Поздним зимним вечером в дверь Марты кто-то позвонил.
Марта и её отец жили в двухкомнатной квартире-распашонке. В центре была кухня и ванная с туалетом, а по бокам –по комнате.
– Пап, ты кого-то ждёшь? – спросила Марта, приоткрыв дверь.
Но оттуда раздалось лишь сонное мычание.
Понятно. Папа надрался. Надо бы с ним беседу провести, он что-то зачастил!
– Кто там? – спросила она через дверь.
– Мартышечка, открывай! Это я, твой Котик!
Она ошалело распахнула глаза, а затем и дверь. На пороге так и есть: стоял её любимый, с оригинально выбритыми висками и худым хвостиком тибетского монаха.
– Ты с чемоданом? Насовсем, что ли?
– Ну, ты же сама меня пилила: Котик, когда ты уйдешь от жены? Ну вот, она меня и выгнала из-за тебя. Иди, говорит, к ней, задолбал таскаться!
Марта не могла описать сейчас свои истинные эмоции.
Одно дело, жить с отцом-невидимкой, и периодически встречаться с любовником, а совсем другое – жить на постоянной основе всем этим составом!
– Проходи. Просто, я не ожидала, если честно. Хоть бы предупредил…
– Некогда было. Сначала мы ругались, потом договаривались. Алименты буду выплачивать на пацанов, я всё уладил.
– У тебя один чемодан, что ли?
– Остальное я после подвезу.
На голоса выглянул отец Марты, Альберт Иваныч, узнал Костика, поздоровался, и ушёл обратно.
Вот так они и зажили.
Альберт Иваныч жил крайне незаметно, выходил из комнаты только в туалет и в магазин. Не хотел мешать великовозрастной дочери налаживать жизнь.
В комнате у него было всё своё: двухконфорочная печка и холодильничек.
Марта папу так и называла – невидимкой.
… Костик с поразительной лёгкостью ушёл от жены и детей.
Ни разу Марта не заметила, чтобы он сидел в печали, и о чём-то переживал!
Марта сама подталкивала его к общению с мальчиками, напоминала, чтобы звонил им и забирал на выходные.
Сыновьям нужен отец.
…Работал Костик на станции Скорой помощи фельдшером.
На работе у него произошла нехорошая история.
Карета «Скорой помощи», в которой дежурил Костик, возвращалась после вызова.
В палатке с шаурмой стало плохо работнику-узбеку. Как позже выяснилось, его разбил инсульт.
Из палатки вызвали «Неотложную помощь», а «Скорая» Костика как раз проезжала мимо.
Завидев её, все обрадовались и попытались остановить машину – уж очень долго ехала «Неотложка».
Костик высунулся ненадолго, ответил людям отказом, мол, это не его участок, и… уехал!
Шаурмиста спасло лишь то, что ему помогла случайно проходящая мимо медсестра.
Костика с работы уволили.
Марта поддерживала любимого в горе и в радости, и успокаивала, мол не волнуйся, ты поступил правильно. Разве понять обывателям принцип деления участков?
Однако, слух о чёрствости Костика в профессии мгновенно разнёсся по городку.
Его никуда не хотели брать на работу. Он пару-тройку месяцев нигде не работал. Кормила его Марта, и даже неофициально передавала алименты его детям.
Ей было стыдно, что лишила детей отца.
Вскоре, Марта подключила все свои связи, и Костика, наконец-то, взяли в стационар одной из больниц в отделение реанимации на должность медбрата.
Всё стало налаживаться.
И было бы совсем хорошо, но начала Марта замечать, что любимый вечерами шлёт кому-то смс-сообщения с улыбочкой.
– С кем переписываешься?
– У нас рабочий чат, – ответил он.
– А, понятно! Смайлики с сердечками по работе шлёшь? Абоненту «Наташа Жэ.»?
– Мартышечка, ну брось ты! У нас так все общаются в отделении.
… Осенью, когда Костик жил с Мартой уже девять месяцев, её пригласили поучаствовать в выборах заксобрания – помочь подсчитать голоса и подвести итоги.
Марта вообще хваталась за любую возможность подзаработать, и поэтому, согласилась.
– Котик! Я уезжаю. Это очень долго, я уже работала так. Может быть, ночью вернусь, а может, под утро, – сообщила она. – Еда в холодильнике, я пошла.
– Целую, Мартышечка.
Она уехала. Часа через два хватилась, что забыла дома паспорт, а он для членов избиркома в наличии обязателен!
Стала Марта звонить Костику, чтоб привёз, но он оказался недоступен.
Пришлось ехать домой.
… Она открыла дверь и увидела в прихожей женские туфли.
Из их с Костиком кровати раздавались недвусмысленные вздохи!
Альберт Иваныч крепко спал, угостившись «зятевым» больничным спиртом.
Марта влетела в комнату с зонтом-тростью в руке, который схватила в прихожей.
… Лидировала Наташа.
– Я вижу, вы тут прекрасно проводите время! Ах ты, собака женского пола! – закричала Марта и огрела Наташу по загорелой спине зонтом. Костик стал сбрасывать девицу, попутно ставя блоки на удары. Марта метила попасть рукояткой в глаз.
– Костя, ну ты вообще без тормозов! В мой дом эту приволок, ещё и при отце! И давно вы так встречаетесь? Ой, да твоя муза ещё и с кольцом? А муж в курсе ваших шашней? А ну-ка, валите оба отсюда! Вернусь, чтоб духу не было!
Она ещё нанесла несколько ударов зонтом, куда попадёт, взяла паспорт, и, вся трясущаяся, поехала на избирательный участок.
… Мысли Марты были заняты совсем не бюллетенями. Она перебрала и обработала кучу бланков, в мыслях о своей несчастной судьбе.
Когда она в четыре часа утра приехала на такси домой, Костика уже не было.
… Альберт Иваныч утром вышел в туалет. Дочь, не сомкнув глаз, просидела за кухонным столом.
– Папа, ты видел, он бабу в дом приводил?
– Не видел, – коротко ответил тот, и зашёл в свою берлогу. Марта пришла к нему, села на краешек дивана.
– Он тебя поил, что ли?
– Да.
– Гад. Специально, чтобы притащить эту «Жэ». Пап, я его выгнала.
Марта протяжно заплакала.
– Ну и правильно. Гнилой он, – сказал обычно бессловесный отец.
– Думаешь?
– Да.
– А вернется если? Прощения станет просить… Что посоветуешь?
– Бросит он тебя. Как жену первую, как узбека того при смерти. И тебя бросит. Это дело времени.
– Я родить хотела.
– Не от него.
Марта тяжело вздохнула.
Папа прав.
– Слушай, пап. Почему я такая несчастная? Мне 39, детей нет, жизнь не удалась.
– Ты крутила с женатым, не так всё должно быть.
– Где в моём возрасте неженатого найти?
– Ты помогала этого говнюка на работу устраивать, поддерживала деньгами.
Ему помогают, а он гадит!
В этот момент в дверь кто-то поскрёбся. Это был Костик.
Не прощу, решила она.
Открыла Марта.
– Тебе чего?
– Ну, зачем так грубо? Я за вещами.
– К Наталье Жэ., или к жене идёшь, если не секрет?
– К жене и детям. У Наташи дома муж.
– А! И что, жена тебя почти через год, примет?
– Ну… разговор нам ещё предстоит. Чемодан лежит пока в машине. Но, я хотел извиниться за вчерашнее!
Откуда ни возьмись, Костик достал букет роз. – Прости меня, Мартыше…
– …прекращай! Собирай вещи и уходи. Тебе тут не светит ничего. И я ненавидела, когда ты звал меня Мартышечкой!
– Ну и зря, – обиженно сказал он.
После недолгих сборов, Марта захлопнула за Костиком дверь.
Папа сто раз прав. Лучше быть одной.
А кстати, она не одна.
У неё есть папа.
Вот, его здоровьем она сейчас и займётся.
