— Света, а где солонка? Опять не на месте поставила, — голос Лидии Петровны звучал с кухни привычно недовольно.
Светлана сжала зубы и продолжала одевать Матвея в садик. Свекровь приходила каждое утро, как на работу, и каждый раз находила повод для замечания. То солонка, то занавески не так висят, то цветы неправильно политы.
— Мама, не начинай с утра, — устало отозвался из ванной Михаил.
— Я что, не права? Порядок должен быть! А то живете тут как… — Лидия Петровна многозначительно замолкла, но продолжала греметь кастрюлями.
Светлана застегивала сыну куртку и мысленно отсчитывала минуты до ухода. Шесть месяцев безработицы научили её терпению, но каждое утро давалось всё труднее. Лидия Петровна относилась к ней как к временной помехе в жизни сына.
— Мишенька, завтрак готов! — певуче позвала свекровь.
Светлана поморщилась. Сорокалетнего мужчину называть «Мишенькой»… Но Михаил, кажется, даже не замечал этих странностей. Привык.
В садике Матвей радостно помахал рукой и убежал к друзьям. Светлана задержалась у окна, наблюдая, как сын играет с другими детьми. Здесь он был просто ребёнком, без постоянных одёрганий бабушки.
Дома Лидия Петровна уже командовала парадом. Михаил покорно доедал кашу и слушал материнские наставления о правильной жизни.
— А ты, Светочка, всё ещё работу ищешь? — вопрос прозвучал с ядовитой заботливостью.
— Ищу. На следующей неделе собеседование в торговой компании.
— Торговля… Ну, это лучше, чем сидеть дома на шее у мужа.
Михаил поднял глаза от тарелки, но промолчал. Светлана почувствовала знакомое жжение в груди. Почему он никогда её не защищает? Почему молчит, когда мать унижает жену?
— Лидия Петровна, я не сижу на шее. Я занимаюсь домом, ребёнком, ищу работу.
— Конечно, конечно. Просто у меня Миша всегда был самостоятельным. С детства. А тут вдруг…
Недосказанность повисла в воздухе тяжёлым облаком. Светлана поняла: что бы она ни делала, в глазах свекрови останется чужой, неподходящей.
Вечером, когда Лидия Петровна ушла, Светлана попыталась поговорить с мужем.
— Миш, мне тяжело. Твоя мама постоянно…
— Не преувеличивай. Мама просто беспокоится о нас.
— Она меня терпеть не может!
— Света, не драматизируй. Мама привыкла всё контролировать, она же тридцать лет завучем была. Дай ей время.
Время… Четыре года брака, а Лидия Петровна всё ещё относилась к ней как к временному недоразумению.
Утром следующего дня свекровь появилась раньше обычного. Светлана ещё не успела собрать Матвея, когда входная дверь щёлкнула знакомым ключом.
— Мишенька дома? — спросила Лидия Петровна, проходя на кухню.
— На работе уже.
— А-а-а. Тогда поговорим по душам.
От интонации у Светланы похолодело в животе. Лидия Петровна села за стол и достала телефон.
— Знаешь, я тут думала о нашей ситуации. Ты работу не можешь найти, Миша один семью тянет…
— Я найду работу. Уже есть предложения.
— Какие предложения? Продавцом за копейки? Света, будь реалисткой. Мой сын достоин большего.
Матвей выбежал из комнаты с игрушкой, и Светлана отвлеклась, помогая ему найти недостающую деталь конструктора. Когда обернулась, Лидия Петровна убирала телефон в сумку.
— Что-то случилось? — спросила Светлана.
— Да нет, просто коммунальные проверяла. У пенсионеров, знаешь, каждая копейка на счету.
Они больше не разговаривали до вечера. Лидия Петровна ушла рано, сославшись на дела.
На следующий день она не появилась вовсе. Светлана даже обрадовалась возможности спокойно позавтракать с семьёй. Но в обед телефон Михаила разрывался от звонков.
— Мама, что случилось? — услышала Светлана обрывки разговора. — Как украли? Откуда ты знаешь?
Михаил побледнел и быстро собрался домой.
— Что происходит? — спросила Светлана.
— Мама говорит, что у неё украли деньги. Большую сумму. Переводом с карты.
— Господи! А как?
— Не знаю. Сейчас приедет, расскажет.
Лидия Петровна появилась через час. Лицо торжественно-скорбное, в руках пухлая папка с документами.
— Садись, Миша. И ты тоже, Светлана.
От официального тона стало не по себе. Лидия Петровна разложила на столе выписки из банка.
— Вчера вечером с моей карты перевели четыреста тысяч рублей. Все мои сбережения.
— Мам, это как? У тебя же есть пароли, коды…
— А вот как! — Лидия Петровна ткнула пальцем в строчку выписки. — Смотри, на чью карту перевели!
Михаил взял бумагу и окаменел. В графе получателя значилось: «Светлана Ивановна М.»
— Это что такое? — голос мужа звучал чужим.
Светлана схватила выписку дрожащими руками. Её имя, её карта, перевод на четыреста тысяч. Но она ничего не делала!
— Я… я не понимаю! Я этого не делала!
— Конечно, не делала, — ядовито усмехнулась Лидия Петровна. — Деньги сами перелетели.
— Но как это возможно? У меня даже пароля от вашего банка нет!
— А телефон мой трогала?
— Какой телефон?
— Вчера утром. Когда Матвея собирала. Мой телефон на столе лежал.
Светлана вспомнила: действительно, помогала сыну с конструктором, могла случайно задеть телефон свекрови. Но она его не брала в руки!
— Лидия Петровна, я телефон не трогала! Максимум могла случайно задеть рукой.
— Ага, «случайно». А пароль подобрала как? Тоже случайно?
— Какой пароль? Я не знаю никаких паролей!
Михаил молчал, изучая выписку. На лице — растерянность и подозрение.
— Миш, ты же знаешь меня! Я никогда не стала бы… Это какая-то ошибка!
— Света, но деньги на твоей карте. Как объяснить?
Она схватилась за свой телефон, вошла в банковское приложение. На счету действительно красовалась сумма, которой там быть не должно.
— Не может быть… Я этого не делала!
— Тогда кто? — холодно спросила Лидия Петровна. — Домовой?
Светлана смотрела на экран телефона и не понимала происходящего. Четыреста тысяч рублей. Огромная для их семьи сумма. И она понятия не имеет, как эти деньги оказались на её счету.
— Может, это хакеры? Взлом карты? — предположила она.
— Хакеры, которые точно знали номер твоей карты и мой пароль? Света, ну что ты придумываешь?
— А может, это кто-то из банка? Ошибка в системе?
— В банке я уже была. Там сказали — операция прошла с моего телефона, в присутствии владельца карты.
Светлана почувствовала, как земля уходит из-под ног. Все улики указывали на неё, но она была невиновна. Как такое возможно?
— Мам, а может, правда ошибка? — неуверенно сказал Михаил.
— Мишенька, я понимаю, тебе тяжело поверить. Но факты налицо. Деньги перевели с моего телефона на её карту.
— Но зачем мне это делать? — воскликнула Светлана. — Зачем мне красть у вас?
— А кто знает, что у тебя на уме? Может, решила, что я слишком долго живу? Или просто позарились на деньги?
— Лидия Петровна, как вы можете такое говорить!
— А что, по-твоему, я должна думать? Деньги исчезли, оказались у тебя. Два плюс два — четыре.
Михаил сидел, сжав голову руками. Светлана видела, как он мучается, выбирая между матерью и женой. И понимала, что выбор уже сделан.
— Света, — тихо сказал муж, — верни деньги.
— Миш, но я их не брала!
— Тогда как объяснить?
Она смотрела на него и видела чужого человека. Четыре года брака, рождение сына, тысячи часов разговоров, смеха, близости — всё растворилось в одном подозрении.
— Ты мне не веришь, — это был не вопрос.
Михаил отвернулся.
Светлана встала и молча пошла к компьютеру. Зашла в банковский сайт и перевела все четыреста тысяч обратно на карту Лидии Петровны.
— Готово.
— Вот так-то лучше, — удовлетворённо кивнула свекровь. — А теперь, думаю, нам нужно серьёзно поговорить о том, как дальше жить.
— Не нужно, — тихо сказала Светлана. — Я сама всё поняла.
Она пошла в спальню и достала чемодан. Михаил появился в дверях, когда она складывала вещи.
— Ты что делаешь?
— Собираюсь. Раз мне здесь не верят, нечего и оставаться.
— Света, подожди…
— Что подождать, Миш? Ты поверил, что я воровка. Твоя мать обвинила меня в краже, а ты молчал.
— Но деньги же были на твоей карте!
— И что? Если завтра кто-то переведёт наркоту в мою сумку, ты поверишь, что я торговец?
— Это другое…
— Нет, это то же самое. Ты мне не доверяешь.
Она закрыла чемодан и взяла Матвея за руку.
— Мам, мы куда идём? — спросил сын.
— К бабушке Тане. Ненадолго.
Михаил проводил их до двери и больше не сказал ни слова.
Месяц Светлана жила у мамы, искала работу и пыталась понять, что произошло. Консультация с юристом ничего не прояснила — технически перевод мог быть сделан только с телефона Лидии Петровны. А она клялась, что ничего не делала.
Наконец Светлана устроилась экономистом в небольшую фирму. Работа нравилась, коллеги приняли хорошо. Постепенно жизнь налаживалась.
Михаил звонил первые недели, просил вернуться. Но разговоры выходили тяжёлыми — он по-прежнему сомневался в её невиновности.
— Просто скажи честно, что это был момент слабости, — говорил он. — Все иногда ошибаются.
— Миш, я не брала эти деньги. Если ты этого не понимаешь, нам не о чем говорить.
Постепенно звонки прекратились. Развод оформили через суд. Михаил не препятствовал, даже алименты платил исправно.
А через полгода произошло то, чего Светлана не ожидала. Михаил приехал к ней на работу, бледный и растерянный.
— Света, мне нужно с тобой поговорить.
Они вышли в соседнее кафе. Михаил долго молчал, потом достал телефон.
— Вчера мама попросила помочь с телефоном. Сказала, что завис. Я взял посмотреть и случайно увидел историю операций в её банковском приложении.
Светлана напряглась.
— Там был сохранён номер твоей карты. И пароли от твоего банка тоже сохранены. В заметках.
— Что это значит?
— Это значит, что она заранее узнала все твои данные. Наблюдала, запоминала, когда ты вводила пароли. А потом просто перевела деньги сама себе, чтобы подставить тебя.
Светлана откинулась на спинку стула. Значит, не сошла с ума. Значит, всё-таки подстава.
— Ты с ней говорил?
— Да. Сначала отказывалась, потом призналась. Сказала, что сделала это ради моего блага.
— Ради блага…
— Света, прости меня. Я был дураком. Я должен был тебе поверить.
Она смотрела на бывшего мужа и чувствовала пустоту. Ни злости, ни радости от оправдания. Просто пустоту.
— Миш, это уже неважно.
— Как неважно? Мы можем всё исправить! Мама просит прощения…
— Стоп. Твоя мать просит прощения?
— Ну… она поняла, что была неправа.
— Она поняла, что попалась. Это разные вещи.
Михаил замолчал.
— Света, вернёмся домой? Матвей спрашивает про папу.
— Матвей встречается с тобой каждые выходные. А домой мы не вернёмся.
— Но почему? Ведь теперь всё понятно!
— Понятно, что твоя мать готова уничтожить меня ради своих целей. И понятно, что ты ей позволишь.
— Я больше никогда…
— Миш, ты позволил ей обвинить меня в краже. Поверил без доказательств. А когда появились доказательства моей невиновности, твоя первая мысль — защитить маму, а не извиниться передо мной.
Он попытался возразить, но слова не находились.
— У меня теперь другая жизнь, — продолжила Светлана. — Работа, которая мне нравится. Люди, которые мне доверяют. Спокойствие в доме. Я больше не хочу бояться каждого утра.
— Света…
— Извини, Миша. Некоторые вещи нельзя исправить.
Он ушёл, опустив плечи. А Светлана допила кофе и вернулась на работу. У неё была отчётность, которую нужно закончить до конца дня. И дома ждал Матвей с новой настольной игрой.
Жизнь продолжалась. Другая, но своя.
