Ксения подошла к ординаторской и постучалась в дверь.
— Войдите! — откликнулся Михаил Семёнович.
— Я согласна, — заявила она с порога, сдерживая слёзы.
Врач-онколог устало потёр веки и вопросительно посмотрел на неё.
— Вы поговорили с мужем?
— Нет, я сама приняла решение. Так что режьте, пожалуйста, побыстрее.
— Ох, Ксения, быстро всё равно не получится. Но что случилось? Почему такая спешка? И почему решили не советоваться с мужем?
— Потому что он… потому что он…
Ксения не договорила и разрыдалась. Врач поднялся, подошёл и положил руку ей на плечо.
— Ну, будет вам. Расскажите, что случилось, может, полегче станет.
Он подал стакан воды, но Ксения пить не стала, а лишь бессильно опустилась на диванчик, продолжая плакать.
— Извините, я сейчас уйду, немного успокоюсь и вернусь в палату.
Михаил Семёнович пожал плечами и вызвал дежурную медсестру.
— Наташа, готовьте Москвину к операции на послезавтра.
Дежурная кивнула и вышла. А Ксения, вытирая слёзы, поднялась.
— Простите ещё раз, нервы немного сдали, — пробормотала она. — Обещаю, больше не буду срываться.
— Вот и отлично, — улыбнулся доктор. — Всё будет хорошо. Жизнь намного ценнее всего остального.
***
Молодая женщина поспешила в свою палату с одинокой кроватью у окна и, заливаясь слезами, бросилась на подушку. Всего час назад она стояла у этого окна в надежде, что сейчас приедет её Вадим, привезёт фрукты, соки, домашнюю еду, а она поговорит с ним об операции.
Врач предложил ей мастэктомию — удаление молочной железы, в которой развивалась злокачественная опухоль. Но она и представить не могла, как будет жить с изуродованной внешностью. Поначалу ответила твёрдым отказом, сказав, что ещё слишком молода и хочет оставаться привлекательной для мужа.
Но Михаил Семёнович настаивал, что другие методы лечения не дадут устойчивого эффекта и, скорее всего, у Ксении быстро случится рецидив. Она понимала, что с такими диагнозами не шутят, но как же ей не хотелось предстать перед любимым мужем в столь неприглядном виде.
Надеясь, что он приедет к ней с передачей, она хотела спросить напрямую, будет ли он любить её такой.
— О чём-то хотела поговорить? — спросил муж, когда они созванивались ещё утром.
— Вадь, это совершенно не телефонный разговор. Вообще даже не знаю, как об этом говорить, а уж по телефону-то и подавно. Приедешь — тогда скажу.
— Ох, Ксюш, ну ты же знаешь, у меня важные переговоры. Улетать нужно.
— Ну хотя бы по пути в аэропорт заедь в больницу, тут же рукой подать, — попросила она.
— Ладно, постараюсь, — недовольным голосом ответил супруг и положил трубку.
***
И Ксюша стала ждать. То стояла у окна, выходящего на стоянку перед больницей, то выходила в коридор и слушала шум на лестнице. Его шаги она узнала бы из сотни других, потому что когда любишь, начинаешь чувствовать человека на расстоянии. Но он всё не появлялся.
Наконец, отчаявшись, она вышла в коридор и стала спускаться по лестнице. Ей почему-то подумалось, что она застанет мужа, который панически боялся больниц, во дворе — озирающегося по сторонам и не решающегося войти внутрь, но и там его не оказалось.
Только на лавочке сидела маленькая кудрявая черноволосая девочка и что-то бормотала. Ксения плотнее запахнула тёплый халат и подсела.
— Ты тоже здесь лежишь? — спросила она.
Девочка подняла на неё угольно-чёрные цыганские глаза и снова забормотала:
— Дама червей ждёт и ждёт, а король всё не идёт, потому что королю дама пик твердит: «Люблю».
— Что? — не поняла Ксения, удивлённо глядя на странную малышку.
— У меня карты отобрали, — с досадой сказала она, махнув в сторону больницы. — А я их всё равно вижу. Вот и говорю то, что они мне показывают.
— И что же они тебе показывают? — ещё больше удивилась Ксения.
— Мне показывают крест. Мне не быть среди невест, — снова ответила девочка стихами и пояснила: — Я до своей свадьбы не доживу, здесь умру.
— Зачем ты так говоришь? — ужаснулась Ксюша. — Ты такая молоденькая. У тебя должны быть силы бороться с болезнью.
— Нет, у этой болезни слишком большой аппетит. Она старых грызёт медленно и долго, а молодых быстро сжирает.
— Господи, откуда ты всё это взяла? Неужели твои карты сказали?
— Нет, не карты. Я сама знаю. Как будто всегда знала. А как заболела, так совсем понятно стало. Вот ты, — она ткнула её в грудь, — выживешь и мужа накажешь, а я не доживу.
Ксения обомлела. Никогда она не видела, чтобы маленькие дети так спокойно говорили о собственной смерти. И что она имела в виду, когда говорила про наказание мужа? За что?
— Давай знакомиться, — предложила Ксюша и представилась.
— А меня Аза зовут. Я в детском отделении, в гематологии. У меня в крови жадные клетки завелись. Пожирают мои красные, а вместо них сами растут. Я прямо чувствую, как они это делают. Врачи говорят, нужно делать пересадку костного мозга, а подходящего донора нет.
— Аза, так давай я с твоим доктором поговорю. Может, сможем найти тебе донора?
— Нет, — резко ответила девочка. — Я уже с ангелочками подружилась. Они меня к себе на небо заберут. А ты здесь останешься. Не трать время, а лучше домработнице позвони.
***
Ксения встрепенулась. Эта девочка, похоже, ничего не говорила просто так. Неужели что-то случилось с её маленьким сыном, который сидел дома с няней?
Ксюша поднялась и достала из кармана халата телефон.
— Алло, Мария Романовна, вы дома? Хорошо. А Славик как? С ним всё в порядке?
— Да, Ксения Григорьевна, всё хорошо. А что вы вдруг разволновались? — спросила домработница.
— Да понимаете, Вадим всё никак не приедет, а я жду его. Поговорить с ним хотела. Скажите, он уже уехал в аэропорт?
— Ну конечно. Заезжал домой, забрал чемоданы, загранпаспорт.
— А он один был или как? — уточнила Ксения.
— Да нет, конечно, он с этой… Жанной Осиповной, секретарём его.
— Жанной? — переспросила Ксения. — А Вадим случайно не сказал, куда они летят?
— Так, вроде Жанна говорила — на Мальдивы, а Вадим Алексеевич шикнул на неё и сказал: «В Минск». Уж не знаю, какие у них там переговоры, но Вадим Алексеевич уложил пляжные принадлежности, хотя в Минске-то прохладно уже. А может, хотят в перерывах в бассейне поплавать? Ну, я не знаю.
— Хорошо, спасибо. Вы уж проследите за Славиком, а то, сами понимаете, возраст у него сейчас опасный.
— Да, понимаю. Вы не переживайте, лечитесь да выздоравливайте.
Попрощавшись с няней, Ксюша оглянулась на Азу, но девочки уже не было нигде.
«Вот, значит, как! Мне сказал, что едет в Беларусь по поводу открытия филиала компании, а сам — на Мальдивы с Жанной. Вот тебе и дама пик».
Она снова огляделась, надеясь увидеть Азу, но цыганка бесследно исчезла.
***
Тогда-то Ксения и приняла решение. Пускай она останется без одной груди, но зато будет жива и сможет поставить своего неверного мужа на место.
Похоже, он совсем забыл, откуда у него взялся стартовый капитал на открытие собственного дела. А помогла ему в этом она, позволив продать профессорскую квартиру своего отца в центре города. Был бы папа жив, никогда бы не позволил этого сделать.
Но после того как умерла мама, он сломался, потерял интерес к жизни, стал заглядывать в бутылку и сгорел от цирроза печени. Ксения и Вадим жили в то время в квартире, доставшейся ей от бабушки.
Когда Ксюша съездила в опустевшее родное гнездо и поняла, что не сможет там находиться из-за болезненных воспоминаний, Вадим сразу предложил пустить дорогое жильё в дело.
— Пойми, пока я не начну работать на себя, у нас с тобой никогда не будет приличной жизни, — уговаривал он.
Ксения, которая от горя чувствовала себя внезапно постаревшей, согласилась. «Что ж, может быть, он и прав. Пускай развивает собственное проектно-полиграфическое бюро, а не гнёт спину на чужого дядю».
Вскоре компания мужа стала давать прибыль, и молодая семья смогла приобрести дом в коттеджном посёлке. А потом Ксюша родила Славку и полностью посвятила себя ребёнку.
Когда-то муж сообщил ей, что вступил в какую-то партию и хочет заняться большой политикой, поэтому их компанию должна возглавить она.
— Понимаешь, депутат не должен быть владельцем бизнеса, так что оформишь меня просто менеджером по развитию, — объяснил он.
— Ладно, — улыбнулась тогда Ксения. — Ну в принципе, так тоже правильно. Компания же появилась на деньги моего папы.
— А вот как ты, получается, думаешь? — обиженно воскликнул муж. — А мой талант, мои труды ничего не значат? Запомни, эта компания жива исключительно благодаря мне. Я создал королевство книг и чертежей, а значит, я в нём король.
«Так вот почему Аза рассказывала странный стишок о короле», — вспомнила Ксения. «Ну ничего, король, мы ещё посмотрим».
***
У неё осталась последняя попытка. И она набрала номер мужа, надеясь, что тот хоть как-то объяснит своё отсутствие. Но супруг на звонок не ответил. Набрала ещё раз, но теперь телефон оказался выключенным.
Дозвонилась только поздно вечером.
— Ксюш, ну что ты трезвонишь, а? — недовольно ответил муж. — Ты же знаешь, я в дороге. К тебе не успел, потому что на самолёт опаздывал, а сейчас в гостиницу устраиваюсь в Минске.
— В Минске? — переспросила Ксения.
— Ну да, забыла, что ли?
В этот момент послышался характерный звук включения громкой связи, и женский голос с лёгким индийским акцентом объявил по-английски пассажирам, прибывшим в аэропорт Мале.
Не успела Ксения спросить, уверен ли он, что прилетел именно в Беларусь, как Вадим нажал отбой.
«Значит, всё-таки Мальдивы», — процедила она мысленно и сделала несколько глубоких вдохов. «Ничего, Ксюш, ты справишься».
***
Незадолго до дня операции она снова постучалась в ординаторскую.
— Слушаю вас, — приветливо улыбнулся онколог. — Только не говорите, что передумали.
— Нет, Михаил Семёнович, не передумала, — спокойно ответила она. — Но мне нужно съездить в офис, сделать кое-какие распоряжения. Разрешите отлучиться?
— Ну, будь вы обычной пациенткой, я бы, конечно, никуда вас не отпустил. Сами понимаете, перед операцией нужно соблюдать предельную осторожность: не нервничать, не подвергать себя опасности заразиться чем-нибудь, даже обычной простудой. Но вы, как я понимаю, окажетесь именно там, где полно таких опасностей.
— Михаил Семёнович, даю слово, я буду в респираторе, а нервы мои за вчерашний день стали почти железными, — пообещала Ксения, и доктор неохотно кивнул.
— Ладно, езжайте, но, пожалуйста, уложитесь вовремя, чтобы не нарушать больничный режим.
***
Сотрудники очень удивились, увидев владелицу компании, приехавшую в офис в тёплом спортивном костюме, тонкой шапочке на голове и респираторе. Ксения прошла в свой кабинет, где на её месте сидел временно исполняющий обязанности директора, и попросила секретаря напечатать два приказа об увольнении менеджера по развитию и его секретаря.
Управляющий кашлянул и тихо спросил:
— Ксения Григорьевна, а откуда вы узнали?
Та вскинула на него блестящие от слёз и воодушевления глаза:
— Что узнала?
— Ну что… ваш муж с Жанной?
— Так вы всё знали?
— Знал, — виновато ответил тот. — Да все вообще знали, потому что Вадим Алексеевич особо-то и не скрывал, особенно после того, как вы в больницу попали.
— Понятно, — сухо ответила она. — А меня просто не хотели расстраивать, поэтому никто не сказал.
— Ну да, — покраснел управляющий.
Ксения поднялась:
— Ладно, не переживайте, вы всё сделали правильно. Я постараюсь вернуться, так что пока продолжайте работать. И ещё поручите менеджеру по кадрам дать объявление о вакансиях.
Управляющий кивнул и встал, чтобы проводить её до двери.
***
После офиса Ксения не сразу вернулась в своё отделение, а зашла в детскую гематологию. Спросила на посту, где лежит Аза и можно ли её навестить. Дежурная посмотрела в журнал и сказала, что девочки с таким именем у них нет.
«Неужели привиделась?» — расстроенно подумала Ксюша, спускаясь по лестнице.
— Вам плохо? — вдруг спросил кто-то прямо у неё над головой.
Она увидела молодого врача, спускающегося вслед за ней. Сама ведь даже не заметила, что остановилась и бессильно держалась за перила.
— Нет, просто расстроилась немного, — призналась Ксения. — Хотела найти здесь одну девочку, а на посту сказали — её нет.
— И кого вы искали?
— Маленькую цыганочку. Её звали Аза. Красивенькая такая, черноглазая.
Врач на секунду задумался и вдруг приподнял брови:
— Я лечил её… только это было давно, год назад.
— Год?
— Ну да. У неё развился острый лейкоз, и мы оказались бессильны.
— Вы хотите сказать, девочка умерла?
— Ну да, а что вас удивляет?
— Я же разговаривала с ней в больничном дворе буквально позавчера.
Доктор удивлённо и как будто с недоверием посмотрел на неё:
— Вы уверены?
— Абсолютно. Да она мне столько всего наговорила, что я… я выяснила, что мой муж давно мне изменяет и пока я лежу в больнице, отдыхает с любовницей на Мальдивах.
Врач совершенно запутался в её рассказах, внимательно посмотрел на женщину и предложил проводить её до взрослого отделения.
— Вам стоит отдохнуть, — мягко сказал он. — Похоже, вы пережили сильное потрясение.
— Спасибо, — поблагодарила Ксения и прочитала текст на бейджике: «Владимир Сергеевич Птица, врач-онколог».
«Интересная фамилия, — подумала она. — Надо будет запомнить на всякий случай».
***
Все полтора часа, пока длилась операция, Ксения видела странные и пугающие сны. Она словно пыталась запомнить их сквозь забытьё, но видения так быстро сменяли друг друга, что молодая женщина тут же забывала увиденное.
Когда наркоз отошёл, она оказалась в своей одиночной палате, оплаченной на месяц вперёд, и страшно захотела пить. Нянечка-сиделка подала ей ложку, обмотанную бинтом и смоченную в воде, сказав, что нужно потихоньку привыкать к питью.
Ксения послушно сжала влажный бинт губами, выдавив из него всю влагу, и подумала, что ещё никогда так не ценила эту простую возможность утолять жажду. Потом почувствовала тяжесть в руке и подмышке, потом нарастающую нестерпимую боль.
Нянечка позвала врача. Тот осмотрел её, потрогал лоб и велел медсестре вколоть обезболивающее, от которого Ксюша провалилась в сон.
На этот раз пришла Аза. Она была одета в длинную до пола белоснежную рубашку с рукавами в форме крыльев, а над её головой вились какие-то мелкие белые птички. Присмотревшись, Ксения поняла: «Это маленькие ангелочки, точь-в-точь такие, как их изображают на картинах эпохи Возрождения».
Аза взмахнула рукавами-крыльями, острая боль тут же прошла, а на душе вдруг стало так спокойно, будто Ксюша снова маленькая и вот сейчас в её комнату должна войти мама.
— Если встретишь где-то Птицу, знай, что это пригодится, — чётко сказала Аза и стала рассеиваться, как утренний туман.
Очнувшись, Ксения долго не могла вспомнить, что же ей сказала цыганка. А когда вспомнила, покраснела: «Неужели девочка предсказала то, что она ещё увидится с тем молодым врачом? Но что у них могло быть общего? Он детский врач, она взрослая пациентка».
***
Со временем странные сны стали появляться всё реже, а потом и вовсе перестали её тревожить. Так что Ксения постаралась их не вспоминать.
Немного оправившись после операции, она позвонила своему адвокату и попросила приехать к ней по поводу развода.
— Но разве вы не хотите дождаться возвращения Вадима Алексеевича? — осторожно поинтересовался он.
— Нет, как раз наоборот. Я хочу покончить с этим до его приезда, — твёрдо сказала женщина.
Она решила, что оставит мужу двухкомнатную квартиру своей бабушки. Они с сыном останутся в коттедже. Ребёнок не должен страдать из-за родителей. Он привык жить дома, поэтому ни о каком переезде и речи быть не могло.
Позвонив домой, она попросила домработницу собрать все вещи Вадима в коробки и вместе с охранником перевезти их в квартиру. Машину мужа попросила перегнать на платную стоянку, оплатив ему место на несколько недель вперёд.
Так что вскоре никаких следов пребывания Вадима в коттедже не осталось. Ксюша запретила охраннику впускать его даже на территорию.
***
Тем утром её разбудил настойчивый звонок мужа.
— Ты что творишь?! Почему меня ни в офис, ни домой не пускают? — заорал он.
— А, вернулся король. Ну, творю я то, что считаю нужным, в благодарность за твою заботу обо мне, больной жене.
— Погоди, ты же говорила, у тебя третья стадия, что дальше будет только хуже. Решила меня что ли перед смертью помучить?
— Ну почему перед смертью? Я согласилась на радикальное хирургическое лечение. Так что скоро выписываюсь и вернусь к сыну. А ты можешь начинать новую жизнь с молодой женой. Как говорится, совет да любовь.
Вадим зарычал и бросил трубку.
***
Через полчаса он примчался в больницу. Ксении как раз поставили капельницу с поливитаминами и другими препаратами, когда он вошёл в палату и гаркнул так, чтобы все остальные вышли.
— Посторонний здесь как раз вы, — попыталась возразить медсестра.
Но мужчина так злобно глянул на неё, что та испуганно выскочила из палаты и помчалась в ординаторскую.
— Мало тебе было того, что ты мою молодую жизнь своей болячкой загубила? Да если бы не Жанна, я, может быть, спился бы или на что похуже подсел. А ты — нет бы уйти по-тихому — решила права ещё покачать.
Он потянулся к капельнице, явно собираясь выдернуть иглу из её вены. Но в этот момент в палату влетел Птица — тот самый детский врач. Он приходил за консультацией к Михаилу Семёновичу, но застал в ординаторской лишь испуганную медсестру.
— Стоять! — заорал доктор. — Наряд полиции уже в пути. Я нажал тревожную кнопку.
Вадим со злостью обернулся:
— Да вы здесь вообще обнаглели! — прорычал он и бросился вон из палаты.
Врач склонился над рукой Ксении — с потревоженной иглы сочилась кровь.
— Впервые вижу, чтобы муж так поступал с больной супругой, — сказал он, осторожно извлекая иглу. — А сюда и правда полиция едет?
— Что? — Ксения растерянно посмотрела на него. — А нет, это первое, что в голову пришло. Как вас вообще угораздило выйти за него замуж?
Ксюша задумалась:
— Да он же не всегда таким был. Так красиво ухаживал. И я поверила, что правда любит меня. А вот теперь думаю, что никогда не любил. Просто мой папа был профессором в том самом университете, где мы учились.
— Понятно. Ну, полежите тихонько, а я позову медсестру — на другую руку поставят.
Ксюша кивнула и тут же вспомнила сон. «Вот и пригодился этот Птица».
А врач, уходя, обернулся:
— А правда, странно, что мы опять случайно встретились в этом огромном онкоцентре.
Ксюша кивнула и покраснела.
***
А Владимир стал приходить к ней каждый день. Они разговаривали так увлечённо, будто знали друг друга с самого детства. Володя поделился своей несложившейся семейной жизнью, Ксюша рассказала о Славике.
А ещё они говорили об Азе, её многочисленном семействе, которое почти сутки напролёт стояло под окнами больницы, пока девочка находилась там.
— Видимо, её очень любили. Да она и в самом деле очень доброй была. Сама болела, а других деток успокаивала, сказки им рассказывала, ну, пока совсем не ослабла. Видимо, теперь стала ангелом-хранителем нашей больницы.
Эти разговоры так подействовали на Ксению, что она быстро восстанавливалась и готовилась к выписке.
***
Но незадолго до этого её вновь разбудил телефон. Посреди ночи позвонила домработница, по голосу которой было понятно — случилась беда.
— Славик! Славик! — лепетала Мария Романовна. — Сидел в гостиной с игрушками. Я фильм смотрела, вязала, и вдруг страшный звон. Кто-то бросил нам в окно бутылку от водки. А стёкла-то у нас большие, как полетели — и все в Славку!
Женщина рассказала, что малыш получил множество ран и буквально истекал кровью. Скорая забрала его в больницу. Врачи сказали — редкая группа крови, велели доноров искать.
— А где я их найду? — рыдала Мария.
Ксения похолодела. У Славки была такая же группа крови, как у его отца. Поэтому она принялась звонить бывшему мужу. Тот трубку не брал. Ксения снова и снова набирала, а тот всё игнорировал звонки.
Наконец, не выдержав, она вышла в коридор:
— Сестрички милые, помогите дозвониться мужу, — попросила она. — Может, он именно на мой звонок отвечать не хочет.
Девушки стали по очереди набирать номер Вадима, но всё напрасно. Ксения, заламывая руки, расплакалась. Медсестра увела её в палату, и в этот момент пришёл Володя.
— Что случилось? — спросил Птица своим приятным низким голосом.
Когда медсестра всё объяснила, врач поднял руку:
— Так, без паники. Какая группа нужна? Отлично! В какой больнице?
Доктор выбежал из палаты и куда-то помчался, оставив Ксюшу в тревожном неведении. Медсестра вколола ей успокоительное, но женщина всё продолжала набирать мужа.
***
Через час она вздрогнула от звонка домработницы.
— Ксюшенька! — закричала Мария. — Всё хорошо!
— Нашли донора? — спросила Ксения.
— Не нашли — сам приехал, — ответила няня. — Сказал — врач из онкоцентра, и его сразу пустили в реанимацию. Он сейчас отдыхает после переливания. Славик поправится.
Ксения разрыдалась — от того, что Вадим оказался законченным подлецом, что чужой человек с такой готовностью бросился помогать её сыну. И от того, что Аза, эта милая девочка, не дожила даже до десяти лет.
На тумбочке задребежал телефон. Звонил Вадим.
— Ну что, королева? — сказал он пьяным хриплым голосом и ухмыльнулся. — Я тебя случайно не поранил?
— Идиот, ты чуть не убил собственного сына! — крикнула в трубку Ксюша. — Меня дома нет, я ещё в больнице на реабилитации. Но если ты не прекратишь нас преследовать, я тебя точно сдам в полицию.
— Ой-ой-ой! Напугала! — промямлил бывший муж, пропустив мимо ушей слова о сыне. — Думаешь, компания без меня выдержит? Как бы не так! Там всё на мне держалось. Вот я и посмотрю, как вы справитесь.
Он нажал отбой. А Ксения подумала: «Хорошо, что нашла толкового управляющего».
***
В день выписки она попросила охранника забрать её из больницы.
«Ну, наконец-то домой, — думала Ксения, надевая привезённое ей пальто. — Жаль только, с Володей не увиделась, не поблагодарила его. Эх, надо было хотя бы телефон попросить, но ничего, потом найду обязательно».
— Мама! — Трёхлетний Слава бросился ей навстречу, как только Ксюша вошла в гостиную. — Тебя навсегда отпустили?
— Навсегда, солнышко, — улыбнулась она.
— Я скучал без тебя, — сказал малыш и погладил её по руке. — А ещё в больнице лежал.
— Знаю, маленький.
На глазах Ксюши заблестели слёзы. В этот момент у неё зазвонил телефон. Незнакомый номер.
«Не Вадька ли решил нервы потрепать?» — подумала она, но всё-таки ответила.
— Ксюша, — спросил до боли знакомый голос Володи. — Вы уже дома?
— Да, Владимир… — Ксения запнулась. — А как вы узнали мой номер?
— Очень просто — у сестричек на посту, — рассмеялся он. — Ох, простите, я вообще не с того начал. Я хотел вас поблагодарить… То есть вы меня поблагодарить хотели. Вы же сына моего спасли. Так что готова вам подарить буквально всё, что только пожелаете. И, пожалуйста, не стесняйтесь, помогите мне с выбором подарка. Может, вам нужно что-то из области медицины, какую-то редкую книгу или устройство, может быть?
Володя снова рассмеялся:
— Ну, спасибо, конечно, но я уже давно сделал выбор. Если вы и правда готовы подарить мне то, что я пожелаю…
— Конечно, говорите.
— Пригласите меня на чай и давайте перестанем говорить друг другу «вы». Вы согласна, Ксения?
От неожиданности она на секунду онемела. А когда Володя спросил: «Алло, Ксюш, ты здесь?» — ответила:
— Да, я здесь. И, конечно, я согласна. Приезжай хоть прямо сейчас.
И он приехал. И больше они никогда не расставались.
