Подруги Марины считали, что ее Женя — далеко не отец года. Мамы Марины и самого Жени утверждали, что ей невероятно повезло, что она должна Жене ноги целовать, за то, что он ЕЙ растит детей. Сама же Марина не была согласна ни с той, ни с другой позицией, придерживаясь золотой середины.
Их дети, старший Миша и младшая Полина, родились с разницей в четыре года, оба были желанными и запланированными. Оба раза Женя говорил о том, что это он хочет ребенка и клятвенно убеждал в том, что «будет помогать». Сама Марина детей тоже хотела, но, как человек рациональный, долго взвешивала все «за» и «против».
Когда родился Миша, Женя был на седьмом небе от счастья. Да, он боялся подходить к младенцу, брать его на руки, но зато сам готовил еду, ходил по магазинам и даже мыл пол и посуду. Когда Миша чуть подрос, папа стал оставаться с ним, если Марине нужно было сходить к доктору или в парикмахерскую. Еще позже, через год, Женя уже не боялся ходить гулять с сыном — на час, а иногда и на целых два. Мише было три года, когда подошла очередь в детский сад, и тут папа не подкачал — он сам и отводил, и забирал ребенка, так как работал рядом с домом и, соответственно, с садиком, Марине же до работы нужно было добираться чуть больше часа.
Вот и получалось — подруги говорили, что отец должен не «помогать», а участвовать в воспитании ребенка наравне с матерью, женщины старшего поколения, мама и свекровь, трубили о подвиге Жени (их собственные мужья ни разу даже погулять с ребенком не выходили). А Марина считала, что Женя, хоть и халтурит, ленится, но от обязанностей, в принципе, не отлынивает. И, когда речь зашла о втором ребенке, решила, что с таким отцом, в принципе, можно решиться на новую беременность.
Увы. Второй раз оказался совсем не таким, как первый. Дочка далась Марине гораздо тяжелее — и беременность протекала сложнее, и малышка родилась горластой, не желающей спать по двадцать часов в сутки. Нет, Женя не «передумал». Он по-прежнему отводил Мишу в садик, забирал его и в субботу гулял с ним на детской площадке. К дочке он не подходил вообще — снова боялся. Правда, теперь в его тоне все чаще проскальзывало недовольство шумом, неидеальным порядком и вечной усталостью жены.
Полина подросла, капризничать перестала, а папа ворчал все больше и все чаще. Ему не нравилось буквально все — как в детях, так и в Марине: внешность, поведение, характер, смех, слезы. Не нравилось и раздражало. Он не отказывался покупать детям одежду и обувь, не возражал против редких прогулок и пару раз составил Марине компанию, когда обоих детей нужно было вести к стоматологу. Но делал теперь он это все через силу и при каждом удобном случае упрекал жену в том, что выполняет ее обязанности.
Дочка пошла в садик, Марина вышла на работу, а Женя с огромным облегчением признался, что теперь, когда дети выросли, и Марина уже не зависит от него финансово, он хочет уйти к любимой женщине, с которой тайком встречается уже два года. «Но это вовсе не означает, что я перестану заботиться о детях!» — заявил он, а, когда был суд о назначении алиментов, сказал, что платить согласен и доходы скрывать не будет — получает «белую» зарплату.
На своей любимой женщине, Диане, Женя женился через два месяца после развода и, забирая детей для прогулки в парке, много раз повторил им, что это нисколько не помешает ему любить их по-прежнему. «Я развелся с вашей мамой, а не с вами! — говорил он и прижимал сына и дочку к себе. — Я всегда буду вашим папой! Я всегда буду готов прийти вам на помощь в любое время!» — а пока с огромным удовольствием исполнял роль воскресного папы два воскресенья в месяц: водил детей в кино или парк и покупал им мороженое.
Прошел год. При каждой встрече Женя продолжал повторять, как сильно любит детей, как рад, что они у него есть, только эти встречи почему-то становились все реже — теперь между ними мог пройти и месяц, и два.
Мише исполнилось восемь лет, он учился во втором классе, Полине было четыре года, мальчик занимался в футбольной секции, а девочка упросила маму отдать ее на гимнастику. Марина работала, и у нее не всегда получалось утрясти расписание так, чтобы успевать все. Она попросила бывшего мужа о помощи — хотя бы два раза в неделю отводить Полину на занятия, но получила отказ — некогда.
Потом Миша позвонил папе и попросил отвезти его в воскресенье на соревнования: они проходили в пригороде, своим ходом, да еще и с сестрой туда добираться было тяжело, а машина была только у Жени. Но у папы, к сожалению, именно на этот день были запланированы важные дела.
Так и получалось: если нужно было сходить на родительское собрание в школу, Женя работал допоздна, сходить к доктору он не мог, потому что должен был уехать на неделю отдыхать — билеты уже куплены, отвести Мишу в музей на школьную олимпиаду — неудобное время работы музея, прийти в садик на праздник — приболел, а в школу — именно на этот день записался к врачу сам.
Марина давно уже все поняла и просить о чем-то бывшего мужа перестала. Однако дети по-прежнему искренне считали, что все это — лишь неудачное стечение обстоятельств. Что папа очень хочет прийти, но у него просто очень много дел. Они постоянно приглашали его на свои соревнования, утренники и концерты.
Миша очень надеялся, что папа сможет прийти хотя бы на торжественную линейку в конце года — мальчик окончил второй класс на одни пятерки и стал победителем в двух школьных олимпиадах. И, конечно, как назло, папу на две недели отправили в командировку. А потом еще в одну — на месяц, поэтому папа не смог отвезти Мишу на спортивные сборы в лагерь и забрать его через десять дней.
Следующие два года прошли примерно также: в вечной занятости Жени и в постоянных попытках детей вытащить папу хоть куда-то, кроме кинотеатра или надоевшего парка. Надо сказать, что, видимо, и кино, и парк надоели и самому Жене не меньше, чем детям, поэтому теперь все чаще вместо ежемесячной встречи он переводил тысячу рублей на детскую карточку сына и писал, чтобы дети «сами себе что-нибудь купили вкусное».
Дети не сдавались. Миша отправлял папе фотографии своих грамот, медалей, благодарностей и похвальных листов. Сразу после какого-нибудь школьного мероприятия он делился с папой фотографиями и видео: «Папа, я сдал ГТО!» «Папа, у нас сегодня был квест, и я получил больше всех призов!» «Папа, я теперь хожу в шахматный кружок!» «Папа, наш класс занял третье место во всей школе по сбору макулатуры!»
Не отставала от брата и Полина. У нее пока своего телефона не было, но она требовала, чтобы Миша рассказывал папе и о ней: праздник осени, веселые старты, выставка рисунков и поделок из природного материала. А вот Полина на занятиях по подготовке к школе написала целую строчку прописей совсем без ошибок! Она, как и брат, хочет быть отличницей! И спортсменкой.
С последним, кстати, все было не так лучезарно, как хотелось бы Полине. «Данные хорошие, — успокаивала тренер, — все будет. Девочка старательная, просто пока чуть-чуть не хватает. В конце учебного года соревнования, думаю, там она себя уже проявит.» — и Полина ждала этих соревнований с нетерпением, занималась даже дома и в садике каждую свободную минуту.
И тренер не ошиблась: первый раз Полина поднялась на пьедестал, заняв второе место. О, это был настоящий триумф! Девочка, то плакала, то смеялась, обнимая поочередно то тренера, то маму, то брата. Она была абсолютно счастлива, позируя перед фотографами со своей первой медалью.
«Полинка заняла второе место!!!!» — написал Миша папе, едва они добрались до дома. Он сфотографировал медаль и грамоту, прикрепил фото к сообщению. Его, конечно, немного расстроило, что папа не спросил о результатах — Миша ведь говорил ему вчера, что для Полины это очень важно! Ну да ладно — наверное, папа просто не знал, что они уже освободились. Папа был в сети, наверняка ждал, пока Миша напишет сам, сообщение прочитал сразу и стал набирать ответ.
Миша прочитал то, что написал отец, и ему захотелось протереть глаза: мальчик решил, что неправильно понял текст. «Это, конечно, хорошо, — писал папа, — Но я тебе неделю назад говорил, что у тети Дианы сегодня день рождения. Сейчас же запишите для нее видео с поздравлением и пришли его мне!..»
Это было настолько неправильно, настолько неожиданно, настолько нелепо, что мальчик растерялся. А потом вдруг обиделся. Впервые. Не за себя — за сестру. Впервые ему в голову пришла мысль о том, что дело не в папиной занятости, а в том, что дела детей ему, в принципе, совсем не интересны.
Видеопоздравление Миша и Полина тогда записали — они были послушными и вежливыми детьми, а тетя Диана им ничего плохого не делала. Почему бы и не поздравить человека? Но с того дня Миша перестал делиться с папой новостями, не рассказывал об удачах и неудачах, а, когда папа пригласил их погулять, вежливо отказался.
«Если хочешь, можешь нам деньги перевести, мы сами купим себе, что нам нужно,» — написал он папе в заключение. — «Ах, вот как ты заговорил! — возмутился Женя, — Папка вам больше не нужен, получается? Вам от папки только деньги нужны?» — «Можешь не присылать,» — равнодушно ответил Миша.
Женя обиделся так сильно, что почти год с детьми не общается, лишь сухо поздравил Полину с днем рождения по телефону, позвонив Марине. «Пока не извинятся и не изменят свое поведение, общаться с ними не собираюсь,» — объясняет он друзьям.
