Василий Степанович тяжело приподнялся на цыпочки и заглянул в окно. Его жена, Людмила Игоревна, стелила постель. Она аккуратно разгладила простынь, взбила подушки, немного задумалась и достала одно одеяло.
«Не ждет меня.» — Сник мужчина. — «И телевизор орет. Ведь знает же, что не люблю громкий звук. И смотрит какую-то дрянь.»
Свет в окне погас. Василий Степанович присел на крыльцо и принялся ждать. Дворовой пес Кунька уткнулся в колени своим мокрым носом и тяжело вздохнул.
— Тебе хорошо, — мужчина потрепал собаку по загривку, — Тебя любят, кормят, из дома не выгоняют.
Пес преданно посмотрел на хозяина и, тихонько взвизгнув, лизнул ему руку.
— Кажется уснула, — Василий Степанович взглянул на часы, — Можно идти. А ты, — он посмотрел на Куньку и погрозил ей пальцем, — Веди себя тихо.
Мужчина дернул дверь.
— Вот растяпа, — пробормотал он, качая головой, — Опять забыла запереть. А если воры или бандиты разные?
Василий Степанович очень осторожно, чтобы не наделать шума, начал пробираться в дом. Путь его лежал в сторону кухни. Призом, ночной вылазки, был заветный холодильник. Целый день из открытого окна кухни доносились чарующие ароматы свежесваренного борща и теплый запах пирожков.
В животе у мужчины урчало и он постоянно глотал слюнки.
ХХХ
Черная полоса наступила для Василия Степановича внезапно, в лице его тещи. Но мужчина воспринял ее приезд философски.
«Неделя пролетит быстро.» — Рассудил он. — «А тестю так же передых нужен.»
Первые четыре дня он безропотно сносил все ее придирки, стойко поглощал правильную и полезную пищу. Но, на пятый день, случилась неприятность. Началось с того, что к нему забрел его дружок Серега.
— Дни считаю, как до дембеля. — Пожаловался Василий Степанович своему другу. — Надоела эта «старая ведьма». Сует свой любопытный нос во все щели. А Люська моя, про меня забыла. Прыгает перед ней: — «Мамочка! Мамочка!» И чего ей дома не сердиться? Тьфу, — сплюнул мужчина, — Противно!
Но самое ужасное, в это время, Людмила Игоревна и ее мама, находились недалеко, за кустом смородины, и все прекрасно слышали. Вот тут то и началось! Теща, со слезами на глазах, отчалила домой. А его дрожащая супруга закатила грандиозный скандал. Итог — Людмила Игоревна осталась в доме, а Василий Степанович, со словами: — «Все! Развод!», переселился в сарай.
Жить в сараюшке, без телевизора и горячей еды, сами понимаете, не сахар. Но мужчина все лишения и невзгоды переносил стойко. Чем дольше Василий Степанович находился в изгнании, тем мысль о разводе постепенно таяла. Он бы и рад был помириться с женой, но упрямство и гордость не давали ему это сделать. Да и Людмила Игоревна, на удивление, не спешила к примирению.
ХХХ
Кухня Василия Степановича встретила кромешной темнотой. Мужчина, на ощупь, пробирался к заветной цели, к холодильнику. Осталось только обогнуть стол, и долгожданная еда может быстро очутиться в желудке. Но на его пути оказался не задвинутый под стол табурет. Который с грохотом опрокинулся на пол. От неожиданности, мужчина схватился за стол, но его рука оказалась в какой-то вязкой жиже. Василий Степанович одернул руку, зацепил таз, стоящий на столе. Таз перевернулся и все содержимое, вместе с емкостью, издавая чавкающие и гремящие звуки, вывалилось на него. Испугавшись, Василий Степанович сделал шаг, поскользнулся и шлепнулся на пол. Зажегся свет в кухне. В проеме двери стояла Людмила Игоревна. Она грозно, подперев руки в бока, взирала на супруга.
— Я. Я все уберу, — заикаясь пробормотал Василий Степанович, — Это что?
— Варенье варила, — кивнула женщина, развернулась и вышла из кухни.
До утра, Василий Степанович был занят. Он убрал на кухне, постирал, во дворе, в тазике, свою одежду, помылся в летнем душе. Когда взошло солнышко, мужчина взял ведро и собрал вишню. Затем тихонечко выскользнул со двора и отправился к автобусной остановке.
В соседнюю деревню, Василий Степанович добрался еще до полудня. Купив в магазинчике бутылку шампанского и дорогущий тортик, мужчина зашел в дом к родителям жены.
— Я мириться, — промямлил Василий Степанович, замявшись у порога,- Дурак, повыпендриваться перед дружком захотелось. А сам я так не думаю. Простите вы уж меня, Христа ради. Может, мы сейчас все вместе к нам в гости поедем?
Теща победоносно улыбнулась.
