— Да, я был неправ. Но сейчас все изменилось, я изменился. И дети… Дети же скучают, ты видишь, как они ко мне тянутся! — Андрей стоял на пороге моей квартиры и смотрел на меня глазами побитого щенка.
Я держалась за дверную ручку, готовая в любой момент захлопнуть дверь, потому что знала, если дам слабину хоть на секунду, он просочится в квартиру, как вода через щель.
— Андрюша, милый, — мягко сказала я, — дети к тебе тянутся ровно раз в месяц согласно графику посещений, который установил суд.
— Но…
— И вообще, не ты ли год назад собрал вещи и заявил, что мама была права, ты заслуживаешь лучшего? — продолжила я с улыбкой.
Вот что меня всегда поражало в мужчинах, так это их избирательная память. Они помнят счет всех футбольных матчей, но начисто забывают, как разорвали тебе сердце на мелкие кусочки. А потом еще и потоптались на них для верности.
Андрей вздохнул.
— Люб, ну сколько можно об этом… — простонал он. — Я же извинился уже. Давай начнем с чистого листа, а? Дети будут рады.
Дети… Вот его козырная карта, которую он начал разыгрывать с прошлой недели…
Все началось с аквапарка. Обычно Андрей забирал Машу и Тимура в субботу, водил их в ближайший торговый центр, кормил и к вечеру возвращал. Но в прошлую субботу он повез их в новый аквапарк за городом, накупил сувениров на сумму моей недельной зарплаты. Но главное, пообещал, что теперь так будет каждые выходные, «если мама не будет против того, чтобы папа чаще приходил домой».
Маша, моя умница-дочка, которой только исполнилось десять, сразу раскусила его план. Но семилетний Тимур купился. Он вернулся домой с горящими глазами и целый вечер рассказывал, какой папа классный, как было бы здорово, если бы он снова жил с нами.
— Вот что, Андрей, — я наконец решилась закрыть эту тему раз и навсегда, — позвони мне завтра в семь вечера. Поговорим. Но детей не трогай, договорились?
Он просиял, и я уже пожалела о своем решении. Но мне, в конце концов, нужно было расставить все точки над «i»…
***
На следующий вечер в половине седьмого в дверь позвонили. Я никого не ждала и подумала, что пришла соседка, поэтому дверь решила открыть.
На пороге стояла Валентина Петровна собственной персоной, моя бывшая свекровь. Женщина, которая за десять лет нашего брака ни разу не назвала меня по имени, предпочитая обращение «ты» или в особо торжественных случаях «невестка».
— Ну что, довольна? — с порога начала она, проталкиваясь мимо меня в прихожую. — Разрушила семью, лишила детей отца, а теперь еще и издеваешься над моим сыном!
Я стояла с открытым ртом, наблюдая, как она деловито снимает свое пальто из какого-то невероятно пушистого зверя и вешает его на крючок.
— Валентина Петровна, вы это серьезно сейчас? — я наконец обрела дар речи. — Вы правда пришли в мой дом обвинять меня в разрушении семьи, которую вы же и помогли развалить?
— Не смей со мной так разговаривать! — она выпрямилась во весь свой метр шестьдесят. — Я всегда желала Андрюше только добра! Если бы ты была нормальной женой…
— Если бы я была нормальной женой?
Я почувствовала, как во мне поднимается злость, которую я всегда подавляла, глотала, запивала валерьянкой и заедала шоколадом.
— А давайте-ка вспомним, Валентина Петровна, кто звонил Андрею по пять раз на дню с криками, что он заслуживает лучшего? Кто приезжал к нам каждые выходные и критиковал все, начиная со стряпни и заканчивая воспитанием детей? Кто внушал ему, что настоящий мужчина не должен помогать жене по дому, потому что это не мужское дело?
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но я уже не могла остановиться.
— А вы в курсе, что ваш драгоценный сыночек сказал мне, когда уходил? «Мама права, ты меня не ценишь, я могу найти женщину получше, помоложе и покрасивее». Помоложе и покрасивее! После двух детей и десяти лет брака! После того как я бросила ради него карьеру!
Валентина Петровна нашлась не сразу.
— Ты… Ты просто завидуешь, что он действительно может найти себе другую! — выпалила она после продолжительной паузы. — А он найдет! И, между прочим, правильно сделает! Я не разрешу ему возвращаться к такой хамке!
Она схватила свое пальто и пулей вылетела из квартиры.
— И вот что это было-то? — подумала я.
Свекровь жила неподалеку от меня, но прийти ко мне домой, особенно после развода, она могла только по одной причине.
Видимо, он настроен серьезно. И мне это не нравится.
***
Минут через пятнадцать мне позвонил Андрей.
— Люба, что ты наговорила моей матери? Она в истерике!
— Правду я ей сказала, — я устало опустилась на диван. — Просто правду. И ничего кроме правды.
— Она запретила мне к тебе возвращаться… — уныло сказал он.
Я закатила глаза и коротко рассмеялась. Вот она, истинная природа всех этих изнеженных мальчиков, воспитанных мамами и бабушками! «Мама не разрешает мне есть мороженое», «мама заставляет меня носить шапку», «мама не хочет, чтобы я возвращался к бывшей жене»…
— И что? — сухо спросила я.
— А то… Слушай, Люб, она же всю жизнь мной командует! — вдруг выпалил Андрей. — Из-за нее я столько всего упустил. Из-за нее я и от тебя ушел. И… я решил, что не буду больше ее слушать. Все, хватит.
Ага… Кажется, только что выяснилась истина? Он не ко мне хочет вернуться, а уйти от замордовавшей его мамочки и что-то ей доказать!
— Знаешь, Андрей, — сказала я после очередной паузы, — год назад эти слова могли бы все изменить. Но сейчас… Сейчас мне нужно время подумать. И тебе тоже не помешает. Подумай, чего ты хочешь на самом деле, вернуться ко мне или просто сбежать от мамы?
— Люба, но…
— Давай так. Ты месяц живешь самостоятельно. Никакой мамы, никаких ее советов. Сам готовишь, сам стираешь, сам принимаешь решения. А через месяц поговорим. Если ты все еще будешь хотеть вернуться, обсудим условия. Если нет, то останемся добрыми друзьями и хорошими родителями для наших детей.
Он молчал так долго, что я подумала, что связь оборвалась.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Месяц так месяц.
***
Андрей объявился в субботу и гордо заявил мне, что ушел от мамы на съем.
— Молодец, — сказала я.
Так потянулись суббота за субботой. Прошло уже больше месяца, но Андрей молчал, о своем возвращении ничего не говорил. И я рискнула спросить сама:
— Что, передумал возвращаться?
— Ну… — он замялся. — Мама считает, что месяц — это мало. Надо полгода хотя бы вот так пожить. Ну, чтобы мне привыкнуть к самостоятельности.
— Ага. Мама считает, да? — усмехнулась я.
— Ну да, она действительно так считает… — и тут он испугался. — Эй, ты не подумай! Я не…
— Я ничего не думаю, — сказала я, — но считаю, что тебе и в самом деле нужно делать так, как велит мама. Вы созданы друг для друга, не надо с ней ссориться.Андрей насупился и замолчал. И как его отвадить теперь? Дети все же общие
