— А знаете, дети, я к своему юбилею решила застраховать любимую дачу, — радостно объявила Вероника Марковна сыну и невестке. — На несколько миллионов будет выплата. Ну, если не дай бог что… Но надеюсь, этого не случится. Просто в районе уже три пожара было.
— И откуда у тебя лишние деньги? — возмущённо спросил Антон. — Зачем вообще что-то вкладывать в дачу? А лучше бы мне дала на развитие бизнеса.
— И кто же вам тогда что-то оценил? — изумилась Альбина. — Она же ветхая, особой ценности не представляет. Да ещё и посёлок не особо престижный. Да, фактически ведь деревня. Дачники только летом наезжают. Какие там миллионы?
— Ну вот так оценили, — обиженно ответила свекровь. — Я сказала, что лично для меня дача имеет большую ценность. И вообще, а какая оценка может быть? Это же место, с которым связано столько воспоминаний. Ой, ладно, расскажи-ка лучше, как там у Егорушки в школе дела?
— Да не очень, — вздохнула Альбина. — Мальчишки постарше задирают, а он не умеет пока за себя постоять.
— Ай, говорила, надо было не на рисование его отдавать, а в бокс или карате какое-нибудь, — проворчала свекровь. — Вон Антошеньку тоже в школе всё время били. Я к директору ходила разбираться, а его ещё больше лупили.
— Мам, перестань, никто меня не бил, — возмутился сын. — Можем мы вообще не превращать праздник в вечер воспоминаний о моём детстве?
Вероника Марковна надулась и принялась прихлёбывать из блюдца чай. Альбина с трудом скрывала улыбку. Свекровь единственного сына обожала и любой разговор переводила именно на него.
Вообще Альбина считала свой брак вполне удачным. Свекровь ей нравилась своим извечным оптимизмом. Муж тоже был хорош. Звёзд с неба не хватал, но понемногу занимался бизнесом. Семейный бюджет, правда, пополняла в основном Альбина, работая дизайнером интерьеров. Начинала с простых квартир под сдачу, но теперь уже брала хорошие заказы в новых коттеджах и жилых комплексах.
— А вообще, это же классно, — вдруг оживился Антон. — Мама в плане финансовой грамотности нас всех обогнала. Учись, Альбина, а то квартира наша без страховки до сих пор. Вот зальём соседей, кто платить будет?
— Да ты краны просто закрывай, — усмехнулась Альбина. — Ну вообще да, страховка — это неплохо. А что у тебя глаза так загорелись? Как будто мама не дачу, а любимого сыночка застраховала. И премию выплатят прямо сейчас.
— Ай, ладно тебе, — отмахнулся Антон. — Ты знаешь ли, свои дурацкие шуточки оставь для богатеньких и глупых клиентов, а со мной не надо так говорить.
— Ну ладно, мам, а когда мы увидим и попробуем ваш фирменный пирог с черёмухой? — поинтересовалась Альбина самым мирным тоном, какой только могла изобразить.
— Ой, забыла совсем. Сейчас подам, — засуетилась Вероника Марковна.
Они ещё долго пили чай, потом наконец собирались домой. Сын же гостил у родителей Альбины, набирался сил перед последним месяцем школы.
По дороге Антон всё корчил рожи, как будто прикидывал, на что может потратить деньги от страховки. Но Альбина больше не иронизировала, просто устала. Слишком много общения с людьми её утомляло.
Всю следующую неделю она металась между школой сына и объектом заказчика за городом. У Егора возникли серьёзные проблемы. Почти каждый день случались то драки, то стычки, и она уже подумывала о переводе его в другую школу. Егор был чувствительным мальчиком с явным художественным талантом. Но в общеобразовательной школе явно ценились другие навыки. А Егор просто не умел давать сдачи.
В пятницу ночью раздался звонок. В трубке сквозь рыдания свекрови она еле разобрала:
— Дача сгорела. Ох, правильно ты говорила. На беду я её застраховала. Столько лет стояла, и теперь на тебе.
— Вероника Марковна, успокойтесь. Вы где? Я сейчас приеду, — пробормотала ошеломлённая Альбина, расталкивая сопевшего под боком мужа.
— Дома, собираюсь такси вызывать, — рыдала свекровь. — Мне сосед позвонил, Никита Герасимович, из дома напротив. Он и пожарных вызвал, но, говорит, нечего тушить.
Альбина наконец смогла разбудить мужа. За окном занимался рассвет. Сыну они оставили на столе записку. В свои девять лет Егорка был вполне самостоятельным ребёнком и даже в художественную школу ездил сам на другой конец города. Перспектива в одиночестве провести утро не могла его напугать.
К свекрови они примчались уже в сером свете утра. Вероника Марковна мерила шагами пространство перед подъездом и явно была напугана. На щеках пролегли дорожки слёз. Альбина испуганно дёрнулась. Такой свою свекровь она ещё не видела. В итоге усадила Веронику Марковну в машину и тронулась с места. Муж в это время что-то бормотал как безумный на пассажирском сиденье.
При виде пепелища пожилая женщина схватилась за сердце. По месту пожара всё ещё расхаживали люди в форме, тушили тлеющие балки, а от дома остались одни головешки.
В этот момент Антон рухнул на колени и завыл, картинно поднимая голову к небу. Альбина с Вероникой Марковной переглянулись. Таких эмоций от обычно скупого на них мужчины точно никто не ожидал.
Прибывшая скорая начала приводить Антона в чувство. Ему мерили давление, давали что-то понюхать, хотя переживала Альбина больше за свекровь, а вовсе не за мужа.
— Это конец, мам, ты же без гроша останешься, — вопил едва успокоившийся Антон и снова бросился рвать на себе волосы. — Никто же не поверит, что дача сгорела случайно сразу после оформления страховки. Господи, мы теперь нищие ещё и без дачи. Сколько ты отдала этим мошенникам?
— Сынок, ну перестань. Даже я так не переживаю, — вздохнула Вероника Марковна. — Главное, что живы все.
Альбина наблюдала этот спектакль со стороны, не понимая, что ей делать. Мужа таким она не видела никогда. Антон хоть и был склонен к преувеличениям, но в истерики не впадал. Поэтому сейчас Альбина стояла и вообще не понимала, как реагировать.
Всё это продолжалось почти два часа. Пожарные уехали. На их место прибыл страховой инспектор в компании местного участкового Степановича. Они вдвоём долго ходили по пепелищу, а потом приступили к сбору показаний.
Альбину, как самую бесполезную, опросили сразу. Она на даче свекрови бывала редко. Зато к Антону и Веронике Марковне прицепились всерьёз.
— А с чего вдруг вы решили оформлять страховку? — приставал инспектор по фамилии Сёмин к свекрови. — Столько лет дача стояла, а вдруг решили застраховать.
— Да, пожаров испугалась, — сказала Вероника Марковна. — Вон по району какие новости. Одна страшнее другой.
— И что в вашем посёлке ни одного возгорания раньше не было, — возмущался инспектор. — Знаете, это очень подозрительно. Может быть, вы в долгах, кредитов набрали, а платить нечем. Мы страховых мошенников быстро на чистую воду выводим.
— Да нет у нас никаких кредитов, — уверенно ответила Вероника Марковна. — Долгов тоже нет. Сын — бизнесмен, невестка — успешный дизайнер интерьеров. Сами прекрасно справляемся.
— А вы что на это скажете? — уставился инспектор на Антона.
— У меня всё нормально с финансами, — ответил тот как-то неуверенно. — Да вы просто не понимаете. На этой даче моё детство прошло. И вообще мать с отцом сто лет назад её покупали. Это же семейная память. А вы разговариваете так, будто нас в чём-то подозреваете.
— Ну а кого же ещё? — продолжал допытываться Сёмин. — Может, у вас враги по бизнесу есть? И решили в целях устранения вот такой фокус провернуть?
— Да нет у них врагов. Обычная положительная семья, дачники, — встрял в разговор Степанович. — Ни драк, ни скандалов семейных, скучные, интеллигентные люди. А муж у этой дамочки вообще был чуть ли не профессор, даже дров не умел наколоть. Ну какие из них поджигатели?
— Ладно, разберёмся, — вяло ответил инспектор. — Невиновность тоже надо ещё доказать. Я на слово никому не верю. За это деньги получаю.
— Да, расследуйте на здоровье, — хмыкнул Антон. — Хоть с лупой тут ползайте. Нам скрывать нечего.
— Отлично, — кивнул Сёмин. — Да не нервничайте вы так. Вы же побагровели уже. Было бы из-за чего убиваться. Если невиновны, получите страховку. Хотя сумма, конечно, завышена. С этим тоже нужно будет разобраться. Кто это вас так щедро застраховал? По оценке выглядит, будто вилла шикарная сгорела, а по описи домишко шесть на шесть как-то не клеится.
— Ну не сама же мама вам эту сумму в документах нарисовала, — огрызнулся Антон. — Экспертизу вы будете делать?
— Ну конечно, — усмехнулся инспектор. — Возьму анализы, всё изучу. Возможно, что был поджог. Ну и заодно выясним, кто его устроил, если что.
— И как долго всё это будет расследоваться? — поинтересовался у инспектора Антон. Уж как-то слишком настойчиво. Даже Альбина в этот момент насторожилась.
— А вы с какой целью интересуетесь? — пристально посмотрел на него инспектор. — Страховка-то не на вас оформлена. Вот она пусть и хлопочет, заявление пишет на выплату, а мы его рассмотрим.
— Да я просто спросил, и не надо из этого делать какие-то выводы, — истерично заявил Антон. — А вообще я расстроен, у мамы дача сгорела. Ох, хорошо, что она сама в городе ночевала.
— Короче, не паникуйте, — посоветовал ему инспектор. — А то перенервничаете, и страховку некому будет получать.
Некоторое время Сёмин кому-то звонил и объяснялся. Потом ушёл вместе с участковым, а погорельцы на глазах любопытных соседей тоже погрузились в машину и уехали.
В дороге уже никто не закатывал истерик. Более того, Антон выглядел довольным, как напившийся крови паразит. Альбину это его странное состояние напугало даже больше истерики.
Дома сын с широко раскрытыми глазами слушал, как мама рассказывала про пожар, и даже обижался, что его не разбудили и с собой не взяли. Но Альбина убедила его, что смотреть там было совершенно нечего. Однако у мальчишки горели глаза. Было ясно, что друзьям о происшествии он обязательно расскажет в красках.
Квартира у них была обычная, трёхкомнатная. Брали специально, чтобы у ребёнка была отдельная комната, а у родителей — спальня. Но в итоге их постель стояла за стеллажом в гостиной, а свободную комнату муж занял под свой кабинет. Несмотря на то что у его фирмы был офис в городе, Альбина подозревала, что там муж просто прячется от них с сыном и проводит время вовсе не за работой.
Тем вечером Антон тоже заперся в своём кабинете. Альбина дёргать его не стала, хватило переживаний за день. Она легла и попыталась уснуть, но потом встала попить воды и проверить сына. Тот частенько засыпал с телефоном в руках. В детской всё было спокойно, а вот за дверью кабинета мужа были слышны звуки. Он говорил по телефону:
— Успокойся, всё нормально прошло. Инспектор просто формалист. Я тебе говорю, деньги будут. Нужно только подождать. Закрой свои долги, и твою долю отдам. Главное сейчас, чтобы мать и жена ничего не заподозрили. Так что мне пока не звони, сам наберу.
Он замолчал, а Альбина быстро забралась под одеяло, радуясь тому, что не стала зажигать свет, и уже лёжа ощутила сильнейшее головокружение. Её трясло от страха. По этому разговору выходило, что Антон замешан в пожаре, хотя он точно никак не мог сам поджечь дачу. Ведь она обеспечивала ему алиби. Тогда кто это сделал?
***
Утром Альбина решила посоветоваться с лучшей подругой и коллегой. Мира как раз пригласила её на чашечку кофе перед поездкой к новому клиенту. Они ещё не решили, кто именно будет вести этот проект.
— Представляешь, у свекрови вчера дача сгорела, — выдала Альбина. — Даже не знаю, что и думать.
— Ну, всякое случается, — философски ответила подруга. — Никто не пострадал?
— Нет, к счастью, — покачала головой Альбина. — Просто странно. Свекровь, конечно, расстроена, а муж будто с ума сошёл. И я подозреваю, что он в этом как-то замешан.
— Да уж, только не пытайся его разговорить, — улыбнулась Мира. — Сама знаешь, как мужчины на такое реагируют. Обидчивые хуже детей. Ты, наверное, хочешь узнать наверняка, да? Тогда попробуй выяснить сама. Если напролом полезешь, можешь потерять семью. Неужели хочешь сына без отца растить?
— Ай, я просто запуталась, — призналась Альбина. — Понимаешь, боюсь ошибиться, но и молчать и покрывать, если это он дачу спалил, тоже не хочу.
— Так, может, я попробую съездить, людей на месте расспросить? — предложила Мира. — Глядишь, и сердце успокоится.
Они допили кофе и отправились к клиенту, но тот так ничего и не решил. Да и жена заказчика начала требовать реализовывать какие-то её собственные идеи. В итоге, ни к чему так и не придя, дизайнеры уехали.
Альбина завезла подругу в офис и направилась к свекрови. Состояние Вероники Марковны сейчас тревожило её больше всего. Но вопреки ожиданиям, пожилая женщина была вполне спокойна, можно даже сказать меланхолична. К потере отнеслась философски. Только всё время повторяла странную фразу:
— Снова огонь у меня всё забрал. Повторяется, повторяется. Ну за что меня так наказывают?
— Вы о чём? — встревоженно спросила невестка.
Но Вероника Марковна продолжала твердить своё.
— Хотите, я съезжу туда? — предложила Альбина. — Вдруг что-то станет ясно.
— Ай, мне уже всё равно, — равнодушно ответила свекровь. — Огонь снова всё забрал.
Альбина решила, что каждый переживает трагедию по-своему. Не стала настаивать на объяснении, а просто оставила несчастную женщину в покое. Потом поехала в деревню. Она решилась провести собственное расследование. Ей было важно понять, что на самом деле произошло и как в этом мог быть замешан её муж.
В деревне, понятное дело, её никто не ждал. Местных постоянных жителей было немного, поэтому в большую часть домов она стучала совершенно напрасно. Но вот с ближайшими соседями повезло. Тот самый Никита Герасимович, что вызвал пожарных, оказался славным и охочим до разговора дедулей. Он явно был не прочь поболтать.
— Конечно, страсти какие, а отродясь у нас ничего не горело, — бормотал он, крутя в пальцах папиросу. — Понимаете, если и был какой поджигатель, то очень хитрый и ловкий, иначе бы я его сразу поймал.
— Ну да, — улыбнулась Альбина. — Я не сомневаюсь.
— Вот. А старуха моя сказала, что этот злодей через наш сад бежал, — покачал головой сосед. — Только вы ей не верьте. Я бы такое точно не пропустил. И потом злодей-то на машине был.
— А почему вы так решили? — заинтересовалась Альбина. — Видели какую-то машину?
— Ну, конечно, не слепой же, — важно ответил мужчина. — Иномарка была чёрная, номеров не видел. Глаза уж не те. Но ни «Волга», ни «Жигули», иностранная какая-то. Кто их теперь разберёт? И ехала как-то странно, будто кралась по деревне без фар. А у нас тут, знаешь ли, не асфальт. Только на внедорожнике и можно пробраться, если дорогу не знаешь.
— Так, может, местные ехали? — поинтересовалась Альбина с замиранием сердца.
— Они бы той дорогой не поехали, — резко заявил сосед. — Что там делать дальше? Лес, а потом того и гляди, в болото свалишься. Нет, не местные были. Наши туда и не сунутся. Кстати, а муж-то твой чего накануне пожара в дом не пошёл? Ключи что ли забыл?
— Вы о чём? — изумилась Альбина. — Антон к матери в деревню месяца два уже не ездил. Да и она сама в этом году редко была. Здоровье подводит.
— Ну конечно, да. Но я-то тоже не слепой крот. Если говорю, что приезжал твой муж, значит, был он. И точка.
— А инспектору вы об этом сказали? — с замиранием сердца поинтересовалась Альбина.
— Да что я скажу, глаза к делу не пришьёшь, — вздохнул дедуля. — И потом зачем Антошку под монастырь подводить, когда его почти тридцать лет знаю. Ну явно же не он матери дачу спалил.
— То есть вы уверены, что Антон здесь был? — допытывалась Альбина. — Может, обознались издалека?
— Да кто ещё тут у нас будет в белом пиджаке расхаживать? Антон твой только такой и носит, — обиделся сосед. — Выставляешь меня каким-то старым маразматиком.
— Простите, пожалуйста, — покраснела она. — Я не хотела обидеть, просто пытаюсь разобраться.
— Тот мужик-то в белом именно возле дачи крутился, — продолжал болтать сосед. — Я ещё подумал, ключи Антошка забыл. Крикнуть хотел, что запасные под половицей. Вероника Марковна с незапамятных времён их там прячет. Да не стал вмешиваться. Меня жена всё ругает. Лезу везде. Решил в тот раз поскромнее быть. А видишь, как оно вышло, а?
— Ну, всё равно вы очень помогли, — ответила Альбина. — Но я ещё приеду, вдруг что-то вспомните.
Дедуля помахал ей вслед. В тот день она больше никого не встретила и решила вернуться в пятницу к вечеру, когда будут дачники. Особенно её интересовал дом, стоявший слева от дачи свекрови. Там никто не открыл, но занавески на окнах шевелились. Альбина подумала, что там, наверное, ребёнок и просто боится открывать незнакомым. Так что она ушла, но пообещала себе вернуться ещё раз.
В пятницу Альбина снова ехала в посёлок. Теперь машины стояли почти у каждого дома, но особенно помочь ей никто так и не смог. Пара человек подтвердила, что видели Антона, и это её удивило. Муж ни словом не обмолвился о поездках на дачу матери.
У того дома, что заинтересовал её в прошлый раз, тоже стоял автомобиль. Альбина поспешила туда. Во дворе крепкий мужчина лет сорока разговаривал с бабушкой с детским лицом.
— Тёть Лера, ты не убегай со двора, а то мало ли что. Вон в креслице посиди.
— Хорошо, папенька, — тонким детским голоском ответила она.
— Простите, я не помешаю? — поинтересовалась Альбина осторожно. Парочка была очень странной.
— Нет, входите! — крикнул мужчина. — Собак нет. А вы с участка, где был пожар?
— Да вот, пытаюсь разузнать, не видел ли кто чего, — пояснила она. — А вы тут живёте?
— Да. Тётя на неделе живёт с сиделкой. В выходные я приезжаю. У неё деменция, — мужчина кивнул головой в сторону бабушки в кресле. Та была румяна и смотрела на мир восторженно, словно ребёнок.
— Понятно, а то я в прошлый раз заходила, и никто не открыл, — смутилась Альбина. — Но дома, кажется, кто-то был.
— Да, тётя была, — улыбнулся мужчина. — Сиделка ведь живой человек, присматривает, но тоже может отвлечься. Меня Иваном зовут.
— Альбина, — представилась она. — Ой, а может быть, вы спросите сиделку, что тут было в день пожара?
— Бесполезно, — спокойно сказал ей Иван. — Они в тот день в больнице были на обследовании. Я сам лично их накануне увёз, поэтому в ночь пожара никто ничего видеть не мог. Кстати, а что говорят? Я, знаете ли, пожарным проработал больше десяти лет. Теперь вот в частном охранном агентстве. График похожий — сутками, и есть возможность за тётей присматривать. Она у меня одна осталась. Больше нет никого.
— Выходит, вы пожарный, — вздохнула Альбина. — Вам, наверное, смешно от моих усилий что-то выяснить.
— Да нет, я всё понимаю, — покачал головой Иван. — Вы не волнуйтесь. Главное, что все живы. Без жертв же обошлось.
— Да послушайте, а вы не можете со мной сходить на пепелище? — поинтересовалась Альбина, набравшись смелости. — А то одной как-то страшновато.
— Конечно, — кивнул Иван. — А что хотите найти?
— Даже не знаю, — пожала плечами она. — Может, ответы хоть на какие-то вопросы? Пока всё очень запутанно и непонятно.
— Ладно, сейчас тётя ляжет на дневной сон, и подойду, — предложил Иван. — А вы можете пока тут побыть.
Через час бывший пожарный с радионяней для младенцев в руках вышел из дома. Альбина коротала время в кресле, отвечая на звонки назойливого клиента. Вместе они отправились на пепелище. Некоторое время Иван ходил молча, потом вдруг хмыкнул.
— Что такое? — поинтересовалась Альбина. — Вы даже в лице изменились.
— Ну, можно не сомневаться — это поджог, — весомо ответил он. — Вот смотрите, следы. Их оставляет одно специфическое горючее вещество. Если не знать, пройдёшь мимо, но полностью оно не сгорает никогда. Это вам любой инспектор скажет.
— Выходит, подожгли, — вздохнула Альбина. — Похоже, муж прав. Плакали денежки свекрови. Вряд ли страховая поверит, что оформление страховки и последующий пожар — это просто совпадение.
— А смотрите-ка, в доме-то подвал был не под всем зданием, а только под одной комнатой, — продолжал Иван. — Довольно необычно. Я у тёти ничего подобного не видел. Заглянем туда?
— Давайте! — кивнула Альбина и посмотрела в том направлении.
Они вместе подошли к видневшемуся на пепелище отверстию в земле. Выглядело оно просто как подвал, но вблизи оказалось неглубоким погребом, даже, наверное, тайником, чем реальным подпольем. Иван засунул туда руку и стал шарить вслепую. Затем дал понять, что что-то нашёл, а потом вытащил на поверхность закопчённый металлический ящичек.
Альбина смотрела на эту странную находку с неподдельным изумлением. Как в таком пожаре вообще могло что-то уцелеть? Она изумлённо смотрела на Ивана. Ведь сгорело до основания.
— Всякое бывает, — улыбнулся бывший пожарный. — Я после работы уже ничему не удивляюсь.
— Посмотрим, что внутри? — предложила Альбина. — Жутко интересно.
— Не торопитесь. Содержимое может оказаться хрупким, — попросил Иван. — Сейчас поставим на остатки фундамента и заглянем.
Они перенесли ящичек, аккуратно открыли его и замерли. Внутри лежала обугленная деревянная лошадка. А под ней — стопка совершенно нетронутых огнём писем.
Альбина смотрела во все глаза. Разве так бывает, чтобы всё уцелело, а часть предметов сгорела? Как-то странно.
— Вы правы. Скорее всего, лошадка появилась здесь уже в таком виде, — кивнул собеседник. — Как думаете, кому она могла принадлежать?
— Ну, судя по всему, это надо спрашивать у свекрови. Но зачем такое прятать? — прошептала Альбина. — Странный набор.
— Ну, чего только люди не прячут, так что не спешите судить, — улыбнулся Иван.
Они ещё немного побыли там, и бывший пожарный пообещал расспросить деревенских о том, кто что видел. Альбина же, поблагодарив его, оставила свой номер телефона и уехала. Было понятно, что в этот день делать ей там больше нечего, а металлическая коробочка отправилась в путь вместе с ней.
Альбина решила повнимательнее изучить её дома в спокойной обстановке, но выходные как-то сразу не задались. Дома обнаружился сын с разбитой губой и орущий на него Антон. Альбина сразу поняла — всё выходит из-под контроля. Обычно муж так себя не вёл, да и вообще не пил, а сейчас от него разило как от завсегдатая дешёвого бара.
— Что явилась? Полюбуйся, твой слабак опять не может сдачи дать.
— Егорка, что произошло? — Альбина встревоженно посмотрела на сына.
— Упал, — буркнул Егор. — Просто неудачно. Да всё нормально. И ещё у меня тубус порвался, и краски новые надо купить.
Альбина бросила взгляд на художественные принадлежности сына. Те, словно пинали ногами. Она поняла — конфликт с хулиганами уже вышел за пределы школы.
Тяжело вздохнув, она погладила сына по голове:
— Иди к себе, мы с папой разберёмся. С понедельника я сама тебя повожу. Не надо мучиться на автобусах.
— Конечно, растить из парня девчонку, — продолжал напирать пьяный Антон. — Я спрашиваю, где шлялась? Почему муж пришёл, а ужина нет?
— В деревню вашу ездила, с людьми разговаривала, — ответила Альбина.
— А я, кажется, уже говорил, чтобы не лезла в это дело, — строго сказал муж. — Тебе что, больше всех надо? Снова хочешь быть самой умной? И так инспектор этот следователь все жилы вытянул. Ты ещё ему помогай.
— Ты вообще в честь чего напился? — хмуро поинтересовалась Альбина. — Праздников вроде нет в календаре.
— Да горе у меня, — повысил голос муж. — Дача сгорела. Не все ж такие бесчувственные, как ты.
— Но это же не повод пить и превращаться в животное, — напомнила Альбина. — Посмотри на себя. Ребёнка напугал. На меня орёшь!
— Не тебе командовать в этом доме, — рыкнул Антон. — Мои жёны на кухне.
Альбина лишь горько усмехнулась. Вскоре муж упал в постель и уснул не раздеваясь. Она сидела у сына в детской, успокаивала как могла. Егор согласился, чтобы мама встречала его из школы и подвозила на занятия рисованием. Видимо, дело зашло настолько далеко, что самостоятельность была уже не так важна.
Утром она отвезла сына к своим родителям подальше от пьяного отца. Тот уже проснулся и заперся в кабинете. Судя по доносившемуся оттуда звону стакана о бутылку, трезветь Антон не собирался.
Сама Альбина после этого поехала в офис, вытащила из багажника коробку, обнаруженную накануне на пепелище. Изначально хотела показать мужу. Но теперь передумала. Решила сначала сама изучить содержимое получше.
В офисе в выходной больше никого не было. Альбина закрылась в своём кабинете и открыла закопчённую и пропахшую дымом находку. Лошадка ничего нового о себе не поведала, а вот в письмах обнаружилось немало интересного.
Их писала свекровь своему мужу, который тогда работал где-то на севере. Поначалу в переписке не было ничего такого, но потом Альбине попалось тревожное письмо, половина строчек в котором расплылась. Свекровь писала о пожаре, который унёс жизнь их маленького сына тридцать лет назад. Ребёнку было три года. Альбина посчитала, что он был младше её мужа на два года.
В письмах Вероника Марковна писала о том, что она виновата в гибели сына, хотя официальной причиной признали неисправную печь. Женщина рассказывала, что очень крепко уснула и сама с трудом выскочила из горящего дома. Ребёнка спасти не смогла. Более того, здание полыхало и тлело больше суток. Пожар тушили своими силами. Тело ребёнка так и не нашли.
Письма были наполнены болью и раскаянием, но Альбина так и не смогла понять, почему свекровь считала себя виновной. Ведь неисправная печь явно не её рук дело. Но ещё больше её изумило то, что о погибшем маленьком сыне в этой семье никто не вспоминал. Не было ни фотографий, ни могилы на кладбище. Вообще все вели себя так, будто Антон — единственный ребёнок.
Альбина решила поговорить со свекровью. Ей не слишком хотелось тревожить бедную женщину, пережившую такую трагедию, но и оставлять странные совпадения тоже не получалось.
Вероника Марковна встретила невестку радушно, а когда увидела связку писем в её руках, изменилась в лице. Она заплакала, закрыла лицо руками.
— Значит, это правда. Был второй ребёнок, — вздохнула Альбина.
— Что бы ты понимала, — прошептала Вероника Марковна. — Эти письма — они что-то вроде дневника. Я их так никогда и не отправила. Ты не заметила? Нет почтовых штемпелей. Муж вернулся с севера, обвинил меня во всём и бросил.
— А что тогда произошло? — поинтересовалась Альбина.
— Ты же уже всё прочла. Ничего нового я не добавлю, — вздохнула пожилая женщина. — Было очень холодное лето. Печь мы не топили с прошлого года, а тут приехали с младшим сыном на дачу и поняли, что замёрзнем. Муж всё откладывал чистку трубы, говорил, успеется, а потом укатил на заработки, и я осталась одна со всеми бытовыми проблемами. Антошка тогда гостил у свекрови. Младшего ребёнка она не любила, чуть ли не в лицо говорила, что тот нагулянный.
— А зачем было ночевать на такой неблагоустроенной даче? — не понимала Альбина. — Можно же было в город вернуться.
— Ой, это сейчас с транспортом всё легко, а тогда, в общем, опоздали мы на последний автобус и решили заночевать там. Печь затопила, как умела. Я ведь городская, ни с чем таким не знакома. И свалилась спать. Да так, что из пушки не разбудишь. Олежка младенец был, намаялась с ним.
— А проснулись уже в огне? — спросила Альбина.
— Меня сосед вытащил, ничего не помню, — грустно ответила свекровь. — Я металась, пыталась бежать обратно в дом. Понимаешь, сын спал в комнате с печкой, там, где потеплее. Именно оттуда начался пожар.
— А ваш сосед как в дом попал? Дверь сломал? — заинтересовалась невестка. — Это ведь не так просто. Наверное, какой-то отважный человек.
— Даже не знаю, — растерянно ответила Вероника Марковна. — Я его и поблагодарить-то не успела. Он уехал на следующий день, а дачу быстро продал Никите Герасимовичу. Больше этого соседа мы не встречали.
— А почему нет могилы? Ну или ещё чего-то? — спросила Альбина. — И пожар вообще расследовали?
— Да, приезжал участковый. Тогда с этим проще было. Про страховые компании и слыхом не слыхивали. Дом горел слишком долго, ничего не осталось, а ребёночка просто признали умершим. Меня даже пытались обвинить в его смерти, но ничего не вышло. Отстали. Так и получилось, что новую дачу построили на пепелище старой. Муж вернулся с севера, и вот такой дом отгрохал. На прощание, так сказать.
— На костях! — содрогнулась Альбина, вспомнив, как с радостью отпускала туда сына.
— И ты тоже осуждаешь меня? Считаешь виновной? — опустила глаза Вероника Марковна. — Да я и сама больше всех себя сужу и виню только себя. Что уж там… вот и когда месяц назад Антош этого агента привёл, сразу согласилась дом застраховать от пожара. Подумала, лишним не будет.
— Какого ещё агента? — Альбина напряглась. Такого поворота она точно не ожидала.
— Ну как же, сын человека привёз, что дом оценивал. Сразу всё оформили. Антон сказал, что сам всё свёз, дом показал. Ехать никуда не надо, — вздохнула Вероника Марковна.
— А почему вы тогда передо мной спектакль на вашем юбилее разыгрывали? — возмутилась невестка. — Будто Антон вообще об этом впервые слышал.
— Он не хотел тревожить тебя, — вздохнула Вероника Марковна. — И вообще, ты же инициативная, во всё вмешиваешься. Вон сразу цена не понравилась, сумма страхового возмещения. Наверное, боялся, что отговаривать будешь.
— Вот, значит, как. То есть это идея Антона? — уточнила Альбина.
— Ладно, не корите себя. Всякое случается, и никто в этом не виноват.
Она уезжала от свекрови в смешанных чувствах. Вероника Марковна была женщиной эмоциональной, но не слишком умной. И она не видела всех тех пробелов в рассказанной истории, которые были очевидны невестке. Альбина понимала — что-то тут нечисто.
Её нервозность заметил даже сын. Когда на следующий день она забирала Егора из школы, он пытался расспросить её о том, что тревожит, а потом просто замкнулся и лишь по дороге в художку снова заговорил.
— Мам, разве можно наливать топливо в канистры? — поинтересовался он. — Я думал, только сразу в машину.
— А где ты это видел? — удивлённо спросила Альбина. — Я сама давно такого не встречала.
— Так, папа наш, — улыбнулся Егор. — Видел за пару дней до пожара. Он из своего багажника отдавал канистру другому дяденьке, ещё кричал на него, чтобы тот не разлил, и пахло от них так, ну, бензином.
— Ничего себе. Вот это новости, — изумилась Альбина. — То есть твой папа поделился с кем-то бензином, может, соседом. Это вообще где? В нашем дворе было?
— Ну да, только это не сосед, — ответил Егор. — Я этого дяденьку уже видел в автосервисе возле школы. Всё время кричит и гоняет пацанов. Плохой он. Кажется, его Мишей зовут.
— Ясно. Ну надо же. У папы новые друзья. Мы даже не в курсе, — улыбнулась Альбина.
А ближе к выходным снова поехала в деревню уже и сама не знала зачем. Там встретила Ивана. Он предложил вместе расспросить Никиту Герасимовича о прежних хозяевах дачи. Она согласилась. Одной было как-то неловко вновь донимать пожилого человека.
Никита Герасимович встретил гостей радушно, предложил устроиться в беседке во дворе.
— Хотели узнать про старых хозяев? Хм. Так я и сам их много лет не видел. Жили здесь мужчина и женщина, но не супруги — брат и сестра Николай и Зоя. Она эту дачу от завода получала. Мы тогда на одном предприятии работали. Хорошая была женщина, только очень несчастная. Забеременела от женатого инженера. Родила, да только ребёночек слабенький был. Всё по больницам мотались. А как здесь беда приключилась, так и уехали. Видать, за мальчонку испугались.
— А сколько лет было мальчику? — поинтересовалась Альбина сама не зная почему.
— Три годика. Малыш совсем. Прям как тот, погибший на пожаре, — ответил Никита Герасимович. — Его ещё и звали также — Олежкой. Может, родители побоялись, что сработает что-то вроде проклятия? Зоя-та суеверная была, немного не в себе. На заводе над ней, если честно, посмеивались.
— А вы не знаете, куда они переехали? — поинтересовалась Альбина. — Хотелось бы их разыскать.
— Да зачем тебе это? Всё уж былем поросло, — махнул рукой сосед. — А уехали-то они в район неподалёку. Я потом видел Николая, он в охотхозяйстве работал. И тоже всю жизнь был молчуном. А видишь, человека спас. Ну, свекровь твою.
От соседа Иван и Альбина вышли молча. Да и о чём было говорить, если от того старого случая ни следов, ни свидетелей не осталось. Они прошли к дому тётки Ивана. Та сидела в своём любимом кресле на веранде, а потом вдруг ткнула пальцем в сторону сгоревшей дачи и уверенно заявила:
— Украла мальчишечку, утащила, за собой уволокла.
— Это она о чём? — растерянно спросила Альбина.
— Не знаю. После пожара тётя сама не своя. Заговаривается, времена путает, — пожал он плечами. — Знаешь, сиделка говорит, что очень её тот огонь напугал. Возможно, даже ухудшение состояния, и может понадобиться круглосуточный присмотр.
— Да, жаль, что стало хуже, — вздохнула Альбина.
— Да что тут скажешь? — махнул рукой Иван. — У людей с деменцией свой мир. Они любые перемены очень плохо воспринимают. Буквально могут в истерику впадать, если один или два предмета в комнате заменить. И наивные, как дети. Тёт Лера какая-то малышня местная леденцами на речку заманила, а сиделка прошлым летом не углядела. Да я чуть с ума не сошёл, пока искал.
— Ван, а ты можешь кое-что для меня в городе сделать? — попросила Альбина. — Понимаешь, нужно проверить одного человека. Он в автомастерской работает и с женщиной точно откровенничать не будет. А ты, мужчина, вдруг что случайно расскажет. Это какой-то новый приятель моего мужа. Михаилом зовут. Адрес я дам.
— Ладно, съезжу, — кивнул Иван. — А ты не боишься, что расследование твоё пойдёт по какому-то не тому сценарию?
— Да я уж своё отбоялась, — покачала головой Альбина. — Просто хочу узнать правду. Я уже не сомневаюсь, что всё это затеял мой муж. Хотелось бы теперь понять, для чего ему эти миллионы понадобились. От мысли у меня мурашки идут. Это же надо на месте гибели ребёнка отстроить новый дом.
— Утащила, заманила мальчонку, — снова заголосила тётя Лера. — А огонь вспыхнул. Страшно, не потушить.
Альбина с Иваном переглянулись. Навязчивые идеи пожилой женщины явно были связаны с пожаром. Иван сказал, что у тётки давно деменция и просветления в памяти почти не случались, причём очень давно. Так что её фантазиям он доверять не советовал. Альбина смирилась с этим объяснением, но всё равно слова тёти Леры не давали ей покоя. Явно не зря пожилую женщину тревожило пепелище.
Через три дня Иван позвонил, предложил встретиться в городе. Альбина встретилась с ним в парке неподалёку от офиса. Мужчина радостно зашагал ей навстречу.
— Привет. Ну что, выяснил я про твоего Михаила? Никакой он не друг твоему мужу. Всё намного сложнее.
— Интересно.
— Да, друг этот известен тёмными делишками. Запчасти краденые скупает и всякое такое по мелочи, — рассказывал Иван. — Не женат, есть младшая сестра, они сильно дружны. Предлагал мне с ней познакомиться. Но вот другой сотрудник автосервиса сказал, что не стоит, мол, Михаил эту сестру с кем только не сводил. А потом у людей проблемы возникали в бизнесе и в жизни. В общем, вероятно, та девушка, Юля её зовут, — наводчица.
— Ничего себе, — ахнула Альбина. — Интересно, зачем моему Антону такие приятели?
— А ещё люди говорят, что в ночь пожара Михаил брал машину клиента. Сам он, конечно, не признался, но мне механик рассказал, что клиент очень ругался. Потом говорил — вся машина дымом провоняла и бензином. Даже за ремонт не расплатился. Вот так-то. И на Михаила после этого хозяин сервиса наорал, а тот усмехнулся и сказал, что у него скоро своих денег будет навалом, и автосервис этот ему не сдался.
— Интересно, — пробормотала Альбина, — похоже, сообщник.
— Не лезла бы ты дальше в это дело. Пусть страховая разбирается, — предложил Иван. — Боюсь я за тебя что-то.
— Хм, это приятно, — улыбнулась она. — А вот мужу, к сожалению, на меня давно плевать, но не могу я бросить это дело. Хотя бы ради того, чтобы одной в расследование не лезть. Если что, мне позвони, — попросил он. — Для тебя я найду время.
— Спасибо, — растрогалась Альбина. — Я позвоню, обещаю. А не мог бы ты ещё навести справки о бывших соседях моей свекрови?
— Хорошо, попрошу знакомых в полиции, — пообещал он. — Дело, конечно, давнее, но можно попробовать узнать хотя бы их полные имена и куда уехали.
Альбина вернулась на работу, а из головы так и не шли мысли об Иване. Его искренность подкупала. А вот Антон всё продолжал пить и ещё больше замыкался в себе. Она уже подумывала переехать с сыном к родителям, тем более что её отец и мать этому были бы только рады. Но не хотелось рубить сгоряча. Оставался, пусть маленький, но всё же шанс, что Антон окажется не виноват.
Вечером она вернулась домой вместе с сыном, накормила его ужином и отправила к себе отдыхать. И тут из кабинета вышел, пошатываясь, мрачный заросший щетиной Антон. Он смотрел на неё пристально и зло, а затем заорал:
— Шашни за моей спиной крутишь. Доложили уже. Вся деревня судачит. И не стыдно-то при живом муже с чужим мужиком шляться.
— Ты о чём? — попыталась смягчить ситуацию она.
— Про своего пожарного. Дурит тебе голову, да? Решил роман с замужней закрутить, а потом тётку больную навесить. Что, Альбиночка, мечтаешь сиделкой бесплатной при чужой старухе оказаться? Выгоню тебя без всего, и любой суд мою сторону примет.
— Антон, ты что вообще несёшь? — пыталась она его вразумить. — Нет у меня ничего с ним.
— Ну, конечно, я тут изо всех сил бьюсь, чтобы страховку получить, дачу матери восстановить, а у неё одни мужики на уме, — продолжал возмущаться муж.
— Интересно, а зачем вообще это делать? — поинтересовалась Альбина холодно. — Для чего восстанавливать эту дачу, на которой уже было два больших пожара?
— Память, вообще-то, — стушевался муж. — Хотя тебе этого не понять.
— А про своего погибшего брата ты мне вообще собирался рассказывать? — продолжала допрос Альбина. — Или семейные тайны вы предпочитаете хранить подальше от жён?
— А в чём проблема? — немного успокоившись, спросил муж. — Ты его всё равно не видела никогда. Нет Олега, и всё. А я лишний раз матери стараюсь сердце не трогать.
— Пожарный, кстати. Вот почему он уволился. Прогнали наверняка поганой метлой за воровство или ещё за что-то. Просто так из таких служб не увольняют.
— Да что он там мог украсть? — разозлилась Альбина. — Пожарный рукав, каску? Я не понимаю, чем ты лучше деревенских сплетников, если пересказываешь всякую чушь?
— А защищаешь его? Уже спелись, нечего сказать. Любовника завела.
Антон скрылся в кабинете, хлопнув дверью. Обычно она бы побежала мириться сразу, но сейчас просто отвернулась. После этого разговора Альбина окончательно поняла, что Антон совершенно заврался, и решила, что по окончании этой истории подаст на развод. Слишком много всего теперь стояло между ними.
Через пару дней позвонил Иван, пригласил выпить кофе в городе. Оказалось, что служба безопасности, где он работал, находилась неподалёку от её офиса.
— Ван, слушай, а почему ты из пожарных ушёл? — спросила она. — Это, надеюсь, не тайна.
— Да нет, конечно, — вздохнула он. — Помнишь, торговый центр горел три года назад? Тот пожар тушили несколько расчётов, и мой лучший друг, командир, погиб в огне. Тётка тогда чуть с ума не сошла от страха. Я же у неё один остался из всей родни. И деменция начала прогрессировать. Я так больше работать не мог. Волновать тётю, которая с тех пор про пожары даже слышать не может — нереально. Да и крики Вовки всё время вспоминаю. Мы просто не успели его вытащить.
— Прости, — покраснела Альбина. — Слушай, ещё вопрос. А почему ты не женат?
— Был когда-то, но наш график в пожарке мало кто выдерживал. Она и ушла. А больше я не пытался. Да и тётя опять же внимания требует, не бросишь. А если жене тоже выходные ведь надо посвящать. Я рассудил — лучше уж один проживу, чем в этих вечных метаниях.
Альбина убедилась в том, что муж опять ей соврал просто чтобы очернить человека. А вот Иван ни слова плохого про Антона не сказал. В общем, его благородство на фоне поступков супруга казалось Альбине почти рыцарским.
Ещё через день Антон в истерике позвонил ей на работу и потребовал, чтобы она немедленно ехала домой. Альбина поняла, что дело серьёзное, завезла сына к своим родителям и поспешила к мужу. Тот метался по квартире с совершенно безумным видом.
— Аль, скорей, ты не понимаешь. Нужно что-то придумать. Они мать похитили, — кричал Антон.
— Не поняла. Объясни-ка, — попросила она.
— Ну что ж непонятного, мать у моих конкурентов, они денег требуют. Те самые страховые выплаты. Надо что-то делать. Её убьют, если мы срочно не найдём деньги.
— В полицию надо звонить. — Альбина взялась за телефон.
— С ума сошла. — Антон выбил трубку из её рук. — Ты же женщина. А слушай, сходи, очаруй этого инспектора. Ну пусть уже решит что-то с выплатами. Мне очень нужна помощь. Я один не справлюсь.
— Антон, откуда они вообще могли узнать про эти выплаты и страховку? — изумилась Альбина. — И почему считают возможным требовать с тебя деньги?
— Это страшные люди, — упал на колени муж. — Давай искать деньги, я тебя умоляю, иначе всё пропало.
Альбина смотрела на Антона, утратившего всякое человеческое достоинство. Она понимала — тревожит его не судьба матери, а лишь деньги, которые кому-то нужно отдать. Она пообещала помочь. Сама же вышла из дома и позвонила Ивану.
— Мою свекровь похитили. Требуют те самые несчастные выплаты по страховке. Муж в полицию идти не хочет, — сказала она. — Ван, что делать? А то жалко Веронику Марковну. Она пожилой человек. Как там с ней обращаются, я вообще не представляю.
— А ты уверена, что это не очередная уловка твоего мужа? — поинтересовался Иван хмуро.
— Да нет, он сам тут в панике. Умоляет меня закрутить роман с инспектором из страховой, чтобы выплату ускорить, — сказала Альбина.
— Слушай, ты говорила про знакомых в полиции. Можно же написать заявление о похищении человека?
— Ну, конечно. Я сейчас позвоню приятелю, и решим, как это лучше сделать.
Через пару часов они уже сидели в отделении. Там же собирались ещё какие-то люди. Альбину попросили позвонить мужу, уточнить сумму, которую требовали похитители. Узнав, что она найдёт деньги, Антон обрадовался, больше вопросов не задавал, только попросил её саму съездить на встречу вместо него. Альбине это было на руку.
Тем же вечером она выехала с сумкой денег, которую ей дали в полиции. Настоящих купюр там почти не было — только куклы, пачки имитаций, скрытые сверху нормальными купюрами. Альбину уже трясло, так что даже зубы стучали. Иван в салоне полицейской машины крепко сжимал её руку.
Деньги забирала молодая девушка, а вот за Вероникой Марковной нужно было с ключом идти к гаражам. Альбина послушно зашагала в указанном направлении, и в этот момент получательницу денег и её сообщника задержали. Это был тот самый Михаил из автосервиса. Увидев куклы вместо настоящих купюр, он взревел и попытался броситься за Альбиной, но попал в руки оперативников.
Веронику Марковну нашли в гараже живую, но в очень плохом состоянии. Пожилую женщину увезли в больницу на скорой, а через час полицейские доставили в отделение Антона.
Он оказался не пострадавшим, а соучастником похищения собственной матери, ну и заодно заказчиком поджога дачи. Юлия рассказала всё, надеясь уменьшить свой срок за решёткой. Они с Антоном оказались любовниками, и когда в округе стали гореть дома, то придумали план. К тому времени Антон почти разорился в бизнесе и уже много кому задолжал, так что решил получить страховку, таким образом расплатиться с кредиторами, а потом начать новую жизнь. Никакую дачу матери он и не собирался восстанавливать.
Услышав всё это, Альбина просто вышла из кабинета, который был соединён с допросной. Ведь стало ясно — муж предал её давно. Их брак был просто фикцией.
***
Альбина поехала к свекрови в больницу. Та явно бредила. Всё звала погибшего сына. Говорила, что видела его, выходя из гаража.
Утром же Альбину огорошил новостями Иван. Он позвонил и попросил снова приехать в отделение полиции. Они сидели в кабинете втроём с тем самым Олегом, его приятелем, и выглядел он каким-то подавленным.
— Когда Ваня попросил меня поднять старые материалы по гибели ребёнка, оказалось, что это просто формальность, — мрачно сказал полицейский. — Но я прочитал их и понял, что сам имею к этому отношение.
— Это как? — удивилась Альбина. — Вам тогда сколько было?
— Три года, — прошептал полицейский. — Я и есть тот мальчишка, якобы сгоревший в пожаре. Только вот история очень странная.
— Я ничего не понимаю, — растерялась Альбина.
— Прошу вас, только не надо пока огласки, — попросил Олег. — В общем, я вырос в охотхозяйстве с матерью и её братом. Мама ещё много лет назад была не очень в себе, но, в принципе, ничего серьёзного. Ну, а потом умерла. Слабое сердце. Дядя о нашей жизни до переезда на заимку ничего особенного не рассказывал. И лишь когда я поднял это дело, стало ясно, почему. Я спросил у него напрямую, и вот тогда всё и выяснилось.
— Вас похитили прямо во время пожара? — изумилась Альбина.
— Дядька в этой ситуации не разобрался, просто бросился тушить, — вздохнул Олег. — Видите ли, у моей матери тоже был ребёнок, трёхлетний сын, который за пару недель до этого сгинул на болотах. Они с братом промолчали. Дядя Коля говорит, что боялся — Зою обвинят в смерти сына, а она всё искала ребёнка, ходила как безумная. Перед пожаром пришла к соседям, напоила их своим травяным чаем. Она в растениях очень хорошо разбиралась.
— Поэтому Вероника Марковна не проснулась, — догадалась Альбина. — Получается, Зоя выкрала ребёнка и спалила дом.
— Честно говоря, я вообще ничего из этого не помню, — вздохнул Олег. — Представьте себе ужас дяди Коли, когда он нашёл у себя дома спящего чужого мальчика. Обнаружил он меня на второй день. Зоя поила отварами, от которых хотелось спать, и держала украденного ребёнка в подвале. Тогда-то Николай решил, что всё к лучшему. Семья обрела замену погибшему сыну, а о гибели Олега на болоте всё равно никто не знал. Вот так я и стал Пироговым и продолжал жить с ними.
— Поэтому так быстро переехали, — вновь догадалась Альбина. — Они в страхе бежали от пожара.
— Кстати, твоя тётя Лера, Ван, похоже, видела, как Зоя утащила ребёнка, но никому об этом не сказала.
— Я вас очень прошу, не надо сейчас разглашать эту историю, — вздохнул Олег. — С сумасшедшей матерью меня со службы выкинут. Да и вообще, сами понимаете, дядю за укрывательство могут осудить, а там ведь всё былем поросло. Про гибель ребёнка на болоте вообще никто не знает, а того Олега признали погибшим на пожаре.
— А что делать несчастной женщине, которая тридцать лет винит себя в гибели сына? — посмотрела на него Альбина.
— Я сам с ней поговорю, — опустил глаза полицейский.
Через три месяца Альбина развелась с мужем. Они с Иваном подали заявление в ЗАГС. Он легко поладил с её сыном и даже обучил его нескольким приёмам самообороны. И Егор уже проверил их на школьных хулиганах первого сентября. Получив неожиданный отпор, те наконец от него отстали. Альбина же не стала ругать сына за драку в школьной форме.
А для Вероники Марковны тоже настали новые времена. Она погоревала об Антоне, которого теперь ждал за махинации тюремный срок, но была счастлива, что нашёлся младший сын. Ту историю было решено забыть и похоронить вместе с грузом прошлого.
В выплатах по страховке было отказано. Землю в итоге продали. Зато Олег подарил своей родной маме дачу, доставшуюся ему в наследство. Правда, в доме теперь жил Николай, но Вероника Марковна не считала это большой проблемой. Городскую квартиру она сдала и просто наслаждалась загородным бытом. А Николай во всём старался угождать новой соседке.
Альбина и Иван часто бывали там вместе с Олегом, и бывшая невестка понимала — совсем скоро их ждёт приглашение ещё на одну свадьбу. Неожиданно её бывшая свекровь обрела своё позднее выстраданное счастье.
