— «Ты оплатил все поездки своей маме из наших общих денег?» — мысль крутилась в голове, как заноза.
Но тогда, в тот сентябрьский вечер, я ещё не знала, во что всё это выльется.
Аэропорт шумел — тележки грохотали, чемоданы катились, люди смеялись, цокали каблуками. В этом хаосе стояли две женщины, которых я любила одинаково… и которые терпеть друг друга не могли.
Моя мама — Ольга Николаевна, строгая, аккуратная, городская до кончиков ногтей.
Свекровь Сергея — Галина Петровна, деревенская, простая, громкая, любящая жизнь такой, какая она есть.
Обе — по шестьдесят, обе — впервые едут отдыхать вместе. От нас с Сергеем им — подарок: неделя в Абхазии. Я мечтала, что этот отпуск станет мостиком между ними.
— «Лен, ну что ты волнуешься?» — тихо сказал Сергей, наклонившись к моему уху.
— «Потому что знаю свою маму. И твою. Они разные вселенные.»
— «Зато обе любят горы и санатории. Найдут общий язык.»
Я усмехнулась, хотя уверенности не было.
Мы попрощались. Их фигуры исчезли за стеклянной дверью, и я подумала: «Главное — продержаться неделю.»
Как же я ошибалась.
Через четыре дня мама позвонила в разгар рабочего дня. Это уже было тревожным знаком.
— Лена! Ты знала, что твоя свекровь, оказывается, уже и в Турции была, и в Таиланде, и в Египте? — голос резал слух.
— Да, знала… — осторожно протянула я.
— Что значит «знала»? Все эти поездки Сергей ей оплатил?
— Мам, что?.. С чего ты это взяла?
— Она сама сказала! На экскурсии. Хвасталась, как в Турции «сервис лучше», а в Таиланде «фрукты слаще». И добавила — «Сын у меня золотой, всё мне оплачивает». Ну?
Мне пришлось перевести дыхание.
— Мама… я не уверена, что всё он оплачивал. Но… возможно, помогал.
— Значит, помогал, — с горечью повторила она. — А мне? Мне ты когда путёвку покупала? Я за жизнь на нашем юге только и была.
— Мам…
— Вы, значит, тратите деньги на его маму, а я… я что? Меньше родила? Меньше работала?
Голос её дрогнул.
И у меня внутри что-то болезненно сжалось.
Вечером я не выдержала — спросила Сергея.
— Серёж, ты платил за поездки мамы? В Турцию? Таиланд?
Он почесал затылок.
— Ну да… пару раз. Она давно мечтала. И ты же знаешь — мы нормально зарабатываем. Я не думал…
— Почему ты мне не сказал?
— Лен… ну что тут такого? Это мама.
— Это наши деньги.
Он уткнулся в тарелку.
— Прости. Я правда не думал, что тебе важно.
Мне хотелось сказать: «Важно!» Но слова застряли. Мы договорились, что впредь будем всё обсуждать. Но осадок остался.
И, как оказалось, это было только начало.
Мама стала звонить каждый день.
— Лена! Ты представляешь? На экскурсии Галина опять сравнивала всё с Турцией! «В Турции чище», «в Турции еда вкуснее», «в Турции душевые побольше»! Я чувствую себя… бедной родственницей! — мама всхлипнула.
— Мам… ну она же не со зла. Она просто… была там.
— Потому что ей всё оплатили! — резко бросила мама. — А я? Я что, хуже?
— Мам, ну ты же знала…
— Не знала! И мне обидно, что вы с Сергеем считаете её достойнее таких подарков!
— Перестань, никто так не считает…
— Конечно! Я ж тебе на первый взнос по ипотеке деньги подарила, но это ведь не считается, да?
— Мама! Мы помогли вам с гаражом на крупную сумму, помнишь?
Она фыркнула:
— Помощь? Гараж — необходимость. А путёвки — благодарность!
Я почувствовала, как меня начинает трясти.
— Мам… если ты хочешь в Турцию — ну заработай сама! Не все дети оплачивают родителям отпуска.
В трубке наступила тишина.
— Это ты сейчас что сказала? — ледяным голосом спросила мама. — Мы с отцом на трёх работах работали. А ты нам: «заработайте»? Неблагодарная!
И отключила телефон.
Я сидела, глядя на экран, будто он провалился в пустоту.
Когда вечером Сергей вошёл в дом, я сорвалась на него:
— Вот почему ты не сказал мне про эти поездки? Мама теперь злится, я — виновата, и всё потому, что ты молчал!
Он выглядел уставшим.
— Лен… ну я же не думал…
— Вот именно. Не думал.
Мы поехали встречать их в аэропорт.
Свекровь сияла:
— Ой, Леночка, ну и поездка! Ах, какие горы! А озеро Рица — как зеркало. Там, кстати, экскурсовод сказал, что в Турции, конечно, сервис…
Мама сидела с каменным лицом, глядя в окно.
Когда мы высадили их у дома, Галина Петровна потрогала мой локоть:
— Леночка… прости. Кажется, я… нечаянно обидела твою маму.
Я кивнула. Но в груди было пусто.
Дома Сергей попытался приобнять меня, но я слегка отодвинулась.
— Давай завтра поговорим… — тихо сказал он.
Впервые мне казалось, что наш брак — это не союз двух людей, а союз двух семейных систем, которые тянут нас в разные стороны.
Через пару дней я решила: надо мириться.
Купила торт, поехала к родителям.
Дверь открыл папа — радостный, будто ничего не произошло.
— О, принцесса явилась. А то твоя мать уже второй день путёвки в Турцию выбирает!
— Что? — я застыла.
Он засмеялся:
— Серьёзно! Сидит, изучает «всё включено», выбирает, где бассейны побольше.
Мама появилась в дверях комнаты. Торжественная, с телефоном в руках.
— Значит так, Лена, — начала она без приветствия. — Я тебя прощаю. Но в следующем году я хочу в Турцию. Вот сюда.
Она повернула экран. Элитный пятизвёздочный отель у моря, золотые подсветки, частный пляж. Стоимость проживания — как крыло самолёта.
Я помнила его. Это тот самый отель, куда я сама мечтала поехать, но не потянула.
— Мам… на что накопишь — туда и поедешь. Я могу добавить… ну… тысяч тридцать. Но не больше.
Её лицо вытянулось.
— Тридцать? — переспросила она, будто я предложила ей жить в палатке. — Понятно…
Мама развернулась и ушла в комнату, громко захлопнув дверь.
Папа хмыкнул:
— Ну всё. Ты теперь у нас как Волдеморт. Имя лучше вслух не произносить.
Я попыталась улыбнуться, но получилось криво.
Позже, когда я ехала домой, я думала только об одном:
Как один подарок родителям может превратиться в войну?
Я сидела на кухне, чайник тихонько шипел. Сергей подошёл, сел напротив.
— Лен… — начал он. — Я виноват. Я должен был рассказать о поездках. Мы же семья. Я больше так не буду.
— Я знаю, что не из-за вредности, — сказала я устало. — Но… теперь мама считает, что я люблю твою семью больше, чем свою.
— Это неправда.
— Но она так чувствует. И я не знаю, как исправить.
Он взял мою руку.
— Мы справимся. Это всего лишь эмоции. Всё уляжется.
Я смотрела на его пальцы, на свою руку в его ладони… и думала, что семья — это не только любовь. Это ещё и умение держаться вместе, когда родственники пытаются тебя растянуть в разные стороны.
Прошло несколько дней.
Мама не звонила.
Не писала.
Даже сторис мои не смотрела.
Папа в шутку пересказывал:
— У нас дома теперь так: «Она…» — «Не называй её!» — «Ну, та, чьё имя нельзя произносить…»
Я устала.
Была мысль — купить ей эту путёвку. Но потом я представила, что будет в следующем году. И в следующем. И дальше.
Мама привыкнет, что её обида стоит дорого.
Очень дорого.
Но всё же внутри сидел вопрос:
«А если без подарка она вообще перестанет со мной разговаривать?»
И вот я здесь. Сижу, смотрю в окно, и думаю — что делать дальше?
Покупать путёвку в Турцию? Но не в тот роскошный отель, конечно — это мы не потянем. Может, попроще. Чтобы просто закрыть этот конфликт.
Или… оставить всё как есть и позволить взрослому человеку нести ответственность за свои эмоции?
Правильного ответа нет.
Но одно я знаю точно:
иногда самые дорогие путешествия — это не Турция, не Таиланд и даже не Абхазия.
Это путь между двумя родительскими сердцами, который приходится проходить нам — детям.
И каждый раз заново выбирать: мир или справедливость.
