— Хватит ломать комедию! Думаешь, я не вижу, что ты за моей дачей охотишься? Ничего у тебя не выйдет! Это моё, и ни копейки тебе не перепадёт! — Светлана Петровна вперилась в Лерку взглядом, полным яда, и ткнула пальцем в сторону выхода.
Лерка всегда знала, что её семья — как пазл, собранный из чужих кусочков. Вокруг все жили по-другому: отцы то на заводах пропадали, то в гаражах с бутылкой возились. А её папа, Серёга, был не такой. Вечно что-то мастерил, шутил, придумывал приключения. На выходных таскал Лерку и младшую сестру Милку в лес за грибами или на речку удить рыбу. Иногда возил к деду Пете — его девчонки звали просто деда, с теплотой, как родного. В будни папа отвозил их на танцы или в художественную школу, а вечером забирал, выспрашивая, как прошёл день.
— Мам, можно я с тобой посижу? — Лерка тянулась к матери, Светлане Петровне, надеясь на ласку.
— Отстань, Лера! Что ты вечно лезешь? — отмахивалась та. — Мне некогда, иди с Милкой поиграй.
— Я просто соскучилась… Может, поболтаем? — не сдавалась девочка.
— Сестре своей болтай, а мне не мешай. Милочка, иди сюда, моя хорошая! Как дела у тебя? — Светлана тут же смягчалась, стоило младшей появиться.
Только когда Лерка болела, мать менялась. Сидела у кровати, гладила по лбу, шептала что-то тревожное, будто боялась потерять. В такие минуты Лерка чувствовала, что нужна.
С роднёй они почти не знались. Праздничные смски — и то редко. Гостей в доме не бывало, да и сами они ни к кому не ездили. О существовании двоюродных братьев Лерка узнала, когда ей стукнуло тринадцать. С бабкой Ниной, маминой матерью, перекидывались парой слов по телефону раз в год, не чаще.
— Лер, баба Нина зовёт вас с Милкой к себе в деревню на каникулы. Поедешь? — как-то спросила Светлана.
— Ух ты, круто! — завопила Милка, прыгая на диване. — Конечно, едем!
— А когда? — уточнила Лерка.
— Лера, баба Нина только Милу пригласила, — отрезала мать.
— А я что? — голос Лерки дрогнул.
— А ты к деду Пете поедешь. Он будет рад.
— Я тоже к деду хочу! — захныкала Милка.
— Ладно, обе к деду, — вздохнула Светлана. — Далеко, конечно, но деваться некуда.
Дед жил в соседней области, не наездишься. С маминой роднёй связь была на нуле, а из папиной — только дед Петя и остался. Лерка обожала гостить у него: они вместе пекли пироги, чинили старый велосипед, вечерами он учил её играть в шахматы. Утром дед будил её запахом оладий и смешной присказкой: «Солнышко встало, Лерочке вставать пора!» Его загрубевшие ладони были тёплыми, а лицо, покрытое морщинами, светилось добротой.
— Лерочка, пиши мне, не забывай! — напутствовал дед при каждой разлуке.
— Деда, да мы же по телефону болтаем! — смеялась она.
— Письма — они особенные. Бумага хранит то, что языком не скажешь. Поймёшь ещё, — подмигивал он.
Лерка с Милкой, хоть и погодки, были как день и ночь. Лерка — худенькая, с серыми глазами, как у отца, и тёмной косой. Милка — круглолицая, с карими глазами и кудрями, точь-в-точь мать. Папа Лерку всегда выделял: возился с ней дольше, брал на рыбалку чаще. Милку любил, но будто сдержаннее. А Светлана Петровна старшую словно не замечала, зато младшую чуть не на руках носила. Когда Лерке было шестнадцать, отца не стало — нелепая авария на стройке, где он подрабатывал.
На похороны приехал дед. Впервые зашёл в их дом. Светлана встретила его холодно, слова через силу цедила. Потом они уединились в кухне, и Лерка слышала, как голоса то затихали, то вспыхивали. Дед вышел с красными глазами, мать — злая, как оса. В тот же вечер дед уехал.
— Мам, я хочу в институт поступать. Это в другом городе, километров триста отсюда, — поделилась Лерка после выпускного.
— Ну и вали, мне-то что, — бросила Светлана, не отрываясь от телефона. — Милка тоже скоро поступать будет, надо ей курсы оплатить. Так что не жди от меня ничего.
— Я на бюджет попробую…
— Пробуй, — фыркнула мать. — Дед тебе деньжат подкинул, сказал, на телефон новый. Вот они, бери. Хочешь — трать на еду, хочешь — покупай что там тебе надо.
Лерка купила планшет — для учёбы пригодится. Скинула деду фотку в мессенджер, похвасталась. Он обрадовался, написал: «Молодец, внучка! Горжусь!»
— Деда, смотри, какая общага! — Лерка включила видеозвонок, едва заселившись. — Я первая приехала, выбрала кровать у окна!
— Ого, Лерочка, просторно! И шкафы крепкие, — дед щурился в экран. — А кухня у вас есть?
— Ага, общая, на этаже! Я тебе потом фотки лекций пришлю!
— Жду, внучка. И письма не забывай, ладно?
Лерка писала. Старательно выводила каждое слово, украшала края листков звёздочками и цветами. Деду первому рассказала о Витьке — парне с соседнего факультета, высоком, с лохматой чёлкой и ямочками на щеках. Витька учился на год старше.
— Ты Лера, да? — окликнул он её в коридоре общаги.
— Ну да, — она смутилась, поправляя рюкзак.
— Слышал, тебе с полками помочь надо.
— Ага, хочу книжную повесить, — кивнула Лерка. Подруга обещала «прислать кого-нибудь толкового».
— Показывай, где вешать, — улыбнулся Витька.
Он оказался не только рукастым, но и весёлым. За час управился с полкой, а потом предложил:
— Может, сходим за кофе? А то я что-то проголодался после трудов.
— Серьёзно? Ты же полку вешал, а не марафон бегал, — хихикнула Лерка.
— Ну, для меня это подвиг! — подмигнул он.
Кофе перерос в прогулки, потом в посиделки в парке, потом в кино. Витька таскал ей булочки из столовки, чинил велик, однажды приволок в её комнату настольную лампу: «А то ты глаза испортишь, читая в потёмках».
— Деда, я влюбилась, — призналась Лерка в письме. — Витька такой… настоящий.
— Внучка, я за тебя рад! — ответил дед. — Покажи мне его как-нибудь, хочу поглядеть на этого героя.
Лерка включила видеозвонок, передала телефон Витьке. Они болтали минут десять, пока она бегала за водой. Вернувшись, заметила, что Витька какой-то задумчивый.
— Чего дед сказал? — спросила она.
— Да ничего страшного. Просил беречь тебя, как сокровище.
— А ты что?
— Обещал, конечно, — улыбнулся он, но Лерка уловила в его глазах тень.
Витька настоял, чтобы они съездили к Светлане Петровне — позвать на свадьбу.
— Мам, я выхожу замуж! — Лерка влетела в квартиру, сияя.
— Ну и выходи, — буркнула Светлана, даже не встав с дивана. — Мне-то что?
— Ты не придёшь? — Лерка растерялась. — А Милка? Баба Нина?
— Сомневаюсь, — мать пожала плечами. — И на дачу не рассчитывай.
— Какую дачу? — Лерка заморгала.
— Мою. Думаешь, я поверю, что ты просто так явилась? Хочешь кусок отхватить, пока я её продаю?
— Мам, я не знала ни про какую дачу…
— Не знала она! — Светлана вскочила. — Это моё, ясно? Тебе тут ничего не светит, всё Милке достанется!
— Мам, я же твоя дочь, — голос Лерки задрожал. — Почему ты меня гонишь?
— Дочь? — мать усмехнулась. — Бери свои тряпки и вали. Вот тебе на свадьбу, — она сунула Лерке конверт с парой тысяч. — И не возвращайся.
Лерка открыла коробку, которую мать швырнула ей вслед. Там лежали старые папины часы, её детские рисунки и пара его свитеров — тех, что она любила теребить в детстве.
Свадьбу гуляли два дня: первый — в ресторане с Витькиной роднёй, второй — на турбазе с друзьями. Свёкры, Тамара и Олег, сразу приняли Лерку как свою.
— Зови нас как хочешь, хоть по именам, хоть мамой и папой, — сказала Тамара ещё до свадьбы. — Нам главное, чтобы тебе с нами уютно было.
— Я попробую… мамой и папой, — улыбнулась Лерка. — Только привыкнуть надо.
Жили у свёкров — их трешка позволяла. Лерка с Тамарой ладили, вместе готовили, обсуждали сериалы. Молодые работали, копили на своё жильё, мечтали о малыше. С дедом созванивались раз в неделю, и Лерка слала ему письма, делясь всем — от смешных историй до страхов. Но в последних письмах дед писал всё короче, а буквы дрожали.
— Лерочка, я в больницу лягу, проверюсь, — сказал он как-то. — Связь там хромает, но я позвоню, как выйду.
— Деда, это надолго?
— Недели две, внучка. Скоро вернусь.
— Ой, а мы к тебе через пару дней хотели! — воскликнула Лерка. — Примешь?
— Жду вас! Напеку пирогов, как ты любишь.
— И картошки с грибами?
— Обязательно! Витьке с мясом сделаю, он же у нас хищник, — хохотнул дед.
Но встретиться не вышло. Когда Лерка с Витькой приехали, у дома стояла машина скорой. Соседка, тётя Маша, плакала.
— Лерочка, ты как узнала? — спросила она.
— О чём? — Лерка похолодела.
— Дед твой… утром сердце прихватило. Не довезли, — соседка всхлипнула.
В доме пахло травами и лекарствами. На кухне стояла миска с тестом для пирогов, уже начавшим бродить. Рядом — банка с грибами, накрытая марлей. Дед ждал их. Не дождался. Лерка набрала Светлане — номер не отвечал. Милка тоже молчала. Деда хоронили Лерка, Витька и его старые друзья.
Домой вернулись выжатые. Но главный удар был впереди.
— Лер, держись, — Тамара протянула конверт, голос её дрожал. — Сегодня пришло.
— Что это? — Лерка взяла бумагу.
— Письмо. От деда. Отправил перед…
Лерка вскрыла конверт. Внутри лежал листок и копия завещания. Она пробежала глазами строчки и замерла. Витька подошёл:
— Ты знал? — тихо спросила она.
— Дед рассказал. Помнишь, мы с ним болтали по видео?
— Почему молчал?
— Он просил подождать. Сказал, сам тебе всё объяснит. А если не успеет… то я должен.
— Получается, я совсем одна…
— А мы с тобой? — Витька обнял её. — Мы твоя семья.
В завещании дед оставил Лерке дом, сбережения и старый мотоцикл, который они вместе чинили. Она приехала в его дом, начала разбирать вещи. В дверь постучали. На пороге стояла Светлана, Милка, баба Нина и незнакомцы — двое мужчин и женщина.
— Ну, здравствуй, родня приехала! — Светлана улыбнулась, но глаза были холодные.
— Здравствуйте, — Лерка посмотрела на чужаков. — А вы кто?
— Это дядя Саша, тётя Лена и их сын Костя, твой двоюродный брат, — пояснила мать.
— Лерка, сколько лет! — заголосила тётя Лена, пытаясь её обнять. — Помнишь, как мы…
— Ничего не помню, — отстранилась Лерка. — Мы не виделись.
— Ну как же… — начала Лена.
— Зачем вы здесь? — Лерка повернулась к матери.
— Поддержать тебя, — Светлана шагнула ближе. — Ты же в горе.
— Деда не стало два месяца назад. Где вы были?
— Не цепляйся, сестрёнка, — Милка плюхнулась на стул. — Лучше поздно, чем никогда.
— Сестрёнка? — Лерка усмехнулась. — Смешно.
— Хватит, — Светлана нахмурилась. — Дед тебе наследство оставил. Откажись от него в пользу Милки.
— С чего вдруг?
— У тебя муж, заработаете ещё. А Милке надо помогать. Она одна.
— А эти люди? — Лерка кивнула на незнакомцев. — Им что надо?
— Им деньги отдай, со счетов. За поддержку, — заявила мать.
— За какую поддержку? — Лерка повысила голос. — Вы меня знать не хотели! Милку в гости звали, мне открытку пожалели! А теперь за наследством приехали?
— Лера, неблагодарная! — рявкнула тётя Лена. — Вся в свою мать!
— А, так вы до сих пор ей мстите? — Лерка рассмеялась, но смех вышел горьким.
Дедово письмо всё перевернуло. Леркин отец, Серёга, был влюблён в девушку по имени Катя — Леркину настоящую мать. Но Светлана, её сестра, тоже его любила. Когда Катя и Серёга поженились, Светлана не смирилась. Родила Милку от случайного парня, лишь бы не отставать. Катя заболела, когда Лерке было четыре, и вскоре умерла. Светлана тут же заняла её место, выйдя за Серёгу. Её родня ненавидела его: кто-то винил за Катину смерть, кто-то презирал за то, что женился на вдове с ребёнком. Лерку они не приняли.
— Я тебя не отдавала, — писал дед. — Светлана хотела, чтобы я платил за твоё содержание, иначе грозилась сдать тебя в приют. Я слал деньги каждый месяц. А когда отца не стало, она сказала, что дачу продаст, и тебе ничего не достанется. Поэтому всё моё — тебе. Милке её мать поможет.
Дед рассказал, как Катя мечтала о дочке, как родня шантажировала его, как Светлана настраивала всех против Лерки.
— Внучка, береги себя, — заканчивал он. — Витька — надёжный парень, я ему всё рассказал. Он не даст тебя в обиду.
— Это что за сходка? — Витька ввалился в дом, загородив собой полдвери.
— Родственники, — Лерка пожала плечами. — Говорят, я им должна.
— Кому? Этим? — он кивнул на гостей. — Первый раз их вижу.
— Вот и я тоже, — хмыкнула она.
— И чего хотят?
— Чтобы я наследство Милке отдала. А им — деньги.
— Ого, наглости не занимать, — Витька прищурился. — Может, полицию позвать? А то пахнет разводом.
— Не надо, мы уходим, — Светлана подскочила, за ней потянулись остальные.
— Счастливого пути! — крикнул Витька и захлопнул дверь.
Лерка уткнулась ему в плечо. Ей было больно: люди, которые могли быть семьёй, отвергли её, а теперь хотели обобрать. Витька гладил её по спине, шепча, что всё будет хорошо.
Дом деда Лерка продала, дачу тоже. На вырученные деньги они с Витькой купили двушку недалеко от свёкров. Тамара и Олег стали для неё родными — она звала их мамой и папой. Скоро у них с Витькой родится малыш, и Лерка счастлива: у её ребёнка будут лучшие бабушка и дедушка. А прошлое осталось там, в чужой тени.
