Лёшка приехал из столицы погостить в маленький городок на летние каникулы к матери отчима.
Женщина его ласково встретила и отвела для жилья светлую веранду в частном доме.
— Тебе у нас понравится, — сказала Елена Григорьевна, — мы живём на окраине и сами зовем нашу улицу “зелёным хутором”. Тут только свои ходят и ездят. Тишина и покой.
— А молодёжи совсем нет? — чуть не огорчился Лёша.
— Почему нет? — улыбнулась бабушка, — вон, в соседнем доме Люба, твоя ровесница, а к ней приходит Таня, с Заречной. Есть и мальчики, конечно. Познакомишься.
Лёша вскоре сблизился с парнями через Любу, которая занималась бегом по вечерам. Два мальчика из их восьмого класса тоже бегали вдоль речки с Любой, и Лёша, не особо спортивный и мужественный, присоединился к ним с удовольствием, желая за свой отдых приобщиться к спорту.
Ты быстро не стремись бежать, — учила Люба, — в длинной дистанции главное — выносливость. Следи за дыханием, выбери посильный для себя темп и ритм. Тогда начнёшь привыкать и втянешься.
Лёшка старался. Он поначалу стеснялся, так как Люба и её друзья бегали быстрее и не задыхались после первого большого круга, а у Лёши силы быстро заканчивались. Но он не сдавался.
Мальчишки посмеивались на столичным гостем, но Люба пресекала их:
— Чего смеяться? Лёша в студию живописи ходит. Он талант. А не спортсмен. Рисует хорошо и собирается стать дизайнером, а это очень перспективная профессия.
— Да знаем мы, он ещё и танцевальную студию ходит с детства, рассказывал, — отвечали ребята, — однако спорт ещё никому не помешал.
— Между прочим, танец схож со спортом, — согласился Лёша, и там нагрузка будь здоров, как после спортивной тренировки, однако, бегать на длинные дистанции тяжеловато с непривычки.
— Так что, у тебя два хобби? И ты не определился, какое самое любимое? — с восхищением спросила Люба.
— Скорее всего, живопись и дизайн. Хотя и танцы бросать не буду, мне кажется, что одно без другого во мне начнёт угасать, — Лёша улыбнулся и ребята не стали его больше дразнить.
Однажды Лёша зашёл за Любой, чтобы вместе выйти на пробежку, и увидел во дворе под навесом старое кресло с оборванной драпировкой и потертыми от времени деревянными подлокотниками.
Он стоял и рассматривал кресло, когда Люба вышла и увидела Лёшу и виновато сказала:
— Бабушкино, совсем старое. После её смерти вытащили сначала в сени, а потом вот во двор. Но так жалко мне его стало, что я поставила его под навес, чтобы хоть не мокло от дождей, все — таки бабушка на нем любила сидеть.
— И правильно сделала, между прочим, — похвалил Лёша, такое оно крепкое ещё, а сейчас уже антиквариат. С пятидесятых годов. Старая модель. Ещё можно реставрировать!
У Любы загорелись глаза.
— Неужели можно? Но как? — спросила она.
— Очень просто, доверь это мне. И вместе быстро сделаем, если будешь помогать, — убедительно ответил Лёшка.
Они пошли на пробежку, а потом договорились встретиться завтра и подготовить все необходимое для реставрации.
Лёша нашёл у бабушки кусок плотного грубого холста, а Люба взяла у матери отрез плотного материала для обтяжки.
В строительном магазине Лёша купил специальные скобы для мебельного степлера, который он выпросил у соседа Матвея Ильича, приятеля бабушки.
Работа закипела. Кресло было разобрано и вычищено от старого износившегося материала, деревянные подлокотники молодой мастер-дизайнер зачистил мелкозернистой наждачной бумагой.
Тут ему помогала и Люба.
Потом обновлённые деревянные детали ребята покрытия лаком, чтобы они блестели, как новые.
— Неужто и взаправду обновите кресло? — спросила подошедшая к Лёшке мать Любы.
— Вот, смотрите сами! Каркас у него довольно крепкий, а материю мы заменим. Но сначала обтянем холстом, чтобы верхняя декоративная ткань меньше изнашивалась на подкладке.
— Мам, не мешай, позовём, когда все сделаем, — попросила Люба.
Через день все было готово. Кресло стояло на крылечке. Подлокотники блестели, материал сидел плотно и подчёркивал форму сиденья и спинки.
— Вот это да! Как новое! — восхитилась мать Любы, а отец приехавший с работы чуть позже, даже пожал Лёшке руку.
Пришли смотреть на реконструкцию кресла и мальчики. Каждый садился в кресло, и говорили они одно и то же:
— Ох, удобное! Вроде и не очень мягкое, но спине и рукам приятно, и вставать не хочется…
— Оно всегда было удобнее всех кресел и стульев в доме, потому его бабушка и любила, — сказала Люба, — не зря я его сохранила, но о таком обновлении и не мечтала!
— Лёша! — считай, ты без хлеба не останешься, — серьёзно сказал отец Любы, — это настоящая профессиональная работа, и очень востребованная!
-У нас знаешь сколько у соседей старых вещей? — согласилась мать, — а не все умеют так грамотно восстанавливать мебель.
Лёша радовался.
— Я не скупой, но не стоит торопиться выбрасывать что-то старое. Качество прежней мебели было хорошим в большинстве, а такая работа и мне практика, и вам польза! Мы в студии изучаем не только живопись, но и приёмы, и технику реставрации предметов домашней мебели, светильников, дверей.
— Это вам не вдоль речки наперегонки бегать, — заключила Люба, — а полезное дело и художественная работа. Да кресло стало даже лучше, чем было. Спасибо, Лёша…
Лёшке было приятно слышать похвалу. Особенно от Любы. Он видел, как стали уважительно относиться к нему и мальчики.
Они подошли к нему через пару дней и попросили их научить реставрировать хотя бы что-то из мебели.
— У меня дома есть старая полка. Деревянная, крепкая…Вот бы и её обновить, а то аж потемнела от времени, как думаешь? — спросил Олег, один из приятелей.
— Надо посмотреть, — согласился Лёшка с деловым видом.
Компания перестала бегать. Теперь по полдня ребята, собравшись в сарае у Лёши, ремонтировали то одно, то другое. А прознавшие про юного умельца из Москвы соседки шли просить о починке этажерок, сундука или венских стульев…
— А что, мы больше бегать не будем? — спросил как-то Лёша у Любы.
— Да не девичье это дело носиться без смысла, когда столько дома работы…- вдруг ответила Люба, — твоё хобби в сто раз лучше: интереснее и полезнее. А у меня к тебе ещё одна просьба.
— Какая? — Лёша посмотрел на покрасневшую девочку.
— Научишь меня танцевать? Ты ведь ещё и в танцевальный кружок ходишь? Мне бы хоть какие-то приёмы, движения… Для походки, там, и грации. А то я двигаться в танце не умею. А мне скоро пятнадцать лет…
— Ладно, нет проблем, — пообещал Лёша, — вот только обновим этажерку для соседки и сделаем перерыв на танцы. Это тебе не бег. Тут и чувство ритма нужно иметь, и кураж, и артистизм!
Когда Лёша уезжал домой, его провожали большой компанией “зелёного хутора”.
Отец Любы вызвался подвезти Лёшу до вокзала.
— Лёша, на следующее лето только к нам! — просила Люба и новые друзья-мальчишки согласно кивали.
— Откроем свою ремонтную фирму! А ещё танцевальный кружок! — смеялись ребята.
Бабушкино кресло стояло как и прежде, на почетном месте в большой комнате напротив телевизора.
Мать Любы садилась в него и говорила, словно извинялась:
— Надо же! А я его чуть не выбросила! Вот мальчишка какой молодец, дал вторую жизнь вещи!
Люба улыбалась и вздыхала. Она шла писать Леше письмо, хоть от его отъезда прошло всего несколько дней…
Она уже скучала и ждала каникул, на которые Лёша обещал приехать. Уроки танцев и реставрации нужно будет продолжать.
