Вадим пристально посмотрел в глаза жены.
— Молчишь, Кира? — тихо спросил он, словно ожидая ответа. — Ну, а что тебе ещё остаётся? Наделала делов, а теперь молчишь, — Вадим вздохнул. — Нет, я не ругаюсь. Уже бесполезно. Да и не с кем, — мужчина махнул рукой. — Обратного, к сожалению, ничего не вернёшь.
Он вздохнул, проведя рукой по коротко стриженым волосам. Мужчина привык к такому общению с женой.
— Молчишь? — Вадим снова посмотрел в глаза жены. — Давай я лучше тебе расскажу, как мы живем. Маришка, как всегда, в своем репертуаре. У нее опять проблемы с дисциплиной. После того, что с тобой произошло, наша дочь на время затихла. Но продлилось это недолго. Все бы ничего, но Петров снова стал к ней цепляться. И нет, чтобы Маришке промолчать, так нет же: наша дочь ведётся на него. Вчера ему так навтыкала, что меня вызывали к директору. Сказали, что если Маришка не изменит своего поведения, то к нам придут органы опеки. Вся в тебя. Такая же боевая и справедливая, — мужчина махнул рукой.
Вадим замолчал, нахмурившись. Маришка, подросток с бунтарским духом, как две капли воды похожая на Киру в юности. За это, тихий и спокойный Вадим, и полюбил свою красавицу.
— Олеся — умничка, — продолжил Вадим. — Твоя гордость. Учится на одни пятёрки. Помогает мне по дому, пока я на работе. Тихая, спокойная, совсем не похожа на тебя, — мужчина замолчал. Надо же, как в жизни бывает. Две девочки от одних родителей. А какие разные. — А у Макса в садике появилась новая любовь. К ним пришла новая девочка. Шустрая такая. Такая же как ты. Быстро она нашего Макса в оборот взяла. Вчера, представляешь, его невеста мне сказала, что они планируют пожениться и жить у нас. Ведь, муж всегда приводит свою жену в дом родителей. Так что, Кира, похоже будет у нас еще одна дочь.
Он улыбнулся, вспомнив пухлого щекастого Макса, серьезно рассуждавшего о взрослой жизни.
— Вот так и живём. Крутимся, как белки в колесе. Стараемся…
Image by katemangostar on Freepik
Снова вздох, тяжелый и усталый. Год без Киры пролетел, словно в тумане. Год боли, тоски и бесконечной ответственности.
Он помнил тот день, когда Кира вдруг решила, что стала слишком толстой. Как назойливая муха жужжала рядом Дашка, её «подруга».
— Смотри, Кирка, не похудеешь, Вадик уйдёт от тебя, — ядовито шептала Дашка за чашкой чая. — Муж у тебя мужик видный, быстро тебе замену найдёт. Вон, сколько вокруг молоденьких, стройных…
— Да ну тебя, Даш, — отмахивалась Кира, но в голосе звучала неуверенность.
— А я что? — не отступала Дашка. — Я как лучше хочу. Ты посмотри на себя, Кир! Запустила себя совсем! Вадик-то у тебя вон какой. Причем сделать это нужно сделать как можно быстрее.
И Кира повелась. Заказала какие-то таблетки в интернете, тайком принимала. Первое время эффект был заметен.
— Ну ты и красотка, — восхищался Вадим. — Как тебе удалось так быстро сбросить вес?
— Диета, фитнес и, конечно, твоя любовь, — кокетливо отвечала Кира, умалчивая о таблетках.
Видя восхищение мужа, Кира продолжала пить таблетки, игнорируя ухудшающееся здоровье.
— Кир, что с тобой? Ты какая-то бледная, — обеспокоенно спрашивал Вадим.
— Всё нормально, милый, — отмахивалась женщина. — Просто устала немного.
— Может, к врачу сходишь? — поинтересовался мужчина.
— Да некогда мне! — нахмурилась Кира. — Завтра отчёт сдавать, потом у Маришки соревнования, у Олеси концерт. Потом.
Женщина выпила очередную таблетку, чтобы обезболить боль в животе. Но при этом она не забывала пить «чудо-таблетки» от похудения.
Всё потом, потом… Но «потом» не наступило. Однажды Кира согнулась от острой боли в животе. Вадим вызвал скорую. Диагноз прозвучал, как приговор: цирроз печени. Последняя стадия.
— Но как так? — опешил мужчина. — Что вы такое говорите? Моя жена ведет здоровый образ жизни. Кира практически не употребляет алкоголь.
— Хочу вас огорчить, что цирроз печени бывает не только от злоупотребления алкоголем, — развел руками врач. — Все от таблеток.
— Каких таблеток? — Вадим нахмурился. — Кира пила только в последнее время таблетки, чтобы облегчить боль.
— Серьезно? — усмехнулся мужчина. — А как же таблетки для похудения?
— Какие таблетки? — разозлился Вадим. — Кира занималась спортом и следила за своим питанием. Никаких таблеток не пила.
— Похоже, ваша жена не поставила вас в известность, — врач посмотрел на собеседника с сочувствием.
— Я могу увидеть жену? — спросил мужчина.
— Да, — кивнул головой врач.
Вадим быстрым шагом бежал к любимой. Он боялся опоздать.
— Кира, любимая, — мужчина зашел в палату.
— Вадик, прости меня, — прошептала Кира. Она лежала в кровати. — Мне так стыдно.
— Кира, ну как же так? — Вадим стоял перед женой на коленях. — Зачем?
— Я не хотела тебя потерять, — ответила Кира. — Я после третьих родов сильно поправилась.
— Какая же ты глупая, — прошептал мужчина. — Я люблю тебя любую. Ты у меня самая единственная и неповторимая.
— Просто Дашка… — Кира замолчала.
— Теперь понятно, кто мог тебя надоумить, — Вадим был зол. — Ну почему она везде лезет? Ведь ее никто не просит. Свою жизнь не устроила, так в чужую лезет, чтобы разрушить.
— Милый, не сердись на нее, — попросила женщина. — Это же было мое решение. Пообещай мне одну вещь.
— Какую? — спросил мужчина.
— Не бросай наших детей, — сказала Кира. Она посмотрела в глаза мужу. Вадим вздрогнул.
— Кира, не смей так говорить! — приказал Вадим. — Не смей со мной прощаться. Мы с тобой все выдержим. И еще отметить золотую свадьбу.
— Я люблю тебя…
Кира ушла быстро. Вадим потерял смысл жизни. Если бы не дети, то мужчина не знал бы как жить дальше.
Вадим обвинил Дашку в том, что та настроила жену на похудение таблетками, но та лишь презрительно пожимала плечами.
— А я-то тут при чём? Я же не силой её заставляла пить эти таблетки! И вообще, я просто говорила, чтобы она перестала есть свои пирожки. За фигурой следить надо!
Вадим остался один с тремя детьми. Дашка первое время крутилась рядом, предлагая помощь. И не упускала возможности прикоснуться к нему, заглянуть в глаза.
— Вадик, ты же не один! Я всегда рядом…
— Не приходи к нам. Не нужно, — отрезал он однажды.
Теперь он сидел перед памятником, глядя на улыбающуюся Киру. Холодный камень безучастно отражал солнечные лучи.
— Я любил тебя в любом весе, помнишь? —прошептал он. — Всегда говорил тебе об этом. Но ты послушала Дашку… Всех, кроме меня. И что в итоге?
Он встал, отряхнул колени.
— Ладно, Кира. Мне пора. Дети ждут. Надо их кормить, укладывать… Завтра опять на работу.
Он посмотрел на памятник в последний раз.
— Знаешь, Кира… Я скучаю. Очень.
И, развернувшись, пошёл к выходу с кладбища, оставляя Киру наедине со своим безмолвием и холодным камнем. Впереди ждали дети, работа, жизнь. Жизнь, в которой больше никогда не будет её улыбки, её смеха, её любви. Жизнь, в которой осталась лишь её фотография на сером граните.
