— Галка, а кто тебе пишет? — Виктор поднял голову от газеты, заметив, как жена судорожно прячет телефон.
— Да никто особенный, Витенька. Одноклассница нашлась.
— Одноклассница? — Он отложил газету и посмотрел на неё внимательнее. — А что ты так покраснела?
Галина повернулась к плите, делая вид, что помешивает суп. В кармане фартука телефон снова завибрировал. Сердце екнуло — наверняка опять он. Андрей. Тот самый Андрей, которого она не видела тридцать лет.
— Ты чего молчишь? — Виктор встал и подошел к ней. — Покажи телефон.
— Витя, ну что ты! — Она попыталась улыбнуться. — Я же говорю, подружка детства. Люся Карпова, помнишь, я рассказывала?
— Люся? — Виктор нахмурился. — А почему ты тогда так нервничаешь? И вообще, откуда у неё твой номер?
Галина не знала, что ответить. Ещё вчера её жизнь была простой и понятной: завтрак, уборка, готовка, телевизор. А сегодня утром пришло сообщение: «Галочка, это Андрей. Нашёл тебя через соцсети. Как дела? Хочется увидеться, поговорить о том времени…»
— Через интернет, наверное, — пробормотала она. — Сейчас же все друг друга находят.
— Ага, интернет, — Виктор покачал головой. — А ты когда научилась в интернете сидеть? У тебя же руки от компьютера трясутся.
Он был прав. Галина терпеть не могла всю эту технику. Телефон у неё был самый простой, кнопочный. А тут вдруг Андрей объявился… Как он её нашёл? И главное — зачем?
— Слушай, а может, покажешь мне эту Люсю? — Виктор протянул руку к её карману. — Интересно посмотреть, как она выглядит.
— Витя, отстань! — Галина резко отодвинулась. — Что за допрос?!
— Допрос? — Виктор опешил. — Да я просто спросил! За тридцать лет брака первый раз вижу, чтобы ты от меня телефон прятала.
В этот момент телефон снова завибрировал. Галина почувствовала, как по щекам разливается краска. Виктор заметил.
— Всё ясно, — тихо сказал он. — Значит, не одноклассница.
— Витя, ты что себе надумал?
— А что тут думать? — Он отошёл к окну, сунул руки в карманы джинсов. — Тридцать лет женаты, и вдруг ты от меня секреты завела. Кто он?
Галина опустила голову. Врать дальше было бессмысленно. Виктор знал её как облупленную — все её привычки, все интонации.
— Это… это Андрей Соколов. Помнишь, я рассказывала про него?
— Тот самый, с которым ты до меня встречалась? — голос Виктора стал жёстче.
— Ну да. Он написал, что переехал в наш город по работе. Хочет встретиться, поговорить о молодости.
— О молодости, — Виктор горько усмехнулся. — И что ты ему ответила?
— Пока ничего… — Галина сняла фартук дрожащими руками. — Я не знаю, что отвечать.
— А думать тут нечего! — Виктор резко обернулся. — Напиши, что замужем и встречаться не собираешься!
— Витя, да ты что! Мы же просто поговорим, как старые друзья…
— Друзья? — Он подошёл к ней вплотную. — Галка, ты совсем что ли? Какие друзья, если ты от меня его скрываешь?
Галина молчала. В глубине души она понимала, что Виктор прав. Но что-то внутри сопротивлялось. Может, любопытство? А может, что-то другое — то, что она боялась назвать?
— Хорошо, — она подняла глаза на мужа. — Я ему отвечу, что не могу встретиться.
— Вот и правильно, — Виктор кивнул, но в его глазах всё ещё была настороженность. — И телефон свой не прячь больше. Нечего скрывать — значит, нечего прятать.
Но когда Виктор ушёл в гараж возиться с машиной, Галина достала телефон и перечитала сообщения Андрея. Их было уже пять. В последнем он писал: «Галочка, я понимаю, что неожиданно. Но мне очень нужно тебя видеть. У меня к тебе серьёзный разговор.»
— Мам, ты чего такая задумчивая? — Дочь Оля зашла на кухню и уселась за стол. — Папа в гараже на весь двор ругается, а ты тут как столб стоишь.
— Да так, устала немного, — Галина поставила перед дочерью чашку чая. — Олечка, а скажи мне… ты помнишь, я рассказывала про Андрея Соколова?
— Того красавца, за которого чуть не вышла замуж? — Оля хмыкнула. — Ещё бы не помнить! Ты его каждый год поминаешь на годовщине свадьбы.
— Что ты говоришь! — Галина возмутилась. — Никого я не поминаю!
— Мам, ну серьёзно? «Вот если бы я тогда за Андрея вышла, жила бы сейчас в Москве, в центре, а не в этой дыре». Папе небось уши прожужжала за тридцать лет.
Галина примолкла. Неужели она правда так часто о нём говорила? А ведь казалось, что просто иногда вспоминала…
— А что, он объявился? — Оля прищурилась. — У тебя лицо такое… как будто призрак увидела.
— Написал сообщение. Хочет встретиться.
— Ого! — Оля отставила чашку. — И что ты ему ответишь?
— Что замужем и встречаться не буду, конечно.
— Конечно-конечно, — Оля усмехнулась. — А почему тогда до сих пор не ответила? И почему папа в гараже матерится?
Галина села напротив дочери. За окном слышались звуки молотка и приглушённые ругательства Виктора.
— Олечка, а ты считаешь, я зря за папу вышла?
— Мам, ты о чём? — Оля нахмурилась. — Папа же золотой человек. Всю жизнь нас обеспечивал, дом построил, внуков любит…
— Но ведь скучно с ним. Одно и то же каждый день: работа, телевизор, дача. Мы даже никуда не ездили толком.
— А Андрей-то небось за границу катался? — Оля покачала головой. — Мам, ну не начинай. Жизнь прожита, семья создана. Чего ворошить прошлое?
Но Галина словно не слышала. В голове крутились строчки из последнего сообщения Андрея: «Галочка, я всю жизнь о тебе думал. Построил карьеру, заработал денег, а счастья не нашёл. Может, ещё не поздно всё исправить?»
— Мам, ты меня слушаешь? — Оля хлопнула ладонью по столу.
— Слушаю, доченька.
— Тогда скажи честно: ты же не собираешься с ним встречаться?
Галина посмотрела в окно, где виднелся гараж. Оттуда доносился стук — Виктор, как всегда, что-то чинил. Тридцать лет одного и того же. А где-то есть другая жизнь, яркая, интересная…
— Не знаю, — тихо призналась она. — Честно говоря, не знаю.
На следующий день Галина не выдержала и написала Андрею: «Хорошо, встретимся. Но ненадолго и только поговорить.»
Ответ пришёл моментально: «Завтра в три, в парке у фонтана. Буду ждать, сколько потребуется.»
— Витенька, я в магазин схожу, — соврала она мужу после обеда.
— А что покупать-то? Холодильник забит, — Виктор поднял глаза от газеты.
— Да так, по мелочам. Хлеб закончился.
— Хлеб? Утром целую буханку принесла, — он нахмурился. — Галка, ты чего врёшь?
— Витя, ну что ты придираешься! — Она натянула куртку дрожащими руками. — Не могу я даже из дома выйти!
— Можешь, но скажи, куда идёшь.
Галина промолчала и хлопнула дверью. По дороге в парк сердце билось так громко, что казалось, все прохожие его слышат. Что она скажет Андрею? О чём они будут разговаривать?
У фонтана она его узнала сразу. Постарел, конечно, волосы с сединой, но всё тот же — высокий, статный, в дорогом пальто. Совсем не похож на Виктора в его вечной спецовке.
— Галочка… — Андрей улыбнулся и протянул букет роз. — Ты почти не изменилась.
— Андрюша, — она взяла цветы, чувствуя, как краснеют щёки. — Как ты меня нашёл?
— Друг помог, у него агентство детективное. Искал тебя полгода.
— Полгода? — Галина опешила. — Зачем?
— Сядем, расскажу.
Они устроились на скамейке. Андрей достал из кармана фотографию — старую, чёрно-белую. На ней они оба, молодые, обнимаются у школы.
— Всю жизнь ношу с собой, — тихо сказал он. — Галочка, я совершил ошибку тридцать лет назад. Не должен был тебя отпускать.
— Андрей, при чём тут это? Жизнь прошла, у нас семьи…
— У меня нет семьи, — он покачал головой. — Женился дважды, развёлся дважды. Детей нет. Понимаешь? Всё напрасно было.
Галина молчала, разглядывая фотографию. Какими же молодыми они были! И как много тогда казалось впереди…
— А ты счастлива? — спросил Андрей.
— Конечно, — быстро ответила она, но голос дрогнул.
— Не похоже. В твоих глазах такая тоска…
— Андрей, не надо, — Галина встала. — Мне пора домой.
— Подожди! — Он схватил её за руку. — Я не просто так тебя разыскивал. У меня есть предложение.
— Какое ещё предложение?
— Поедем со мной. В Москву, в Европу, куда захочешь. У меня есть деньги, связи. Мы могли бы…
— Ты с ума сошёл? — Галина выдернула руку. — У меня дочь, внуки!
— Дочь взрослая, внуки не пропадут. А ты? Когда ты в последний раз думала о себе?
Вопрос был как пощёчина. Действительно, когда? Всю жизнь — семья, быт, заботы. А она сама? Её желания, мечты?
— Подумай, — Андрей встал рядом. — Я снял квартиру на Победы, номер сорок два. Приходи завтра, если решишься изменить свою жизнь.
Домой Галина шла как во сне. Розы спрятала в сумку, но запах всё равно чувствовался. Дома Виктор сидел на кухне с мрачным лицом.
— Где хлеб? — холодно спросил он.
— Какой хлеб?
— Тот, за которым ходила. Или опять соврала?
Галина поняла, что попалась. Про хлеб она напрочь забыла.
— Витя, я…
— Знаешь что, — он встал, — больше врать не надо. Я всё понял. Встречалась с ним, да?
— Да, но мы только поговорили!
— О чём говорили? О том, как плохо тебе со мной живётся?
Виктор подошёл близко, и Галина увидела в его глазах боль. Настоящую, глубокую боль.
— Витенька, — прошептала она, — прости…
— За что прощать? — Он качнул головой. — За то, что тридцать лет был дураком и думал, что ты меня любишь?
Галина не спала всю ночь. Виктор лежал спиной, не разговаривал. К утру она приняла решение.
— Витя, — тихо позвала она. — Я иду к нему.
Муж не обернулся.
— Иди, — глухо сказал он. — Только сразу говори: навсегда или на время.
— Не знаю, — честно призналась Галина. — Правда не знаю.
Виктор сел на кровати, потёр лицо руками. Посмотрел на неё — впервые за сутки.
— Тридцать лет, Галя. Тридцать лет мы прожили. Дом строили, дочь растили. И всё это значит меньше, чем его красивые слова?
— Витя, дело не в словах! — Она села рядом. — Дело в том, что я задыхаюсь здесь! Понимаешь? Каждый день одно и то же, как заводная кукла!
— А что плохого в нашей жизни? — голос Виктора сорвался. — Мало я для тебя делал? Мало работал? Дом, дача, машина — всё для семьи!
— Всё для семьи, но не для меня! — Галина встала, начала собирать вещи в сумку. — Когда я в последний раз была в театре? В ресторане? Когда мы просто гуляли, не по магазинам?
— Так ты же сама никогда не просила! Сказала бы — пошли бы!
— Просила! Сто раз просила! А ты: «Деньги тратить», «Дома лучше», «Зачем нам это»!
Виктор молчал. Галина видела, как дёргается жилка на его шее — всегда было, когда он сдерживался.
— Мам, ты что творишь? — В дверях появилась Оля с заплаканными глазами. — Папа мне всё рассказал. Ты реально собираешься нас бросить?
— Олечка, я не бросаю. Я просто… мне нужно понять.
— Понять что?! — Дочь вошла в комнату, села на постель. — Что папа плохой? Что тридцать лет жизни — ошибка?
— Не тридцать лет, а…
— А что, мам? Скажи прямо! — Оля схватила её за руки. — Что этот твой Андрей тебе такого обещал?
Галина не ответила. Как объяснить дочери то, что сама не понимала? Эту тоску по неизвестному, по несбывшемуся?
— Иди, — Виктор встал с кровати. — Только чтобы к вечеру всё решила. Либо дом, либо приключения. Третьего не дано.
Адрес Андрея она запомнила наизусть. Дом на Победы оказался новым, с консьержем и домофоном. Квартира сорок два была на пятом этаже.
— Галочка! — Андрей открыл дверь в дорогом халате. — Я знал, что ты придёшь!
Квартира была роскошной — евроремонт, мебель из каталога, всё блестело. Совсем не похоже на их скромную «хрущёвку».
— Присаживайся, — Андрей указал на кожаный диван. — Шампанское будешь?
— Андрей, мне нужно с тобой серьёзно поговорить.
— Конечно, поговорим. Но сначала отметим нашу встречу.
Он достал бутылку, открыл с характерным хлопком. Галина смотрела, как пузырится вино в бокалах, и почему-то вспомнила, как Виктор по праздникам доставал самогон из банки и разливал в гранёные стаканы.
— За нас, — Андрей чокнулся с ней. — За то, что не поздно начать сначала.
— Расскажи мне о своей жизни, — попросила Галина. — Правду. Без прикрас.
— А что рассказывать? Бизнес, деньги, путешествия… — Андрей махнул рукой. — Скучно всё это без любимой женщины.
— А жёны? Ты же говорил, что был женат дважды.
— Ошибки, — он отхлебнул шампанского. — Искал тебя в других женщинах, а найти не мог.
Галина посмотрела на него внимательнее. Что-то в его словах резануло слух. Слишком гладко звучали, как заученные.
— Андрей, а зачем тебе я? Правда? Тебе пятьдесят шесть лет, ты успешный, богатый. Зачем провинциальная домохозяйка?
— Галочка, ну что ты! — Он попытался обнять её, но она отодвинулась. — Ты красивая, интересная…
— Нет, скажи честно.
Андрей помолчал, покрутил бокал в руках. Потом усмехнулся.
— Хочешь честно? Надоело мне одному. Нужна женщина рядом — хозяйственная, непритязательная. Чтобы суп сварила, носки постирала. А таких среди моих барышень не найдёшь.
Слова ударили, как плеткой. Галина поставила бокал, встала.
— То есть тебе нужна служанка? С романтикой и воспоминаниями?
— Ну зачем так грубо! — Андрей тоже поднялся. — Мы же любили друг друга!
— Любили? — Галина горько рассмеялась. — Андрей, мне было семнадцать! Я думала, что любовь — это стихи под балконом и клятвы в вечности! А ты что хотел тогда от школьницы?
— Галя, не надо ворошить прошлое…
— Надо! — Она схватила сумку. — Надо, чтобы наконец понять, какая я дура! Бросить семью, причинить боль близким — ради чего? Ради твоей старческой прихоти?
— Галя, куда ты? Постой!
Но она уже была у двери. На лестнице достала телефон, набрала домашний номер.
— Витя? Это я. Я иду домой. Можешь не прощать, но я иду домой.
Дома было тихо. Слишком тихо. Галина вошла и поняла — что-то изменилось. Виктор сидел на кухне с чемоданом у ног.
— Витя, ты что, уезжаешь?
— К брату в деревню, — он не поднял головы. — На неделю-другую. Подумать нужно.
— Витенька, я же вернулась! Поняла, что была дурой!
— Вернулась, — он кивнул. — А доверие где взять? Тридцать лет строили, а ты за час всё разрушила.
— Витя, прости меня! Я больше никогда…
— Галя, не надо клятв, — он встал, взял чемодан. — Я устал. Очень устал. От всего этого.
Виктор вышел, даже не обернувшись. Хлопнула дверь, затарахтел мотор старенького «жигулёнка». И снова тишина.
— Довольна? — В дверях стояла Оля с красными глазами. — Папа уехал, семья развалилась. Зато ты попробовала «другую жизнь».
— Олечка, дочка, я поняла свою ошибку…
— Поняла? — Оля горько усмехнулась. — А дети мои поняли, почему дедушка плачет? Им по семь и пять лет, мам! Они видели, как дедушка рыдает над фотографиями!
Галина опустилась на стул. Фотографии… Их семейные альбомы, где они с Виктором молодые, счастливые. Свадьба, рождение Оли, первые шаги внуков…
— Знаешь, что он мне сказал? — продолжала Оля. — «Значит, я всю жизнь был запасным аэродромом. А она ждала принца.»
— Не ждала я никого! — Галина всхлипнула. — Просто… просто захотелось чего-то яркого, понимаешь?
— Не понимаю! — Оля села напротив. — У тебя была семья! Любящий муж, дочь, внуки! Чего ещё надо?
— Я не знаю, — Галина закрыла лицо руками. — Сама не знаю. Показалось, что жизнь мимо проходит…
— А теперь прошла. Окончательно.
Оля ушла, оставив мать одну на кухне. Галина сидела в тишине, разглядывая знакомые стены. Вот холодильник, весь в магнитиках с фотографиями внуков. Вот Витина кружка с надписью «Лучший дедушка». Вот её фартук на крючке…
Она встала, сняла фартук, прижала к лицу. Пах домом, семьей, прожитыми годами. А ей захотелось чужого…
На подоконнике стояли розы от Андрея — завядшие, с осыпавшимися лепестками. Галина взяла букет, понесла к мусорному ведру. Остановилась. Посмотрела на цветы ещё раз.
— Красивые, — прошептала она. — Только мёртвые.
Бросила букет в ведро, села за стол и написала мужу сообщение: «Витенька, я дура. Простишь — вернись. Не простишь — пойму. Я буду ждать.»
Ответа не было. Не было его на следующий день. И через неделю.
Галина готовила, убирала, смотрела телевизор. Всё как раньше, только теперь понимала — это и есть жизнь. Не яркая, не романтичная, но настоящая. А она променяла настоящее на красивую обёртку.
Через месяц Виктор вернулся. Молча поставил чемодан, молча сел ужинать. Галина подала ему любимые котлеты, налила чай в его кружку.
— Спасибо, — тихо сказал он.
— Пожалуйста, — ответила она.
Больше они об Андрее не говорили. Никогда. Но теперь Галина знала цену своим иллюзиям — треснувшее доверие мужа и собственное сердце, разбитое не чужим равнодушием, а своей глупостью.
