— Ваня, Ваня! – Мария, запыхавшись, вбежала в избу и снова увидела мужа с неизменной мрачной тоскливой маской на лице. — Ваня, к нам в деревню психолог приехал!
— Чего? — недовольно спросил муж, и тоска на его лице стало ещё мрачнее. — Какой ещё психолог?
— Обычный психолог! То есть, наоборот, не совсем обычный. Настоящий! Люди говорят, что после его сеансов пациенты моментально излечиваются от любых депрессий. Этот психолог — зять Смирновых. Он их дочку Ленку недавно в жены взял.
— Да, плевать мне на него, на этого психолога… — махнул муж рукой, и стал одеваться на работу.
— Что значит плевать, Ваня? – Жена застыла в скорбной позе. — У тебя же, я точно знаю, депрессия!
— С чего ты взяла? – муж зыркнул на супругу сердитыми глазами.
— А с того, что ты уже цельный год в какой-то странной тоске находишься! Я же вижу!
— Ну и что?
— Как что? – застонала Мария. — Ты же веселиться совсем разучился, Ваня. Сам в тоске, и нас с детьми в тоску ввергаешь. Нужно тебе срочно лечиться! Говорят, вчера этот психолог Федьку — тракториста от депрессии вылечил. Его жена мне рассказала, как он после сеанса пришёл домой радостный, и заявил, что начинает новую жизнь.
— Ах, вот он, почему, паразит этот, на ферму не приехал, — сердито сжал зубы Иван. — Мы его прождали целых два часа, а потом мне пришлось самому в его трактор лезть!
— Ваня, сходи к этому психологу, умоляю! Ведь ты же от этой депрессии можешь погибнуть! Люди говорят, некоторые от неё в петлю лезут. Хватит уже страдать непонятно от чего!
— Я не страдаю, Маша! – сердито отрезал Иван. — Просто у меня дел слишком много! Вот я и переживаю, что не успеваю всё сделать!
— Да пёс с ними, с этими делами! Умоляю, Ванечка! – продолжила уговаривать мужа жена. — Я уже с этим психологом обо всём договорилась. Он согласился бесплатно с тобой сеанс провести.
— Чего? Когда это ты успела договориться?
— А вот только что. Я ему гостинцев отнесла, медку, да гуся копчёного. Как бы в подарок от нас. Потому что они с женой сегодня вечером уже уедут. Ну, Ванечка, ну, соглашайся, ведь такой удобный случай. Когда ты ещё у психолога побываешь?
— А на работу кто вместо меня пойдёт?
— А я и на ферму уже позвонила, вашему главному сказала, что ты задержишься. Что у тебя неотложные дела появились, в связи со здоровьем. Они же тебя там очень ценят. Как узнали, что ты лечиться будешь, сразу сказали: «Конечно-конечно, мы понимаем…»
— Тьфу, ты! — со злостью воскликнул Иван. — Вот ведь, уже везде она договорилась.
— Потому что я по твоей улыбке соскучилась. И дети тоже забыли, когда отец у них был весёлый.
— Ну, ладно… — Иван недовольно вздохнул. — Детьми ты меня ловко подцепила. Схожу я к этим Смирновым. И где он принимает, этот психолог? Прямо у них в доме, что ли?
— Федька, вроде, сказал, что он свои лечебные сеансы проводит на летней кухне.
— Хорошо, хоть, не в доме. А то старики Смирновы смеяться надо мной будут.
Через пятнадцать минут Иван уже сидел за столом на чужой летней кухне. Зять Смирновых, мужчина лет сорока, одетый по-летнему в майку и шорты, с интересом смотрел на своего нового пациента.
— И как мне к вам обращаться? – спросил, наконец-то, психолог.
— Иван Петрович я, — недовольно ответил Иван.
— Хорошо, Иван Петрович. — Расскажите мне, что вас беспокоит. Озвучьте, так сказать, вашу проблему.
— Какую проблему?
— Ну, как, какую? Мне ваша супруга сказала, что у вас, как бы, депрессия. Что вы давно уже перестали улыбаться. Это так?
— А чему теперь можно улыбаться-то? — с тоской спросил Иван.
— Как это — чему? Вас что, в этой жизни совсем ничего не радует?
— А чему в ней радоваться-то?
— Ну, хорошо, — кивнул психолог. — Тогда конкретно скажите, что вас в этой жизни беспокоит?
— Всё беспокоит.
— Что конкретно? – Психолог с удивлением смотрел на такого безрадостного пациента.
— Я же говорю, всё беспокоит. И политическая обстановка в стране, и то, что наш климат так резко меняется. А ещё мне дом нужно кое-где ремонтировать, и не только у меня, но и у моих родителей. И дети мои слушают и смотрят в интернете черт знает что…
— Погодите, Иван Петрович! – резко оборвал эту речь пессимиста зять Смирновых, и глупо заулыбался. — Вы вот всё говорите о чём-то, или о ком-то, но совсем не о себе. Вы честно скажите сами себе, вы, вообще, себя хоть немножко любите?
— Чего? — Иван удивлённо посмотрел на психолога.
— Вы, что, даже не понимаете моего вопроса? – удивился психолог.
— Не понимаю.
— Интересно… А когда вы смотритесь на себя в зеркало, вы о себе что думаете?
— В зеркало? На себя?
— Ну, да. Вы же смотритесь на себя в зеркало? Хотя бы иногда.
— Ну, когда бреюсь.
— А просто так — смотритесь?
— А я чего, баба, что ли?
— Почему сразу баба? – опять заулыбался психолог. — Мужчина тоже должен иногда смотреться на себя в зеркало просто так.
— Зачем?
— Чтобы собой полюбоваться. Посмотреть, какой вы красивый. Статный. Вы, разве, себя, такого, не любите?
— А за что мне себя любить? – вытаращил глаза на этого странного человека Иван. — Я собой в последнее время вообще недоволен! Потому что ничего не успеваю! Столько дел мне ещё надо в этой жизни сделать! Вот, хотя бы, чтобы дом отремонтировать родителям, мне сначала нужно…
— Да погодите вы о своём ремонте! — перебил Ивана психолог. — Сначала, ответьте себе честно, зачем вам ремонтировать дом родителей?
— В смысле?
— Ну, зачем вам всё это? У них, что, у родителей ваших, крыша течёт?
— Нет. Но ведь они — мои родители! Им же надо помогать. Они же у меня старенькие.
— Ну и что? Они живут отдельно от вас?
— Да…
— Вот и пусть живут дальше. Отдельно. А у вас своя семья есть. И она хочет видеть радостного папу и мужа. А чтобы вам стать радостным, вам нужно срочно полюбить себя. Каждое утро подходите к зеркалу и говорите своему отражению: «Я — лучшее, что есть на этом белом свете. Я должен жить и радовать в первую очередь себя. Я — главный человек на свете. Отныне, я буду делать только то, что нужно мне…» Вот вам, лично вам, что нужно в первую очередь?
— Родителям дом отремонтировать, — опять повторил Иван.
— Да нет же! Я же сказал — лично вам что нужно? Что бы вы хотели сделать только для себя?
— Я же уже сказал. Отремонтировать дом родителям.
— Вы что, опять не понимаете моего вопроса? — занервничал психолог. — Я сказал — для себя!
— Так это для меня и надо! Я этого хочу лично для себя! Или тебе ещё раз повторить? — Иван тоже начал злиться, и не заметил, как перешёл на «ты». — Ты мне лучше скажи, психолог, ты сам-то сюда приехал для чего? Ведь, для того, чтобы своему тестю помочь, правильно?
— Зачем это? — растерялся психолог. – Не для этого я приехал.
— А для чего, тогда?
— Я приехал отдохнуть. С супругой. На речку вашу сходить, и просто – позагорать.
— А то, что у твоего тестя забор покосился, это ты увидел?
— Послушайте, Иван Петрович! — возмущено воскликнул психолог. — Мы с вами живём в этом мире только для себя. Я живу для себя, мой тесть — для себя. И вы для себя! Поэтому, пусть мой тесть свой забор сам чинит, и ваши родители свой дом в порядке должны сами содержать.
— Погоди! – Иван опять непонимающими глазами уставился на зятя Смирновых. — Так ведь твоя жена — это дочь твоего тестя. Так?
— Ну и что?
— А ты, разве, не хочешь помочь отцу своей жены? Ведь отец у неё уже старый, и руки у него болят. Я ему в прошлом году помогал крышу перестилать, хорошо про это знаю.
— Ну, знаете ли… Его болячки меня не касаются, и крыша с забором — тем более, — холодно ответил психолог. — У меня своя работа есть. Я, вот, как видите, людей лечу.
— Ах, ты людей лечишь? — нахмурился Иван. — Хорошо…
— Вот и я думаю, что это хорошо, — кивнул психолог.
— Хорошо, что ты меня принимаешь на этой летней кухне, — сказал Иван каким-то странным, угрожающим тоном.
— А почему это хорошо? – заволновался, вдруг, психолог.
— Потому что нас с тобой никто не видит. И никто мне не помешает тебя, тоже, кое от чего вылечить…
Иван шёл домой и радостно улыбался, первый раз за этот год. Вошёл в свою избу, и даже засмеялся.
— Ванечка, наконец-то, ты смеешься! — засияла радостно супруга. Но, вдруг, тут же резко переменилась, и уставилась на пальцы мужа, которые были все в ссадинах, и даже, немного, кое-где, кровоточили. – Чего это у тебя с кулаками, Ваня? — тревожно воскликнула она.
— Да так… – весело ответил Иван. – Это я психолога немного поучил… Мать его за ногу… Приехал он сюда, понимаешь, отдыхать… На речке покупаться… Нарцисс несчастный… Он теперь надолго этот отдых запомнит…
— Ой, Ванечка, что же теперь будет-то?! – испугалась Маша. — А если он на тебя заявит?
— Не заявит, — уверенно сказал муж. — Я же его легонечко поучил… Так, носом в жизнь потыкал, и всё… Он теперь копченым гусем да медком нашим обиду свою заест, и успокоится. Зато, Машенька, мне на душе теперь так радостно стало! Так весело! Потому что, только теперь понял я — правильно я живу! Ох, правильно! И нечего мне сомневаться! Всё мои сомнение этот психолог напрочь развеял! Так и надо мне жить дальше! Жить, и жизни такой радоваться!
