— Максим, ну ты скоро? — в кабинет заглянула Вера. — Андрей, мы решили сегодня пообедать в новом кафе. Ты с нами?
— Вы идите, я ещё поработаю, — ответил я, еле сдерживая стон от очередной колющей боли в груди.
— Ты какой-то бледный сегодня. Тебе плохо? — Вера подошла к моему столу, с беспокойством вглядываясь в лицо.
Чёрт, только бы не привлекать к себе внимание. Я стиснул зубы и непроизвольно прижал ладонь к левой стороне груди, где разливалась тупая, ноющая боль.
— Сердце? У тебя пот на лбу выступил. Максим, может, врача вызвать? — Вера растерянно обернулась к подошедшему Андрею.
— Не надо врача, — выдохнул я. — Пройдёт сейчас. Просто устал очень.
— Слушай, а ты и правда выглядишь неважно, — нахмурился Андрей. — Иди домой, отдохни. Мы тебя прикроем, если что. Сам доберёшься или подвезти?
— Спасибо, всё нормально. Вы идите в кафе, а я домой поеду. Завтра буду как новенький.
Я с усилием улыбнулся, убрал руку от груди. Коллеги переглянулись, взяли куртки из шкафа и вышли, оставив меня одного с этой проклятой болью.
Боль медленно отпускала, позволяя сделать более-менее нормальный вдох. Я вытер пот со лба платком и посидел несколько минут неподвижно, прислушиваясь к своему организму. Пронзающая боль сменилась тупой, ноющей. Уже терпимо.
Выключив компьютер, осторожно встал из-за кресла. Шагать по коридору в обеденный перерыв вполне естественно, никто не обратит внимания. Тупая боль никуда не исчезла, но хотя бы не усиливалась.
«Ничего, дома отлежусь, пройдёт. Это всё проклятые переработки. И кофе литрами. Надо завязывать с этим», — думал я, сидя в машине по дороге домой.
История с Ольгой началась ещё в институте. Мы учились в разных группах на одном курсе. Она была яркой, весёлой, привлекательной. Половина парней с курса за ней увивалась. А я тогда был самым практичным — единственный из всей группы имел собственную квартиру. Досталась от тёти, которая долго болела и умерла, не оставив других наследников.
Как-то после сессии мы гуляли компанией, и разговор зашёл о планах на будущее. Ольга вдруг сказала: «А Максим уже обеспечен жильём. Завидую его будущей жене». Все засмеялись, а я почувствовал, как что-то ёкнуло внутри. Через неделю мы встречались.
Страсть была бурной, но недолгой. Уже через полгода после свадьбы я понял, что женился на красивой картинке. Ольга оказалась инфантильной эгоисткой, привыкшей к тому, что все проблемы за неё решают другие. Готовила из рук вон плохо, убирала через раз, зато требовала постоянных подарков и развлечений.
— Ты же мужчина, должен обеспечивать семью, — говорила она, когда я пытался объяснить, что инженерская зарплата не резиновая. — Найди подработку, если не хватает.
И я нашёл. Работал в проектном бюро днём, вечерами брал частные заказы. Приходил домой усталый до изнеможения, а дома меня встречала очередная претензия: то шубу купить надо, то отпуск на море, то машину поменять.
— Когда мы последний раз куда-то вместе ходили? — надувала губки Ольга. — Ты только работаешь, а на меня времени не остаётся.
— Я же стараюсь для нас, для нашей семьи, — оправдывался я. — Ты же сама хотела эту шубу?
— Зачем мне шуба, если в ней некуда ходить? Что это за жизнь такая — от работы до дома?
Круг замыкался. Чем больше я работал, чтобы обеспечить её запросы, тем больше она жаловалась на моё отсутствие. А чем меньше времени я проводил с ней, тем яснее понимал — мы абсолютно разные люди.
Лифт наконец добрался до нашего этажа. Я вышел, достал ключи и открыл дверь в квартиру. Вешая куртку, заметил на вешалке пальто жены и рядом чужую кожаную куртку мужского покроя. Удивился — утром Ольга собиралась на работу и выглядела вполне здоровой.
Я прислушался. Из-за закрытой двери спальни не доносилось ни звука. Постоял, держась за холодную металлическую ручку. Что делать? Зачем я пришёл домой в это время? Почему не позвонил заранее?
А потом меня вдруг прошиб холодный пот. Не от болезни — от понимания. Я знал, что сейчас увижу. И всё равно резко открыл дверь.
На нашей кровати, среди смятого постельного белья, сплелись два обнажённых тела. Ярким пятном на белой подушке разметались рыжие волосы жены.
Боль в сердце вернулась мгновенно, да такая острая, что перехватило дыхание. В глазах потемнело. Я прислонился плечом к дверному косяку, пытаясь удержаться на ногах. Последнее, что запомнил — расширенные от ужаса Ольгины глаза.
Очнулся я в больничной палате через три дня. Врачи сказали, что был обширный инфаркт. Ещё немного — и всё могло закончиться совсем печально.
— Борюсь за твою жизнь уже третьи сутки, — всхлипывала у кровати Ольга. — Так испугалась, когда нашла тебя без сознания на полу.
Она держала мою руку и плакала. Искренне плакала. А я лежал и думал: интересно, успела ли она проводить своего любовника, прежде чем вызывать скорую помощь?
— Что со мной было? — хрипло спросил я.
— Сердечный приступ. Ты не помнишь? Пришёл с работы, и тебе стало плохо. Я как раз вернулась из салона, нашла тебя и сразу вызвала скорую.
Какая складная версия. Только вот кожаной куртки на вешалке уже не было.
Следующие две недели я провёл дома, на больничном. Спал, гулял понемногу, восстанавливался. Ольга изображала заботливую жену — варила бульоны, покупала лекарства, причитала над моим состоянием.
Но по ночам, когда она думала, что я сплю, тайком разговаривала по телефону вполголоса:
— Нет, он ещё слабый… Врач сказал, любые волнения противопоказаны… Конечно, скучаю, но что поделать…
Однажды утром я сказал ей:
— Оль, я всё помню. Про кожаную куртку, про то, что застал вас в постели. Не могу больше так жить.
Она попыталась отрицать, плакала, говорила, что это всё стресс, что мне показалось. Потом стала оправдываться: мол, он просто друг, зашёл проведать, пока меня не было дома. А когда поняла, что я ей не верю, разозлилась:
— Да что ты хотел? Ты же меня совсем забросил! Работа, работа, работа — только это у тебя в голове. А я что, должна сидеть и ждать, пока ты соизволишь обратить на меня внимание?
— Думаю, нам нужно расстаться.
— Ты с ума сошёл? После больницы, после всего? Я тебя выхаживала!
— После измены, Оля. Нам просто не по пути.
Она собрала вещи и ушла. Наверное, к нему. Я остался один в квартире, которая вдруг показалась мне огромной и пустой.
На работе узнал, что Вера с Андреем подали заявление в ЗАГС.
— Готовь подарок, через месяц у нас свадьба, — радостно сообщил Андрей. — Хорошо, что ты поправился как раз к торжеству.
В выходной отправился по магазинам в поисках свадебного подарка. Времени оставалось мало, а ничего подходящего всё не попадалось. Проходя мимо ювелирного магазина в торговом центре, поддался внезапному импульсу и зашёл.
За стеклянной витриной стояла девушка и что-то раскладывала на бархатной подстилке. Подняв голову, она улыбнулась:
— Добро пожаловать! Вы что-то конкретное ищете?
У неё были удивительные глаза — серо-голубые, как небо перед рассветом. Светлые волосы собраны в аккуратный хвостик, никакой вызывающей косметики. Простая, естественная красота.
— Подарок на свадьбу друзьям, — ответил я, не в силах оторвать взгляд.
— Понятно. Обручальные кольца у них уже есть, наверное? Тогда можно выбрать что-то памятное. Вот, например, красивая брошь для невесты. Или запонки для жениха.
Она показывала украшения, а я слушал её голос — спокойный, мелодичный. В нём не было и следа той жеманности, которая так раздражала меня в Ольге.
— А что бы вы сами выбрали? — спросил я. — Что вам больше нравится?
— Мне? — она задумалась. — Наверное, вот это колечко с топазом. Скромное, но изящное. Видите, как камень играет на свету?
Она надела кольцо на безымянный палец, показала мне. У неё были красивые руки — длинные пальцы, аккуратные ногти без лака.
— Какое у вас имя? — спросил я, читая бейджик на её блузке.
— Анна.
— Анна, а это кольцо вам идёт. Очень красиво смотрится.
Она смутилась, сняла кольцо и положила обратно в витрину.
— Спасибо за комплимент. Так что будем покупать для ваших друзей?
— Я беру это кольцо, — неожиданно для самого себя сказал я.
— Хорошо, сейчас упакую…
— Нет, не упаковывайте. Это вам.
Анна опешила:
— Мне? Но почему? Я не могу принять такой подарок от незнакомого человека.
— А если мы познакомимся? Меня зовут Максим.
— Максим, это очень мило с вашей стороны, но… — она растерянно оглянулась по сторонам. — Здесь же камеры, начальство…
— Я заплачу за кольцо в кассе. Всё будет честно.
Пока оформлялась покупка, я придумал план. На следующий день пришёл к закрытию магазина с букетом белых роз.
— Максим? — удивилась Анна. — Что вы здесь делаете?
— Жду, когда вы закончите работу. Хочу пригласить вас на чашку кофе.
— Но зачем? Мы же не знакомы…
— Именно поэтому. Чтобы познакомиться.
Она долго колебалась, но согласилась. Мы сидели в небольшом кафе неподалёку от торгового центра, и я впервые за много лет чувствовал себя по-настоящему живым.
Анна рассказывала о себе без кокетства, просто и честно. Работает в ювелирном уже три года, заочно учится на экономическом. Живёт с мамой, которая недавно перенесла инсульт.
— Папы у меня не было, мама одна меня поднимала. Теперь моя очередь о ней заботиться, — говорила она, помешивая ложечкой кофе.
— А личная жизнь? — осторожно поинтересовался я.
— Какая личная жизнь? — горько усмехнулась Анна. — Работа, дом, больницы. Для личной жизни времени не остаётся.
Как же это было похоже на мою ситуацию! Только у меня время отнимала работа, а у неё — забота о близком человеке.
— А у вас семья есть? — спросила она.
— Была. Развёлся недавно. После инфаркта понял, что жил не своей жизнью.
Мы встречались каждые выходные. Я помогал Анне с мамой — возил к врачам, покупал лекарства, делал ремонт в их квартире. Впервые за долгие годы чувствовал, что кому-то действительно нужен. Не как источник денег, а как человек.
Анна была полной противоположностью Ольге. Она не требовала подарков, не устраивала сцен, не манипулировала. Просто была рядом — искренняя, добрая, понимающая.
— Максим, а ты не боишься снова ошибиться? — спросила она однажды, когда мы шли по весеннему парку.
— Боюсь, — честно ответил я. — А ты?
— Тоже боюсь. Но ещё больше боюсь остаться одна.
Через полгода я сделал ей предложение. Не в ресторане, не на фоне заката. Дома, за обычным ужином, который она приготовила после работы.
— Анечка, давай поженимся.
— Правда? — она так удивилась, словно это было совершенно невероятно.
— Правда. Ты согласна прожить со мной всю оставшуюся жизнь?
— Согласна, — прошептала она и заплакала от счастья.
Нашу свадьбу играли скромно, в кругу самых близких. Мама Анны, несмотря на болезнь, была на торжестве. Пришли Андрей с Верой, несколько коллег с работы. Я смотрел на жену в простом белом платье и понимал: вот она, настоящая любовь. Не страсть, которая быстро проходит, а глубокое чувство, основанное на взаимном уважении и понимании.
Спустя год мы ожидали ребёнка.
— Как назовём? — спрашивала Анна, поглаживая округлившийся живот.
— Если девочка — Верой. В честь той, которая познакомила нас с Андреем. Если не она, мы бы никогда не встретились в том ювелирном.
— А если мальчик?
— Алексеем. По отчеству.
Недавно на улице столкнулся с Ольгой. Она изменилась — постарела, стала какой-то поблёкшей. Волосы уже не такие рыжие — видимо, краску экономит.
— Максим! — обрадовалась она. — Как ты? Один?
Я смотрел на бывшую жену и думал: где были мои глаза? Ничего в ней особенного нет. Обычная женщина, которая так и не поняла, что такое настоящая близость.
— У меня семья. Жена, скоро ребёнок будет.
— А у меня всё плохо, — вздохнула Ольга. — Тебя потеряла, а он оказался никчёмным. Обещал жениться, а сам женился на другой.
Она ушла, сутулясь. Мне стало её жалко — по-человечески. Но я ни о чём не жалел. Дома меня ждала Анна, ждал наш будущий ребёнок. Я наконец обрёл то, что искал всю жизнь — настоящую семью, где любят не за что-то, а просто потому, что любят.
