Каролина Семёновна Воронова была женщина строгая. Суровая, можно сказать, женщина. Положение директрисы швейной фабрики обязывало держать марку. Да и имя, навевающее его обладательнице королевский трепет, вызывало в ней с детства чувство превосходства над другими, менее именитыми людьми. К огромному сожалению Каролины Семёновны, окружающий её простой народ никак не желал признавать её величественное положение. Сколько бы директриса не вопила на подчинённых, стараясь создать себе репутацию почитаемого руководителя, сколько бы не влепляла выговоров и лишений премии, никто её всерьёз не воспринимал. Каролина Семёновна списывала это на чисто женский, а следовательно, змеиный коллектив. Она и рада была бы поруководить мужичками, да из оных на всей фабрике трудились всего два вахтёра, да и те были далеко пенсионного возраста и от малейшего наезда начальства могли засыпать всю проходную песком. А то и вовсе укатить на скорой в реанимацию. Так рисковать дефицитными мужчинами Каролина Семёновна рисковать не отваживалась, поэтому весь свой директорский пыл вымещала на женской части коллектива, отчитывая за любую провинность. А так как при гневе голос её приобретал каркающие ноты, то и прозвали её Вороной. За глаза, конечно. Этому поспособствовала и птичья фамилия.
— Снова Ворона разнос девчатам из соседнего цеха устроила, — шептались у неё за спиной.
— Только и может что каркать!
— Совсем с цепи сорвалась! Скоро уже на бабу перестанет быть похожей.
— Да она никогда женщиной и не была. Сколько её знаю, она — не женщина, а чурбан в юбке.
— Во-во, напялит на себя всё чёрное и на охоту выходит. Так и ищет, на кого бы напасть!
— Лучше ей вообще на глаза не попадаться.
Каролина Семёновна знала, как называют её за глаза и очень огорчалась, что побуждало её к тому, чтобы ещё больше усилить давление на обидчиц.
В один далеко не прекрасный день директриса сидела за своим огромным столом, сцепив руки и уставившись на маятник Ньютона, что говорила о её крайнем напряжении. Для переживаний были причины: две швеи разом подали заявление на увольнение после того, как она устроила им разнос за перекур в рабочее время. Ну понесло её, подумаешь! Это же не повод увольняться! Тем более, когда на них свалился такой грандиозный заказ на пошив рабочей одежды! Заказ-то хорошо, но кто будет его выполнять? И так швей не хватает, хоть сама за машинку садись!
— Каролина Семёновна! — в кабинет влетела раскрасневшаяся секретарша.
— В чём дело, Марина? — резко выпалила директриса, наблюдая, как следом за секретаршей в кабинет заходит незнакомый мужчина.
— Я говорила ему, что вы заняты, но он слушать ничего не хочет, — блеяла девушка чуть не плача.
— Что вам нужно? — Каролина вытащила тело из глубокого кресла и сделала шаг в сторону непрошенного посетителя.
— Что за дела? — совершенно спокойно ответил мужчина, без приглашения усаживаясь на стул. — Чтобы к вам прорваться мне пришлось преодолеть с десяток баррикад. Вы, между прочим, директор фабрики, а не президент. Мне необходимо с вами поговорить.
— Вот как? — усмехнулась женщина, угрожающе нависая над ним. — Почему вы уверены, что я буду с вами разговаривать и не вызову наряд полиции?
— Не вызовите, — отозвался тот, равнодушно поглядывая на неё снизу вверх. — Такие люди, как вы, привыкли все проблемы решать собственными силами. Перейдём к делу. Я знаю, что у вас не хватает швей, поэтому я готов устроиться к вам на работу.
— Кем? Швеёй? Или как вас можно назвать… швеём?
— Каролина Семёновна, вы, вроде бы образованная женщина, а так безграмотно выражаетесь! Я готов трудиться на вашей фабрике в качестве специалиста по шитью. Вас такой ответ устроит?
— Вполне, — буркнула женщина и, покраснев, отвернулась. — Только почему вы пришли ко мне? Этим занимается отдел кадров.
— В том-то и дело, что там мне отказали.
— Полагаю, что они не ожидали увидеть мужчину…
— Нет, они отказали мне, потому что я несколько лет провёл в местах не столь отдалённых.
— А чего же вы, уважаемый, хотели в таком случае? Мы не принимаем на работу граждан с судимостью.
— У вас что, какой-то тайный стратегический объект? Нет. Или вам работники не требуются?
— Требуются. Но с опытом работы. И без судимости.
— Судимость моя, дорогая Каролина Семёновна, уже погашена. А что касаемо опыта, так он у меня есть. И весьма неплохой. В колонии я работал в швейном цехе. И весьма успешно.
Мужчина, улыбаясь, смотрел на неё, от чего та смущалась и продолжала краснеть. Да, Каролина уже и не помнила, когда на неё так глядели представители сильного пола, и от этого чувствовала внутри странную дрожь. На столе зазвонил телефон. Женщина схватила трубку и резко воскликнула:
— Слушаю! Как ещё одна работница написала заявление?! Они там что, с ума посходили что ли?!
Положив трубку, Каролина внимательно оглядела мужчину. Вроде бы нормальный 40-летний мужичок, ничем не отличается от всех остальных особей данного вида. Без татуировок с крестами и перстнями. Директриса вздохнула и обречённо сказала:
— Идите в отдел кадров. Я распоряжусь, чтобы вас приняли.
А дальше произошло нечто из ряда вон выходящее! Мужчина взял её руку и, поднеся к своим губам, поцеловал. Каролина даже застыла от неожиданности и очухалась только тогда, когда за визитёром закрылась дверь.
Несколько дней Каролина Семёновна не выходила в цеха, что раньше делала чуть ли не каждый день, делая вид, что загружена бумажной работой. На самом деле она боялась. Где-то там её подстерегала опасность в виде сероглазого мужчины, который так нахально поцеловал ей руку. Самого мужчину она не боялась, поскольку могла дать отпор всякому, кто задумает ей вред причинить. Себя она боялась. Своего сердца, которое начинало бешено колотиться, едва образ незнакомца перед мысленным взором возникал. А ещё сильнее она страшилась того, что увидит, как новый работник с какой-либо швеёй заигрывает. Сколько бы Каролина не гнала навязчивые мысли о нём, но они, словно стая бешеных ворон, метались внутри головы, вызывая мигрень.
Дождавшись вечера, Каролина Семёновна всё ж-таки отважилась обойти свои владения. Она шла по опустевшим цехам, ворча себе под нос, что без её чуткого надзора всё здесь начало приходить в ненадлежащий вид. Хотя за последнее время ничего не изменилось, ей казалось, что пыли стало больше, машины недостаточно смазаны, а лампы светят менее ярко.
— Завтра же наведу должный порядок! — вслух произнесла директриса.
Голос её эхом отозвался в пустом помещении. Но внезапно она уловила какой-то посторонний шум, и из-под швейной машины показалась мужская фигура.
— Кто здесь?! — воскликнула женщина.
— Я, — выпрямляясь, ответил мужчина. — Неужели я так сильно изменился со времени нашей последней встречи?
— Вы меня напугали. Что вы делаете здесь в нерабочее время.
— А какие варианты? — усмехнулся мужчина. — Сами знаете, что план горит, вот я и решил поработать сверхурочно.
Каролина задыхалась. Что такое с ней происходит в последнее время? То в жар бросает, то в холод. То воздуху не хватает, то в груди что-то дребезжать начинает. Неужели, климакс внезапно нагрянул? «Надо бы ко врачу записаться», — подумала она, а вслух резко сказала:
— А разрешение у вас есть на сверхурочную работу?
Голос зазвучал, словно карканье вороны. Мужчина, не скрываясь, засмеялся и сделал несколько шагов ей навстречу.
— Уже не знаете, к чему прицепиться, чтобы лишить меня премии?
— Да как вы… Да что вы себе позволяете?! — снова закаркала Каролина. — Я позову охрану!
— Испугала! Аж коленки затряслись! От вашего охранника толку меньше, чем от улитки! Он от страха под турникетом спрячется.
— Вы невыносимы, — более миролюбиво произнесла женщина. Как вести себя с этим нахальным мужчиной, она не знала. В последние несколько десятков лет никто не позволял с ней заговорить в таком тоне. Тем более засмеяться ей в лицо. Ей хотелось осадить его, но мысли путались, а язык отказывался произносить привычные колкости. Она развернулась и быстро направилась к выходу.
— Я думал, что всемогущая Каролина Семёновна никогда ни от кого не сбегает, — понеслось ей в спину. — Оказывается, вы просто-напросто трусишка!
— Что вы хотите от меня? — скрывая внутреннюю дрожь, ответила женщина. — Я должна объявить вам благодарность за сверхурочную работу?
— А почему бы и нет, собственно говоря? Все давно разошлись по домам, а я, движимый тёплыми чувствами к руководству фабрики, решил спасти выполнение плана от провала. А вы, вместо благодарности, спустили на меня всех собак. Думаю, что вы прямо здесь и прямо сейчас обязаны сказать мне спасибо!
— Вот ещё! Я выношу благодарность только тем работникам, кто полностью себя зарекомендовал. А вы здесь без году неделя. К тому же я даже имени вашего не знаю…
— Так бы и сказали, что мечтаете познакомиться! А то всё вокруг да около! Я — Алексей. Для друзей просто Алекс.
— Меня это абсолютно не интересует. Всего доброго, Алексей. Я спешу домой, меня семья заждалась.
Каролина снова пошла к выходу. Но, услышав следующую фразу, споткнулась и чуть не упала в проходе между швейными машинами.
— Всё вы врёте, уважаемая. Нет у вас никакой семьи! И не было никогда!
Алексей поддержал её за локоть и пошёл рядом. Они прошли через проходную и оказались на улице. Моросил мелкий, противный дождь, а она, как на зло, именно сегодня не взяла зонтик. Женщина ускорила шаг, чтобы скорее сесть в автомобиль.
— Что за невезение! — буркнула она себе под нос, заметив спущенное колесо. Что за день такой! Теперь придётся дожидаться эвакуатора, ехать в автосервис и ждать, пока машину починят. И всё это в темноте и под холодным дождём. Она поёжилась и вытащила телефон.
— Сколько ждать? — воскликнула она, выслушав абонента. — Да вы с ума сошли! Что я буду делать два часа?
— Помочь? — спросил Алексей, всё это время стоявший неподалёку. Она молча протянула ему ключи. Он открыл багажник и быстро сменил спущенное колесо на запаску.
— Теперь, как честная женщина, вы обязаны подвезти меня до дому, — произнёс мужчина, вытирая руки салфеткой, которую она ему протянула.
— Разумеется, — она кивнула, чувствуя, как восторг от того, что он будет сидеть с ней рядом, охватывает её тело.
Автомобиль остановился около старенькой 5-этажки. Она повернула ключ в замке зажигания и тихо сказала:
— Надо же, вы живёте во дворе, где я провела всё своё детство. Я жила во-о-он с том доме.
— Я знаю, — ответил мужчина. Она с удивление посмотрела на него.
— Откуда?
— Королёк, ты правда меня не узнала?
Каролина молча уставилась на него. Что-то едва знакомое угадывалось во внешности Алексея, но вспомнить никак не удавалось. И это милое прозвище — Королёк — о котором она давно забыла. Когда её в последний раз так называли? В детском саду, наверное. Она покачала головой.
— Не думал, Королёк, что у тебя к сорока годам склероз расцветёт! — мужчина рассмеялся и, протянув руку, привлёк Каролину к себе. — А так память не возвращается? Ну вспоминай: снег, двор, драка…
Как по мановению волшебной палочки, в её голове возникли кадры из прошлого. Вот она, 5-летняя девчонка, катится с горки и, приземлившись неудачно, падает лицом в сугроб. А знакомый мальчишка, вместо того, чтобы помочь ей выбраться, подбегает и засовывает ей за шиворот мер-зкий снежный ком. Каролина воскликнула, почувствовав обжигающий холод на разгорячённой коже.
— Ах ты! — завопила она и со всего маху врезала мальчишке под глаз.
Пацанчик был мелкий, высокой, крепкой Каролине едва доставал до плеча. Она ждала, что он заревёт и побежит жаловаться родителям, но тот только поджал губы и, кончиками пальцев потрогав покрасневший глаз, слепил снежок и запустил в обидчицу. Баталия продолжалась до тех пор, пока на шум не выбежали взрослые. К этому времени мальчишка повалил девочку в сугроб и, навалившись на неё всем телом, кричал:
— Сдаёшься?
— Ни за что! — вопила та ему в лицо.
— Ну и дура! Я всё равно на тебе женюсь!
Их растащили в разные стороны и увели по домам. После, через какое-то время, они помирились и вместе играли во дворе. Но потом родители мальчика развелись и он с мамой уехал в другой город.
Как же его звали? Имя того мальчишки стёрлось из памяти. А слова, которые он выкрикнул ей в лицо продолжали звучать в ушах: «Я всё равно на тебе женюсь!»
— Так это был ты? — прошептала она.
— Я.
— Почему же тебя так долго не было, а ведь обещал…
— Жениться, — дополнил он её фразу. — Так получилось. Но все эти три с лишним десятка лет я помнил о тебе. Продолжим наше прерванное знакомство?
Она смутилась и пожала плечами.
— Только знаешь что, Королёк, давай ты не будешь больше кулаки распускать, — прошептал он ей на ушко.
— Постараюсь…
Два месяца спустя
— Девчонки, что у вас тут происходит? — задала вопрос женщина, входя в приёмную директора. Сразу несколько женщин, во главе с секретаршей Мариной, застывших около директорской двери, обернулись и, приложив палец к губам, зашикали на неё.
Из-за двери доносилось тихое пение.
— Похоже, наша Ворона петь начала. Что это с ней творится? Такое впечатление, что она в нормального человека превращается. Чудеса!
— Ничего удивительного. Я лично видела, как она в областном центре заходила в свадебный салон. Странно то, что из всех наших женщин, Алексей выбрал именно Ворону.
— Ага, изв-ра-щенец какой-то! Директриса наша и не женщина вовсе! Вот я бы могла его сделать счастливым, а Ворона…
А Каролина стояла у огромного окна в своём кабинете и, выставив вперёд руку, любовалась на сверкающее колечко, которое недавно ей подарил Алексей.
