Сидя за столиком в компании мужчин, с которыми он прошел «огонь, воду и медные трубы», Геннадий улыбался. В какой момент эта улыбка стала натянутой, он и сам не мог точно определить. Как всегда бывает в мужской компании звучали шутки, иногда скабрезные. Одна из этих шуток сильно задела Гену. И, скорее всего, была произнесена именно с этой целью.
Не первый год работая вместе с сидевшими тут людьми, Гена знал их, как облупленных, со всеми недостатками. Знал он и то, что человек, произнесший царапнувшую его шутку, ему завидует. Завидует потому, что сам метил на должность старшего следователя. Однако сегодня утром, когда Геннадий Ильич пришёл на работу в Следственный комитет, он узнал, что старшим следователем назначили его.
Гена особо не обрадовался. Работы та же, только ответственности и бумажной волокиты больше. Особенно ответственности. С завтрашнего дня все сидевшие за этим столиком начнут обращаться к нему в здании Следственного комитета, не иначе как «Геннадий Ильич», хотя по-прежнему останутся его друзьями. А сегодня именно эти друзья вынудили его проставиться за назначение.
Он не планировал, только что вернувшись с опасного задержания, но и игнорировать подколки типа «Гена наш поляну зажал», не смог. И вот они сидят тут, в самом ближайшем от Следственного комитета баре «Рассвет». За столиком люди, с которыми Гена проработал не один год. Есть и зависть. Куда ж без этого?
В этих людях Геннадий был уверен. В случае чего, его спину всегда прикроют. А что касается зависти, так это скорее сам Гена завидовал своим коллегам. Все они, кроме самого молодого, семейные. И как бы ни придуривались сейчас, никто из них не напьется, а выпив по несколько рюмочек поспешит домой, к женам и детям. А Геннадию внезапно захотелось напиться. Напиться вдрызг, как он не делал уже много лет.
Ему тридцать пять, он старший следователь Следственного комитета и дома его никто не ждёт. Был когда-то давно женат, но жена ушла, сказав, что не может жить, как на пороховой бочке, не зная, вернётся её муж вечером домой или нет. И тем более, рожать от него детей. Ушла она в очень неподходящий момент, когда Гена был ранен и лежал в больнице. Задержание на таможне не прошло гладко и отметилась огнестрелом. Пуля прошла навылет, не задев важных органов, но тем не менее Геннадий был на больничной кровати, когда жена заявила ему о разводе.
Это несколько озлобило мужчину, разочаровало. Несколько лет он не мог смотреть на женский пол. Были какие-то случайные связи, но ничего серьезного. Гена с головой ушел в работу, брал всевозможные дежурства, выезжал на ночные задержания. Может быть, поэтому сегодня старшим следователем назначили его, а не его женатого коллегу, который тоже претендовал на повышение.
Как и предполагал Геннадий, вскоре его сослуживцы начали расходиться. Дольше всех посидел самый молодой, но и он начал поглядывать на часы. Потом несколько смущенно объяснил, что его ждет девушка и ретировался. Оставшись один, Гена перебрался за барную стойку. Желание напиться не отпускало, и мужчина заказал себе еще бутылку текилы.
Тем временем в баре становилось многолюдно. К вечеру сюда подтягивались самые разнообразные компании. За одним из столиков сидели шумные байкеры, за другим пила алкоголь молодежь. Взглянув на них, у Геннадия возникло непреодолимое желание проверить у многих паспорта. Уж слишком молодыми они казались для распития спиртных напитков. Мужчина сдержал себя в этом порыве. Какой из него сейчас защитник закона? Он и сам далеко не трезв и останавливаться не собирался.
Бар заполнялся людьми и уже почти клюющий носом за барной стойкой Гена не замечал, как пристально за ним наблюдает женщина лет тридцати, тоже сидевшая за барной стойкой, но в некотором отдалении от мужчины.
Эту женщину можно было бы назвать красивой, если бы не грустные, потухшие глаза и поникшее выражение лица. Одета она была с виду просто, но человек, разбирающийся в таких вещах сразу определил бы, что женщина весьма и весьма обеспеченная. Ведь ее платье, туфельки и сумочка, подобранные в тон, куплены явно не в масс-маркете и стоили довольно таки прилично. Опять же, гарнитур из сережек с кулоном поблескивал непростыми камушками.
Эта женщина пришла в бар не с целью знакомства с мужчинами. Но кое-что в Геннадии ее сильно заинтересовало. У неё с Геной было кое-что общее. Оба они были малопьющие. И именно сегодня им обоим так сильно захотелось выпить. А в нетрезвой голове зарождаются разные мысли. И не всегда они удачные.
Геннадий не допил бутылку текилы, понимая, что ему уже точно хватит и пора бы вызвать такси, пока он еще стоит на ногах. Мужчина расплачивался за алкоголь, когда услышал женский голос:
-А вы не угостите даму? А то я сегодня одна, и мне так скучно.
Геннадий внимательно осмотрел говорившую. Будь он трезв, он бы обязательно заметил несоответствие серьезных, грустных глаз с тем, что говорит и как ведет себя женщина. Но затуманенный алкоголем мозг увидел только красивую внешность без яркого макияжа и скромное, почти строгое платье. Правда, то, что это платье дорогое, и сама женщина явно не нуждается, Гена понял даже пьяным. Но она была так красива, что ехать в пустую квартиру мужчина тут же передумал. Он пододвинул к себе остатки текилы, а новый знакомый заказал мартини.
Она представилась Виолеттой. Гена хмыкнул, понимая, что имя вымышленное, но спорить не стал. Несмотря на то, что женщина подошла к нему сама, она была малоразговорчива и только потягивала мартини и подливала текилы Гене. Он был очень сильно пьян, когда женщина, назвавшаяся Виолеттой, потянула его танцевать.
В баре не танцевал никто, кроме них. Но плохо соображавшему в тот момент Гене было все равно, ведь Виолетта так тесно к нему прижалась и так обняла его, засунув руки под пиджак. Танец длился буквально пару минут, потом женщина отпрянула и, пробормотав что-то вроде того, что сейчас вернется, быстро убежала в сторону туалетов.
Нетвердым шагом Геннадий вернулся к барной стойке, уронил голову на сложенные руки и приготовился ждать. Проснулся он от осторожного толчка бармена. Молодой парень деликатно объяснял подвыпившему клиенту, что они закрываются. Бар был абсолютно пуст.
Бармен, по просьбе Геннадия, вызвал ему такси, даже хотел проводить подвыпившего клиента до машины, но тот возмущенно отверг предложение и пошел сам, недоумевая, куда делась Виолетта и зачем вообще она затеяла это знакомство, если так быстро сбежала.
Так называемую «Виолетту» на самом деле звали Соня. Соня оказалась в этом баре абсолютно случайно. Она бесцельно бродила по городу после того, как её муж в очередной раз избил её и женщина, практически на карачках, выползла из двухэтажного частного дома, расположенного в хорошем районе города. Этот дом, как и три машины, как и всё, что было на Соне, принадлежал её мужу Игорю. У неё самой не было ничего и никого, кроме шестилетнего сынишки.
Родителей Соня лишилась давно. Какие-то родственники были, но жили далеко, и Соня с ними не общалась. Она уже десять лет как была замужем за Игорем.
Поначалу все было хорошо. До свадьбы Игорь казался ей слегка ревнивым, не более того. Но Соня объясняла это его любовью к ней. После свадьбы мужчина становился все более и более властным, но опять же, ничего критичного. Всё резко поменялось с рождением сына. Игорь перестал сдерживать свою истинную натуру и стремился контролировать каждый шаг жены. Он постоянно придирался по мелочам, обзывал её непотребными словами, а потом начал бить.
Когда это случилось первый раз, Соня порывалась уйти. Но идти было некуда, а Игорь так искренне извинялся. Говорил, что ему сложно. Он зарабатывает деньги, а это всегда связано с нервотрепкой. Обещал, что дома будет сдержаннее и такого больше не повторится. Однако повторилось и повторялось систематически.
Со временем Игорь перестал извиняться перед женой, и вообще стал относиться к ней как к своей собственности, с которой можно делать всё что угодно. Правда, задабривал её дорогими подарками. Купил машину, дарил ювелирные украшения, у Сони была возможность хорошо одеваться. Но зачем ей эта машина и эти тряпки, если под платьем у неё всё тело в ссадинах и гематомах? Если в ее анамнезе два сломанных ребра, ушибы внутренних органов и сотрясение головного мозга. Разве не видел медперсонал больницы, когда она обратилась за помощью, что женщина не упала с лестницы, а ее избили? Все видели и все понимали, но деньги, которые щедро отстегивал Игорь, закрывали им глаза.
Они закрывали глаза многим, и постепенно Соня пришла к мысли, что она абсолютно бесправное существо и рано или поздно Игорь ее убьет, но даже тогда ему ничего за это не будет. Она же пробовала обращаться в полицию, но ее заявление куда-то затерялось после визита туда Игоря. Хотела она и развестись, и даже подала заявление. Сделав это, думала быстренько забрать сына и уйти из дома мужа. Не получилось…
Игорь куда-то уехал, а вернулся не один. С ним приехали две дородные женщины в строгих костюмах и представились сотрудницами органов опеки.
По их сведениям, Соня являлась нерадивой матерью, пьющей и гулящей, часто бросающей ребенка одного. Соня не могла поверить в то, что ей говорят! У женщин были какие-то документы, показания свидетелей, много всего. Пока они зачитывали это, Игорь сидел на диване, закинув ногу на ногу и ухмылялся. Потом сказал, обращаясь к женщинам из опеки:
-Ладно, все, хватит. Когда вы мне будете нужны, я вас вызову. Дадим нашей нерадивой мамаше время подумать. Может быть, она захочет исправиться?
Игорь проводил посетительниц, вернулся на диван и снова вальяжно уселся.
-Слышала? Нерадивая, пьющая мать! — презрительно обратился он к Соне. — Вот чем тебе обернется наш развод. Ты, конечно, можешь идти на все четыре стороны, но не понимаю одного, как тебе могла прийти в голову мысль, что я позволю тебе забрать моего сына? Он всегда будет со мной, запомни это. Всегда! А если тебе вздумается выкрасть его и сбежать, я тут же лишу тебя родительских прав и объявлю в розыск. Я найду тебя, поверь, но потом ты ни на шаг не подойдешь к ребенку.
Для Сони слова мужа были крахом, крахом всего, всей ее жизни. Если до этого в ней еще и жила надежда, что можно что-то поменять, уйти и начать с сыном жить заново, то теперь она понимала, что это конец. Ей придется делать все, что говорит Игорь, терпеть все издевательства с его стороны, потому что ребенка с ним она никогда не оставит.
Нет, Игорь никогда и пальцем не тронул сына. К мальчику он относился по-другому. Но все равно ребенок его боялся, видя, как папа обращается с мамой. И как бы ни старалась Соня прятать синяки за длинными рукавами и водолазками, шестилетний сынишка уже все видел, все замечал. Иногда, прижимаясь к маме, он начинал горько плакать. Игоря это только бесило и свою злость он вымещал на бесправной жене.
Сегодняшний день не стал исключением. Что-то у Игоря не задалось там с поставщиками и, вернувшись домой, он оторвался на Соне. Когда он ударил ее в грудь, женщина почувствовала знакомую боль. Кажется, он опять сломал ей ребро. Почти на карачках она выползла из дома и пошла бродить по улицам. Зашла в первый попавшийся бар. Там увидела компанию мужчин, один из которых привлек ее внимание. Он был высок и хорош собой, но не на это обратила внимание Соня. Когда мужчина поднял руку, подзывая официанта, его пиджак на секунду распахнулся и Соня увидела у мужчины подмышкой кобуру с торчащей черной рукояткой пистолета.
Компания разошлась, а именно этот мужчина остался, подошел к барной стойке и продолжал пить. Соня не сводила с него глаз. Мужчина уже изрядно подвыпил и она решилась. Подошла, представилась первым попавшимся красивым именем и пригласила танцевать.
Танцуя прижалась к незнакомцу и просунула потную от волнения ладошку ему под пиджак. Она ещё не верила, что у неё получится, и в любую секунду ждала, что Геннадий схватит её за руку. Однако этого не произошло, и пистолет оказался у неё в руке. Быстро опустив руку и завернув его в подол длинного платья, Соня убежала к туалетам. Там она дождалась, пока новый знакомый отвлечётся и выскользнула из бара.
Зачем она это сделала, женщина и сама не до конца понимала, но, ощущая в сумочке холодную сталь пистолета, почувствовала себя уверенней. Если Игорь посмеет ещё поднять на неё руку, она убьёт его. Да, убьёт! И пусть её посадят. Может быть, когда Игоря не станет, ей удастся доказать факт побоев и срок она получит не очень большой. Зато ее сын будет свободен. Мальчику никогда не придется жить с отцом, которого он боится до дрожи.
Соня вернулась домой, когда сын уже спал в своей комнате, а муж сидел в гостиной и потягивал что-то из спиртного.
-Явилась? — мрачно спросил он. — Нашлялась, нагулялась? А знаешь что, я все-таки лишу тебя родительских прав. Моему сыну не нужна такая мать.
-Мне было больно, Игорь. Я сбежала потому, что не смогла больше терпеть. Мне кажется, ты снова сломал мне ребро.
-Значит, заслужила! — взревел мужчина отбрасывая стакан и вскакивая с места.
Угрожающе он пошел на Соню, а она, понимая, что не выдержит больше ни одного удара дрожащей рукой достала из сумочки пистолет и навела его на мужа. Он только расхохотался. Подошел к ней вплотную, пока дуло не уперлось в его грудь и скривя губы процедил:
-Стреляй! Стреляй! Чего ты? Даю тебе пару минут, потом будет плохо.
С расширенными от ужаса глазами Соня смотрела на свои трясущиеся руки держащие пистолет, на грудь мужа. И понимала, что не сможет.
Какая же она дура, слабая дура! Она не в состоянии даже нажать курок. Сонины руки безвольно упали. Тут же она почувствовала такой мощный удар, что сознание померкло.
Она уже не видела, как муж пнул ее ногой, отпихнул в сторону пистолет и ушел на второй этаж спать. Спустился оттуда Игорь ближе к утру. Очень удивился, увидев, что жена лежит в той же самой позе на полу и кровь запеклась вокруг ее головы.
Вот тогда Игорь испугался. Он безуспешно попытался растормошить жену, а когда не получилось взял ее на руки, понес в гараж и бросил в багажник своего внедорожника.
Геннадий проснулся ранним утром. Так рано, что на улице было еще темно. Непривычно болела голова и затекли конечности. Мужчина понял, что уснул сидя, прямо в одежде. Вспоминая события вчерашнего вечера, он пошел в душ, снял пиджак и похолодел, почувствовав, что кобура под мышкой пуста.
Вчера мужики потащили его в бар сразу после задержания дилера и он не успел положить табельное оружие в сейф. Значит, пистолет пропал либо в баре, либо по дороге домой, в такси. Первый раз за долгие годы он так напился. И вот что произошло! Правильно говорят, что алкоголь – зло. «Накрылось медным тазом» его повышение, и вообще, работа в Следственном комитете теперь под вопросом. Но пока он не написал рапорт об утере табельного, нужно попытаться что-то сделать.
Бар «Рассвет» открывался в восемь утра, а к этому времени Геннадий уже стоял возле его дверей. Мужчине повезло, в баре имелась камера. Показав свою корочку, он посмотрел все записи с нее и вспомнил женщину. Виолетта, кажется. Она так прижималась к нему во время танца.
Так, вот. Вот она резко опускает руку, прячет что-то в платье и убегает. С этим всё понятно. Нужно выяснить личность женщины. И тут тоже не возникло проблем. Женщина расплачивалась картой и уже полдевятого Геннадий звонил своему близкому другу, тоже сотруднику Следственного комитета, зная настоящее имя вчерашней знакомой.
-Серёг не в службу, а в дружбу. Пробей по имени. София Анатольевна Попова, возраст примерно 28-32. Мне нужно срочно, очень срочно. Я сейчас подъеду.
К тому времени, как Геннадий ворвался в кабинет своего друга, тот уже вывел на экран ноутбука фотографию и все данные Софии Анатольевны. Гена убедился, что это именно вчерашняя «Виолетта».
-Так, тут есть домашний адрес этой женщины, — говорил Серега. Еще кое-что на нее всплыло по базе. Пару лет назад она писала заявление на своего мужа о домашнем насилии. Потом заявление забрала.
При этих словах Сергея кое-что ёкнуло в голове Гены. Он вспомнил видео с камеры в баре. Женщина вела себя несколько странно. Она все время поправляла ворот платья и одергивала длинные рукава. Картинка начинала вырисовываться. Так обычно прячут синяки на теле! Значит, ее избивает муж и она украла пистолет. Интересно, зачем?
Геннадий похолодел от своей догадки.
-Слушай, Серег, мне нужна твоя помощь. Что-то нехорошее тут вырисовывается. Нужно срочно поехать по этому адресу.
Сергей вопросов не задавал. Надо, значит, надо!
Спустя тридцать минут они подъехали к двухэтажному дому, из ворот которого как раз выезжал белый внедорожник. Перегородив дорогу, Гена вышел из автомобиля. Показал свое удостоверение мужчине за рулем внедорожника и попросил его выйти.
-Где ваша жена, София Анатольевна? Нам срочно нужно ее увидеть.
Мужчина заметно задергался.
-Откуда я знаю, где она? Как вчера ушла, так и не появлялась. Она у меня непутевая. Я даже собирался лишать ее родительских прав. Шатается вечно, не пойми где, а до ребенка и дела нет. К тому же, она выпивает.
Пока Гена разговаривал с мужчиной, Сергей будто бы прогулочным шагом обогнул внедорожник и внезапно выхватил свое табельное оружие и направил его на хозяина дома.
-Стоять, руки на капот! — крикнул он. — Гена, иди проверь багажник!
Игорь испуганно выполнил требования, а Геннадий подошел к багажнику и понял, почему так повел себя его друг и коллега.
На белом багажнике внедорожника явственно виднелись были отпечатки рук. Красные отпечатки!
Геннадий испугался. Он много в жизни повидал и сам не понимал, почему сейчас так страшно открыть этот багажник. Грустный взгляд красивых глаз Софии он помнил отчетливо и боялся увидеть….
Багажник открылся, и он увидел именно то, чего так боялся. Соня лежала в неестественной позе, а рядом валялся пистолет, его табельное оружие. Однако, пулевых ранений на теле женщины видно не было. Неимоверно волнуясь, Геннадий проверил пульс. Проверил и крикнул:
-Она жива, жива. Серега, одевай ему наручники, а я вызываю скорую.
Прошло две недели.
Высокий широкоплечий мужчина с накинутым халатом, казавшимся детским на его рослой фигуре шел по больничному коридору. В одной руке мужчина нес пакет с фруктами, а другой сжимал ладошку шестилетнего мальчика.
Они вошли в палату, и мальчик радостно вскрикнул:
-Мама!
Приподнявшись на кровати, Соня улыбалась. Геннадий сдержал свое обещание и привел ей сына. Он вообще мужчина серьезный, все свои обещания держит. И он сказал ей, что ее муж Игорь сядет и сядет надолго. Соня верила. Как же можно не верить старшему следователю Следственного комитета?
Разговор между ними произошел сразу, как только Соня пришла в себя, и врач разрешил Гене к ней зайти. Историю с табельным оружием они решили забыть. Пистолетом не воспользовались и оно вернулось к владельцу. Значит, и не было никакой кражи оружия! А если Игорь будет утверждать обратное, то он врет. Кто ему теперь поверит, когда светит срок за покушение на убийство? И деньги ему теперь не помогут, если за дело взялся Геннадий.
Это всё Соне было понятно, непонятно было одно — почему Гена продолжает приходить каждый день к ней в больницу, приносить фрукты и сидеть часами возле её кровати. Она решилась в открытую спросить об этом у мужчины, а он ответил коротко:
-Тянет.
И это короткое, но ёмкое слово объяснило всё. Она поняла его, как никто другой, ведь ее тоже тянуло к этому человеку. Он такой высокий, крупный, в отличие от Игоря, но Соня точно знала, что этот мужчина никогда не сможет поднять руку на женщину. Он другой. И с ним рядом можно жить спокойно, как за каменной стеной.
