— У неё что, вет.рянка?! Вы с ума сошли? Я же беременна!
— Да не бойся! У неё уже третий день как температуры нет. Врач сказала, что она уже не зараз.на.
Аня стояла на пороге гостиной. Она сделала пару шагов назад, подальше от этого мини-лазарета. Они приехали в гости к свекрови всего пять минут назад, но ей уже хотелось сбежать отсюда.
На диване сидела Тамара, улыбаясь как ни в чём не бывало. Рядом с ней на полу возилась четырёхлетняя Полина в пижаме с мультяшными единорогами. Дочь золовки, сестры мужа, была вся в крапинку, аки леопард, только зелёный.
— Не бояться?! Вы вообще в курсе, что я ещё не болела ветр.янкой? В курсе, что для ребёнка это опасно? Почему мне никто ничего не сказал заранее?! — Аня метнулась в сторону выхода.
— Анют, ну вы ж уже приехали, — примирительно сказала Тамара так, будто это должно было успокоить невестку. — Оставайтесь уж.
— Если бы я знала, мы бы сюда ни ногой! — выпалила Аня, натягивая сапоги.
Куртку она надела уже снаружи. Не хотела задерживаться здесь ни на секунду. Ей не нужны были такие сюрпризы на восьмом месяце. Муж тоже поспешно последовал за ней.
Всю обратную дорогу Аня корила себя. Знала же, как её новые родственницы относятся к вопросам здоровья. Знала и всё равно поехала.
…Впервые золовка удивила её, когда притащила в гости больную дочь. Аня постаралась тогда не придавать большого значения: в тот момент она хотя бы не была беременна. Но ей, конечно, это не понравилось.
Ещё больше ей не понравилось, когда она сама заболела через два дня. Работала Аня из дома, так что вряд ли подхватила вирус от кого-то другого. Между тем, из-за температуры она сорвала сроки, и начальник сделал ей выговор. У них как раз повалил поток заказов, и её болезнь была очень некстати. Пришлось работать прямо в таком состоянии.
— Ну прости, — пожала Лена плечами, когда Аня сказала ей об этом. — Кто ж знал, что у тебя такой слабый иммунитет.
Золовка говорила так, будто её вины в происходящем нет. Будто проблема в Ане. И это возмущало больше всего.
Лена относилась небрежно не только к невестке, но и ко всем остальным людям. Нередко она приводила Полину в садик больной.
— Это же дети. Раз моя начала кашлять, значит, они там уже все болеют! А мне работать надо, мне сидеть на больничных некогда, — возмутилась золовка, когда воспитательница наругала её за это.
Выводы Лена не делала. А с чего бы? Ей-то было ни жарко, ни холодно. Страдали окружающие.
К счастью, ветрянкой Аня не заболела, и Никита родился здоровым мальчиком. Однако женщина поняла: она должна всеми силами беречь себя и сына от такой родни, иначе они загубят её ребёнка. Поэтому она якобы «случайно» перепутала дату выписки, а в гости пускала только свою мать.
— Анют, ну как там Никитка? Всё хорошо? Когда можно будет познакомиться с внуком? — с беспокойством в голосе спрашивала Тамара.
— Ой, даже не знаю. Врач сказал по возможности посидеть на карантине. У него очень слабый иммунитет, — нервно отвечала Аня. — Мы пока даже на улицу не выходим с ним, а уж про гостей и речи быть не может.
Аня отмазывалась от встречи любыми правдами и неправдами. Она косила под дур.очку, придумывала небылицы, сетовала на плохое самочувствие. Что угодно, лишь бы не пустить вечно больную Полину на порог.
Но потом Лена заявилась в гости сама. Аня открыла дверь на автомате, и эту лавину было уже не остановить. Улыбающаяся, но хлюпающая носом Полина побежала в детскую.
— А мы к тебе на чай решили заглянуть, — с улыбкой сообщила золовка. — Полиночка так просилась к братику. Это же дети, они любят играться с младшенькими.
Аня недовольно вскинула бровь. Ей хотелось выволочь наружу и Полиночку, и Лену, но она понимала: так нельзя. Даже если материнский инстинкт кричал об обратном.
— А твоя Полина опять болеет? — Аня скрестила руки на груди, всем видом демонстрируя недовольство.
— Ну, дети всегда болеют, — замялась Лена. — Да у неё ничего страшного. Просто аллергия. И вообще дети должны болеть — так у них иммунитет вырабатывается.
— Ну-ну… — недоверчиво протянула невестка.
И, хоть Аня и прогнала золовку через полчаса, заявив, что они сейчас «поедут встречать папу с работы», Никиту это не спасло. Через два дня температура подскочила под сорок, и даже начались судороги. Та ночь стала для Ани кошмаром. Она винила себя, ведь она могла просто закрыть перед золовкой дверь.
Тогда Аня не выдержала.
— Всё. Хватит. Это был последний раз. Больше никаких сопливых Полин в нашем доме, — заявила она мужу.
— Ань, ну Полина же ни при чём… — попытался сгладить углы муж. — Это просто ребёнок.
— Я знаю. Но от одного её вида у меня уже начинается нервный тик. Не ребёнок, а инф.екция на ножках. Каждый раз после встречи с ней у нас что-то случается, так что всё.
Муж промолчал. Аня видела, что ему это не нравится, но ей было плевать. Ей тоже не нравилось болеть и трястись от страха за сына.
Однако совсем огородиться от назойливых родственниц было невозможно. Они могли не приехать к свекрови на Новый год, могли сказать, что проводят Восьмое марта за городом, но запретить поздравить внука и племянника с днём рождения оказалось проблематично.
— Я пригласил маму и Лену к нам, — осторожно сообщил муж накануне. — Они подъедут ближе к пяти.
Аня в этот момент мыла посуду. Она замерла с губкой в руках. Женщина сердито оглянулась на супруга.
— Я же тебе говорила! Никаких приглашений!
— Ань, перестань. Они всё-таки нам не чужие. Я у них специально спросил, не болеет ли Полина. Лена сказала, что всё в порядке. В конце концов, ну как я могу им отказать? Твоя-то мама завтра приезжает! А мои что? Хуже твоих? Прокажённые?
Аня поджала губы, но промолчала. По-хорошему такие вещи должны обсуждаться, но, так и быть, она уступит. Вдруг что-то поменялось?
И снова мимо.
На сей раз Полина не кашляла, но сидела вся смурная, отдельно от остальных, старалась не разговаривать. Это было не в её привычках.
— С Полиной точно всё хорошо? — тихо спросила Аня у Лены, заметив это.
— Ну, у неё горлышко утром болело. Но я дала ей таблетку, сейчас всё уже получше, — спокойно ответила золовка.
Аня глубоко вдохнула, чтобы не наорать и не выставить гостей за дверь. Однако не высказаться она уже не могла.
— Лена, ты уже замучила нас своей больной дочерью. Каждый твой визит для нас заканчивается врачами.
— Ой! Да пусть ребёнок болеет, — беззаботно отмахнулась золовка. — Ему всё равно потом болеть в садике. У вас адаптация зато легче пройдёт.
Аня посмотрела на Лену как баран на новые ворота.
— То есть я тебе ещё спасибо должна сказать?
— Ну не спасибо. Но, Ань, это перебор. Ты слишком сильно трясёшься над Никитой. Все дети болеют, это нормально.
— А я так не считаю. Все болеют, да. Но это не значит, что нужно бегать и на радостях обмениваться бактериями, если кто-то заразился.
Праздник был испорчен. Никто не вышел из-за стола, но осадочек остался. И не только он. Через три дня Аня опять сидела с градусником и сиропом над сыном.
Казалось бы, этим всё должно было закончиться. Муж окончательно убедился в том, что такие гости им не нужны. Но нет.
Тридцатого декабря он вернулся весь злой, швырнул ключи на стол, тенью скользнул в гостиную и заперся там. Анна подошла к двери, не понимая, что происходит.
— У тебя всё в порядке? Что случилось?
— Не заходи ко мне, — сразу предупредил он. — Держитесь подальше с мелким. Я у Лены был. Она попросила приехать, помочь со сборкой велосипеда. Мол, Полинке подарок на Новый год.
Повисла пауза. Аня уже прекрасно знала, к чему он клонит.
— И что на этот раз?..
— У них в садике вспышка ротавируса. Она сказала мне об этом только под конец…
…Новый год они провели у тазиков, но без салатов. Пока все слушали бой курантов, в их доме было тихо. Даже телевизор был выключен. Оливье остался нетронутым.
— Слушай, я так не могу… Я же не железная. Я устала бояться за Никиту. Устала бояться за тебя. Отныне все контакты — только по телефону, ладно?
— Ладно, — со вздохом согласился муж.
На сей раз — искренне. Видимо, и до него дошло, что в числе близких людей не должно быть тех, кто готов поставить твоего ребёнка под угрозу ради собственного комфорта. Даже если все дети болеют.
