Весь день Рита была на работе на нервах. Наорала на клиента, поссорилась с напарницей. Работала она в продуктовом магазине. Хоть и училась в школе на четверки и пятерки, только хорошая учеба счастья ей не принесла.
— Анька троечница, еле-еле могла на уроках три слова связать, а благодаря связям своего папаши, поступила в институт и выучилась. Ну как тут не позавидуешь. А у нас, что? Отец — работящий мужик, руки золотые, но связей у него нет, еще и пьет безбожно до сих пор. Все, что зарабатывал, пропивал, — думала иногда Рита.
Мать Риты и ее двух сестер работала в больнице санитаркой, зарплата маленькая, а в семье трое детей. Жили в небольшом поселке в своем доме. Жили трудно, еле-еле концы с концами сводили.
Рита иногда делилась своей жизнью с напарницей Люсей, когда обе была в настроении, ну а если уж поскандалят, могли неделю не разговаривать. Часто сидели в закутке и курили, делились своими радостями и бедами.
— Ой, Люсь, мамка нас с сестрами держала строго. Пока школу не окончили, никуда не пускала. Подружки бывало бегут на танцы или в кино, а мы все трое дома. Если у кого-то из нас появлялся парень, она его прогоняла. Так и выросли мы все затюканные, застенчивые и не уверенные в себе, не знающие жизни, — жаловалась Рита напарнице.
— Ничего у тебя мамаша, такая строгая. Нет, меня мать не держала в узде, куда хотела, туда и шла, — делилась Люся.
После школы каждая из дочерей Веры поступила, куда смогла. Вера не могла дать девчонкам ни копейки, не было денег в семье, выручал огород. Мать держала небольшое хозяйство и дочерей заставлял на нем работать, она терпеть не могла, когда те ленились, и ругала их за это.
Старшая сестра Риты выучилась на портниху, устроилась на швейную фабрику и получила комнату в общежитии. Была довольна, хоть своя крыша над головой. Приезжала домой в поселок и хвасталась перед сестрами:
— Я теперь самостоятельная, у меня свое жилье, знаете, как хорошо жить одной, зарабатывать деньги и тратить только на себя.
Подарки она никогда им не привозила. Жизнь ее не баловала и к тридцати годам она еще не была замужем. Средняя сестра после школы поступила в район в училище и выучилась на штукатура-маляра. Там и познакомилась с Пашкой, шустрым и недальновидным парнем, который употреблял спиртное. Замуж за Пашку ей пришлось выйти, потому что была беременна от него.
— Ладно, поженимся, — сказал Пашка, когда та ему выдала о своей беременности. – У ребенка должен быть отец. Так и быть женюсь на тебе. От ребенка не отказываюсь, знаю, что мой.
Живет средняя сестра с Пашкой и мучается, ну точь-в-точь, как ее мать. Отец так и пьет всю жизнь. Живут в рабочем общежитии, правда обещают им дать квартиру, но когда это будет.
Младшая Рита пошла учиться на парикмахера. Выучилась, а устроиться по специальности не смогла, поэтому пошла работать в продуктовый магазин, где и работает. Конечно недовольна.
— С утра до вечера на ногах, недостачи съедают зарплату, — жаловалась она знакомым.
Но в ее жизни наступила положительная полоса. Познакомилась с Толиком, парнем компанейским, спортом занимался.
— Рит, сегодня идем к моей подруге на день рождения, — пригласила ее напарница, — парни там будут.
Вот там-то и познакомилась с Толиком, когда он пригласил ее танцевать, разговорились, и поняли, что легко понимают друг друга. Встречались не так долго, решили пожениться. Прожили совсем немного и Риту постигло разочарование. Если в кругу друзей Толик был балагуром и душой компании, то в семейной жизни оказался грубым, гулящим и ленивым. Рита родила сына Игоря и спустя три года, разошлась с Толиком.
Рита вышла на работу, сын ходил в детский сад, жилось ей не очень-то легко. Постепенно она огляделась, кто чем и как живет. Зарплата маленькая, а сыну нужны игрушки, одежда, еда. Она хваталась за любую работу, в то время торговала спиртом, подрабатывала на рынке. Но это были незначительные заработки.
— Не на кого мне надеяться, — страдала она вечерами, — мать помочь деньгами не может. Привозит лишь все со своего огорода, картошку, лук, зелень, но на это Игорьку не купишь одежду.
Так из года в год грубела она от этой жизни. Стала более жесткой. Больше всего ее раздражали советы матери.
Рида докрашивала губы перед зеркалом, когда раздался звонок в дверь.
— Кто бы это мог быть в такое время?
Открыла дверь и увидела свою мать. Визит ее не ко времени, Рита собиралась уходить. В сером плаще с сумками в руках, запыхавшаяся, лифт уже не работал неделю. Рита скрыла свое разочарование, выдавила из себя улыбку.
— Привет, мам, а я тебя и не ждала совсем.
У Риты сегодня свидание с Эдиком, он будет ее ждать в ресторане, а тут мамаша приперлась с сумками.
— Ну ладно, как-нибудь утрясется, — подумала она.
Мать тараторила без передышки, пройдя с сумками на кухню.
— Ох и добиралась я до тебя сегодня трудно. В автобусе много народа, толкотня, всем сразу приспичило ехать в город, еще и знакомую встретила, с ней поговорила. А в подъезд к тебе вошла и лифт не работает, ну здрасьте вам, приехали… Вот и тащилась на пятый этаж с сумками, а я непривычная, в своем-то доме у нас нет этажей и лифта.
Рита, слушая мать, рассовывала свертки в холодильник. Мать всегда привозила овощи с огорода, знала, что в городе все нужно покупать, поэтому и привозила, что могла унести: помидоры и огурцы, картошку, укроп. В деревне все это свое, а в городе — все дорого.
Наконец мать присела нас стул, отдышалась. Рита нервно поглядывала на часы.
— Мам, мне нужно идти, я же не знала, что ты приедешь. Ты тут хозяйничай сама, придет Игорь, покорми его.
Мать махнула рукой:
— Иди уж, куда деваться теперь, — дочь кивнула головой и вылетела из квартиры.
Эдик сидел в кафе и потягивал из кружки пиво. Рита игриво подошла к нему, чмокнула в щеку, и на вопрос почему опоздала, ответила:
— Мать притащилась неожиданно, пришлось задержаться. Старики вечно не вовремя, — ухмыльнулась она и уселась за столик.
— А я думал мы сегодня к тебе пойдем, — а Рита развела руками.
— Возьмем ключи у Ирки от коммуналки.
Они долго еще сидели в кафе, среди говора нетрезвых посетителей и незатейливой музыки. Домой Рита пришла в три часа ночи. Мать с недовольным видом сидела на кухне, а дочь не говоря ни слова, пошатываясь, прошла к себе в комнату.
Утром Игорь ушел в школу, а Рита глотала таблетки от головной боли, собиралась на работу. Мать мыла посуду.
— Ты что же это мотаешься по ночам? Парень брошенный, пришел в одиннадцать вечера, а ведь он учится еще в седьмом классе. Упустишь парня, пока устраиваешь свою жизнь и трешься где-то с мужиками.
— Мам, я взрослая, — зло глянула на мать, — сама знаю, что делаю. А Игорь не маленький, сейчас все гуляют.
— От него табаком несет и может даже пивом. Тебя твой ребенок не интересует, что ли? Смотри, пойдет не по той дорожке, пожалеешь. Свою жизнь устраиваешь, понятно, не хочешь одна куковать всю жизнь, но и о сыне нельзя забывать. Потом локти будешь кусать, — говорила нравоучительно мать, а дочь злилась.
Собравшись, выскочила из дома и со злостью думала:
— Приехала тут нотации читать, Мы-то как выросли с сестрами? Сама с утра до вечера на работе. Мы сами по себе в школу ходили, развивались, как могли. Все ее воспитание сводилось к тому, что утром раздавала всем обязанности. А вечером кричала и ругалась, если не все сделали.
хотелось заниматься домом, хотелось настоящей семьи
Мать уехала и жизнь Риты шла своим чередом. Когда она развелась с Толиком, то свою свободу использовала на всю катушку. Были у неё частые романы. С мужчин она тянула деньги и подарки. Но они задерживались недолго.
Но вот появился Эдик, его она не хотела упускать. Эдуард развелся с женой, работал в строительном управлении прорабом. Голова у него работала, деньги умел делать, продавая кое-что, в общем знал, как работать, чтобы себя не обидеть. Умел на жизнь зарабатывать. Многим женщинам он нравился. Но Рита решила удержать его возле себя. Надоело переживать и думать где и что брать. Ей хотелось заниматься домом, хотелось настоящей семьи, и чтобы кто-то заботился о ней.
Рите повезло. С Эдуардом встречалась больше полугода, и он предложил ей выйти замуж.
— Ритуля, вот тебе цветы, вот тебе кольцо, и вот моя рука, выходи за меня замуж, согласна? – однажды предложил он.
— Конечно согласна, а ты что сомневался?
Наконец семейная жизнь Риты оживилась. Эдик оказался хорошим мужем, заботливым, зарабатывал хорошие деньги на своих «шабашках». Рита перестала нуждаться в деньгах.
— Я очень благодарна судьбе, — не раз делилась она с напарницей.
Через год у них в семье родилась хорошенькая белокурая девочка. У них уже была большая квартира, сделали ремонт, справили мебель. Вот тут-то и начали навещать ее сестры. Они теперь считали младшую зажиточной, приезжали не просто так в гости, а просили денег в долг, и вещи, которые Рита уже не хотела надевать. Вначале Рита помогала им, а потом они стали наглеть, считая, что младшая сестра им чем-то обязана и должна помогать.
Риту это раздражало.
— Я сестрам ничем не обязана, а они уже обнаглели и все требуют и требуют.
Она свела все отношения с ними на нет, и сменила в телефоне симку. К матери в деревню не ездила, хоть мать часто звала ее к себе, передавала через знакомых и сестер. В общем-то она перестала общаться со всеми родными. Рита, даже узнав о болезни матери, не поспешила домой.
— Есть сестры, вот пусть и едут в деревню, — думала она.
Рита изменилась. Она уже брезгливо думала о том, что мать всю жизнь прожила честно и открыто, а что толку? Она даже юности лишила дочерей, не отпускала их гулять. По сравнению с ровесницами, они были во многих вопросах отсталыми. Поэтому личная жизнь у них и не складывалась.
Не гуляли с парнями, не умели разбираться в мужчинах, фальшивые признания принимали за чистую монету. А мужики этим пользовались. Сейчас ей даже стыдно. Мать всю жизнь заставляли дочерей уважать отца, который почти всю свою жизнь употреблял спиртное. Отец, есть отец, соглашались сестры. А Рита возмущалась.
— Ну за что его уважать? За скандалы, за нужду, просто стыдно перед соседями.
все чаще чувствует себя виноватой, даже ходила в церковь
Поэтому Рита не ездила к родителям, пусть едут сестры, а ей там делать нечего. Шли годы… Рита родила еще одного сына. Жили с Эдуардом хорошо, дружно и сытно. Старший Игорь женился. Родители умерли один за другим. Рита лишь присутствовала на похоронах и быстро уезжала. Правда соседка Евдокия корила ее:
— Рита, ты черствая и не благодарная дочь. Она тебя растила, кормила, работала всю жизнь. Сестры хоть приезжали, а ты и глаз не показывала. А мать очень переживала за тебя.
Но Рита не стала выслушивать и ушла. Она оставалась при своем мнении.
— Хоть мать была прямолинейна в воспитании, а что толку? Счастье не зависит от трудолюбия и скромности. Часто улыбается настойчивым, наглым. А мать моя этого не понимала. Сама прожила тяжелую жизнь, не разводясь с отцом, боясь людской молвы. Кому от этого было легче?
Рита тоже старела. И с каждым годом все чаще не спала по ночам, иногда плакала втихаря. Совесть ее мучала. Все чаще чувствовала себя виноватой перед матерью, даже ходила в церковь. Теперь она хочет вымолить прощение матери, хочет чтобы мать поняла ее. Но видимо, уже поздно.
