Лязг мусорного контейнера прозвучал как выстрел. Максим застыл на пороге кухни, не в силах поверить в происходящее. Его мать, Ирина, с каменным лицом выносила во двор его гитару в чёрном чехле. Та самая гитара, с которой он не расставался пять лет.
— Мам, что ты делаешь? — голос сорвался на фальцет.
— Твои уроки закончились, сынок, — она не остановилась, её шаги были тяжёлыми и решительными.
Он бросился за ней, но было поздно. Чехол с дорогой ему вещью с глухим стуком упал в бак для строительного мусора. Ирина отряхнула ладони, будто стряхнула с себя не только пыль, но и все эти годы надежд и разочарований.
— С понедельника устраиваешься на работу. Любую. Или собираешь вещи и съезжаешь.
Она прошла мимо него, не глядя. Дверь в подъезд захлопнулась, оставив его одного перед ржавым контейнером, в котором лежала его мечта.
Пять лет назад всё начиналось как прекрасная сказка. Семнадцатилетний Макс, победитель местного музыкального конкурса, талантливый гитарист, которого хвалили педагоги музыкальной школы. Его мама, Ирина, работавшая бухгалтером, одна поднимала его после того, как отец ушёл из семьи. Она верила в него. Она заложила свою золотую цепочку, чтобы купить ему ту самую, дорогую гитару, когда он поступил в музыкальное училище.
— У тебя талант, Макс. Ты должен пробиться, — говорила она, гордо сидя на его концертах.
Но учёба быстро наскучила. Строгие педагоги, скучная теория, необходимость практики. Ему казалось, что он уже всё умеет. Он бросил училище на втором курсе, соблазнившись предложением играть в местном баре. Деньги были небольшие, но это же была настоящая жизнь, а не зубрёжка!
— Это временно, мам, — убеждал он её. — Вот нас заметят, и мы уедем в столицу. Заключим контракт.
Ирина вздыхала, но верила. Она верила ещё год. Потом ещё один. Она закрывала глаза на его ночные возвращения, на запах алкоголя, на пустые обещания «начать всё с понедельника». Она кормила его, оплачивала его телефон, стирала его одежду. А он жил в своём мире — репетиции, выступления в полупустых залах, тусовки с такими же «непризнанными гениями».
Ему было уже двадцать два. Его друзья поступили в институты, получили профессии, начинали строить карьеру. А он всё играл в тех же барах, только состав групп и названия заведений менялись. Денег едва хватало на сигареты и проезд.
— Максим, хватит! — не выдержала как-то Ирина. — Ты живёшь в мире иллюзий! Пора взрослеть.
— Ты ничего не понимаешь в искусстве! — огрызался он. — Это мой путь!
— Твой путь ведёт прямиком на социальное дно. Я больше не могу одна тащить нас обоих.
Ссоры стали ежедневными. Дом превратился в поле боя. И вот — кульминация. Гитара на помойке. Последнее предупреждение.
Ошеломлённый, Максим не стал лезть в бак. Унижение жгло его изнутри. Он вернулся в квартиру, прошёл мимо молчаливой матери, заперся в своей комнате. Впервые за долгие годы в его душе не было злости на мать. Был стыд. Жгучий, всепоглощающий.
Вечером ему позвонил Алексей, его бывший преподаватель по теории музыки, единственный, кто верил в него даже после ухода из училища.
— Макс, я слышал, у вас там нелады. Выходи завтра, поговорим.
Встреча была короткой. Алексей, суровый и немногословный мужчина, выслушал его.
— Музыка — это не кайф и не тусовки. Это труд. Ежедневный, тяжёлый. Если готов трудиться — приходи в понедельник в мой класс. Буду готовить тебя к поступлению в консерваторию. Но это в последний раз.
В груди у Максима зажглась искра. Это был шанс. Настоящий. Последний.
Он пришёл домой с горящими глазами.
— Мам, я всё обдумал. Алексей Васильевич берётся за меня. Я буду поступать в консерваторию!
Ирина, мывшая посуду, не обернулась.
— Нет.
— Как нет? Ты же хотела, чтобы я учился!
— Я хотела, чтобы ты стал взрослым. А ты снова ищешь лёгкий путь. Сидеть на моей шее ещё несколько лет, пока ты «готовишься»? Нет. С понедельника — работа.
Это был новый, сокрушительный удар. Мать, которая всегда была его главным сторонником, теперь стала главным препятствием. Она не верила ему. И он не мог её винить.
Наступили самые трудные три дня в его жизни. Он не пытался больше что-то доказывать. Он молча пошёл и устроился на работу. Не на престижную должность, а грузчиком в круглосуточный магазин неподалёку. Работа была тяжёлой, физической, оплата — мизерной. После первой смены он валился с ног, его руки дрожали от усталости, спина ныла.
Но он терпел. Каждый день он приходил домой, отдавал матери половину заработанных денег.
— На еду и коммуналку, — коротко говорил он.
Они почти не разговаривали. Он работал, спал, снова шёл на работу. Он не прикасался к гитаре, которая всё ещё лежала на помойке. Он просто делал то, что должен был сделать. Впервые в жизни он нёс ответственность не за свои мечты, а за свою реальность.
Прошёл месяц. Как-то вернувшись с утренней смены, Максим увидел, что гитара стоит в её чехле в углу его комнаты. Чехол был чистым, его кто-то протёр.
В тот же вечер Ирина вошла к нему в комнату. Она держала в руках конверт.
— Я не права, — просто сказала она. — Я сдала твою старую гитару в комиссионку. Этих денег хватит на несколько месяцев занятий с Алексеем Васильевичем. Если ты ещё не передумал.
Он не бросался ей на шею. Он кивнул, сжав кулаки, чтобы скрыть дрожь.
— Я не передумал. Я буду заниматься после работы.
Его жизнь превратилась в бесконечный марафон. Работа с восьми до восьми. Затем три часа занятий с Алексеем, который был безжалостен. Пальцы, отвыкшие от струн, кровоточили. Не хватало времени на сон, на отдых, на друзей. Старая компания сама от него отвернулась, назвав «продавшимся обывателем».
Иногда по ночам, отрабатывая сложные пассажи, он ловил на себе взгляд матери. Она молча стояла в дверях и смотрела. И в её глазах он снова видел ту самую веру, которую он когда-то растерял.
Наступил день вступительных экзаменов в консерваторию. Он вышел на сцену перед строгой комиссией. Его ладони были влажными от волнения. Он видел в зале лицо матери — бледное, напряжённое. И лицо Алексея Васильевича.
Он взял первый аккорд. И всё остальное перестало существовать.
Он не поступил. Не хватило баллов по теоретическим дисциплинам. Но когда он вышел из аудитории, его ждали не упрёки, а объятия матери и крепкое рукопожатие учителя.
— В следующем году возьмём штурмом, — сказал Алексей. — Ты показал характер. А это дороже таланта.
Сейчас Максим идёт по улице. В одной руке у него тяжёлый рюкзак с ноутбуком — он работает веб-дизайнером, профессию освоил сам, параллельно с работой грузчика. В другой руке — гитара в старом чехле. Он идёт на вечерние курсы сольфеджио.
Он больше не боится тяжёлой работы. Он знает цену своим мечтам и готов за них платить. Не обещаниями, а потом и кровью.
