Алевтина со своей дочерью Катей переехали из деревни в город, когда девочке было восемь лет. Муж у Алевтины гулял, пил и бил жену для острастки. А так как взял он ее из детдома, идти той было некуда. И женщина терпела до тех пор, пока не поняла, что все это негативно сказывается на их ребенке. Катя плакала, кричала, заступаясь за мать, плохо спала по ночам.
Помогла случайная попутчица. Когда Алевтина ехала в город за обновами к школе для дочери, как-то так само собой сложился у нее разговор с незнакомой женщиной. И Алевтина рассказала ей о своей незавидной доле. Та пожалела ее и дала свой адрес, жила она на окраине города в частном секторе. Пообещала и с работой посодействовать, недалеко была швейная фабрика, куда требовались ученицы.
После очередного скандала, Алевтина собрала вещи и уехала вместе с Катей. Поселилась у той женщины, сначала бесплатно, а когда стала получать зарплату, немного приплачивала ей за комнату.
Муж Алевтины нашел ее, умолял вернуться, но та ни в какую. Развелись, тот быстро нашел себе собутыльницу, алименты на дочь не платил. А через несколько лет дом его сгорел, сожительница выскочила, а он задохнулся в дыму, так и не проснувшись.
Мать его, бабушка Кати, какой бы сын не был, а любила его. Тоже долго не прожила, почернела от горя, а потом отправилась на Тот свет вслед за единственным отпрыском.
Алевтина через два года вышла замуж за хорошего человека, переехали вместе с Катей к нему в благоустроенную квартиру. Но и он прожил недолго — рак желудка. Квартира же в старой пятиэтажке им досталась, как раз перед этим супруги ее приватизировали.
Так и жили Алевтина с Катей одни, еще женщину наведывали, которая их спасла в свое время. Ходили к ней в гости, помогали, у той ноги сильно болели, по дому еще могла что-то делать, а во дворе нет. Кате исполнилось восемнадцать, когда и ее не стало. Единственным близким человеком была мать.
Но еще через год случилась страшная трагедия, Алевтина возвращалась домой с фабрики через железнодорожные пути. И, чтобы сократить путь, перелазала под вагонами. Товарный состав тронулся, и ей отрезало ноги. Заметили ее не сразу, пока привезли в больницу, было уже поздно. Так Катерина осталась совсем одна.
Забрала мать из морга и растерялась, она совершенно не знала, что ей делать. Денег было так мало, что в ритуальные услуги за помощью не обратишься. И тогда она попросила соседку, тетю Клаву, помочь ей.
Та согласилась, обмыла покойницу, помогла одеть. Позвонила своему племяннику, чтобы тот привез гроб, договорилась о месте на кладбище и заказала автобус. Даже молитвы над покойной читала, пока гроб стоял в доме.
Катя сразу сказала ей, что расплатиться ей нечем, едва на самое необходимое хватает. Тогда Клавдия сняла золотые серьги с рубинами с покойной со словами:
-Ничего, не надо мне твоих денег. Я вот только серьги Алевтины себе на память возьму. Очень уж они мне всегда нравились! Ты не против?
И хоть Кате жаль было серег, единственная память о маме осталась, кроме фотографий и ее одежды, но пришлось согласиться, делать нечего.
Вскоре Катя нашла вечернюю работу официанткой в кафе. Накопила денег и пришла к соседке.
-Тетя Клава, а не могли бы вы мне продать мамины серьги? — спросила она с надеждой.
-Да я и рада бы тебе их вернуть, да не могу, — всплеснула руками та, — нужда заставила меня их в ломбард сдать.
-В какой ломбард? — спросила Катя.
Да только серьги там она уже не нашла, их выкупили.
Проходит, где-то, с полгода. Катя ждала подругу в гости, решила испечь торт, кинулась — ванили на дне. Пошла к тете Клаве спросить, а той дома нет.
-Я ее уже месяц как не вижу, — выглянула из соседней двери еще одна соседка, — дочь ее заболела, так Клавдия с внуками сидит.
-А что с дочерью? — поинтересовалась Катя.
-Не знаю, врачи ничего не признают, но говорят, что тает та на глазах, уже и ходить не может.
И в ту же ночь сниться Катерине сон: видит она свою мать, живою-здоровою. Та в лаковых туфлях, улыбается и пританцовывает.
-Мама, у тебя же ног нет, — удивилась Катя.
-Это у меня там ног нет, а здесь есть, — отвечает та, — и да, скажи Клавдии, пусть серьги мои найдет.
-Где же она их теперь найдет? — вспомнила Катя, что та их сдала в ломбард.
Но та промолчала и вскоре исчезла. Проснулась Катя с бьющимся сердцем. Встала, попила воды и стала думать, как отнестись к этому сну. В конце концов, решила не придавать ему значения, ведь это всего лишь сон.
Но через три дня после этого, случайно, столкнулась с Клавдией на лестнице.
-Я слышала, у Вас дочь заболела? — посочувствовала Катя.
-Да, — ответила та, — не знаю что и делать. Жалко ребятишек. Я все время с ними, да разве ж смогу им мать заменить? Я — всего лишь бабушка!
«Если бы у меня была бабушка, я была бы счастлива», — подумала Катя, но вслух ничего не сказала.
-Ко мне почтальонка скоро придет, пенсию принесет, — продолжила грустно женщина, — может, на чай зайдешь? Поговорим? Давно не виделись.
Кате неудобно было отказать соседке, и она зашла.
-Скоро Алевтине полгода, поминки будешь делать? — спросила Клавдия.
И тут Катя вспомнила про свой сон и рассказала его.
-Это ты меня за мамкины серьги простишь не можешь, — сделала вывод соседка, — вот и снится тебе такое.
Но вскоре произошло невероятное. Клавдия рылась в вещах своей дочери, искала какие-то документы и неожиданно обнаружила серьги. Те самые, которые она сняла с покойницы.
-Откуда они у тебя? — спросила она дочь.
-Я их в ломбарде купила, они мне так понравились. Носила, пока в обмороки падать не стала. Вот, сняла, пусть полежат пока.
И тут Клавдия вспомнила, что она даже не помыла их, так и сдала.
-А ты их в соленой воде не держала? Святой водой не святила?
-Нет, — ответила дочь.
-Ну как же так, — сокрушалась Клавдия, — вещи с чужого человека надо от его энергетики очищать, а тут еще с покойницы.
-С какой такой покойницы? — удивилась дочь.
-Ни с какой, — спохватилась мать, — это я так…
Взяла женщина серьги, пошла с ними на могилку к Алевтине и попросила у нее прощения. А потом вернула серьги Катерине, просто так, без денег.
И дочь ее пошла на поправку.
