Поздний вечер на городском кладбище. У свежей могилы среди венков и цветов сидит молодая женщина. Она плачет. С фотографии на неё безучастно смотрит покойный муж Борис.
Совсем недолго они смеялись и спорили, куда поехать в отпуск отдыхать, планировали поменять мебель в гостиной. Были счастливы. Вместе.
Теперь Бориса нет. Он погиб под колёсами пьяного водителя. Душу разрывают воспоминания и тоска.
Тамара неделю рыдала, лёжа в постели. Наконец, приняла решение, и ей стало легче.
Она высыпала все имеющиеся в аптечке таблетки, взяла бутылку воды и пришла на кладбище.
Тамара сидит на могиле и шепчет:
— Боря, милый я так устала без тебя. Я не хочу и не могу больше это терпеть! Скоро мы встретимся. Я иду к тебе.
Она высыпала таблетки в ладонь. Взглянула на них в последний раз и поднесла ко рту.
Вечернюю тишину нарушил шорох сухих листьев от ветра. Она не успела ничего сообразить, как рядом промелькнула тень. Кто-то толкнул её руку и таблетки раскатились по земле в разные стороны.
— Чёрт! – выругалась Тамара и попыталась собрать лекарства, но нашла только две, остальные пропали.
«Ну, вот! – вздыхает она. – Даже покончить с собой не смогла. Ладно, в следующий раз попытаюсь снова».
Она распсиховалась и ударила кулаком по могиле. В тот же момент, женщине показалось, что на неё кто-то смотрит. Она поспешно вытерла заплаканное лицо и огляделась. Никого.
Мельком глянула на фото мужа. Он смотрит на неё, сдвинув брови, с укором и неодобрением.
Тамара расплакалась, жалуясь мужу:
— Боря, прости, но я так больше не могу! Я не могу без тебя! Мне незачем жить! Понимаешь?
Она так измучена. Нет сил, двигаться. Вдова обняла надгробье, и закрыв глаза, продолжила лить слёзы.
Неожиданно на её плечо кто-то положил руку. Она оглянулась и видит Бориса. Он сел рядом и обнял плачущую жену.
— Тамара, я прошу тебя, — говорит он, успокаивая её. – Ты должна жить! Понимаешь, должна!
— Нет, Боря, нет, — спорит она, шмыгая носом. – Мне без тебя ничего не нужно. Мне плохо.
— Но, ты больше не одна, Тома, — говорит Борис, заглядывая ей в глаза. – Ты не одна.
Женщина размазала по щекам слёзы и с удивлением и непониманием смотрит на него.
— Ты должна жить ради нашей дочки, — слышит она у самого уха шёпот покойного супруга. – Ради неё!
— Какой дочки? – растерянно спрашивает женщина.
Борис кивает на её живот:
— Той, что уже есть в тебе, Тамара. Позаботься о ней за нас двоих. Я так вас люблю, мои девчонки.
Тамара от удивления дёрнулась в сторону и очнулась. Вокруг никого.
«Я заснула, — догадалась она. – Боренька приснился. О какой-то дочке говорил. Но его нет, а значит детей у нас тоже не будет».
Она вздыхает. Встаёт и уходит с кладбища домой. После горячего душа, Тамара свалилась в кровать и сразу заснула.
На рассвете, снова чувствует чей-то взгляд. Осторожно открыла глаза. На стуле, в полумраке комнаты, возле кровати сидит Борис. Он строго смотрит на жену. Тамара попыталась вскочить, но тело словно онемело. Лежит, хлопает глазами. Страшно.
— Ну, что, будешь ещё пытаться умереть? – спрашивает он с усмешкой. – Могу показать, что будет с тобой после смерти. Хочешь?
Тамара испуганно хлопает глазами и молчит.
— Надеюсь, что ты меня поняла, — говорит он и встаёт. Разворачивается и медленно идёт к выходу. Шагов не слышно. Только шуршание листьев.
Внезапно остановился и обернувшись, говорит:
— Ты сходи к врачу, убедись, что я прав. И помни о том, что теперь ты не одна. У тебя ответственность перед нашей дочкой.
Тамару бросило в жар. Она закрылась одеялом с головой и зажмурилась.
Утром, проснувшись и приняв душ, долго смотрела на себя в зеркало. Обдумывала слова Бориса. После завтрака позвонила в консультацию и записалась на приём к врачу.
Врач подтвердил, что она станет мамой. Домой Тамара летела, как на крыльях.
«Я не одна! У нас будет дочь! – твердит она себе, поднимаясь по лестнице в квартиру. – Ты прав, Боря. Я должна думать о нашей девочке. Ты прав!»
На очередном приёме у врача, доктор её спросил:
— Мамаша, хотите узнать пол вашего ребёнка? Могу сказать точно.
— Не надо, доктор, — отвечает, улыбаясь, Тамара. – Я знаю, что у меня дочь.
***
Настал день родов. Тамара собрала сумку и позвонила соседу с нижнего этажа Юре. Они дружили с её мужем.
— Что пора? – запыхаясь, спрашивает вбежавший Юрий. – Сейчас подгоню к подъезду машину. Я скоро.
Они едут в больницу. На перекрёстке неожиданно в их автомобиль врезается грузовик. Визг тормозов, грохот битого стекла и скрежет металла.
Тамара очнулась в больнице на операционном столе. Вокруг бегают врачи. Они говорят, что у Тамары проблемы с сердцем.
А Тамаре легко и спокойно. Ничего не болит. Она встала со стола и пошла по коридору. Ей почему-то нужно туда на свет.
Но её останавливает голос Бориса:
— Стой, Тамара, а как же наша дочь? Ты бросишь её в этом мире одну?
Она услышала детский плачь, и остановилась. Вспомнила, что ехала рожать.
— Я так хочу жить, — говорит она, глядя на мужа и глотая слёзы. — Ради дочки. Но придётся идти туда, — она кивает на яркий свет в конце коридора.
— Нет. – останавливает он Тамару. — В моём мире тебе делать нечего. А здесь у тебя есть обязанность. Ты будешь жить!
Он хватает её за плечи и толкает обратно в операционную, где она лежала.
— Но моё сердце? Оно перестаёт биться. Я это чувствую, — возражает ему Тамара.
— Твоё сердце в порядке, — произносит Борис, касаясь её рукой и пропадает, словно дымка.
Тамаре больно дышать. Кружится голова и во рту сухо. Она открыла глаза. Лежит на операционном столе, ослепительный свет бьёт в глаза.
Тамара родила здоровую девочку. Но сама немного пострадала в аварии – ушиб грудной клетки привёл к остановке сердца.
— Она пришла в себя! – кричит медик.
— Хорошо. Посмотрим, что будет завтра. Тогда решим, как поступить, – отвечает доктор.
Утром врач осмотрел женщину.
— Это странно. Но ваше сердце в норме. Словно и не было вчерашней остановки. — удивлённо бормочет доктор.
— Спасибо вам! – радостно отвечает Тамара. — Это всё не важно. Главное, что я здорова и могу растить свою дочь.
Когда врач вышел из палаты, она повернулась к окну и тихо произнесла:
— Боря, спасибо, что ты меня тогда на кладбище остановил. Ты спас меня и её, — она кивает на спящую новорождённую малышку. — Я назвала её Юлей.
