Дождь лил три дня кряду. Лил, иногда затихая, превращаясь в редкие капли, а потом вновь накрывал, «как из ведра». По размытой деревенской дороге медленно ехал белый отечественный автомобиль. Машину мотало из стороны в сторону, временами она буксовала. И водитель уже думал, куда бежать за трактором, когда они застрянут.
— Выбрала же время твоя мама упасть, — беззлобно ворчал мужчина, сидевший за рулем, на жену, пухлую женщину лет пятидесяти с красивыми кудрями.
Жена сидела рядом, напряженно всматриваясь в дорогу через лобовое стекло.
— Совсем чуть-чуть осталось, Сереж. Уже в деревню заезжаем. Может и не застрянем.
— Может и не застрянем, — спокойно кивнул Сергей. — Уже почти доехали. Застрянем на обратном пути. А ведь твою маму еще в больницу везти надо. Я правильно понял?
— Скорее всего, — грустно выдохнула Катерина, кивнув кудрявой головой.
Кудри она накрутила с самого утра. Думала, пойдут с мужем ресторан в честь его дня рождения, совпавшего с выходным днём. А тут звонок из деревни. Мама пошла в курятник за яйцами и неудачно упала.
— Нога моя, нога, — стонала пожилая женщина в трубку. — Я на неё наступить не могу. Во дворе слякоть, поскользнулась я на этой жиже. Приезжай скорее, Катя!
Легко сказать, приезжай! Не ближний же свет — семьдесят километров до деревни. А, с другой стороны, как маме откажешь, когда она так стонет и говорит, что ни о какой скорой речи идти не может? Она будет ждать свою дочку, которая должна отвезти ее в больницу.
Кате было страшно мужу об этом говорить. Он уже свой парадный пиджак достал, погладил его, предвкушая вечерний поход в ресторан.
Конечно, случившиеся с мамой важнее, и ради нее поход в ресторан можно отложить. Но уж слишком часто мама дергала их по всяким пустякам. То у нее давление не сбивается и помочь может только родная дочь, то стена в курятнике обвалилась, и того гляди куры разбегутся. Тут, конечно же, нужны руки зятя.
Катя с Сергеем раз в неделю стабильно в деревню мотались. Муж стоически к этим поездкам относился, но иногда хмурился, когда Любовь Степановна, мама Екатерины, по явному пустяку их дергала, просто потому, что ей скучно.
Сейчас повод достаточно серьёзный, если только Любовь Степановна не притворяется. И Сергей, шумно выдохнув и слегка закатив глаза, повесил пиджак на плечики, убрал в шкаф.
— Ну, поехали помогать твоей маме. Не уверен только, что в такую погоду мы сможем доехать до деревни. Скорее всего, дорогу сильно развезло.
Дорогу и правда развезло, но до деревни они добрались Любовь Степановна лежала на своем стареньком диване и громко стонала.
— Долго же вы ехали. Смотрите, как нога распухла,, — откинула она байковое одеяло со своих ног.
Нога и в самом деле распухла, покраснела и выглядела очень нехорошо.
— Мама, ты идти сможешь? Обопрись на меня!
Катя хотела помочь матери дойти до машины, но старая женщина застонала еще сильнее.
— Да какой мне идти? Говорю же, не могу. Я до дивана ползком добралась. Не могу, говорю, не тащи меня.
— Ну, тогда придется вас на руках донести, — усмехнулся Сергей и подхватил довольно-таки тяжелую Любовь Степановну.
Катя полнотой в маму пошла. У них вообще в роду все женщины полные, кроме Катиной дочки — Людмилы. Той с фигурой больше повезло, скользко бы ни ела, не толстела и даже после родов не раздалась. Дочь Катерины и Сергея давно отдельно живет. Удачно замужем. Живут с мужем в его частном доме и воспитывают трехлетнего сынишку.
Все вроде бы нормально. Катя и Сережа, отметившие недавно тридцатилетие совместной жизни, могут пожить для себя. Вот даже в ресторан иногда ходят. Если бы мама не дёргала их так часто.
Любовь Степановна стонала над заднем сиденье машины.
— Ой, Серёжа, осторожнее. Трясёт, больно. Ты можешь как-то аккуратнее ехать?
Мужчина молчал, поджав гобы. Как объяснишь тёще, что на такой дороге аккуратнее не поедешь. Лишь бы только не застрять. А дождь всё никак не заканчивался.
Но Сергею повезло и на этот раз. Он вырулил с петляющей по полям расхлябанной дороге на трассу и выдохнул.
Любовь Степановна не лукавила. Ей на самом деле было больно. В травмпункте оказалось, что у нее действительно перелом. Дежурный травматолог дал рекомендации и распорядился, чтобы медсестра наложила на ногу гипс. С этим гипсом женщину еле в машину усадили. И тут она завыла.
— Ой, Катя, Серёжа, как же я в деревне одна буду управляться? Я же ходить-то не могу. Дочь, ты, может, на работе отпуск возьмёшь и поживёшь какое-то время у меня, пока гипс не снимут? Я же не смогу, ей-богу, не смогу!
Пожилая женщина причитала на заднем сиденье, вытянув на него загипсованную ногу, а Катерина впереди неуверенно посмотрела на мужа.
— Что делать, Серёж?
Она привыкла во всём на мнение мужа полагаться. Он у них в семье всё решал и всё разруливал. Катя жила «как за каменной стеной», как завистливо говорили ей подруги.
Сейчас она на мужа вопросительно смотрела, так как ехать в деревню ей ужасно не хотелось. Жить там в приземистом однокомнатном доме с удобствами во дворе, вместе со сварливой, временами очень капризной мамой, такое даже в страшном сне не хотелось представлять.
— Я даже не знаю, — покачал головой муж, глядя в зеркало заднего вида на прислушивающуюся к их разговору Любовь Степановну. — Нууу, может быть твоя мама у нас пока поживет, пока гипс не снимут.
— Хороший у тебя муж, Катька, — радостно выдохнула Любовь Степановна и сразу стало понятно, что на такое предложение она и рассчитывала.
Сразу же захлопала по карману своей вытянутой шерстяной кофты, достала оттуда кнопочный телефон.
— Соседке позвоню, чтоб за курами моими приглядела.
Сергей с Катей жили в двухкомнатной квартире, доставшейся когда-то мужчине по наследству, от его родителей. Раньше, когда дочка Люда жила с ними, супруги спали в большой комнате. Вторая была детской. После того, как Люда замуж вышла, детскую переоборудовали в спальню.
Естественно, Любовь Степановна разместилась в этой спальне, а Сергею с женой вновь пришлось спать в комнате, считавшейся залом, на диване.
Сережа был человеком спокойным, уверенным в себе и готов был мириться с временными неудобствами. Однако, эти неудобства с каждым днём становились всё сильнее и сильнее.
Первые дни Любовь Степановна только лежала и командовала, что она хотела поесть на обед, на ужин. Но лежать пожилой женщине быстро надоело. Оказывается, она смогла передвигаться и с гипсом, тем более, что Сергей взял у знакомых костыль. С этим костылем, громко им стуча, женщина бродила по квартире целыми днями, а, главное, ночами. У Любовь Степановны была бессонница. Ночью ей хотелось то чайку попить, то в туалет, то просто побродить по квартире. Она не старалась делать всё тихо, всегда гремела, будто специально. То кастрюльку на кухне уронит, то дверью со всей силы хлопнет. Каждый день Сергей уходил на работу невыспавшимся и начинал раздражаться. Он любил чистоту и не брезговал сам навести порядок в квартире, но сейчас порядок наводить было бесполезно. Любовь Степановна оказалась не самым чистоплотным человеком. А еще, она считала, что смывать воду в унитазе каждый раз необязательно.
— Надо экономить воду, — говорила женщина. Бесполезно ей было что-то объяснять и просить. Любовь Степановна стояла на своем.
Она решила посадить рассаду и для этого заставила дочку расставить ящики земли по всем подоконникам. Потом ей захотелось покушать требухи. Уж очень любила она пирожки с требухой. Несколько дней в квартире стоял такой запах, от которого Сергею хотелось бежать, сломя голову.
Каждый день, возвращаясь с работы, он ждал нового сюрприза от тёщи. Поймал себя на том, что возвращаться не хочется. Мужчина начал считать дни, до того момента, пока теще снимут гипс. Взял на этот день отгул, чтобы лично отвезти Любовь Степановну в больницу, а потом в деревню. Мечтал, как они отпразднуют с женой спокойную жизнь и, наконец-то, сходят в ресторан.
Гипс пожилой женщине сняли. Сказали, что с ногой все нормально. Просто теперь нужно поберечь себя, еще и в силу возраста.
Под ручку с зятем Любовь Степановна вернулась в машину. Мужчина был весел, как никогда.
— Ну что, отвезти вас деревню? Соскучились, наверное, по дому по курам своим? Или заедем за Катей, чтобы вдвоём вас отвезти?
— Да ты что, какая деревня? — невинно захлопала морщинистыми веками Любовь Степановна. — Ты же был в кабинете, когда мне гипс снимали, слышал, что врач сказал. Поберечься мне надо. Старая я уже. А как можно поберечься, живя в деревне? Я только теперь поняла, как сложно там жить. Не смогу я так больше, без удобств, без условий.
— Что, хотите, чтобы я вам в доме туалет сделал? Я сделаю, — предложил Сергей, еще не понимая, к чему теща клонит.
— Не нужен мне в доме туалет. Деревня есть деревня. Сложно там все. Не смогу я там больше, с вами останусь.
У Сергея будто сердце вниз опустилось, на секунду дыхание перехватило. Считая дни до отъезда тёщи, такого развития событий он совсем не предполагал. Понимал, что не сможет так дальше жить. Ему и так после работы домой возвращаться не хочется, а она хочет остаться навсегда. Это просто нереально!
Мужчина свои мысли озвучивать не стал. Решил, что это должна сделать родная дочь, а не зять. Он уже представлял, в каком шоке будет Катя, узнав о планах мамы.
Оказалось, Катя в курсе. Она была дома, ждала мужа с мамой и прикрыла в комнату дверь, когда Сергей вошел темнее тучи.
— Знаешь, что мне мама твоя заявила?
— Что она хочет жить с нами? — спросила Катя. — Да, я в курсе. Она твердит мне об этом всю последнюю неделю. Я просто не знала, как тебе об этом сказать.
— Ты сейчас серьезно? Что ты сама об этом думаешь?
— Сереж, она же моя мама. Не могу же я ее выгнать. Давай поживем еще немного с ней. Может быть ей самой надоест.
— Ей не надоест! Я в этом уверен. Она всю дорогу из травматологии мне твердила, как не хочет больше возвращаться в деревню. Я может сейчас выгляжу в твоих глазах эгоистом, но я не хочу и не могу. Либо твоя мама уезжает, либо мы разведемся. Я не шучу. Для меня это настолько ужасно, что я это сделаю. Это не жизнь, это существование какое-то.
Не секунду Катя испугалась. Столько лет вместе с мужем, она хорошо его знает. Такими вещами Серёжа шутить не станет. А с другой стороны, не сможет же он с ней развестись? Нет, точно не сможет!
Катя и сама не горела желанием жить с мамой, но и сделать ничего не могла. Мама была очень настойчива. Уже несколько дней назад дала дочери понять, что отсюда не уйдет. Желает последние годы доживать рядом с дочерью. Не на руках же ее выносить, в самом-то деле?
Однако, когда Сергей заявил о разводе, Катерина поняла, что шанс убедить маму есть. Надо еще с ней поговорить.
— Я сейчас, — бросила она мужу и убежала в комнату, где жила Любовь Степановна.
Там тоже крепко прикрыла дверь и зашептала:
— Мама, Серёжа против, чтобы ты жила с нами всегда. Он сказал, что разведётся со мной в таком случае. Мам, тебе нужно уехать.
— Ха-ха-ха, — громко «каркнула» пожилая женщина. — Разведётся он! Да как не стыдно! « пожилая женщина специально очень громко говорила, чтобы Сергей за стеной услышал. — Куда он денется, бессовестный? Старая мать ему помешала, посмотрите-ка! Разведется, ему же хуже. Один останется, а мы-то с тобой вдвоем неплохо заживем.
— Не кричи, мама. Где мы заживем? — хваталась за голову Катя. — Квартира Серёжина. Нам останется только уехать в деревню.
— Туда я точно не поеду, — поджала тонкие губы Любовь Степановна. — Не разведётся он с тобой, хватит паниковать. Иди лучше на рынок, купи свиных ног, что-то мне холодца захотелось.
Две недели, ровно две недели после этого протянул Сергей, то ругаясь с женой, то уговаривая её. Катя металась «между двух огней». Дома постоянно были скандалы, но в глубине души Катерина не верила, что муж сможет с ней развестись.
А он смог! Через две недели снял квартиру, заплатил за нее за месяц вперед и вывез туда все вещи жены, пока она была на работе. Любовь Степановна этого не видела. Теща спала в своей комнате, потому что полночи чаёвничала на кухне.
Гроза разразилась вечером, когда Катерина вернулась домой.
— Ты не можешь, Серёжа. Как это, ты вывез мои вещи? Что, что ты сделал?
— Я снял вам с мамой квартиру и заплатил за месяц вперёд. Я предупреждал тебя, Катя, я так больше не могу. Мне неохота возвращаться в собственный дом. На развод я тоже подал. Зачем мне такая жена, которая не прислушивается к моему мнению? Если мама для тебя дороже и важнее, живи с ней!
Катя заплакала, а Любовь Степановна разозлилась.
— Ну и чёрт с тобой, зятёк! Сам ещё приползёшь! Родную жену из дома выгнать, это ж кем надо быть! Говори адрес квартиры. Мы уедем.
— Мама, я не хочу, — плакала Катя, — может быть, ты все-таки в деревню?
— Мать родную хочешь со свету сжить, ради штанов? Я там долго не протяну. Катя, опомнись. Иди складывай мои пожитки. Мы с тобой вдвоем неплохо заживем, а этот еще приползет. Помяни мое слово, не сможет он без тебя.
А Сергей снова смог!
Дни на съёмной квартире потянулись для Кати мучительно долго. Жить с мамой вдвоём, в однокомнатной квартире, было очень тяжело, и женщина всё время ждала, когда же муж опомнится и позовёт её домой.
Муж так и не позвал, а на телефон пришло сообщение с датой развода.
Тем временем оплаченный месяц подходил к концу. Узнав арендную плату, Катерина пришла в ужас. Это же большая часть ее зарплаты! На оставшиеся копейки и пенсию мамы невозможно прожить. Тем не менее, месяц прошел, и за квартиру заплатить пришлось.
Катя решила воздействовать на мужа через дочь. Людмила ходила к папе, стыдила его, упрашивала, но Сергей непреклонен.
— Твоя мама выбрала Любовь Степановну. Вот пусть живут теперь вдвоем, — говорил он дочери.
Люда пошла к маме с бабушкой, передала слова отца.
— Мам, я даже не знаю, что тебе сказать. Папа никогда таким не был. Я на сто процентов уверена, что он не захочет больше жить с тобой. Даже если ты отвезешь бабушку в деревню.
— Ещё чего, в деревню? Вы что меня все в деревню сплавить пытаетесь? — возмутилась Любовь Степановна. — Нам и тут неплохо живётся, и не нужен нам этот подлец.
— Нам неплохо живётся?!! — закричала Катя. — Мы еле концы с концами сводим. У меня уже денег совсем не осталось, а ведь ещё полмесяца на что-то нужно жить. Люда, а возьми нас к себе, — вдруг пришло в голову женщине. — Нет, а что, дочка? У вас с мужем дом большой, а мы много места не займём. По хозяйству тебе помогать будем.
— Да ты что, мама, — ужаснулась Людмила. — То есть, ты свой брак разрушила, теперь хочешь мой разрушить? Об этом не может идти и речи. Деньгами я немножко помогу, но, ради Бога, больше не заикайся о таком, иначе мы поссоримся. Мой муж тоже не самый терпеливый человек.
Прошло несколько месяцев.
Катерина настолько отчаялась, что готова была сама пойти и унижаться перед мужем. С мамой жизнь настолько тяжела, что иногда женщине хотелось уйти, куда глаза глядят.
Она пойдет, она будет умолять Сережу. Маму можно оставить на съемной квартире. Не хочет она в деревню, пусть живет тут. Катя будет платить, только бы не жить вместе, только бы вернуться к мужу!
Но вновь Катерину ждало огромное разочарование. От дочери она узнала, что у Сергея появилась другая женщина. Появилась не очень давно, но в силу возраста они не хотят тратить время на длительные ухаживания и уже собираются съехаться.
Это был полный крах! Катя выла, как зверек, понимая, что ей придется теперь всегда жить с мамой.
