— Ты что, с ума сошла? — Вера Михайловна уставилась на телефон, будто он мог ответить вместо дочери.
— Мам, ну пожалуйста, всего на пару недель, — голос Насти дрожал от слез. — Нас выселили из квартиры. Артёмка совсем маленький, на улице холодно…
Вера закрыла глаза. Полтора года назад эта же дочь заявила, что предпочитает жить с отцом и его молодой женой, потому что мать — скучная зануда. Полтора года Вера Михайловна привыкала к пустой квартире, к тишине, к тому, что никто не орет из коридора: «Мам, где мои джинсы?»
— Хорошо, — тихо сказала она. — Приезжайте.
Через час раздался звонок. Вера распахнула дверь и застыла. На пороге стояла Настя — похудевшая, с потухшими глазами, одетая в застиранную куртку. На руках качала сверток, из которого доносились тихие всхлипывания. За спиной дочери маячил долговязый парень с всклокоченными волосами.
— Знакомься, это Гоша, — буркнула Настя, проталкиваясь в прихожую.
— Здравствуйте, Вера Михайловна, — протянул парень руку. — Спасибо, что приняли нас.
Вера кивнула, разглядывая внука. Артёму было всего шесть месяцев, но он казался таким хрупким в объятиях семнадцатилетней матери.
— Гоша безработный, — без обиняков сообщила Настя, устраиваясь на диване. — Его уволили с завода. А из-за ребенка квартирные хозяева сказали съехать.
— Понятно, — Вера присела рядом, протянув руки к внуку. — Дай мне Артёмку.
— Он плачет постоянно, — Настя с облегчением передала ребенка. — Я уже не знаю, что с ним делать.
Младенец замолчал в опытных руках медсестры. Вера покачала его, почувствовав знакомое тепло материнства. За эти месяцы она скучала не только по дочери, но и по возможности кого-то согревать, оберегать.
— Вы голодные? — спросила она.
Гоша кивнул с такой жадностью, что стало понятно: молодые люди не ели нормально уже давно.
Пока Вера готовила ужин, Настя рассказывала о своей жизни отрывками, между кормлением сына и попытками его успокоить.
— У папы с Лилькой все хорошо, — говорила она, но в голосе слышалась горечь. — Она беременная теперь. Сказала, что с двумя детьми в их квартире тесно будет.
— И твой отец согласился тебя выгнать? — Вера старалась говорить спокойно, но внутри закипало.
— Он сказал, что я взрослая. Что пора самостоятельности учиться.
Гоша жадно поглощал макароны с сосисками, периодически бросая благодарные взгляды на Веру. Ей стало жалко этого долговязого мальчишку, который пытался играть роль мужчины, не имея ни профессии, ни денег, ни опыта.
— Что умеешь делать? — спросила она его.
— На заводе грузчиком работал, — ответил Гоша. — Но там сократили половину смены. Теперь везде опыт требуют.
— А учиться не пробовал?
— Так у нас же Артёмка, — вмешалась Настя. — Кто за ним смотреть будет?
Вера промолчала. В семнадцать лет дочь рассуждала так, будто жизнь уже закончена.
Первую неделю все шло относительно спокойно. Вера работала в больнице, Настя сидела с ребенком, Гоша ходил искать работу. По вечерам они ужинали втроем, обсуждая будущие планы.
Но потом начались проблемы.
Вера вернулась однажды с работы и увидела в гостиной компанию молодых людей. Музыка гремела так, что слышали, наверное, весь подъезд. На столе стояли пустые бутылки из-под пива, окурки валялись прямо на полу.
— Настя! — позвала она дочь.
— Что? — Настя выглянула из кухни, держа на руках плачущего Артёма.
— Что это за люди?
— Гошкины друзья пришли. Работу ему предложили.
— И обсуждать ее нужно было с такой музыкой?
— Мам, не заводись. Они скоро уйдут.
Но компания не собиралась расходиться. Вера заперлась в своей комнате, пытаясь заглушить шум и плач внука подушкой. В голове билась одна мысль: «Что я наделала?»
Утром она обнаружила в раковине гору грязной посуды, на ковре — пятна от пива и что-то липкое. Гоша спал на диване, раскинув руки, от него пахло перегаром.
— Настя, — тихо позвала Вера дочь. — Нам нужно поговорить.
— О чем? — Настя покачивала Артёма, который опять плакал.
— О правилах. Если вы живете в моей квартире, значит, должны их соблюдать.
— А что такого? Один раз ребята пришли.
— Один раз? — Вера указала на беспорядок. — Посмотри, во что превратилась гостиная!
— Ну уберем, — махнула рукой Настя. — Ты прям как…
— Как что?
— Как старая зануда. Поэтому папа от тебя и ушел.
Слова дочери ударили больнее пощечины. Вера развернулась и ушла в свою комнату.
Вечером она позвонила Ольге — единственной подруге, которая не осуждала ее за развод.
— Не знаю, что делать, — говорила Вера в трубку. — Дочь меня не уважает, этот Гоша жрет, как не в себя, а работать не хочет. А у меня на все деньги не хватает.
— А что говорил твой бывший, когда дочь к тебе вернулась?
— Денис? Он сказал, что это временно. Что скоро они съедут.
— И ты поверила? — хмыкнула Ольга. — Вер, а помнишь старый фильм с Райкиным? Про коммунальную квартиру?
— Какой фильм?
— Неважно. Слушай мою идею…
План Ольги был простым и жестоким. Вера должна была уехать якобы в отпуск, а в свою комнату поселить «жильцов» — двух мужчин, которые будут вести себя как алкоголики. Ольга обещала найти актеров, которые сыграют роль так правдоподобно, что Настя с Гошей сами попросятся съехать.
— Но там же ребенок, — возразила Вера.
— Они будут изображать пьяных, а не убийц, — успокоила Ольга. — Главное — напугать этого Гошу и показать Насте, каково это, когда в твоем доме поселяются чужие люди.
Вера долго сомневалась, но согласилась.
— Еду к маминой сестре на дачу, — сообщила она Насте за завтраком. — Дня на три.
— Хорошо, — равнодушно кивнула дочь.
— И еще. В моей комнате поселятся знакомые Ольги. Временно, пока не найдут жилье.
— Что? — Настя подняла голову. — Мам, ты с ума сошла? У нас ребенок!
— А у меня был выбор, когда вы втроем ко мне приехали? — спокойно ответила Вера. — Это моя квартира, и я решаю, кто в ней живет.
Гоша промолчал, но по его лицу было видно, что перспектива соседства с чужими мужчинами его не радует.
На даче Вера не находила себе места. Ольга звонила каждый день и рассказывала, как идут дела.
— Твои «квартиранты» вчера устроили пьянку, — сообщила подруга на третий день. — Соседи жаловались участковому. А этот Гоша уже собирает вещи.
— А Настя?
— Настя сидит с ребенком и плачет. Думаю, завтра позвонит.
Дочь позвонила вечером.
— Мам, — всхлипывала она в трубку. — Эти мужики пьют каждый день. Один вчера пытался войти в ванную, когда я мылась. Гоша с ними подрался, ему нос разбили.
— И что ты хочешь? — жестко спросила Вера.
— Можно мы переедем к тебе на дачу? Я не могу больше…
— Нет, — отрезала Вера. — На даче места нет.
— Тогда… — Настя помолчала. — Тогда я попрошу папу нас забрать.
— Делай, что хочешь.
На следующий день Ольга позвонила со смехом:
— Твой бывший приезжал забирать дочь. А «квартиранты» как раз устраивали очередную пьянку. Денис зашел в квартиру, оглянулся и сказал, что у них нет места для троих. Настя разрыдалась прямо на его глазах.
— И что он?
— Ушел один. А через час Настя тебе звонить будет.
Так и случилось.
— Мама, — плакала Настя. — Прости меня. Я все поняла. Приезжай, пожалуйста.
Вера вернулась домой вечером. В квартире было чисто, «квартиранты» исчезли, Гоша сидел на кухне с синяком под глазом и покорно резал овощи для салата.
— Вера Михайловна, — встал он при ее появлении. — Простите за все. Я завтра иду устраиваться в «Пятерочку». Грузчиком. Копейки, но хоть что-то.
Настя вышла из детской с Артёмом на руках. Лицо дочери было заплаканным, но в глазах появилось что-то новое — не то стыд, не то взрослое понимание.
— Мам, — шепнула она. — Можно я тебя обниму?
Вера молча раскрыла объятия.
Через полгода в их налаженную жизнь ворвался Денис. Он пришел вечером, когда Настя укладывала Артёма, а Гоша готовился к поступлению на вечернее отделение техникума.
— Лилия меня обманула, — сказал бывший муж без предисловий. — Никакого ребенка не было. Она выдумала, чтобы избавиться от Насти. А теперь сбежала с каким-то бизнесменом.
Вера молча наливала чай, разглядывая постаревшего Дениса.
— Я все понял, — продолжал он. — Ты была права, а я дурак. Простишь меня?
— Нет, — спокойно ответила Вера.
— Но ведь мы же столько лет прожили вместе! У нас дочь, внук…
— Именно поэтому я тебя не прощу, — Вера поставила перед ним чашку. — Ты бросил Настю, когда она была беременна. Выгнал ее с ребенком на улицу. А теперь пришел, потому что тебя самого бросили.
Денис молчал, вертя в руках ложку.
— Можешь видеться с внуком, — добавила Вера. — Но жить здесь не будешь.
— А если я буду настаивать? Квартира же была приватизирована на двоих.
— Тогда я продам свою долю, — улыбнулась Вера. — И куплю однокомнатную для себя, Насти и Артёма. А ты останешься здесь один. Как и мечтал.
Денис ушел, больше не настаивая.
А весной Вера Михайловна познакомилась с Сергеем — врачом из соседней больницы. Он был разведен, детей не имел, и Артём сразу потянулся к нему на руки.
— Мам, ты выходишь замуж? — спросила Настя, когда Вера примеряла белое платье.
— Выхожу.
— И правильно делаешь, — серьезно сказала дочь. — Ты заслуживаешь счастья.
На свадьбе Вера Михайловна танцевала с мужем и думала о том, как странно устроена жизнь. Чтобы стать счастливой, ей пришлось сначала потерять все. А потом — научиться говорить «нет».
