— …И вот я ей говорю: бросай свой мегаполис, что там хорошего? В нашем городе специалисты тоже нужны! А она мне: мам, зарплаты тут маленькие! Ну и что! Зато жила бы, как человек, а не тратила кучу денег. В Москве-то жизнь дорогая!
— Да-да, — поддакнула тетя Лена, — вот и я своим говорила, да где там! Все едут лучшей доли там искать. И что? Вернулись, оба! Теперь жизнь нормальная, Лёшка вот жениться собирается, а Виталик пока холостой. Может, к Маринке твоей присмотреться ему велеть? Авось любовь, и вернется она сюда.
— Где там! Показывала мне в прошлый раз фотографии своего парня: хлыщ столичный, тощий, как сопля, пальцем перешибить можно. Я говорю — вы там не едите, что ли, на дискотеки все деньги потратили? А она мне — мам, мы по дискотекам не ходим, мы пашем. Это дед ее целину пахал! А они! По телевизору всю правду показывают: как они по кофейням сидят своим модным, как шмотки покупают, а сами в клоповниках ютятся… Она мне: мам, приезжай, посмотришь, как мы живем! А я ей — да куда я поеду, в загазованный мегаполис этот!
— А денег привозит вам с отцом? — жадно спросила тетя Лена.
— Денег, хотя б, привозит. И продукты. Только я ей велела ерунду эту столичную не покупать. Однажды привезла сыр, чисто гнилой, я ей говорю — детка, сыр испортился, — а она мне в ответ, что все в порядке, так и должно быть. Ну, я это есть не стала и старику своему не дала, выкинула втихаря…
Марина вздохнула. Так вот куда, оказывается, делся камамбер.
Она поудобнее устроилась на полу, прислонилась к стенке. Читала книжку, но потом к маме пришла тетя Лена, и они, не стесняясь, начали обсуждать ее, Марину, приехавшую на несколько дней домой. Как всегда это делали, сколько она себя помнила.
Мама обожала делиться с подругами и родственниками всем, что происходит с ее дочерью. Нет, не хвалить — подчеркивать недостатки и провалы. Когда Марина в восемь лет занималась фигурным катанием и упала на школьных соревнованиях, мама сделала все, чтобы подружки узнали, какая ее дочь неуклюжая. С той поры любовь к конькам как отрезало. Стоило Марине получить двойку, разлить суп, расстаться с парнем — и об этом немедленно узнавала половина городка. А о том, как старательно она учится, как помогает по дому и сколько книжек читает, мама никому не рассказывала. Зачем? Это же совсем неинтересно.
Поэтому в старших классах Марина училась как проклятая. Сдала ЕГЭ, поступила в один из московских институтов — не слишком престижный, но конкурс туда был поменьше, и давали общежитие, — и уехала. Выучилась, еще во время учебы нашла работу, и хотя очень хотелось спать и есть все время, не сдалась. Тогда же встретила Егора, семья которого переехала в Москву несколько лет назад из Заполярья. Егор оказался настоящей любовью. А мама о нем так уничижительно…
Марина любила своих родителей — какую уж есть маму и доброго, безответного папу. Старалась их навещать, старалась привозить и деньги, и продукты. После исчезновения камамбера поняла, что столичных изысков родители не поймут, и закупалась тем, что они привыкли есть. Рассказывала о своей жизни — очень хорошей жизни, которая Марине нравилась! А сейчас приехала рассказать, что Егор сделал ей предложение, и квартиру для покупки они уже присмотрели… Но маме все это не нужно. Ей важно, чтобы дочь можно было осуждать, и так было всегда, и это не изменится.
— Твои-то, Ленка, парни нормальные, — продолжала сокрушаться за дверью мать. Она наверняка понимала, что Марина все слышит, но даже не задумывалась о том, чтобы понизить голос. — А моя вот… непутевая.
Щёлк.
В голове будто что-то перевернулось. Стало ясно и понятно, как действовать дальше. Марина поднялась, размяла затекшие ноги, вытащила из-под кровати чемодан. Открыла приложение на телефоне: ага, есть билеты на московский поезд через два часа. Она приедет ночью, но Егор встретит. Марина быстро уложила вещи и выкатила чемодан в коридор.
Мама и тетя Лена, узрев это, замолчали.
— Маринк, куда собралась? — поинтересовалась мамина задушевная подруга (ох, слышала бы тетя Лена, что мама о ней говорит, пока ее рядом нет!). — Ты ж вроде на неделю приехала.
— Возвращаться нужно, — спокойно ответила Марина, зашнуровывая кроссовки. — Пока, мам. Папе привет, я ему позвоню.
— Э, э! — заволновалась мама. — Ты куда?
Марина не сочла нужным отвечать. Она взяла чемодан и шагнула за порог. Уже закрывая за собой дверь, услышала, как мать сокрушенно говорит тете Лене:
— Вот видишь, какая она… непутевая…
