— Настенька, ну что ты так нервничаешь? Ты же знаешь, я помогаю Кире с ремонтом! — Валера стягивал свою старенькую спортивную куртку, пропахшую краской.
Я ненавидела эту куртку, но он упорно продолжал ее носить.
— Я пришел уставший, а ты мотаешь мне нервы!
— Это повторяется уже вторую неделю подряд, Валера, — сказала я. — Ты все вечера проводишь у Киры. И всю субботу ты там провел! Такое впечатление, что она не ремонт делает, а Версаль строит. А дома, между прочим, у тебя тоже обязанности есть! Кран на кухне подтекает.
— Настюш, давай не сегодня, — отозвался муж. — Я правда устал.
Мне показалось, что от него пахло алкоголем.
— А ты последние дни всегда уставший! — проворчала я.
Валера не ответил и прошел в ванную.
Я варила кофе и думала о том, что моя жизнь превратилась в какой-то глупый сериал. Пятница, восемь вечера. Я в засаленном фартуке готовлю ужин для мужа, который только что пришел от моей подруги.
Мы с Кирой дружим со времен университета. У нас тогда были грандиозные планы на будущее. Сейчас она стала матерью-одиночкой с мизерной зарплатой, а я вышла замуж за посредственного мужика, абсолютно лишенного романтики.
Две недели назад Кира позвонила, рыдая в трубку. Я подумала, что кто-то умер. Оказалось, что троюродная тетя, которую Кира видела два раза в жизни, но огорчало ее не это. Тетушка завещала Кире квартиру, и, по словам подруги, там был «просто ужас».
— Настя, там обои из семидесятых! — причитала Кира. — Линолеум вспучился! А унитаз помнит середину прошлого века! Что я буду делать с этим наследством? Жить там невозможно! Сдавать в таком состоянии тоже нельзя! Там в ремонт вложишь больше, чем эта халупа стоит!
И я, наивная, пожалела ее тогда и сказала:
— Не переживай, придумаем что-нибудь. Валера же у нас мастер на все руки! Он тебе поможет.
Нет, Валера не был чудо-мужем, но просто мне захотелось искренне помочь подруге. Ведь она совсем одна без мужской поддержки, а ремонт все-таки требует мужских рук.
Первую неделю все было нормально. Кира сыпала благодарности, муж приходил и рассказывал про «ужасы» Кириного ремонта, как будто это были фронтовые сводки.
— Настюх, ты не представляешь! Там проводка сгнила просто!
Я, наивная, радовалась его успехам вместе с ним и сочувствовала, если что-то не получалось. Потом Валера начал задерживаться. Вначале на час, потом больше. Объяснял он это так:
— Кира купила пиццу.
— Кира налила домашней настойки. Ну, разговорились. Забыл про время.
А вчера муж заявился в час ночи. Мне показалось, что от него пахло женскими духами, но я отогнала эти мысли. Списала все на новый освежитель воздуха.
— Валер, может, хватит помогать Кире? — сказала я. — Сколько можно делать ремонт? Ты там что, Сикстинскую капеллу расписываешь?
Муж сел на кровать прямо в джинсах на пододеяльник, который я только что постирала.
— Настюш, ну ты же сама просила помочь Кире, — замялся муж. — Не бросать же ремонт. Уже столько сделано!
И тут меня осенило. Я сама все проверю, посмотрю, что там происходит.
Первой мыслью было пойти за Валерой и свалиться им на голову через час-другой. Но это было жестоко и некрасиво. К тому же я не знала новый Кирин адрес. Как незаметно выследить мужа, который уехал на машине, я не представляла.
— Ладно, — сказала я. — Но завтра я поеду с тобой.
Валера вздрогнул и поморщился, как будто я предложила съездить к моей маме на дачу и выкопать картошку.
— Не надо, там грязно, — изменившись в лице, сказал муж.
— Валера, я еду, и не спорь — настаивала я.
На следующий день он нарочно тянул время. Вначале он «потерял» ключи, которые лежали на видном месте. Потом у него внезапно «закончился» бензин, и надо было ехать на заправку. Хотя датчик показывал полбака. Потом экстренно понадобилось в строительный магазин.
Наконец мы подъехали к дому Киры. Это была обычная панелька у метро. Мы поднялись на этаж, за дверью орала музыка.
Валера достал ключи и стал отпирать дверь. Я не знала, что Кира сделала ему дубликат ключей от своей квартиры.
— Откуда у тебя ключи? — спросила я.
— Кира дала, чтобы я мог работать, когда ее нет дома, — пробормотал Валера.
Руки у него тряслись, и он никак не мог попасть в замочную скважину. Наконец он открыл дверь. Мы зашли, музыка грохотала в спальне. В коридоре стояли две пары обуви, женские туфли на шпильке и мужские ботинки.
Я видела, что мой Валера побледнел.
— Кира! — заорал он.
Музыка стихла.
Из спальни выглянула Кира в розовом пеньюаре. Помада у нее на губах была размазана.
— Валера? Настя? Вы что тут делаете? — испугалась она.
И тут из спальни вышел незнакомый мужик почти без ничего..
— Это… Это мой массажист, — пролепетала Кира.
— В трусах? — усмехнулась я.
— Это… новая методика… — запинаясь, выдавила Кира.
По лицу Валеры поползли красные пятна, и он выдал прямо при мне:
— Кира, а как же я? Ты же обещала, что бросишь его!
Я всегда думала, что в такие моменты люди кричат, бьют посуду. Но я просто стояла и размышляла: «А ремонт-то реально сделан. Новые обои, на полу недорогой ламинат. Но все же чистенько. Даже люстру повесили». Наверно, я уже была готова к такому повороту.
— Давно закончили ремонт? — спокойно спросила я, будто интересуюсь погодой.
Кира начала что-то мямлить про «только вчера», про то, что она даже дочку еще не успела от бабушки забрать. Я повернулась к мужу.
— Валер, домой можешь не приходить, — сказала я, развернулась и ушла.
Вечером я собирала его вещи, упаковала все в коробки, вызвала грузовое такси и отправила Кире по новому адресу.
Утром я приехала к ней сама. Таксист, мужчина лет пятидесяти, спросил, что у меня случилось. И я вдруг выложила все как на духу.
— Правильно делаешь, — сказал таксист. — Мужик не ценит, так пусть идет на все четыре стороны.
Мудрый человек!
Кира вышла ко мне опять в пеньюаре, но уже накинула сверху куртку.
— Настя, послушай, — виновато начала она.
— Кир, он твой, — сказала я. — Пользуйся. Только учти, носки по всей квартире будут раскиданы.
Две недели я наслаждалась тишиной и свободой. Никто не храпел, никто не смотрел футбол до трех ночи. Никто не спрашивал, что на ужин. Я ела суши из коробки прямо в кровати и смотрела сериалы. Это был мой личный рай.
А потом пришел Валера. Он стоял под дверью как побитый пес, даже вялые цветы купил в супермаркете.
— Настя, давай поговорим?
— Валер, иди к Кире, — сказала я.
— Я хочу домой, — признался муж.
Я фыркнула, но впустила его. Он прошел на кухню, сел за стол.
— Что, Кира не оценила твои золотые руки? — с усмешкой спросила я.
И тут муженек начал жаловаться, что Кира безработная, что постоянно просит денег, что готовить она не умеет, ребенок постоянно орет.
— Ты сам сделал свой выбор, — вздохнула я. — И знаешь, я поняла, что мне хорошо одной. Во всяком случае лучше, чем с тобой. Так что, если ты думаешь, что я рыдаю в подушку, то ты ошибаешься.
И тут Валера выдал очередной перл:
— Это ты во всем виновата! Ты сама отправила меня к ней!
— Валер, я тебя отправила помочь с ремонтом, а не шашни крутить! — напомнила я.
— Ты вечно себе найдешь оправдания! — пошел в наступление муж.
Правильно, лучшая защита — это нападение. Но только ему это не помогло.
— Ты тоже не сахар! — продолжал Валера. — Вечно всем недовольная! Ты меня не ценила! А Кира мной восхищалась, хвалила, жалела.
— Валер, иди откуда пришел, — сказала я. — Зачем тебе такая черствая, как я? Иди к любящей и ценящей Кире.
Он еще потоптался и ушел со своим увядшим букетом. А я пошла на кухню, заказала себе еще суши и подумала, что все к лучшему.
