Я замерла с чашкой кофе в руках, когда звонок в дверь разорвал утреннюю тишину. Через глазок увидела Артёма — того самого Артёма, которого не видела три года. С того самого дня, когда он собрал вещи и ушёл к своей двадцатичетырёхлетней стажёрке.
— Что тебе нужно? — спросила я, не открывая дверь.
— Лен, открой, пожалуйста. Мне надо поговорить.
— У нас нет тем для разговора.
— Есть. Очень важная.
Я открыла дверь, оставив цепочку.
— Говори здесь.
Он выглядел хорошо. Даже слишком. Дорогой костюм, новые часы, уверенная улыбка человека, у которого всё складывается.
— Я знаю про твою бабушку. Соболезную. И знаю про квартиру на Патриарших.
Вот оно что.
— Как ты узнал?
— Лена, я же знаю твою маму. Встретил её вчера случайно, она и рассказала. Трёшка в центре, семьдесят квадратов. Это серьёзно.
— И что?
— Я решил, что лучше тебя мне не найти, — он улыбнулся той самой обезоруживающей улыбкой, которая когда-то заставляла меня прощать ему всё. — С Кристиной мы разошлись. Полгода уже как. Она оказалась… не тем человеком.
— Неужели? Какая жалость!
— Лен, я понял, что совершил ошибку. Огромную. Ты — моя судьба. Мы были счастливы восемь лет.
— Семь. Последний год ты спал с ней.
Он поморщился.
— Я изменился. Я многое переосмыслил. Давай начнём сначала?
— Нет.
— Ты даже не подумаешь?
— Артём, уходи. Прямо сейчас.
— Подожди, выслушай меня…
Я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, чувствуя, как колотится сердце. Он ещё минуту постоял за дверью, потом я услышала шаги по лестнице.
***
— Он что, реально так и сказал? — Марина чуть не подавилась латте. — «Лучше тебя не найти»?
— Слово в слово.
— Господи, какая наглость! И это после того, как он ушёл, оставив тебя с кредитом за его машину?
Мы сидели в нашей любимой кофейне на Чистых прудах. Марина была моей подругой ещё со школы и единственным человеком, кроме мамы, кто знал всю правду о моём разводе.
— А мама что? — спросила она.
— Мама сказала, что я дура, если не дам ему второй шанс. Что мужчины взрослеют медленнее, что он наконец повзрослел.
— Твоя мама его всегда любила больше, чем тебя.
— Знаю, — я усмехнулась. — Помнишь, как она плакала, когда мы развелись? «Такого зятя потеряла!»
— А тебе тогда сказала, что сама виновата, раз не смогла удержать.
Я кивнула. Эти слова до сих пор жгли.
— Что будешь делать? — спросила Марина.
— С квартирой? Продам. Куплю что-то поменьше и положу в банк остальное.
— А с Артёмом?
— Ничего. Он мне не нужен.
— Он не отстанет просто так, Лен. Трёшка на Патриарших — это больше тридцати миллионов.
— Я знаю.
***
Артём звонил каждый день. Присылал сообщения. Цветы на работу. Я игнорировала всё это, пока он не появился в офисе.
— Елена Сергеевна, там к вам мужчина пришёл, — секретарша Оксана заглянула в мой кабинет с любопытным блеском в глазах. — Говорит, что по личному вопросу.
— Какой мужчина?
— Красивый такой. Сказал, Артём.
Я вышла в приёмную. Он стоял с букетом пионов — моих любимых.
— Что ты здесь делаешь?
— Ты не отвечаешь на звонки.
— Потому что мне нечего тебе сказать.
— Лена, давай сходим куда-нибудь. Поужинаем, поговорим нормально.
— Нет.
— Почему ты такая упрямая?
— Потому что я тебя знаю, Артём. Я знаю, зачем ты пришёл.
— Ты ничего не знаешь. Я действительно понял, что ты…
— Что я получила наследство? Да, такое бывает.
Несколько сотрудников притормозили, делая вид, что проходят мимо. Оксана вообще не скрывала, что слушает.
— Пойдём отсюда, — попросил Артём.
— Нет. Уходи. И больше не приходи.
— Я подожду тебя внизу.
— Я вызову охрану.
Он посмотрел на меня так, будто я ударила его. Потом развернулся и вышел, оставив пионы на стойке ресепшена.
***
— Лена, детка, я же говорю тебе это для твоего блага, — мама устроилась на моём диване с чашкой чая, явно настроившись на долгий разговор. — Тебе тридцать пять. Детей нет. Мужика нет.
— Мам, не начинай.
— А что не начинать? Артём хочет вернуться. Он осознал ошибку. Это дорогого стоит.
— Он осознал стоимость квартиры на Патриарших.
— Ты слишком цинична. Он любил тебя. Просто тогда была кризисная ситуация, мужчина растерялся…
— Кризисная ситуация длилась год, мам. Год он врал мне в глаза.
— Лена, не будь дурой! — мама поставила чашку с грохотом. — Такие мужчины не валяются на дороге. Он успешный, красивый, из хорошей семьи.
— Он бросил меня, когда мне удалили опухоль. Доброкачественную, но я этого не знала. Я лежала в больнице и думала, что умираю, а он трахал стажёрку в нашей квартире.
Мама поморщилась.
— Ну зачем ты так грубо? И вообще, опухоль была доброкачественная, зачем драматизировать?
Я посмотрела на мать и вдруг поняла, что мы никогда не будем на одной стороне.
— Мам, иди домой.
— Что?
— Иди домой. Мне нужно побыть одной.
— Вот вечно ты такая! Я стараюсь, переживаю, а ты…
— Мама!
Она обиженно поджала губы, схватила сумку и вышла, громко хлопнув дверью.
***
Через неделю позвонила Наталья Викторовна — мама Артёма.
— Леночка, милая, как ты? Мы так давно не виделись!
— Здравствуйте.
— Лена, я знаю про Артёма. Он рассказал, что пытается с тобой помириться. Я хотела поговорить с тобой, как мать.
— Наталья Викторовна…
— Подожди, выслушай меня. Артём очень страдал после развода. Он понял, что натворил. Эта девочка его просто закрутила, он был не в себе. Такое бывает с мужчинами.
— Это не оправдание.
— Конечно, нет. Но, Леночка, ты же знаешь, какой он на самом деле. Добрый, умный, порядочный. Один раз ошибся — с кем не бывает?
— Он год мне врал.
— Потому что любил тебя и боялся потерять. Мужчины такие, им трудно признавать ошибки. Дай ему шанс, а? Вы так хорошо подходили друг другу.
— Наталья Викторовна, я не хочу об этом говорить.
— Лена, я понимаю, у тебя сейчас появились деньги, новые возможности. Но это не повод терять голову. Артём не из-за денег к тебе пришёл.
— А из-за чего?
— Из-за любви, конечно! И потом, вы же были семьёй. У вас общая история, общие воспоминания. Неужели это ничего не значит?
— Значит. Поэтому я точно знаю, что не хочу его возвращать.
Я повесила трубку. Руки дрожали. Они все решили, что я должна простить его. Мама, его мама, наверняка наши общие друзья — все они видели только одно: одинокая тридцатипятилетняя женщина, которой повезло с наследством, но не повезло в личной жизни. Неужели она не простит бывшего, который великодушно готов вернуться к ней?
— Знаешь, что я думаю? — сказала Марина, когда мы встретились в следующий раз. — Тебе нужно срочно завести кого-нибудь.
— Это что, решение всех проблем?
— Лен, серьёзно. Пусть видят, что ты не сидишь и не ждёшь его. Пусть он видит.
— Мне плевать, что он видит.
— Врёшь. Ты злишься, значит, не плевать.
Она была права. Я злилась. На Артёма, на маму, на весь этот мир, который решил, что я должна быть благодарна за то, что он соизволил вернуться.
— Хочешь, познакомлю тебя с Вадимом? Он недавно развёлся, адекватный, свой бизнес. Сеть магазинов спортивного питания.
— Нет.
— Упрямая ты. Хорошо, тогда сама ищи. На сайте каком-нибудь зарегистрируйся.
— Мне не нужен мужчина.
— Лен, тебе тридцать пять, а не восемьдесят. Жизнь продолжается.
Артём не сдавался. Он караулил меня у подъезда, у офиса, присылал письма на электронную почту. Длинные, душещипательные письма о том, как он раскаивается, как скучает, как понял, что я — смысл его жизни.
Я удаляла их, толком не читая.
А потом он сменил тактику.
***
— Лен, открой, это я! — голос Марины в домофоне прозвучал встревоженно.
Я открыла дверь. Марина ворвалась в квартиру, сбрасывая туфли.
— Ты в курсе, что творит твой бывший?
— Что ещё?
— Он всем нашим общим знакомым рассказывает, что вы снова вместе. Что ты его простила, что вы планируете свадьбу.
— Что?!
— Серёга мне сегодня звонил, радовался за вас. Говорит, Артём вчера в баре всем пива ставил, был довольный такой, мол, любовь победила.
Я схватила телефон и набрала номер Артема. Он взял после первого гудка.
— Лен, милая! Я так рад, что ты…
— Какого чёрта ты всем врёшь, что мы вместе?
Пауза.
— Я не вру. Я просто… опережаю события. Я знаю, что ты согласишься. Рано или поздно.
— Я не соглашусь никогда. Ты слышишь? Никогда!
— Лена, ты просто упрямая. Но я терпеливый. Я подожду.
— Если ты ещё раз кому-нибудь скажешь, что мы вместе, я подам на тебя заявление о клевете и домогательствах!
— Домогательствах? — он рассмеялся. — Лен, я же твой муж.
— Бывший!
— Пока бывший, — в его голосе появились стальные нотки. — Знаешь, что я понял? Ты просто боишься быть счастливой. Боишься довериться мне снова. Но я помогу тебе преодолеть этот страх.
Я бросила трубку.
— Он псих, — выдохнула я.
— Он мудак, — поправила Марина. — И очень настойчивый. Лен, это серьёзно. Может, тебе к юристу сходить?
— И что я ему скажу? Бывший муж говорит людям, что мы вместе?
— Ну… звучит странно, да.
***
На следующий день мама снова пришла ко мне.
— Лена, Наташа звонила. Артём сказал, что вы помирились.
— Мы не помирились.
— Но он говорит…
— Мама, он врёт! Как всегда врёт! Почему ты ему веришь больше, чем мне?!
— Лена, не кричи на меня. Я твоя мать. И я хочу для тебя только лучшего.
— Лучшее — это чтобы я вернулась к человеку, который меня предал?
— Он раскаялся!
— Он хочет мои деньги!
Мама помолчала, потом тихо сказала:
— А что в этом плохого? У вас будет общее хозяйство, общий бюджет. Как у нормальных супругов.
Я онемела.
— Мам, ты это серьёзно?
— Конечно, серьёзно. Лена, ты думаешь, кто захочет на тебе жениться просто так? Тебе тридцать пять, у тебя нет детей, ты вечно на работе…
— Хватит!
— А что хватит? Правду не хочешь слышать? Артём хотя бы знает тебя, привык. И квартира эта, в конце концов, будет общая, если вы поженитесь. Вашим детям потом достанется. Что плохого?
— Мама, уйди.
— Лена…
— Уйди! Немедленно!
Она ушла, всхлипывая и причитая про неблагодарных дочерей. А я сидела на полу в прихожей и думала: когда я стала такой одинокой? Когда мама перестала быть на моей стороне? Или она никогда и не была?
— Елена Сергеевна? Это Виктор Петрович, ваш риелтор.
— Да, слушаю.
— У нас проблема с квартирой. Вчера приходил мужчина, представился вашим мужем. Требовал ключи, говорил, что имеет право на половину.
— Он мне не муж. Мы в разводе давно.
— Понятно. Он был очень настойчив. Я ему, конечно, ничего не дал, но он сказал, что обратится в суд.
— В суд? На каком основании?
— Говорит, что квартира куплена в браке.
— Это наследство! От моей бабушки! Он вообще не имеет к ней отношения!
— Я понимаю. Но он упомянул, что ваша бабушка, вероятно, была не в себе, когда завещала квартиру вам одной…
Я почувствовала, как холод разливается по телу.
— Спасибо, что предупредили.
Я позвонила Марине. Та дала телефон своего знакомого адвоката.
— Ситуация неприятная, но не критичная, — Андрей Сергеевич, адвокат лет пятидесяти с умными усталыми глазами, отложил документы. — Наследство не делится, хоть в браке вы, хоть разведены.
— А если он станет доказывать, что бабушка была… нездорова, когда оформляла завещание?
— Это другой вопрос. Но я полагаю, что ваш бывший муж блефует, у него не может быть никаких доказательств. Можно подать встречный иск. Вы упомянули, что вы вынуждены были выплачивать кредит за его машину? Эти деньги можно взыскать.
— Мне не нужны эти деньги. Мне нужно, чтобы он отстал. Перестал преследовать и распространять ложную информацию о моей личной жизни.
— Тогда я направлю ему письмо. Официальное, с предупреждением о последствиях. Обычно помогает.
— А если нет?
— Тогда запретительный судебный приказ. Запрет на приближение.
— Как будто я от маньяка защищаюсь.
— По сути, так оно и есть. Только мотив у него банальный — деньги.
Письмо от адвоката Артём проигнорировал. Зато позвонил мне в два часа ночи.
— Ты реально адвоката наняла? Против меня?
— Артём, который час?
— Я думал, мы взрослые люди. Могли бы всё решить по-человечески.
— Я пыталась. Ты не понял.
— Лена, ну это же смешно! Мы восемь лет прожили вместе, и ты из-за каких-то денег хочешь меня уничтожить?
— Из-за денег? Это ты ко мне вернулся из-за денег!
— Неправда! Я вернулся, потому что люблю тебя!
— В два часа ночи звонишь и орёшь — вот так любовь выглядит?
— Я ору, потому что ты меня бесишь! Потому что ты упёртая, эгоистичная…
— Всё. Разговор окончен.
Я бросила трубку и заблокировала его номер. Наконец-то.
***
Утром мне позвонила его мать.
— Лена, что ты сделала с моим сыном? Он всю ночь не спал, у него давление поднялось!
— Наталья Викторовна, это не моя проблема.
— Как не твоя? Ты довела его до нервного срыва!
— Я ничего не делала. Я просто хочу, чтобы он оставил меня в покое.
— Он тебя любит!
— Он любит мою квартиру!
— Какая ты стала чёрствая, Лена. Деньги тебя испортили. Раньше ты была такая добрая, милая…
— Раньше у меня не было ничего своего. И все могли мной пользоваться.
Я повесила трубку.
***
Месяц прошёл относительно спокойно. Артём больше не звонил, не писал, не караулил. Я даже начала расслабляться. Встретилась с риелтором, обсудили продажу квартиры. Нашли покупателей — молодую семейную пару.
— Они готовы дать полную стоимость, без торга, — радостно сообщил Виктор Петрович. — Через неделю выходим на сделку.
Я согласилась.
А на следующий день пришла повестка в суд.
Артём подал иск о разделе квартиры. Требовал половину стоимости, ссылаясь на то, что моя бабушка хотела, чтобы в этой квартире росли ее правнуки, что завещать собиралась и мне, и Артему…
— Бред собачий, — фыркнул Андрей Сергеевич. — Но время потеряем. Месяца три минимум.
— А сделку?
— Придётся отложить. Пока идёт суд, наложат обременение.
Я позвонила покупателям. Они, конечно, отказались ждать.
***
В суд Артём пришёл при полном параде, с адвокатом и с мамой. Моя мама тоже пришла — но села с его стороны.
— Мама? — я не поверила своим глазам.
— Лена, я должна сказать правду, — у неё был виноватый, но решительный вид. — Суду нужны свидетели.
— Свидетели чего?
— Того, что вы жили вместе, вели общее хозяйство, что Артём помогал тебе…
— Он мне не помогал! Он вообще не работал последние два года брака!
— Лена, не ври. Он искал себя, пробовал разные проекты…
— На мои деньги!
Судья постучала молотком:
— Прошу соблюдать порядок.
Заседание тянулось мучительно долго. Адвокат Артёма нёс откровенную чушь про моральный ущерб, про то, что развод подкосил его клиента, что он до сих пор не оправился. Моя мама давала показания, что Артём был прекрасным мужем, заботливым, что я сама виновата в разводе — мол, была слишком занята работой.
Я сидела и не могла поверить, что это происходит на самом деле.
— У вас есть вопросы к свидетелю? — спросил судья моего адвоката.
— Да, ваша честь. Скажите, вы знали о том, что ваш зять изменял вашей дочери?
Мама растерялась:
— Ну… это были трудные времена…
— Вопрос требует ответа «да» или «нет». Знали?
— Да, но…
— Достаточно. Ваша честь, я полагаю, свидетель дает показания, основываясь на личных домыслах, эти показания не могут быть использованы в суде.
Суд мы выиграли, конечно. Иск отклонили полностью, Артёму присудили возместить судебные издержки. Но квартиру я продала только через полгода — покупатели не хотели связываться с проблемной историей.
Мама обиделась на меня за то, что адвокат унизил её в суде. Мы не разговариваем уже четыре месяца.
Артём пропал. Наталья Викторовна написала мне гневное сообщение про бессердечность и жадность, а потом заблокировала меня везде.
— Ну что, — Марина чокнулась со мной бокалом шампанского, — свобода есть, деньги есть. Что дальше?
— Не знаю, — честно ответила я.
— Грустно?
— Немного.
— Из-за них?
— Нет. Из-за того, что они оказались именно такими.
Марина кивнула:
— Зато теперь ты точно знаешь, кто есть кто.
— Да, — я посмотрела на огни ночной Москвы за окном. — Теперь знаю.
И это было правдой. Горькой, но освобождающей правдой.
