— Ты просто старая дева, Тамара! От тебя вечно веет холодом, как от колодезной воды, — Нина Петровна поставила корзину с луком на скамейку и многозначительно огляделась по сторонам, будто предлагая невидимым слушателям присоединиться к оценке.
— И что с того? — Тамара Сергеевна не поднимала глаз от грядки с укропом, аккуратно срезая зонтики в корзинку.
— Как что? Пятый десяток разменяла, а всё одна. Женщине без мужа нечего делать на этом свете! — Нина Петровна присела на лавочку, будто готовясь к долгому разговору. — Вот у Катьки Рябовой третий муж, и пусть пьёт, зато мужик в доме. А ты с кем старость встречать будешь? С кошками?
Тамара Сергеевна выпрямилась, вытерла руки о передник и посмотрела прямо на соседку:
— А ты, значит, с Борисом своим счастлива?
— Ну, у нас, может, не всё гладко. Но знаешь, как говорится, «живём, как все». На людях не стыдно показаться. А ты всё со своими книжками да цветочками.
Из соседнего двора донеслись крики. Борис, муж Нины Петровны, опять ругался с сыном. Голоса становились всё громче.
— И правда, — усмехнулась Тамара Сергеевна, — завидное счастье.
— Не ехидничай! — Нина Петровна поджала губы. — Кстати, к Анне Фёдоровне писатель из города приехал, комнату снимает. Не старый ещё, интеллигентный. Может, тебе хоть в этом возрасте повезёт? Хотя, — она окинула Тамару оценивающим взглядом, — кому ты нужна такая, правда? Одни морщины да огородные заботы.
Тамара промолчала, но в глазах что-то изменилось — будто железные заслонки опустились.
— Слушай, Тамара, ты не обижайся. Я же добра тебе желаю. Женщине одной тяжко. Сегодня ты справляешься, а завтра — заболеешь? Кто воды принесёт?
— Уж не твой ли Борис? — Тамара возвращалась к грядке, давая понять, что разговор окончен.
— Да, у меня хоть есть, кому меня на кладбище отнести! — выпалила Нина Петровна, и её слова повисли в воздухе как острый нож.
Тамара замерла, потом медленно повернулась:
— Ниночка, я тебя удивлю, но я не планирую умирать в ближайшее время. А когда дойдёт до дела, односельчане помогут. Без криков и побоев к тому же.
— Ах ты! — Нина Петровна схватила свою корзину. — Яд у тебя вместо сердца! Недаром бобылкой осталась!
Тамара вернулась к своему занятию, но руки заметно дрожали. Она не видела, как за её спиной у калитки остановился незнакомый мужчина в светлой рубашке и с небольшим чемоданом.
— Простите, — произнёс он, не решаясь войти. — Вы не подскажете, где здесь живёт Анна Фёдоровна? Мне сказали — крайний дом, но я, кажется, заблудился.
Тамара обернулась и увидела мужчину лет пятидесяти с внимательными глазами и едва заметной сединой на висках.
— Вам туда, — она указала на дом через дорогу. — Это соседняя улица, но если пройдёте по тропинке через мой сад, будет быстрее.
— Буду очень признателен, — мужчина улыбнулся и неожиданно добавил: — Здесь у вас очень красиво. Никогда не видел такого разнообразия цветов в одном саду.
Тамара хотела ответить, но ей помешал резкий оклик:
— Тамара! Тамара Сергеевна! Помогите, мужик у колодца упал!
Тамара быстро сняла передник и бросилась к калитке.
— Извините, — бросила она незнакомцу, — скорую у Симоновых вызовите, телефон на стене в коридоре. Дверь открыта.
Колодец находился в центре деревни, и когда Тамара подбежала, там уже столпились люди.
— Расступитесь! — крикнула она, протискиваясь сквозь толпу.
Дед Михей лежал на траве рядом с колодцем, хватая ртом воздух. Его потемневшее лицо и судорожные движения рук говорили без слов.
— Сердце, — объяснила суетящаяся рядом жена деда. — Схватило и скрутило.
Тамара быстро оценила ситуацию. В прошлой жизни, до переезда в деревню, она работала медсестрой.
— Валидол у него с собой?
— Откуда! — заплакала старуха. — Всё дома оставляет!
Тамара быстро расстегнула рубашку деда и начала делать непрямой массаж сердца.
— Скорую вызвали? — спросила она, не прекращая ритмичных движений.
— Мальков за фельдшером побежал, — ответил кто-то из толпы.
Тамара работала методично, не обращая внимания на перешёптывания вокруг. Постепенно дыхание деда выровнялось, и когда прибежал фельдшер, Михей уже мог сидеть, опираясь на плечо жены.
— Ну, Тамара Сергеевна, вовремя вы подоспели, — одобрительно кивнул фельдшер, доставая стетоскоп. — Золотые руки!
Когда с дедом всё стало в порядке, Тамара направилась домой. У калитки она столкнулась с тем самым незнакомцем.
— Скорую я вызвал, — сказал он. — Но вижу, уже не требуется?
— Спасибо, — кивнула Тамара. — Дед Михей часто так пугает всех, но пока выкарабкивается.
— Это благодаря вам, как я понимаю, — мужчина смотрел на неё с нескрываемым интересом. — Видели бы вы себя со стороны — такая уверенность, чёткость действий. Я даже забыл представиться. Виктор Павлович, писатель из Москвы.
— Тамара Сергеевна, — она замялась, не зная, как представить себя. — Местная.
— И местный специалист по спасению жизней, как я вижу, — улыбнулся он. — Не хочу навязываться, но, может, вы найдёте время показать деревню? Я здесь для сбора материала к новой книге.
Тамара хотела отказаться, но в этот момент из-за угла показалась Нина Петровна с подругами, которые остановились, не скрывая любопытства.
— Завтра в десять, — быстро сказала Тамара. — А сейчас извините, мне нужно закончить с огородом.
Виктор кивнул и направился к дому Анны Фёдоровны, а Тамара, чувствуя на себе взгляды соседок, скрылась за калиткой. Внутри неё неожиданно проснулось давно забытое чувство — смесь досады и смущения.
Утро началось с перешёптываний. Тамара, выйдя за водой, заметила, как затихают разговоры между соседками, а потом возобновляются с большим жаром, стоит ей отойти.
— Гляди-ка, принарядилась наша отшельница, — донеслось до неё, когда она проходила мимо лавочки. — Прям расцвела, как майская роза.
Тамара невольно поправила воротник блузки. Действительно, сегодня она надела не привычный рабочий наряд, а светло-голубую блузку с вышивкой, которую обычно берегла для поездок в райцентр.
В десять она ждала у калитки. Виктор появился минута в минуту, с небольшим блокнотом в руках.
— Доброе утро, — поздоровался он. — Вы сегодня… очень нарядная.
— Спасибо, — сухо ответила Тамара, неожиданно смутившись. — Куда хотите пойти сначала?
— Я полагаюсь на ваш выбор. Мне интересно всё, чем живёт настоящая русская деревня.
Они прошли мимо старой церкви, колодца, где вчера случилась беда с дедом Михеем, заглянули в маленький сельский магазин. Всюду на них смотрели с откровенным любопытством, а некоторые даже останавливались поговорить.
— Тамара Сергеевна у нас — сокровище, — сказала продавщица тётя Валя, когда Виктор покупал минеральную воду. — Фельдшер наш уже на пенсии, так что она у нас вместо доктора. Все к ней бегут.
— А вы давно здесь живёте? — спросил Виктор, когда они выходили из магазина.
— Десять лет. Перебралась из города, когда… — она замолчала, не желая вдаваться в подробности.
— Когда жизнь сделала крутой поворот? — понимающе кивнул он.
Тамара бросила на него удивлённый взгляд:
— Что-то вроде того.
Они дошли до небольшого пруда на окраине деревни. Здесь было тихо, только стрекотали кузнечики в высокой траве.
— Знаете, Тамара Сергеевна, — неожиданно сказал Виктор, — вчера, когда я увидел вас с этой… простите, неприятной соседкой, я понял, что нашёл именно то, что искал для своей книги.
— Героиню для насмешек? — горько усмехнулась Тамара.
— Нет, — серьезно ответил он. — Человека силы. Знаете, в деревнях часто прячутся настоящие сильные личности. Они не кричат о себе, но держат на своих плечах целый мир.
Тамара остановилась, глядя на него с недоверием:
— Вы ошибаетесь. Я просто живу, как могу.
— Именно об этом я и хочу написать, — в его глазах появился азарт. — О женщине, которая выбрала свой путь, несмотря на давление окружающих.
Тамара неожиданно разозлилась:
— Вы собираетесь использовать меня для своей книги? Даже не спросив разрешения?
— Простите, я не то имел в виду, — Виктор смутился. — Вы вдохновляете меня, но я не собираюсь писать с вас портрет без разрешения. Мне просто хотелось бы узнать вашу историю. Как человеку, не как писателю.
Эта фраза поставила Тамару в тупик. Давно никто не интересовался её историей по-настоящему.
— Моя история не вписывается в рамки счастливых сказок, — наконец произнесла она. — Так что не стоит тратить на меня ваше время.
— А кто сказал, что мне нужна счастливая сказка? — он внимательно посмотрел ей в глаза. — Мне кажется, ваша история гораздо ценнее. История о выборе и силе.
Тамара хотела ответить, но в это мгновение к ним подбежала соседская девочка:
— Тамара Сергеевна! К вам Нина Петровна и другие тётки пришли! Говорят, срочно нужны!
— Что-то случилось?
— Не знаю! Только они все в вашем дворе толпятся, и тётя Нина всем рассказывает, что вы… — девочка замялась, явно не решаясь повторить услышанное.
Тамара быстрым шагом возвращалась домой, Виктор едва поспевал за ней. Издалека доносились женские голоса — громкие, возбуждённые, как перед скандалом.
— Может, вам лучше пойти без меня? — предложил Виктор.
— Нет уж, — решительно ответила Тамара. — Пора разобраться с этим раз и навсегда.
Когда они вошли во двор, Тамара увидела, что у неё собралась почти половина деревенских женщин. Нина Петровна стояла в центре группы, размахивая руками:
— Вот, сама посудите! Живёт бирюком, нос задирает, а теперь москвича охмуряет!
— Что здесь происходит? — Тамара остановилась на пороге своей калитки, а Виктор предпочёл остаться чуть позади.
— А вот и голубки прилетели! — всплеснула руками Нина Петровна. — По всей деревне гуляют, обжимаются!
— Нина, ты в своём уме? — возмутилась Тамара. — Какие обжимания?
— Не прикидывайся! — Нина Петровна подступила ближе. — Все видели, как вы ворковали у пруда. А ты знаешь, девки, что она вчера его в дом пустила? Одинокого мужика!
— Я просил вызвать скорую, — вмешался Виктор, шагнув вперёд.
— Ой, да ладно! — махнула рукой Нина Петровна. — А сегодня она уже вырядилась, как на выданье! В её-то годы! Срамота!
Тамара почувствовала, как горят щёки. Но не от стыда — от гнева.
— А что тебя так задевает, Нина? — спросила она, скрестив руки на груди. — Что я одеваюсь как хочу? Или что разговариваю с кем хочу?
— Меня? — Нина Петровна деланно рассмеялась. — Да мне дела нет! Просто людям стыдно на тебя смотреть! В твоём возрасте уже внуков нянчить надо, а не хвостом вертеть!
— Вот оно что, — вдруг ответила Тамара неожиданно спокойным голосом. — Вам стыдно. Понимаю. Знаешь, Нина, ты права. Мне давно пора было сказать…
Все затихли. Даже птицы, казалось, перестали петь.
— Я не выбирала одиночество. Оно выбрало меня, когда мой жених погиб в Афганистане. А потом я не захотела менять его на кого попало. И знаешь, почему я переехала сюда? Потому что в городе ко мне относились как к неудачнице. Как вот сейчас вы. Но я не неудачница! Я выбрала другую жизнь.
Воцарилась тишина. Нина Петровна растерянно переминалась с ноги на ногу.
— Тамара, ну ты чего… Мы же просто…
— Просто что? — в голосе Тамары звенел металл. — Решили поучить старую деву жизни? Объяснить, как правильно стареть? Или может, рассказать, что настоящая женщина обязательно должна терпеть пьяного мужа?
— Ты на что намекаешь? — вспыхнула Нина Петровна.
— Ни на что. Я прямо говорю. Вы пришли сюда не из-за заботы обо мне. Вам просто невыносима мысль, что я живу не так, как вы, и при этом… счастлива.
— Счастлива?! — фыркнула Нина Петровна. — Ты посмотри на себя! Одна, как перст!
— Не одна, — вдруг сказал Виктор, делая шаг вперёд. — С друзьями, с соседями, которым она помогает. А вчера ещё и со мной. И если вы хотите знать, что я здесь делаю, я скажу прямо: я пишу книгу о сильных женщинах, которые выбрали свой путь. И Тамара Сергеевна — именно такая женщина.
Нина Петровна хмыкнула, но уже без прежней уверенности:
— Книгу он пишет! А может, ты просто старых баб охмуряешь?
— Знаете что, — Виктор расправил плечи, — я давно заметил одну вещь: те, кто действительно счастлив в своей жизни, никогда не стремятся указывать другим, как жить. А вот несчастные люди… им обязательно нужно убедиться, что все вокруг тоже несчастны. Иначе становится слишком очевидно, что дело не в обстоятельствах, а в собственном выборе.
Кто-то из женщин кивнул, кто-то отвёл глаза. Нина Петровна открыла рот, но не нашла, что сказать.
— Я пойду, — наконец выдавила она. — Только не думай, Тамара, что ты лучше нас. Мы с мужьями живём, как положено. А ты… ты просто зачерствела.
Когда все разошлись, Тамара присела на скамейку, чувствуя внезапную усталость. Виктор сел рядом, не говоря ни слова.
— Вы зря так заступились, — проговорила Тамара. — Теперь вам жизни не дадут, пока вы здесь.
— Знаете, — задумчиво сказал Виктор, — а ведь вы и впрямь счастливая.
— С чего вы взяли? — она посмотрела на него с удивлением.
— Потому что умеете быть собой. Многие всю жизнь проживают по указке — что надеть, когда жениться, сколько детей иметь. А вы сумели отстоять свою свободу. За это вас и не любят. Слишком ярко светите на фоне остальных.
Следующие дни принесли неожиданные перемены. По деревне пошли новые разговоры — теперь обсуждали не Тамару, а её прошлое, о котором многие не знали.
— Представляешь, у неё жених в Афганистане погиб, — шептались женщины. — А я думала, она просто никому не глянулась.
Тамара не обращала внимания на сплетни. Она работала в огороде, когда Виктор зашёл попрощаться.
— Уезжаете? — спросила она, вытирая руки о фартук.
— Да, материала набрал достаточно. — Он помолчал, а потом решительно добавил: — Хотел поблагодарить вас. Вы помогли мне увидеть то, что я искал долгие годы.
— И что же это?
— Настоящую жизнь. Без прикрас, но и без стыда за свой выбор.
Тамара улыбнулась:
— А я хотела поблагодарить вас. За то, что заставили меня наконец сказать вслух то, что я молчала десять лет.
Они стояли у калитки, когда из дома напротив вышла Нина Петровна. Она замерла, увидев их, явно не зная, как себя вести. А потом неожиданно направилась к ним.
— Тамара, — начала она, не глядя в глаза, — мне Михеиха рассказала, что ты вчера её настойкой от ревматизма выручила. Спасибо тебе.
— Это обычное дело, — пожала плечами Тамара. — Соседи же.
— Вот именно, — Нина Петровна вздохнула. — Соседи. Слушай, я тут подумала… Ты не могла бы зайти вечером? У меня спина прихватила, а к врачу ехать — целая история.
Тамара внимательно посмотрела на соседку:
— Зайду. Часов в шесть.
Когда Нина Петровна ушла, Виктор улыбнулся:
— Вот так и меняется мир — по одному человеку за раз.
— Не обольщайтесь, — усмехнулась Тамара. — Нина Петровна не изменилась. Просто поняла, что я могу быть полезной.
— И всё же это начало, — он протянул ей руку. — Знаете, я бы хотел прислать вам книгу, когда она будет готова. Можно?
Тамара неожиданно для себя согласилась.
Прошёл год. Однажды утром почтальон принёс Тамаре бандероль. В ней была книга с дарственной надписью: «Тамаре Сергеевне — женщине, которая научила меня видеть силу там, где другие видят слабость. С благодарностью, Виктор».
Книга называлась «Своя дорога» и рассказывала о женщинах, выбравших неординарный путь. Одна из глав называлась «Тамара из Вишнёвки».
В тот же день Тамара шла по улице, когда услышала знакомый голос Нины Петровны:
— …и представляешь, о ней книгу написали! Наша Тамара — теперь знаменитость!
Тамара улыбнулась и прошла мимо, не останавливаясь. Впереди был ещё целый день, полный своих маленьких радостей — цветущий сад, новая книга, вечерний чай. И теперь она точно знала: чтобы быть счастливой, не нужно ничье одобрение. Достаточно просто идти своей дорогой.
