Когда умерла мама, Алене было тринадцать.
Отец её, Михаил Петрович, был человек суровый — дальнобойщик, дома почти не бывал. А после смерти жены и вовсе погрузился в молчание, как будто весь его мир умер вместе с ней.
Молчал ,молчал ,а ровно через год он вдруг привёл в дом женщину.
— Алена, знакомься, — сказал он, глядя в сторону. — Это Ольга. Она теперь будет жить с нами.
Ольга была яркая, красивая, с каштановыми волосами и маникюром, как в рекламе. Она говорила мягко, часто смеялась и звала Алену «солнышком».
— Ты знаешь, как ты похожа на свою маму? — сказала она в первую же неделю, смахнув несуществующую слезу. — Но я не собираюсь её тебе заменять. Я просто хочу быть рядом с тобой, конечно если ты позволишь.
Алена растаяла. После года одиночества, когда в школе на неё смотрели все с жалостью, когда по ночам она рыдала в подушку, впервые в жизни она почувствовала, что кто-то хочет быть ей близким человеком.
Ольга готовила очень вкусные блинчики, шила ей платье на выпускной, гладила волосы перед сном. Отец смотрел на нее с благодарностью и говорил:
— Ну, какая золотая женщина. Надо же Бог послал.
Алена начала звать её Олей. Ей нравилось, что в доме стало тепло, пахло пирогами и духами, что кто-то гладит её школьную рубашку и каждый вечер спрашивает:
— Как прошёл день, котёнок?
Но спустя год всё резко поменялось.
Как то отец уехал в рейс не на неделю,а на два месяца.
В первый же день ,Ольга проснулась не к девяти, как обычно, а к полудню. И первым делом сказала тоном не позволяющим возрожения :
— Так. Кастрюлю сама вымой. Я не нанималась. Я тебе здесь не прислуга.
Алена удивилась — раньше Ольга даже не разрешала ей мыть посуду.
— Конечно, помою…
— И стирай свои шмотки тоже сама. Я в твои носки лезть не собираюсь.
С этого дня в их семье ,всё кардинально изменилось.
«Солнышко» пропало. Осталась только «эта», «лентяйка», «вечно недовольная».
— С чего ты взяла, что ты мне дочь? — вдруг однажды сказала Ольга. — ты что , ку-ку совсем ? У меня своих забот хватает. Ты давай учись, убирайся и не попадай мне под руку.
Алена сначало думала, что у неё стресс. Что это все временно. Но… это затянулось и стало новым правилом из жизни.
Через два месяца ,когда вернулся отец — Оля снова была ласковой и добрейшей души человек .
— Ты знаешь Мишенька,у нас всё хорошо,. наша Аленушка такая — умница, я её как родную доченьку люблю
Алена только собралась открыть рот, чтобы сказать правду, но увидела, как отец смотрит на Ольгу — влюбленно, преданно с благодарностью .
И промолчала.
В Ольга же после его отъезда,каждый раз становилась всё жёстче и жёстче.
— Уроки свои делай в коридоре. Ты мне телевизор мешаешь смотреть. Из за тебя, я ничего не слышу!
— Что ты на меня так уставилась? Тебе никто ни чем не обязан.
— Ах, слёзы? Иди и реви в ванной, только не здесь,надоела со своим нытьем.
И в один из вечеров случилось то, что Алена не забудет никогда.
Она пришла домой чуть позже обычного — задержалась у подруги. Открыв дверь своим ключом, Алена услышала разговор Ольги по телефону:
— Да я её прижала давно уже. Жалкая сирота. Только и ноет. Миша — дурак, ничего не видит. Верит мне ,как слепой котенок .Ты знаешь,как только Миша оформит квартиру на меня — я её сразу в интернат засуну. С глаз долой,что бы не маячила .
Алена стояла под дверью всё слышала и дрожала.
Ольга обернулась — и поняла, что её услышали.
— Ага, подслушивала? Ну и правильно. Теперь ты знаешь всё , кто я и что хочу, а если рот откроешь — я скажу, что ты шизофреничка. Миша мне поверит. Я тебе это обещаю.
Алена не спала всю ночь. Сердце колотилось как бешеное , пальцы дрожали, а в голове вертелась одна фраза: «Я её в интернат засуну».
Это было уже не просто злая мачеха. А это была прямая угроза .
Наутро она встала раньше. Собрала все свои тетради, телефон, фото мамы и… пошла к школьной учительнице — той самой, которая знала её ещё с первого класса, когда ходила мама на собрания.
— Ольга меня выгонит, — сказала Алена прямо. — Она играет передотцом.претворяется доброй и любящей. А сама — змея. Я слышала, как она с кем то говорила по телефону, и сказала, что квартира скоро будет её. А меня — в интернат сдаст.
Учительница побледнела.
— Ты уверена? Ты все правильно поняла ?
— Абсолютно.
— Хорошо. Мы не оставим это так.
Через три дня, в самый обычный вечер, когда Ольга лежала на диване с огуречной маской, в дверь постучали.
На пороге стояла женщина из отдела опеки и школьный психолог.
— Мы пришли поговорить. В рамках обращения от лица несовершеннолетней Алены Михайловны.
Ольга тут же включила улыбку:
— Ой, ну что вы, проходите! Алена просто… подросток! Переходный возраст! Мы с ней как подружки!
У нас всё чудесно!
Но Алена уже сидела на стуле с твёрдым лицом.
— Покажите нам, где она спит, — попросила сотрудница опеки.
Комната оказалась проходной кладовкой с узким диваном и сломанной лампой.
— А где хранятся личные вещи ребёнка?
— Ну… у неё есть… портфель! — Ольга замялась.
— Алена, ты хочешь с нами поговорить без присутствия этой женщины? — спросила психолог.
— Да, — кивнула девочка.
Через неделю домой вернулся отец.
Он застал Ольгу в истерике:
— Мишаааа! Она всё выдумала! Они пришли, накатали бумаги! А она на меня наговаривает!
Алена стояла у двери, молча, с большой дорожной сумкой.
— Прости, папа, — сказала она. — Но я не могу больше жить с ней. Она меня ненавидит. Она надо мной издевается .
Михаил Петрович был растерян. Он глядел то на жену, то на дочь. И совсем ни чего не понимал.
— Алена… ты уверена в том ,что говоришь?..
И тут, как раз вовремя, зашла соседка баба Люба.
— Михаил, дочка твоя говорит правду .
Я каждый день слушаю концерты устроенные твоей женой: как Оля на девочку орёт. Как собаку её гоняет. Не будь ты таким слепым, пожалуйста.
Тишина.
Ольга побледнела.
Через месяц Ольга съехала с квартиры. С громкими проклятиями, с обвинениями, с хлопаньем дверей. Михаил стоял, опустив голову. Он, казалось, постарел за эти дни на десять лет.
— Прости меня, доченька… Я всё пропустил в твоей жизни.
Алена подошла и обняла его.
— Лучше поздно, чем никогда,
Прошло два года.
Алена выросла. Училась в колледже, гуляла с подругами, научилась сама себе быть опорой.
Мачеху Ольгу она вспоминала редко. И если вспоминала — то не с ненавистью, а как страшный сон, из которого всё-таки проснулась.
А однажды папа сказал:
— Знаешь… дочка ,я познакомился с женщиной. Звать ее Светлана. Она — добрая. Не торопись,делать выводы, просто… познакомься с ней. Без обязательств. Я тебя прошу.
Алена кивнула.
— Только если она не будет гладить меня по волосам и звать меня «солнышком». Я теперь к этому отношусь очень осторожно.
И они оба рассмеялись. Потому что змея ушла.
А на сердце — восстановилась доброта и стало тихо. И спокойно.
