— Я скоро умру, — едва проснувшись, сказала Юлия, глядя печальными глазами глядя на мужа.
— С чего ты это придумала? — поморщился тот сонно.
— Сегодня мне ночью приснилось, что у меня выросли крылья, и я от тебя улетела. Навсегда.
— Далеко улетела?
— На небо. Прямо за облака.
— Интересно… — вздохнул Григорий. – Значит, у тебя крылья выросли?
— Да. Огромные такие, как у ангелов.
— Как у ангелов?.. А откуда ты знаешь, какие крылья у ангелов?
— Так я же на картинах ангелов видела. Ты что, сам, что ли, не видел ангелов с крыльями? Помнишь, мы с тобой ходили на выставку художника, не помню его фамилию…
— Юля, эти художники, они чего только не рисуют! – Муж недовольно усмехнулся. — Ты думаешь, они ангелов этих с натуры, что ли, рисовали? Они же всё из головы своей взяли.
— Из мифов они взяли.
— А эти мифы кто придумал? Тоже, обычные люди. Правильно? Сказочники — мифотворцы.
— Ну, не знаю… – Юлия вздохнула. — Главное, что я во сне на этих крыльях улетела на небо. Это же не просто так? Это — недобрый знак.
— Ты одна улетела? Я рядом с тобой не летел?
— Нет. Я одна. Это вещий сон.
— Прекрати.
— Нет, ну, правда. И ещё, когда я, проснулась, ну, после того, как улетела, у меня очень сильно колотилось сердце. Так сильно оно билось, что ещё немного, и оно бы разорвалось. Я так думаю.
— Это у тебя от испуга. Ты же высоко улетела. От страха сердце всегда сильно бьётся.
— Не. Я высоты не боюсь, и никогда не боялась, — замотала головой жена. — Если бы я вовремя не проснулась, я бы прямо во сне умерла. Я так думаю.
— Не придумывай.
— Это звонок, Гриша.
— Какой еще звонок?
— Что меня скоро не станет.
— Да что ты зациклилась на глупостях каких-то? Я, вообще, думаю, что твой сон, наоборот, к чему-то приятному! — упрямо возразил Григорий. — Это очень хороший знак.
— Ты сам не придумывай.
— Почему это?
— Потому что всё хорошее в этой жизни с нами уже произошло.
— Как это? – удивился Григорий. — Я, лично, надеюсь, что у нас впереди ещё море радости.
— Это в наше-то время? Ой, Гриша, какой же ты странный.
— Я не странный! Я оптимист! А вот ты — прожжённая пессимистка. У тебя всё, что не случается — к чему-то плохому.
— Просто, я трезво смотрю на жизнь, — спокойно парировала обвинения в свой адрес супруга. — Это в юности и в молодости у нас — сплошная радость, а в наши года… Где нам её взять, эту радость?
— Да где угодно! Скажи, ты о чем мечтаешь?
— О новой квартире.
— Зачем?
— А просто так.
— Ну, ладно. Значит, нам нужно с тобой квартиру новую купить. И когда купим, это будет для тебя радость?
— Мы с тобой квартиру никогда не купим
— Почему это?
— Потому что мы не олигархи.
— А в ипотеку?
— И в ипотеку нам её не дадут. Мы же предпенсионеры.
— Ну и Бог с ней, с этой квартирой! Тогда мы можем с тобой на море съездить отдохнуть.
— Да какая же это радость?
— А почему не радость-то?
— Потому что, это — сплошная суета и маята! – Юлия недовольно поморщилась. — Пока долетишь до этого моря — умаешься. В море несколько раз окунешься — уже пора обратно лететь. Пока возвращаешься — снова так устанешь, как будто не отдыхала совсем.
— Ох, какая же ты пессимистка! – возмущённо простонал Григорий. – Ну, просто, ужас какой-то.
— Конечно, ужас. Я же — старая.
— Ты с ума сошла? В пятьдесят пять – и старая?
— Конечно. С утра на работу я уже не лечу, как раньше, а почти ползу. Никакой легкости в теле, и никакой радости на душе. Правда, у нас с тобой одна радость могла бы быть, но… Сын со снохой не хотят нам её устроить.
— Ну, да… — вдруг согласился Григорий. – Тут ты права. Они, чего-то, совсем о наследниках не думают. Наверное, думают, что молодые ещё, а им уже — под сорок.
— Вот-вот. даже в сорок – уже не молодёжь, а ты говоришь, что я не старая. — Юлия опять печально вздохнула. — Чего-то спина у меня чешется.
— В каком месте?
— Между лопаток. Посмотри, может, и правда, у меня растут крылья?
— Ох, шутница… — Муж усмехнулся.
— Шутница? Ты же говоришь, что я пессимистка? Ты уж определись, пожалуйста. — Она опять вздохнула. – А время-то уже сколько. Вставать пора, а не хочется.
— Так, суббота же. Лежи пока. Валяйся в постели.
— Ага. Ты знаешь, что это — ещё один признак старости.
— Какой ещё признак?
— А когда с утра вставать не хочется.
Вдруг зазвонил мобильный телефон, лежащий на столе. Муж скорей встал с постели, взял телефон, поднёс к уху.
— Да, сын, я слушаю. Что мы делаем? А в постели ещё лежим. Валяемся. Мы же уже старые. Почему, хорошо, что мы лежим? От чего нам падать? — Лицо его вдруг изменилось. — Что-что? Не может быть… Да вы… Вы когда к нам придете? Скоро? Ну, давайте… А я сейчас матери скажу…
— Что у Сашки опять случилось? — спросила Юлия, напряжённо глядя на мужа.
— Да тут такое дело, мать… — Григорий улыбнулся. — Где ты говоришь, у тебя чесалось? На спине? Так вот, это у тебя, точно, крылья отрастают.
— Зачем?
— Затем, что скоро полетишь ты на этих крыльях! От счастья! Наши-то, родить кого-то собрались. Сын говорит, сноха уже — того…
