Я стояла в коридоре клиники, сжимая в руках конверт с результатами анализов. Руки дрожали так сильно, что бумага шелестела. Доктор Соколова только что сказала мне то, что перевернуло всю мою жизнь с ног на голову.
— Вы абсолютно здоровы, Анна Сергеевна. Никаких признаков бесплодия. Более того, судя по анализам, у вас отличные показатели для зачатия.
Я не могла дышать. Не могла думать. В ушах звенело.
— Но… но это невозможно, — прошептала я. — Полгода назад мне сказали…
— Посмотрите на дату в тех документах, которые вы мне показали, — мягко произнесла врач. — И на подпись. Это не настоящее медицинское заключение. Печать поддельная.
Мир поплыл перед глазами.
***
Шесть месяцев назад Дмитрий пришёл домой с траурным лицом. Мы были женаты три года, и последний год активно пытались завести ребёнка. Он настоял, чтобы я прошла полное обследование в частной клинике, куда, по его словам, ходил его коллега.
— Аня, нам нужно поговорить, — сказал он тогда, усаживая меня на диван.
Сердце ёкнуло. По его лицу я поняла — что-то не так.
— Я был в клинике. Забрал твои результаты.
Он протянул мне папку с документами. Я открыла её дрожащими руками и начала читать. Слова расплывались: «необратимые изменения», «эндокринная дисфункция», «невозможность зачатия».
— Нет, — выдохнула я. — Это ошибка. Должна быть ошибка!
— Я перепроверил, — его голос был спокойным, почти равнодушным. — Врачи подтвердили, что ты бесплодна. Как я и думал.
— Как ты думал? — я уставилась на него. — Что ты имеешь в виду?
Он тяжело вздохнул и отвернулся к окну.
— Аня, я не могу так жить. Я всегда хотел детей. Это была моя главная цель в браке.
— Но мы можем усыновить! Или найти других врачей, попробовать другое лечение!
— Я не хочу чужих детей, — отрезал он. — И лечения нет. Я уже всё выяснил.
Следующие две недели прошли как в тумане. Дмитрий стал холодным и отстранённым. Он практически не разговаривал со мной, приходил поздно, уходил рано. А потом подал на развод.
— Это лучшее решение для нас обоих, — сказал он, когда я, рыдая, умоляла его передумать. — Ты молодая, красивая. Найдёшь кого-то, кому дети не так важны. А я… я должен думать о своём будущем.
Развод прошёл быстро. Дмитрий был щедр — оставил мне квартиру, которую мы купили вместе, не стал делить наши общие накопления. Я тогда подумала, что он чувствует вину. Теперь понимаю — он просто хотел поскорее избавиться от меня, замести следы.
***
Я вышла из клиники в холодный ноябрьский вечер. Моросил дождь. Достала телефон и набрала номер Дмитрия. Он ответил не сразу.
— Аня? Что-то случилось?
Его голос звучал настороженно. Я услышала на фоне женский смех, музыку.
— Мне нужно с тобой встретиться. Сейчас.
— Сейчас не могу, я занят. Может, на следующей неделе…
— Сейчас, Дмитрий. Или я приеду к тебе сама. И поверь, тебе не понравится сцена, которую я устрою.
Он помолчал.
— Хорошо. Кафе «Венера», через час.
Я приехала первой. Заказала кофе, который не могла пить — руки тряслись так, что я боялась пролить. Когда Дмитрий вошёл, я с трудом узнала его. Он располнел, отпустил бороду, одет был небрежно — старые джинсы, мятая рубашка. Раньше он всегда был безупречен.
— Что случилось? — спросил он, садясь напротив. Даже не поздоровался.
Я положила перед ним конверт с медицинскими документами.
— Я здорова, Дмитрий. Абсолютно здорова. Никакого бесплодия у меня никогда не было.
Он побледнел. Схватил конверт, выхватил бумаги, пробежал глазами.
— Это… это какая-то ошибка…
— Ошибка? — я усмехнулась. — Ошибкой были те документы, что ты мне показал полгода назад. Поддельные документы с фальшивой печатью. Ты солгал мне, чтобы развестись.
Он молчал, глядя в бумаги. Я видела, как он судорожно соображает, что сказать.
— Почему? — мой голос дрогнул. — Просто скажи мне, почему?
Он положил документы на стол и закрыл лицо руками.
— Ира, — наконец произнёс он глухо.
— Кто?
— Ира. Моя… я встретил её два года назад. На конференции в Питере.
Два года. Значит, мы были ещё вполне счастливы, когда он завёл любовницу. Или мне так казалось.
— Она забеременела, — продолжал он, не поднимая головы. — Случайно. Мы не планировали. Но когда я узнал… Аня, я не мог упустить этот шанс. Я правда хотел ребёнка. Хотел быть отцом.
— И вместо того, чтобы честно со мной поговорить, ты решил уничтожить меня этой ложью? — голос мой повысился, и люди за соседними столиками обернулись.
— Я не хотел делать тебе больно! — он наконец посмотрел на меня, и в его глазах я увидела жалкую попытку оправдаться. — Если бы я просто сказал, что встретил другую, ты бы страдала, думая, что недостаточно хороша. А так… так у тебя была причина. Медицинская причина. Не твоя вина.
Я смотрела на него и не могла поверить, что когда-то любила этого человека.
— Ты серьёзно думаешь, что бесплодие — это лучше, чем правда? — прошептала я. — Ты представляешь, через что я прошла? Я думала, что со мной что-то не так. Что я неполноценная. Что никогда не смогу стать матерью. Полгода, Дмитрий. Полгода я жила с этим кошмаром!
— Мне жаль, — пробормотал он. — Правда жаль. Я думал…
— Где ты взял эти поддельные документы?
Он облизнул губы.
— Знакомый… оказывал такие услуги. За деньги. Я знал, что ты не будешь перепроверять, ты всегда доверяла врачам…
— Ты заплатил кому-то, чтобы они сделали фальшивое медицинское заключение о моём бесплодии. Чтобы ты мог уйти с чистой совестью. — Я произнесла это медленно, по слогам, пытаясь осознать масштаб предательства.
— Что ты хочешь? — спросил он устало. — Денег? Я могу…
— Я хочу, чтобы ты сказал правду всем. Твоим родителям, нашим общим друзьям. Всем, кому ты рассказывал о моём «бесплодии».
Он вскинул голову.
— Зачем? Какая разница сейчас?
— Разница в том, что все они смотрели на меня с жалостью! Твоя мать говорила, что я «бракованная». Наша общая подруга Лена спрашивала, не думала ли я о суррогатном материнстве, потому что «Дима так хотел детей, бедняжка». Ты превратил меня в объект жалости, но никто не знал, что ты лжешь!
— Я не могу, — покачал он головой. — Ира не поймёт. Мы недавно поженились, у нас сын…
— Замечательно, — медленно повторила я. — Значит, она родила почти сразу после нашего развода?
— Да. Я хотел успеть до родов. Чтобы ребёнок родился, когда я буду свободен.
Меня затошнило. Этот человек планировал всё до мелочей. Рассчитывал сроки. Заказывал фальшивые документы. Всё для того, чтобы не выглядеть плохим в глазах окружающих.
— И как твоя новая жизнь? — спросила я ядовито. — Счастлив?
Он не ответил, и я вдруг поняла по его лицу — он несчастен.
— Не такая уж радужная картина получилась? — продолжала я. — Дай угадаю. Бессонные ночи? Ребёнок постоянно плачет? Ира требует внимания, денег, помощи? Романтика улетучилась?
— Замолчи, — буркнул он.
— А знаешь, что самое смешное? — я наклонилась ближе. — Я рада. Рада, что ты ушёл. Потому что теперь я вижу, кто ты на самом деле. Трус и лжец, который не смог просто честно поговорить со своей женой.
— Я тогда был в отчаянии! — вдруг выпалил он. — Ира поставила ультиматум: либо я развожусь и мы создаём семью, либо она делает аборт и исчезает из моей жизни. Я не знал, что делать!
— Ты мог сказать мне правду! Просто правду! — я ударила ладонью по столу. — Да, мне было бы больно. Да, я бы плакала. Но это было бы честно! Вместо этого ты уничтожил моё достоинство, мою веру в себя, мою надежду на будущее!
Он молчал, уставившись в стол.
— Сколько? — спросила я после паузы.
— Что сколько?
— Сколько ты готов заплатить, чтобы я не обратилась в полицию за подделку документов? Не подала в суд? Не разрушила твою новую семейную идиллию?
Он поднял на меня глаза, и в них был страх.
— Ты бы не стала…
— Попробуй проверить, — я улыбнулась холодной улыбкой. — У меня есть поддельные документы с твоими отпечатками. Есть свидетели, которым ты рассказывал о моём «бесплодии». Есть переписка, где ты обсуждал это. Я найду того «знакомого», который тебе помог. Поверь, я найду.
— Аня, пожалуйста…
— Три миллиона рублей, — сказала я. — Это компенсация за моральный ущерб. За полгода депрессии. За то, что ты разрушил мою жизнь своей ложью.
— У меня нет таких денег!
— Найдёшь. Продашь машину, займёшь, не знаю. У тебя есть две недели. И ещё одно условие: ты говоришь своим родителям правду. Всю правду. Я хочу, чтобы хотя бы они знали, кто ты на самом деле.
Он сидел бледный, сжимая кулаки.
— А если я откажусь?
— Тогда завтра утром я иду в полицию. И к Ире. Расскажу ей, на что способен её замечательный муж. Как думаешь, она захочет строить семью с человеком, который готов на всё ради своих целей? Который подделывает документы и разрушает жизни?
Он понял, что я не блефую. Я видела это в его глазах.
— Хорошо, — прошептал он наконец. — Хорошо. Я сделаю, как ты хочешь.
Две недели спустя деньги поступили на мой счёт. А ещё через день мне позвонила мать Дмитрия.
— Анечка, — её голос дрожал от слёз. — Я не знаю, как просить у тебя прощения. Димочка всё рассказал. Я… мне так стыдно за то, что я говорила тебе тогда. Прости меня, милая. Прости старую дуру.
Я не ожидала, что это будет так трогательно. Мы проговорили больше часа, она плакала и просила прощения, называла сына подлецом и негодяем.
— Я всегда знала, что он эгоист, но чтобы настолько… — всхлипывала она. — И эта девица, эта Ира, она такая же. Пусть они друг друга мучают. А ты, девочка, ты найдёшь хорошего человека. Найдёшь и будешь счастлива. И детишек родишь. Много детишек.
После этого разговора мне стало легче. Как будто тяжесть спала с плеч. Я была свободна не только юридически, но и морально.
***
Прошёл год. Я переехала в другой город, сменила работу, начала новую жизнь. Деньги от Дмитрия вложила в собственное дело — открыла небольшое кафе. Познакомилась с Андреем, программистом с добрыми глазами и искренней улыбкой.
Когда я рассказала ему всю историю, он просто обнял меня и сказал:
— Какой же он идиот. Потерять такую женщину из-за собственной трусости.
А сегодня утром я сделала тест на беременность. Две полоски. Я смотрела на них и плакала от счастья.
Врачи были правы — я абсолютно здорова. И жизнь продолжается.
Когда я рассказала Андрею новость, он поднял меня на руки и закружил по комнате.
— Мы будем родителями! — кричал он, смеясь. — Я буду папой!
И в этот момент я поняла: Дмитрий не просто солгал мне. Он сделал мне одолжение. Потому что если бы не его ложь, я бы никогда не ушла. Продолжала бы жить с человеком, который не умеет любить. Не умеет быть честным. Не заслуживает доверия.
А теперь у меня есть всё: любящий мужчина, растущий бизнес и малыш, который скоро появится на свет.
Иногда предательство — это не конец истории. Это начало новой, лучшей жизни.
