Поселок Мохово, образовавшийся вокруг небольшого фанерного комбината в пятидесятых годах прошлого столетия, с недавних пор стал частью города и теперь носил гордое название слобода Моховская. Цены на жилье здесь резко выросли, а сама земля стоила просто запредельных денег. Мохово вовсю застраивалось красивыми коттеджными улочками. Появились здесь и разные магазины и супермаркеты, было построено несколько высотных домов и даже новый детский сад.
Среди всего этого великолепия ветхая лачужка бабы Ани смотрелась, прямо скажем, нелепо и оскорбляла взгляды прохожих. Не раз бабе Ане поступали предложения о продаже ее участка, на что старушка отвечала так:
— А кудай-же я подамся-то, сынки? Другого жилья, чай, не нажила я.
Помимо самого наполовину развалившегося дома бабы Ани, рядом с ее жилищем располагался еще более ветхий сарай, забитый всяким хламом. Соседи не раз грозились сжечь эту постройку, в которой баба Аня хранила всякий мусор. Причем мусор в прямом смысле этого слова. Бабу Аню в поселке в шутку называли «санитаркой леса». Все лето старушка бродила по местным перелескам и собирала за отдыхающими мусор. Места в Мохово были красивые. Рядом находились целых два озера, считавшиеся памятниками природы, что, впрочем, не мешало водоемам с каждым годом все больше зарастать, покрываясь камышом и другими водными растениями. С мая по октябрь по берегам обоих озер собирались туристы и просто любители природы и оставляли после себя просто огромные груды мусора.
Конечно, баба Аня не просто так чистила лес. Все отходы она позже сортировала в своем сарае и сдавала в пункты переработки вторичного сырья, получая за это какие-то копейки. То, что платили бабе Ане именно копейки, было известно всем. Не раз ее примеру пытались последовать местные выпивохи, но они быстро поняли то, что шкурка выделки не стоит. Поэтому выгода от деятельности бабы Ани никому была непонятна, и люди за глаза называли ее крохоборкой.
Старуху все считали одинокой, поэтому многие и прощали нелицеприятный внешний вид ее самой и ее жилища. Что поделаешь? Выживает бабка как может. Но вот как-то раз баба Аня занемогла и слегла в постель. Хватились ее не сразу, больше недели не появлялась на улице старушка, прежде чем кто-то из соседей удосужился зайти проведать ее. По виду бабы Ани было понятно, долго она не проживет. Тогда кто-то из соседок заметил на полочке рядом с иконами потрепанный блокнот, в котором ровным почерком было вписано несколько номеров телефонов.
Первым, кому дозвонились соседи бабы Ани, был ее племянник Миша. Мужчина не сразу понял, о ком идет речь, но потом пообещал что-нибудь решить по поводу своей больной тетушки. Следующей в списке контактов значилась Вероничка. Кем именно она приходилась бабе Ане, было неясно, только Вероничка, едва услышав о ее болезни, сразу согласилась приехать. Остальные номера телефонов либо не отвечали, либо их владельцы лишь когда-то давно были знакомы с Анной Макаровной, но сейчас были так заняты, что ничем не могли помочь ей.
Однако, несмотря на то, что только двое из списка контактов бабы Ани проявили некоторое участие в отношении больной старушки, уже на следующий день в дом бабы Ани нагрянуло немалое количество ее родни. Никто из жителей Мохово не ожидал того, что у старушки так много родных. Посудачив немного на тему человеческой безучастности в отношении своих близких, соседи Анны Макаровны с легким сердцем перепоручили попечение о ней в руки ее родственников и занялись собственными делами.
А вот в доме пожилой женщины началась настоящая война. Не гнушаясь ничем, родственники бабы Ани выясняли, кто из них является для нее более важной родней и, соответственно, имеет право наследовать Моховскую землю. Бедная бабушка, лежа на своем смертном одре, вынуждена была выслушивать такое, что ад казался ей не самым плохим местом на свете.
И вот как раз в самый разгар данного «веселья», когда в ход уже готовы были пойти не только ругательства, но и некоторые предметы из скудного интерьера в доме старушки, на пороге возникла молодая пара.
— Что тут происходит? — нахмурившись, спросил незнакомый никому мужчина.
Несколько пар глаз уставились на вновь пришедших, пытаясь понять, кто это, собственно говоря, пожаловал, и не исходит ли от них угроза возникновения дополнительной конкуренции?
Тем временем, ни слова не говоря, молодая женщина прошла прямо к старенькому дивану, на котором под грязным одеялом лежало худощавое тело бабы Ани.
— Анна Макаровна, вы меня слышите? — негромко позвала она и наклонилась к самому ее лицу.
Старушка не отвечала и не шевелилась. Однако плечи ее при этом то поднимались, то опускались, выдавая теплившуюся еще в ней жизнь.
— Когда ее в последний раз осматривал врач? — тоном школьной учительницы спросила женщина и поочередно оглядела всех присутствующих.
Повисло немое молчание. Первой придя в себя, самая старшая из собравшихся, родственница бабы Ани, спросила:
— А вы кто? Медсестра? Из поликлиники?
— К сожалению, у меня нет медицинского образования. Поэтому я и спрашиваю, когда у Анны Макаровны был врач?
— А зачем ей врач? Ей уже священник нужен! — хохотнул высокий здоровяк с лысиной на голове.
Молодая незнакомка, проигнорировав его высказывание, достала из кармана телефон.
— Добрый день! Примите, пожалуйста, вызов, — проговорила она в трубку.
Пока вся компания дожидалась приезда врачей, молодая женщина и ее спутник не отходили от неподвижно лежащей старушки. При этом они не давали никаких объяснений ни по поводу того, кто они такие, ни о цели своего визита. Лишь когда Анну Макаровну увезла карета скорой помощи, молодые люди соизволили объясниться.
— Прошу прощения, мы не успели представиться. Немного устали с дороги, добирались сюда почти всю ночь, — проговорил молодой человек и добавил, — меня зовут Олег, а это моя жена Даша. Даша родом из этих мест, а Анне Макаровне она обязана собственной жизнью.
— Да. Именно так. Правда, узнала я об этом только вчера, — с печальной улыбкой на устах покивала головой спутница Олега.
Родственники бабы Ани с любопытством ожидали услышать историю приезжей брюнетки, но, к их разочарованию, муж Дарьи произнес:
— Ладно, нам пора. Поедем в больницу, куда увезли Анну Макаровну, нужно еще побеседовать с врачом и так далее.
— Постойте, а как именно наша Аннушка спасла вашу жизнь? — с иронией в голосе спросила та самая женщина, что была старше остальных. — Меня Люда, кстати, зовут.
— Люда, наверное, не стоит лишний раз вспоминать ту историю. Моей жене становится не по себе, когда она думает обо всем том, что произошло здесь много лет назад.
— Да? И что же здесь произошло? — не отставала тетка.
Дарья посмотрела на мужа, как бы давая ему понять, что она справится со своими эмоциями.
— Понимаете, двадцать восемь лет назад Анна Макаровна нашла меня в придорожной канаве. Как я там оказалась, никому не ведомо. Только если бы не она, я вряд ли бы выжила, ведь дело было в конце ноября.
Людмила, которая больше всех интересовалась историей Даши, ошарашено, замолчала. Остальные же родственники бабы Ани, напротив, тут же загалдели и принялись сыпать вопросами.
— А как она вас обнаружила?
— А вашу мамашу злодейку потом нашли?
— Вы выросли в детдоме?
— Анна Макаровна совершенно случайно заметила меня. Она возвращалась домой после вечерней смены, и ей показалось, будто в канаве мяукает кошка. Мою биологическую мать так и не нашли, да я бы и не хотела знать, кто она такая. Моя единственная мама, та, что вырастила меня, в те времена работала в отделе по делам несовершеннолетних. Именно к ней привезли меня Анна Макаровна и местный участковый, к которому женщина обратилась со своей находкой. Я знала о том, что меня удочерили, когда я еще была младенцем. Но подробностей о себе не знала. Моя мама не хотела, чтобы я была в курсе всего этого. Но вчера ей позвонили соседи Анны Макаровны. Мама сначала пропустила их звонок, а когда перезвонила по тому номеру, ей сообщили о том, что старушка находится при смерти. Моя мама и сама очень болеет, поэтому ей показалось правильным отдать некий долг той, что когда-то спасла ее дочь от ужасной смерти.
Рассказывая о себе, Даша не заметила, как сильно сжала руку своего мужа. Женщине все еще было жутко не по себе от того, что ей пришлось узнать накануне днем. В глубине души ей очень не хотелось ехать сюда, в то место, где с ней подобным образом обошлись те, кто ее выбросил, словно ненужного щенка. Но Даша понимала, она должна хоть как-то отблагодарить Анну Макаровну за ее добрый поступок.
— Все-все, Даша, хватит об этом. Нам действительно пора, — проговорил Олег и помог жене подняться.
Едва Олег и Даша уехали, как следом за ними, ни с кем не прощаясь, дом покинула и Людмила. Женщина бежала на остановку общественного транспорта так, будто за ней гнались все демоны ада. Как бы она не старалась, перед глазами стояло красивое лицо брюнетки Даши, и женщина в кровь кусала свои губы.
В те времена, в которые Людмила вынуждена была мысленно перенестись, ей тоже было двадцать восемь лет. Она до сих пор была не замужем, и данный факт страшно мучил девушку. В более молодом возрасте у нее были поклонники, но каждый из них чем-то не устраивал Люду. А потом желающие взять ее замуж куда-то пропали. Наверное, были прибраны к рукам менее привередливыми конкурентками.
В момент отчаяния Людмиле подвернулся случай заиметь отношения с одним мужчиной, который, к несчастью, был давно женат. От него-то она в скором времени и забеременела. Женщина наивно полагала, что, узнав об этом, ее любовник останется с ней. Но не тут-то было. Мужчина в тот же миг отказался от нее и велел больше его не беспокоить. Так Люда осталась наедине с собственным горем и совершенно не понимала, что ей теперь делать. Ее жизнь была окончена. Теперь ей и вовсе никогда не выйти замуж. Люто ненавидя собственного ребенка, женщина принялась всячески пытаться избавиться от него. Применяла различные народные методы, но ничего не помогало. Тогда она решилась обратиться за помощью к врачам, но ей сказали, что аборт делать уже поздно.
— Не расстраивайтесь вы так. Как только вы увидите своего малыша, все ваши сомнения тут же исчезнут! — уговаривала ее пожилая доктор.
Сомнения Люды с появлением ребенка не исчезли, а наоборот, только усилились. Она поняла, что помимо всего прочего, ребенок еще требует ее постоянного участия к его потребностям и так далее. Вот тогда в голове у Люды родилась одна мысль. На окраине города жила вдова ее двоюродного дяди. Бездетная вдова. Хотя Людмила не виделась с Аннушкой с тех пор, как похоронили ее дядю, женщина все-таки решилась обратиться к ней.
До поселка Мохово Люда добиралась на такси. Увидев то, что в окнах родственницы не горит свет, Людмила расстроилась. Аннушка работала на местном фанерном комбинате, и наверняка у нее была вечерняя смена, которая заканчивалась только через три часа.
Люда долго стояла возле дверей дома Анны в раздумьях. Мысль о том, чтобы оставить Анне ребенка, начала казаться ей не такой уж и хорошей. Отношения у них всегда были натянутыми, а ну как Анна примется ее распекать за то, что Люда нагуляла этого ребенка? Но это еще ничего. Упреки Люда могла бы проглотить, а вот если вдруг Анна не станет молчать о том, откуда у нее взялся этот ребенок? Что, если, даже оставив у себя дочь Люды, она не даст жизни самой Людмиле? Люда со страшной силой хотела семью, но ни один мужчина не обрадуется, узнав, что его невеста когда-то бросила своего ребенка.
Люда стремглав бросилась бежать от дома Анны Макаровны. К счастью, на улице было пустынно, а редкие прохожие, спеша скорее укрыться в своих домах, не обращали на нее никакого внимания. На улице поднялся ветер и повалил мелкий снег. Девочка, завернутая в одеяло, принялась хныкать. Тогда Люда, сама еще не зная зачем, побежала с ребенком на руках в сторону гаражей. Завернув за угол, она остановилась. Затем, стараясь не думать ни о чем, наглухо завернула ребенка в одеяло и сверху перевязала сверток красной атласной ленточкой. Теперь рев ребенка был почти не слышен. Люда подошла к краю канавы и швырнула дитя прямо в кучу веток и мусора. Не оглядываясь, она поспешила в сторону дороги, а там, сев в тут же подошедший автобус, отчего-то радостно улыбнулась.
Когда на следующее утро к ней пришла детская медсестра, Люда сказала ей, что увезла девочку в деревню к бабушке. Впоследствии, чтобы избежать ненужных расспросов, Людмила поменяла свою квартиру на точно такую же, только расположенную в другом районе города. Так же она сменила и работу, устроившись работать нянечкой в детский сад. Ей казалось, будто, ухаживая за сопливыми младенцами, она как бы искупает совершенный ею грех.
Никогда и никому Люда не рассказывала о том, что случилось тогда. С годами женщина даже стала забывать о том инциденте, и ей казалось, будто это было вовсе не с ней. Она все же вышла замуж. Но детей у нее больше не было, и через некоторое время ее муж ушел к другой. С тех пор Людмила жила одна. Точнее, со своими собаками, так как женщина была заводчицей.
Люда никак не могла подумать о том, что ее ребенка в той яме кто-то обнаружит. А если и найдут девочку, то уж точно неживой. В ту ночь на улице стоял такой мороз, который младенец вряд ли мог пережить.
В Мохово Люда до сегодняшнего дня не появлялась. Историю о том, что Анна нашла той ночью девочку в канаве она тоже, естественно, не слышала. И вот теперь, получалось, ее дочь жива! Нет! Это все дурной сон! Бред воспаленного сознания. И зачем только Людмила позарилась на предполагаемое наследство, которое могло бы достаться ей от старухи?! Просто она размечталась, как переедет со своими питомцами в более просторную квартиру, а может быть и загородный дом. Земля в Мохово стоила немалых денег.
Но как Анна могла обнаружить младенца? Что она вообще делала в этих гаражах? Людмила никак не могла не думать обо всем этом, все время вспоминая карие глаза девушки по имени Даши.
А дело было так. В тот день Анна Макаровна, вероятно, съела что-то не то в комбинатской столовой. По дороге домой у нее страшно скрутило живот, и она решила срезать путь, пройдя по короткой дороге, ведущей через гаражи. Ходить там в темное время суток Анна всегда опасалась, но тем поздним вечером выбора у нее не было. Женщина чуть не бежала, стремясь скорее добраться до дома. Проходя мимо большой канавы, куда гаражники без зазрения совести скидывали весь свой мусор, она услышала какой-то писк. Не обратив внимания на это, Анна быстрым шагом прошла мимо. А уже дома, после того, как она справила насущные дела, вдова вдруг задумалась о том, что там пищало в канаве. «Может, котенка кто выбросил?» — предположила она. Целый час Анна Макаровна терзалась сомнениями и, в конце концов, решилась вернуться. Она справедливо рассудила, что ей не заснуть, пока она не поможет несчастному животному.
Анна Макаровна, прихватив фонарик, отправилась назад в сторону гаражей. Она не сразу вспомнила, где именно ей послышался писк. Глубокий ров тянулся на несколько метров, и женщина долгое время шарила по его дну фонариком. Если бы девочка снова не издала звук, Анна Макаровна вряд ли бы сумела обнаружить ее. К тому моменту сверток с ребенком почти полностью завалило снегом, да еще и малышка была завернута в одеяло, вставленное в белый детский пододеяльник, поэтому под снежным сугробом ее было очень непросто увидеть. Анне Макаровне удалось разглядеть красную атласную ленточку, торчащую из-под снега. Тогда женщина, хватаясь за землю, спустилась на дно канавы и чуть не закричала от ужаса, развернув сверток с младенцем.
Анна Макаровна сразу же отправилась в дом участкового и, разбудив его, заставила отвезти ребенка в город. Как ни странно, но об этом случае не написали в газетах и не рассказали по радио или по телевидению. Да и следователь, который допрашивал Анну Макаровну, просил ее молчать обо всем. «Тайна следствия» — Анна Макаровна все понимала. Да и не была она болтливой. Главное же, что ребенок живой оказался!
О том, что Дашу взяла к себе инспектор по делам несовершеннолетних, Анна Макаровна узнала спустя четыре года. Приемная мать выброшенной девочки сама заехала в гости к спасительнице своей дочери для того, чтобы попрощаться с ней.
— Мой муж получил назначение в соседнем городке, вот мы и переезжаем. Анна Макаровна, я вам написала мой номер телефона. Вы звоните, если что понадобится. И спасибо вам за нашу Дашу!
За все последующие годы Анна Макаровна так ни разу и не позвонила по тому номеру. Зачем зазря тревожить людей? Да и им, небось хочется поскорее забыть всю ту страшную историю.
После того как Дарья и Олег уехали из дома бабы Ани, а Людмила куда-то пропала, оставшиеся претенденты на наследство провели в доме старушки ревизию в поисках чего-либо годного для самих себя. А потом тоже отправились по своим делам. Пока старушка не померла, делать им здесь было нечего.
Даша и ее муж Олег решили на некоторое время задержаться в этом городе. Состояние Анны Макаровны оставляло желать лучшего, и Дарье не хотелось пока покидать ее. Девушка все еще пребывала под впечатлением того, что ей удалось узнать о самой себе, но она старалась держаться. Когда мама Даши, ее приемная мама Света, которую Дарья очень сильно любила, как могла, стараясь смягчить нелицеприятную действительность, поведала ей о том, что случилось много лет назад, Даша даже не сразу поверила ей. Очень сложно поверить в то, что когда-то тебя выбросили в канаву, словно нашкодившего котенка.
— Прости меня, Дашутка, прости, что тебе приходится слышать все это, — повторяла мама Даши, вытирая платком глаза. — Я бы ни за что не стала рассказывать тебе обо всем этом. Но мне кажется, будет как-то неправильно, если мы сейчас бросим Анну Макаровну в беде. Ее соседка сказала, будто у старушки совсем никого нет, и даже некому будет похоронить ее в случае ее смерти.
Мама Света в последнее время тоже болела, речи о том, чтобы ей самой отправиться в эту поездку, быть не могло. Тогда муж Даши Олег выразил желание самостоятельно решить данный вопрос. Олег видел, как тяжело сейчас его молодой супруге, и не хотел подвергать ее дополнительным душевным волнениям.
Но Даша не захотела ничего слушать.
— Олежка, я справлюсь. Я должна там побывать, понимаешь? — уговаривала мужа Даша, и тогда они поехали вместе.
Подъехав к дому, как им сказали, одинокой старушки, Олег и Даша услышали громкую брань, доносящуюся даже сквозь закрытые окна. Несколько минут они стояли возле дверей, не решаясь войти внутрь. А потом, сообразив, что именно происходит в доме бабы Ани, Олег проговорил:
— Наследство делят.
Мужчина недоверчиво покрутил головой и толкнул дверь.
Невесть откуда взявшиеся родственники Анны Макаровны Олегу страшно не понравились. Все до единого, а особенно женщина, что казалась самой старшей из них. Ее злобный, колючий взгляд, казалось, готов был растерзать вновь прибывших. Скорее всего, она увидела в них дополнительных конкурентов, претендующих на имущество старушки.
Олег сначала подумал, что родственники Анны Макаровны бранятся рядом с ее бездыханным телом, но старушка, к счастью, оказалась жива. Вот только чувствовала она себя, как пояснил им врач, совсем неважно.
Даша и Олег остановились в гостинице и каждый день навещали Анну Макаровну в больнице. Вопреки ожиданиям врачей, пожилой женщине с каждым разом становилось все лучше, и вскоре им даже разрешили посетить больную в ее палате.
— Здравствуйте, Анна Макаровна! Как вы себя чувствуете? — осторожно спросила Даша, присев рядом с ее постелью.
— Хорошо, милая. А вы кто будете?
Даша и Олег переглянулись. Они опасались лишний раз волновать старушку, но и выдумывать что-либо им не хотелось.
— Анна Макаровна, меня зовут Дарья, это мой муж Олег. Моя мама Светлана Григорьевна узнала о том, что вы заболели, и поэтому мы здесь.
Анна Макаровна некоторое время пыталась сообразить, о ком и о чем идет речь, а потом лицо ее просветлело, и она произнесла:
— Ой! Ты и, правда, Даша? Как же ты выросла! И какая красивая стала! Не наглядеться просто на тебя!
Анна Макаровна протянула Даше худую свою руку, и Даша тут же обхватила ее ладошками.
— Анна Макаровна, не знаю впрямь, как и выразить вам все, что я чувствую! Вы спасли меня, а я даже не знала о вашем существовании.
— И хорошо, что не знала. Я сама говорила Светлане не рассказывать тебе ни о чем. Ни к чему это тебе! Ты вон молодая, красивая и, как я вижу, счастливая.
Анна Макаровна, хитро улыбнувшись, посмотрела на Олега.
— Анна Макаровна, вы не волнуйтесь ни о чем, — вступил в разговор Олег, — Даша у нас не только красивая, но еще и сильная, она со всем справится. А правду о себе, какой бы горькой она не была, знать не помешает.
Спустя две недели Анна Макаровна вернулась в свой дом. Бедным ее несчастным родственникам пришлось смириться с тем, что старушка еще некоторое время сама будет владеть своим собственным участком. Они снова забыли о ее существовании, занявшись делами более важными.
Вот только Людмила, не в силах совладать с собой, почти каждый день приезжала в Мохово и издали наблюдала за домом бабы Ани. Иногда ей доводилось увидеть, как Даша выводит во двор старую Аннушку. Как она бережно усаживает ее на скамейку под окном и укрывает цветастым пледом. В такие моменты Людмила страшно завидовала Анне Макаровне, отчего-то желая оказаться на ее месте.
Потом Люда слегла в постель с нервным расстройством. А когда ей стало немного лучше, и она снова приехала в Мохово, женщина увидела, как возле дома Анны Макаровны суетятся какие-то рабочие. Людмила решилась подойти к ним и спросить, что здесь происходит? К огромному ее удивлению, строители сообщили о том, что дом Анны Макаровны продан и скоро будет снесен. О прежней хозяйке участка они знали только то, что она будто бы куда-то уехала. Тогда Людмила, мучимая любопытством и некоторым негодованием от того, что старуха всех обошла, отправилась к ближайшей ее соседке и все узнала. Оказалось, баба Аня на самом деле продала дом и уехала вместе с той молодой парой в город, в котором они сами проживают.
— Будут заботиться они о нашей «санитарке леса», — сказала соседка, — стареет баба Аня, одной ей жить нельзя.
— На деньги ее, наверное, позарились, — скривившись, проговорила родственница Анны Макаровны.
— А деньги от продажи дома баба Аня, говорят, пожертвовала местному дому малютки. Бездетная она была. Может, поэтому старуху на сантименты пробило. Ну, мы ей не судья.
Людмила вернулась домой. Весь тот вечер женщина проплакала. Чем именно были вызваны ее слезы, она и сама точно не могла сказать. Перед глазами стояло красивое лицо Даши, и она никак не могла избавиться от этого видения.
