— Тань, пойдём в воскресенье в кино?
— Не знаю. Мама никуда вечером не отпускает. Если только днём.
— Пойдём днём. Я возьму билеты? – с надеждой спросил Костя.
Таня подняла голову и посмотрела на окна третьего этажа. Ей показалось или в окне мелькнуло мамино лицо? настроение тут же испортилось. Таня взяла у Кости свою сумку и отступила на шаг от него.
— Ладно, я пойду. До завтра. – Она торопливо пошла к подъезду.
«Вечно следит за мной, словно я преступница какая. Все с парнями давно гуляют, а мне только днём можно. У всех родители нормальные, а у меня…» — раздражённо думала Таня, поднимаясь по лестнице на третий этаж.
Она вошла в квартиру, разделась, стараясь не шуметь. Выключила свет в прихожей и прошмыгнула мимо маминой комнаты.
— Есть будешь? – догнал Таню голос мамы, едва та взялась за ручку двери.
Таня закатила глаза и повернулась к маме.
— А если нет? – дерзко спросила она.
— Почему ты мне грубишь?
— Почему ты все время следишь за мной? – ответила Таня вопросом на вопрос.
— Я не слежу. Я просто посмотрела в окно, — спокойно сказала мама.
— Ага. Что-то я не замечала, чтобы ты смотрела в окно, когда я дома, — язвительно ответила девочка. – Мне учить много. — Таня вошла в комнату и захлопнула за собой дверь. Она включила свет и стала считать про себя: «Раз, два, три…»
Обычно на счёт пять мама врывалась к ней в комнату и начинала ругать, что не заслужила такого к себе отношения, что дочь стала неуправляемой, грубой и дерзкой. Ещё одна такая выходка, ещё хоть раз она захлопнет перед ней дверь…
Таня досчитала до десяти, а мама так и не вошла в комнату. Это показалось девушке очень странным. Таня переоделась, достала из сумки учебники и тетради и села за компьютерный стол.
Она проголодалась, но разве мама не даст поесть спокойно? Придёт на кухню, сядет напротив и устроит допрос с пристрастием. Ну как тут не нагрубить? Таня услышала, как за дверью замерли мамины шаги, и склонилась над книгой, делая вид, что усердно читает. «Сейчас начнётся». Мама зашла в комнату.
— Я не помешаю? – мама вошла в комнату.
Это уж совсем было удивительно. Мама никогда не извинялась, просто врывалась в комнату.
— Мне надо кое-что тебе сказать, — начала она, устроившись на диване.
Таня только делал вид, что читает. На самом деле она не видела ни строчки, напряжённо ждала, что скажет мама.
— Мне позвонила женщина… У неё жил твой отец… Она сказала, что он умер… Похороны состоятся завтра, — говорила мама ровным голосом, делая паузы после каждой фразы, что на неё вообще было не похоже.
— Как умер? – Таня подняла голову от книги, испугано посмотрела на мать.
— Инфаркт. Если пойдёшь со мной на похороны, надень что-нибудь тёмное.
— И ты так спокойно говоришь об этом? — Таня вскочила, скрипнув ножками стула о ламинат, встала перед матерью. – Ты себя слышишь? Если? Ты говоришь о смерти отца! «Надень что-нибудь тёмное», — передразнила Таня мать.
— С тобой невозможно разговаривать, – мама со вздохом поднялась с дивана. – Он, между прочим, бросил нас. Забыла?
— Потому что ты его не любила! – Таня задохнулась от душивших её слез.
— Не кричи. Не говори о том, чего не знаешь, — раздражённо сказала мама.
— Знаю. Папа сам мне сказал перед тем, как уйти. Он сказал, что ты его никогда не любила. Зачем ты вообще за него вышла замуж? Лучше бы ты ушла и оставила нас с отцом. Он меня любил в отличие от тебя. – Голос Тани сорвался, она села за стол, уронила голову на руки и зарыдала.
Почувствовала прикосновение матери к плечу, дёрнулась, сбрасывая её руку.
— Я завтра утром позвоню в школу, предупрежу, что ты пропустишь занятия, — так же спокойно сказала мама и вышла из комнаты.
Наплакавшись, Таня достала из ящика фотоальбом, села с ним на диван. Она нашла одну из немногих фотографий, на которой они стояли вместе с отцом. Он улыбался, а Таня держала в руке белое облако сахарной ваты на палочке. Она вытащила снимок из прозрачного кармашка альбома и долго всхлипывала, рассматривая его.
***
Отец ушёл от них, когда Таня училась в пятом классе. Она никогда не слышала, чтобы родители ругались, поэтому их развод стал для неё неожиданным сюрпризом. Они вообще редко разговаривали. Не шутили, не подкалывали друг друга, не целовались, как, например, родители подруги.
— Пап, ты совсем от нас ушёл? – спросила его Таня, когда он встретил её после школы.
— Пойми, я не могу так больше жить. Мама не любит меня. Я и так долго терпел.
— Я тебя люблю, — заверила отца Таня.
— Я тебя тоже. — Отец погладил её по голове. — Так бывает. Вырастешь, разберешься во всём сама. Слушайся маму. – Он проводил её до дома, но не зашёл.
— Папа! – крикнула Таня ему вслед, но отец не оглянулся.
— У него другая женщина, — сказала потом мама, на вопрос Тани.
— И дети? – спросила девочка.
— Не знаю, наверное…
***
— Таня, вставай, — сквозь сон донёсся до неё голос матери. — Скоро нужно ехать в морг.
От последних слов Таня тут же открыла глаза, села, стала шарить по постели, в складках одеяла.
— Ты не её ищешь? – спросила мама, показывая на снимок, стоявший перед монитором на столе. – Поспеши, а то опоздаем. – Мама вышла из комнаты.
Когда Таня, одетая в джинсы и чёрный свитер, вошла на кухню, мама пила кофе. Но пить, как и есть, Таня не могла, просто сидела напротив и смотрела в окно. Мама вымыла свою чашку.
— Готова? Пойдём. – Больше до больницы она не сказала ни слова. В морге народу было немного. Таня никого из них не знала. Все стояли вдоль стен, на расстоянии от постамента с гробом. Лишь маленькая полная женщина стояла у изголовья, всхлипывала, что-то шептала и каждую минуту подносила платок к покрасневшим от слёз глазам. Таня догадалась, что это она и звонила матери.
Таню била нервная дрожь. Она никогда ещё не присутствовала на похоронах. Человек в гробу был совсем не похож на её отца. Взглянув раз, она больше не смотрела на него. Глядела на его большую фотографию в рамке. Вот таким она помнила своего отца. Мама стояла спокойная, отстранённая, не проронив ни слезинки, словно она присутствовала на похоронах совершено чужого человека.
Потом все сели в автобус и поехали на кладбище. Сзади две женщины переговаривались. Одна другой объясняла, кто есть кто, кем приходится усопшему. Женщины жалели, что у него с Ниной не было детей. Сокрушались, что Ниночка осталась совершено одна. Говорили они и про них с мамой, правда, понизив голос почти до шёпота. Таня разобрала всего несколько слов.
На кладбище было холодно и неуютно. Сыпал редкий мелкий снег. От пронизывающего ветра слезились глаза. Все стояли и молчали. Таня ужасно замёрзла, не понимала, чего все ждут. Наконец, гроб закрыли и пустили в могилу. Когда стали кидать землю в яму, все дружно заплакали, даже Таня, только мама так и стояла поодаль с сухими глазами.
На поминки они не поехали. Таня была этому рада. У неё бы и кусок в горло не полез после кладбища.
— Неужели ты действительно его не любила? Хотя бы для вида слезу из себя выдавила, – сказала Таня, когда они на кухне грелись горячим чаем. — Правильно отец сделал, что ушёл от тебя. – Она встала из-за стола и ушла в свою комнату.
Легла на диван, свернулась клубом под пледом, стараясь ни о чём не думать. В окно заглянули ранние осенние сумерки, когда в комнату вошла мама, села в ногах. Таня сделал вид, что спит.
— Человек, которого сегодня похоронили не твой отец, — произнесла мама.
До Тани не сразу дошёл смыл её слов. Она резко повернулась и легла на спину. В сгущающейся темноте комнаты она плохо видела профиль маминого лица, но была уверена, что на нём по-прежнему нет ни сожаления, ни печали.
— Ты это только сейчас придумала? Чтобы мне было легче?
— Он просил не говорить тебе. Всегда относился к тебе, как к дочери. Но теперь его нет. Я хочу, чтобы ты знала. Поймёшь потом.
— А кто мой отец? — спросила Таня.
— Давай поговорим об этом потом,- устало отмахнулась мама.
— Нет уж, начала так говори, — упрямо сказала Таня и села, опустив ноги с дивана и отодвинувшись от матери.
— Твой отец… — мама замолчала.
Таня ждала.
— Я тогда училась в десятом классе. Влюбилась в парня на год старше. Когда узнала, что его забирают в армию, пришла к нему и призналась, что люблю его, что буду ждать. Господи, какую детскую чушь несла тогда. Воображала себя Татьяной Лариной. Я и тебя в честь неё назвала. Такой романтичной натурой была, — мама усмехнулась.
А он… Он просто воспользовался моей глупостью, доверчивостью, ситуацией. Начал меня целовать. Когда я сообразила, что он хочет сделать, я начала отбиваться. Но он был сильнее, к тому же выпивши. В общем, всё произошло совсем не романтично, грубо и… Вскоре я поняла, что беременная.
Мама ругала, кричала на меня, но аборт сделать не разрешила. «Ничего, вернётся, никуда не денется», — сказала она. А я тогда возненавидела его. Наша квартира была больше, и мама легко уговорила сестру, тётю Веру, поменяться с нами. Не хотела разговоров, сплетен.
Мы переехали. Мама перевела меня в другую школу, но училась я экстерном. Только ЕГЭ сдавала вместе со всеми. Я тогда уже родила тебя.
— А тот парень? Он не женился на тебе? — спросила Таня.
— Когда он вернулся из армии, мама встретилась с ним, рассказала про ребёнка. Он от всего открестился, сказал, что ничего у него со мной не было, что я вру, залетела и хочу свалить всё на него. Что у него есть девушка и он собирается жениться.
Мама долго не могла успокоиться. То меня ругала, то его. А я уже ничего не хотела. Больше сердилась не на него, а на себя, что такой дурочкой была. Все мои одноклассницы гуляли, учились, а я с тобой нянчилась.
— И вы не виделись с ним больше? Он в этом же городе живёт?
— Я его не хотела видеть, да он меня, думаю, тоже. Потом я устроилась на работу, там и познакомилась с Володей. Я его совсем не любила. Когда он сделал мне предложение, мать уговорила меня согласиться, ради тебя. Ребёнок должен расти в полной семье.
Он был хорошим отцом. Но я не могла ему дать того, что он заслуживал. Поэтому он, в конце концов, и ушёл от нас. Я так и не смогла его полюбить. Он мучился со мной. Прости, что я лишила тебя отца. Нужно было где-то стерпеть, где-то подыграть, а я не могла. Такая уж я.
Чем старше ты становишься, тем больше похожа на своего отца. Гляжу на тебя, и каждый раз во мне просыпается обида на него. Ничего не могу с собой сделать.
— Поэтому ты не пускаешь меня вечером гулять?
— В твоём возрасте легко наделать ошибок, за которые потом стыдно. И ничего уже не исправить.
— А где он живёт? Мой настоящий отец?
— Зачем тебе?
— Я хочу его увидеть, посмотреть ему в глаза, — с жаром сказала Таня.
— Думаешь, в нём проснётся совесть? Он не поверит, что ты его дочь. Ещё и выгонит тебя с позором, как бабушку. За пятнадцать лет он ни разу не захотел тебя увидеть. У него семья, дети.
Теперь Таня хотя бы понимала, почему мама не ласкова с ней, почему ушёл отец.
В субботу вечером позвонил Костя и напомнил про кино. Таня пришла в условленное место, но в кино идти отказалась. Сначала они гуляли по городу, но замёрзли и зашли в кафе. Таня рассказала про похороны.
— Представляешь, у меня, оказывается, было два отца. А на самом деле — ни одного. Родной меня даже знать не хотел, а отчим бросил. Зачем только мама мне всё это рассказала? – жаловалась Таня, мешая в чашке кофейный осадок.
— Чтобы ты сама решила, кого считать отцом. Или никого. У тебя есть мама. Ты на неё не обижайся. Её понять можно.
— Она меня не любит. Сама сказала. Видит во мне своего обидчика. Говорит, что я на него очень похожа. Мне кажется, я как она, тоже никого не люблю.
— Ты просто не знаешь, как ко всему этому относиться. Мне кажется, тебе нужно перестать выбирать себе отца. Ты уже не маленькая. Кто растил тебя, кого ты помнишь, тот и отец.
— Как у тебя всё просто. – Таня подняла глаза на Костю.
— А чего усложнять? Некоторые вообще не знают своих родителей. А у тебя есть мама, было целых два отца. Окончишь школу, выйдешь замуж, у тебя самой будут дети. Какая разница, кто и когда был твоим отцом? Мама переживает за тебя, потому и рассказала, чтобы ты не надела её ошибок. Зря в кино не пошли. Пацаны смотрели, им понравилось.
Они вышли из кафе. Над городом нависло тяжёлое свинцовое небо, того и гляди пойдёт снег. Таня поёжилась.
— Поедем или пешком пойдём? – спросил Костя, подняв воротник куртки.
— Не хочу домой. Дома я начну снова думать. Зря в кино не пошли, — запоздало пожалела Таня.
— А давай завтра, после школы? Можно вообще сбежать с последнего урока…
— Давай, — согласилась Таня.
Подростки шли домой и болтали.
В таком возрасте любое событие воспринимается трагедией, всё кажется не таким, как есть на самом деле. И как же сложно во всём разобраться. А тут ещё первая влюблённость. Тот, кто рядом – враг. И подросток тянется к неизвестному, далёкому, чужому. Вот с ним было бы всё иначе, лучше, легче. Трудно найти общий язык с близкими, слышать, понимать, прощать.
Но рано или поздно всё встаёт на свои места, человек взрослеет, переоценивает события, себя и близких ему людей. В этом и есть смысл всего того, что с нами случается в жизни – поиск себя.
