Анна спешила к входу в супермаркет, рукой смахивая с волос холодные капельки дождя. Зонт, конечно же, остался дома, на тумбе в прихожей, как немой укор её вечной рассеянности.
Впереди шёл мужчина, сгибаясь под тяжестью двух переполненных пакетов, пытался поймать баланс. Спина незнакомца показалась до боли знакомой. Такая же сутулость, тот же наклон головы…
Она уже хотела отогнать навязчивую мысль, как мужчина подошел к старенькому «Фольксвагену», и обернулся, чтобы открыть дверь.
— Лёша? — выдохнула она, сама не веря.
Пакеты с грохотом шлепнулись на асфальт, но он не заметил. Замер, вглядываясь, будто пытаясь различить сквозь пелену лет призрак из прошлого.
— Анька? Господи, неужели ты? Вот это да… Ты что здесь делаешь? Отлично выглядишь, и совсем не изменилась, такая же красивая и стройная!
— Живу, — ответила она, и слово прозвучало как-то нелепо. — Неподалеку.
— Мы полгода как тут, квартиру купили, — затараторил он, поднимая пакеты, и его растерянность стала куда-то уходить, сменяясь знакомой, бурной энергией. — Надо же, какая встреча! Послушай, у тебя есть время? Может, выпьем кофе, поболтаем? В кафешке, через дорогу.
Он говорил быстро, словно боялся, что она исчезнет, растворится в сером дожде. Анна, не в силах отказаться от этого внезапного вихря, лишь кивнула.
В уютном полумраке кафе слова лились рекой. Работал он менеджером в автосалоне, жил жизнь, которая текла по накатанной колее: работа-дом-телевизор.
— А я часто думал о тебе, — вдруг сказал Алексей, — Как мы тогда… Из-за ерунды разбежались. Из-за гордыни, дурости, молодые были…
Сердце Анны затрепетало. Перед глазами всплыл букет хризантем, подаренный им в день получки. Холодная комната в хрущевке, где они грелись под одним одеялом, и от этого им было жарко и невероятно счастливо. Но были и частые ссоры, из-за непомытой посуды, разбросанных носков…
— У меня семья, — вздохнул он, словно признаваясь в чем-то постыдном. — Жена Оксана, двое детей. Сын в третьем классе, дочка в садик ходит. Всё нормально вроде бы… Но будто не живу, а отбываю срок. Оксана… Она замечательная. Но она — не ты.
Анна онемела. Внезапное озарение пронзило её, все неудачные романы, все «не те» мужчины, все несостоявшиеся предложения руки и сердца — все они разбивались об одну простую вещь. Рядом был не он. Не этот вспыльчивый, нежный, безумно знакомый Лёшка.
— Подумай, — его голос стал тихим. Он взял ее руку, и его ладонь была такой же теплой, как четырнадцать лет назад. — Реши, чего ты хочешь. Я уйду из семьи хоть завтра. Скажи только слово. Мы можем начать всё сначала…
Вечером она, вся на взводе, позвонила Маше, своей подруге со времен института.
— Ты спятила? — тут же набросилась та. — У него жена! Двое маленьких детей! Ты в своем уме? Свободных мужчин, что ли, нет? Допустим, он уйдет. Что дальше? Треть зарплаты уйдёт на алименты, вечные звонки бывшей, воскресные походы в зоопарк с детьми.
Ты готова к этому? А главное, он что, собирался уходить от жены до встречи с тобой? Нет! Он просто устал. Но с тобой будет то же самое! Гормоны улягутся и начнутся суровые семейные будни…
Маша, недавно пережившая измену мужа, говорила жёстко и бескомпромиссно. Её слова были как ушат ледяной воды, но они не могли потушить тот пожар, что разгорался внутри.
Алексей писал каждый вечер. «Не могу спать. Всё прокручиваю наш разговор. Ты только скажи, и завтра я буду свободен».
Они встретились ещё раз. Тайком, в парке. Он показал в телефоне фотографии, сын — его уменьшенная копия, дочка — белокурый ангелочек с глазами незнакомой Оксаны.
—Я их люблю, но… не могу больше врать себе, — сказал он, и в его голосе звучала подлинная мука.
У Анны сами собой покатились слезы.
— Лёш, давай остановимся. Пока не поздно…
Он лишь горько усмехнулся. —Поздно, Ань. Я понял, что не могу без тебя…Не хочу снова потерять.
Она помнила слова своей бабушки: «На чужом несчастье счастья не построишь». Но разве она виновата, что их чувства, похороненные когда-то под грудой глупых обид и немытой посуды, оказались живы?
Она стояла у окна, глядя, как дождь рисует причудливые узоры на стекле. В одной руке телефон с его очередным сообщением. В другой — старый снимок, двое счастливых влюблённых, обнявшихся на фоне облезлой стены хрущёвки. Они смеются, и кажется, что впереди целая вечность.
Это всё в прошлом… А есть ли у них будущее? Ведь столько лет упущено… Да и дети ни в чём не виноваты… Надо начинать отношения с чистого листа.
Перед её глазами стояли не его умоляющие глаза, а лица его детей с той фотографии. Сын с его упрямым подбородком. Дочка — невинная копия женщины, которую она даже не знала, но уже невольно сделала больно одним лишь своим существованием в мыслях её мужа.
Он предлагал построить свою крепость на руинах чужого дома. А она вдруг с ясностью поняла, что жить в такой крепости будет холодно и стыдно.
Смех их будущего ребенка будет отзываться эхом плача его нынешних детей. Каждая их ссора будет напоминать о той, что они когда-то уже пережили, но теперь с горьким привкусом предательства.
Анна глубоко вздохнула, взяла телефон. Пальцы сами потянулись к номеру, который она уже знала наизусть, хотя он и не был сохранен в памяти устройства. Она не стала диктовать голосовое сообщение. Слова должны были быть чёткими, чистыми, без дрожи в голосе.
Она набрала текст, глотая слезы, которые теперь были не от смятения, а от тяжелого, но правильного решения.
«Лёша, я всё обдумала. Ты должен быть там, со своими детьми. Они нуждаются в отце, который любит и заботится о них каждый день, а не по воскресеньям. Твоя жена заслуживает честности, но не в такой форме. Мы с тобой уже однажды сбежали от проблем. Давай не будем делать ту же ошибку и не сбежим в прошлое, сломав настоящее другим. Прости. И прощай».
Она нажала «отправить». Не давая себе ни секунды на сомнения, зашла в настройки контакта. Палец замер над красной кнопкой «Заблокировать абонента». Это было жестоко. Но необходимо. Для них обоих. Чтобы сорваться и не написать ему ночью. Чтобы он не нашел её снова, не сбил с толку своими уговорами.
Она нажала.
Экран подтвердил действие. Номер был заблокирован. Громадный камень свалился с души, оставив после себя тихую, щемящую пустоту и странное, горькое спокойствие.
Она не сбежала. Она приняла решение. Впервые не сердцем, а душой. И это было не поражение. Это была её собственная, трудная победа. Она сделала правильный выбор…
