Наталья промокнула влагу с лица. Она решила не допустить, чтобы недоброжелатели испортили ей жизнь. Елена была абсолютно права — необходимо собраться с силами.
Елена, которая спокойно потягивала горячий напиток, взглянула на подругу.
— Что, закончились водные запасы в твоих глазницах?
— Закончились.
— И каково решение твоей проблемы?
Наталья улыбнулась. Елена всегда отличалась прямолинейностью. Для неё существовали только крайности — чёрное и белое, а промежуточные варианты выдумали слабохарактерные люди.
— Елена, достаточно уже. Не каждому дано обладать твоей силой духа.
— Причём здесь сила? Человек должен ценить и уважать себя. Когда ты сомневаешься в себе, когда считаешь себя недостойной Михаила, окружающие начнут думать точно так же. Ты сейчас выглядишь как страдалица. Не будущая жена, а страдалица. Может, ещё на церемонии бракосочетания зарыдаешь, чтобы косметика огромными тёмными пятнами расползлась по наряду?
Наталья расхохоталась.
— Ты хочешь довести мою будущую свекровь до сердечного приступа?
— Наталья, расскажи, как вы с ними взаимодействуете? Когда Михаил рядом, например?
— Когда мы вместе с Михаилом, она превращается в воплощение доброты, ты не поверишь. Единственный раз показала свою сущность, узнав о моём детдомовском прошлом. Это стоило увидеть — пламенная тирада о наследственности и больных потомках.
— Серьёзно? Какая мерзавка.
— Тогда Михаил моментально осадил её. Думаю, именно с той минуты она затаила против меня злобу. Хотя, возможно, она действительно считает меня недостойной их семейства?
Елена презрительно хмыкнула.
— А что особенного в их семействе? У них что, аристократическая кровь? Помнится, Михаил рассказывал, что его отец — выходец из села.
— Верно, он этим гордится. Но Эмма Сергеевна всегда просит его молчать об этом.
— Понятно. Как продвигается твоё расследование?
Наталья помрачнела.
— Я в безвыходном положении, понимаешь, никаких зацепок. Только та женщина, которая видела мать на железнодорожной станции. И больше ничего.
После поступления на учёбу Наталья сразу начала розыски родных. Это оказалось невероятно сложно из-за необычных обстоятельств её появления в детдоме. Её мать принесла младенца к воспитательному учреждению и там скончалась. Молодая женщина, державшая завёрнутую малютку, была одета бедно. Однако в пелёнках обнаружилось очень ценное кольцо. Оно много лет хранилось у Натальи. Теперь, став взрослой, она носила его на пальце.
Наталья пыталась выяснить через ювелирные мастерские происхождение украшения, надеясь узнать место продажи. Но в нескольких мастерских ей объяснили, что это изделие ручной работы, изготовленное очень давно старинным методом.
Поняв, что кольцо не даст информации, девушка начала искать свидетелей. Ей повезло найти дворника, видевшего её мать с младенцем на руках, идущую к детдому. После его воспоминаний она обошла дома частного сектора, откуда предположительно шла мать. Все утверждали, что ничего не знают. Она уже потеряла надежду, когда её догнала одна из женщин, с которой она уже беседовала.
Женщина сразу заявила, что не знает ничего о том случае и о той молодой особе, как и остальные.
— Постой! — Наталья остановилась и посмотрела на женщину. — Ты ведь её дочь, так? Очень похожа на неё.
Девушка едва не лишилась чувств.
— Да, вы что-то припомнили?
Женщина огляделась, затем потащила её за рукав.
— Идём в дом, нечего здесь стоять.
Наталья сидела за столом с горячим чаем в руках, а хозяйка рассказывала:
— Я сразу её заметила. Тогда я торговала пирожками на рынке и зеленью с огорода. Раньше с этим было проще. Сейчас везде документы требуют. Она сидела на краю платформы и смотрела в пустоту. Мне показалось, она ждала поезд, чтобы броситься под него. Я как раз закончила торговлю и подошла к ней. Когда приблизилась, поняла — она беременна. Причём на последнем сроке. Я же полжизни санитаркой в родильном доме проработала. Говорю ей: «Что расселась? Поезд скоро будет». А она кивнула: «Пусть будет». Я подняла её, а глаза пустые. Что мне с ней делать? Привела домой. Она согрелась, выпила чаю и сказала, что её нельзя найти, потому что отец убил парня, считал неподходящим, и ребёнка тоже грозился. Я и верила, и сомневалась. Слишком странная она была, словно не в себе. Вечером начались роды. Я хотела вызвать скорую, а она на колени упала, умоляла не звонить, говорила что-то про запрет рожать. В итоге родила здесь тебя, сама едва выжила, а ты крепенькой оказалась. Через три дня она собралась уходить. Я спрашиваю: «Куда с младенцем на холод?» А она вроде осознанно отвечает: «Отдам дочь в приют временно, а сама к отцу поеду для разговора. Неужели он родную внучку…» И ушла. Я ждала, думала, вернётся, потом узнала — нашли её на ступенях детдома. Никому не рассказывала, не хотела проблем за домашние роды.
Наталья жадно ловила каждое слово.
— Скажите, как её звали?
— Точно не скажу, документов не видела. Представилась Юлией.
— А ещё что-нибудь?
Женщина задумалась.
— Нет, ничего особенного. Но мне показалось, она не врала про влиятельного отца. Манеры у неё были такие… бедняки себя так не держат. Не знаю, как объяснить, но даже в лохмотьях она сохраняла достоинство.
Это было всё. Наталья несколько раз ходила на вокзал, нашла работников того времени, но все говорили одно: беременных бездомных всегда было много. Кто-то приезжал, кто-то уезжал, а кто-то просто обитал на вокзале, причём не всегда с настоящей беременностью. Поиски зашли в тупик.
Наталья очень расстраивалась, а Михаил говорил: «Нельзя сдаваться. Рано или поздно найдётся зацепка». Она была благодарна за поддержку, но Михаил много работал. У его семьи была крупная ферма, отец и сын проводили там дни и ночи. Мать Эмма Сергеевна тоже участвовала в бизнесе. Как шутили мужчины, особенно удавались ей переговоры. Неудивительно — когда Эмма Сергеевна хотела, она могла очаровать кого угодно.
Наталья никогда не рассказывала будущей свекрови о поисках родственников. Девушке казалось, что ничего хорошего от этой женщины она не услышит.
Эмма Сергеевна тем временем, как и Наталья с Еленой, сидела дома со своей подругой. Они обсуждали Наталью.
— Совершенно не понимаю поступок моего Михаила. Очевидно же, что эта простушка совсем ему не пара. Она наскучит ему через пару лет. С ней даже поговорить не о чём.
— Эмма, мне кажется, ты слишком строга к девочке.
— Таня, прошу тебя. Она двух слов связать не может. Это во-первых. А во-вторых, не понимает ценность денег. У неё их никогда не было, и стремления нет.
— Может, это не так плохо?
— Плохо, Танечка. Я могла бы смириться с тем, что она простушка, но то, что нищая — терпеть не намерена. И поверь, я найду способ показать сыну её никчёмность.
— Вижу, ты уже что-то задумала.
— Конечно. Завтра переговоры с Лабузовым. Я заболею и отправлю её. Она провалится, правильно. Но завтра просто подписание, так что не критично. Потом извинюсь, скажу, что приболела, и попрошу простить за то, что понадеялась на будущую невестку.
— Ну ты и хитреца. Но на твоём месте я бы с ним так не шутила.
— Перестань, всё будет отлично. И вообще, мне кажется, на него наговаривают. Виделись мы только раз, но он показался вполне адекватным.
Наталья страшно удивилась, когда ей позвонила Эмма Сергеевна с просьбой приехать. Михаил был недоступен, что не удивило — он предупреждал, что они с отцом на весь день уедут в дальний цех.
— Эмма Сергеевна, что-то произошло?
Наталья стояла перед будущей свекровью, с трудом сдерживая дрожь. Женщина сняла со лба влажное полотенце.
— Ой, Наташенька, мне так нужна твоя помощь. Мужчины, как ты знаешь, сегодня в полях, а мне нужно было подписать небольшой договор. Голова разболелась, встать не могу. Прошу тебя съездить, подписать. Ты же почти член нашей семьи.
Наталья растерялась.
— Но я никогда подобным не занималась.
— Нужно начинать. Главное, веди себя уверенно, чтобы не заподозрили твою неопытность. Или мне самой ехать? Вдруг по дороге станет хуже?
— Нет, что вы, конечно, поеду. Только объясните, что именно делать.
Эмма Сергеевна устроилась поудобнее.
— Принеси воды.
Наталья побежала на кухню, а женщина с усмешкой подбросила в её сумочку маленький предмет. Улыбнулась про себя: «Когда Михаил услышит эту запись, сам не захочет с тобой общаться».
Наталья всю дорогу повторяла инструкции. Ей было страшнее, чем когда-либо. Но подсознательно она понимала — это важнейшая проверка, провалить которую нельзя.
Переговоры должны были состояться в дорогом ресторане. Наталья осмотрела себя, вздохнула — одета не для ресторана, но переодеваться некогда. Она вошла, объяснила цель визита. Администратор окинул её странным взглядом, но с непроницаемым выражением проводил в кабинет.
Эмма Сергеевна уже предвкушала представление. Она включила запись — должна же потом дать всем послушать.
Наталья вошла. Навстречу поднялись пожилой мужчина и ещё один, лет сорока. Оба уставились на неё, словно на призрак.
— Здравствуйте, Эмма Сергеевна приболела, я приехала вместо неё.
Наталья не понимала причину их пристального взгляда. Младший взял её руку, посмотрел на кольцо, ослабил галстук.
— Откуда это у тебя?
Наталья растерялась, вырвала руку, спрятала.
— Это от моей мамы.
— Мамы? Как её звали? Фамилия?
— Звали… наверное, Юля. Фамилию не знаю. Имя может быть другое.
Мужчина долго смотрел на неё.
— Нет, именно Юля.
Наталья почувствовала слабость в ногах. Начала падать, но мужчина подхватил.
Через некоторое время она сидела за столом со стаканом воды.
— Вы кто?
Старший сказал:
— Я отец Юлии, а это Андрей, её брат. Получается, я твой дед.
— Так это из-за вас мама не хотела жить? Вы убили моего папу?
Мужчина покачал головой.
— Давай я сначала расскажу всё, потом ты, и сравним. Извини, волнуюсь. Только что увидел внучку, которую искал столько лет. Но сначала — она жива?
Наталья покачала головой.
— Нет, мама умерла почти сразу после того, как оставила меня.
Мужчина кивнул.
— Я чувствовал. Ей нельзя было рожать.
Оказалось, врачи категорически запрещали Юлии беременность из-за порока сердца. Её молодой человек, появившийся неизвестно откуда, прятал Юлю, надеясь, что ребёнок поможет ему стать зятем. Но, видя ухудшение её состояния, сбежал, понимая, что не получит прощения. Юля пришла домой, обвинила отца в убийстве парня. Они ничего не успели предпринять. Пока брат ездил за врачом, Юля снова исчезла. На этом история закончилась для всех. У Юли всегда был вспыльчивый характер, она никого не слушала.
Дверь открылась. На пороге появилась Эмма.
— Ой, простите, переживала, как моя девочка справится. Давайте знакомиться. Я будущая свекровь этого сокровища, а вы, понимаю, мой будущий сват.
Наталья удивлённо подняла брови, порылась в сумочке, достала прослушивающее устройство, усмехнулась, посмотрела на мать Михаила и положила обратно. Пусть играет в свои игры, если ей так хочется.
У Натальи сейчас были совершенно другие мысли. Нужно было осознать — она больше не одна. Раньше был только Михаил, теперь появились дед и дядя. Ну и свекровь, которой она теперь, очевидно, вполне подходила.
Наталья посмотрела на Эмму Сергеевну и на деда, чей взгляд молил: «Спасите меня от этой женщины».
