У Валентины Николаевны в ноябре сгорела дача. Сама пенсионерка, слава Богу, не пострадала, так как к тому времени уже закрыла дачный сезон и жила в своей городской квартире. Неизвестно, из-за чего начался пожар: то ли с проводкой проблемы, то ли бездомные забрались погреться и перестарались. Так или иначе, сгорело все: и маленький дачный домик, и нехитрые хозяйственные пристройки, и даже деревянный заборчик с калиткой. На месте участка, который дарил такую радость Валентине Николаевне в летние месяцы, осталось только черное угрюмое пепелище.
Для пенсионерки это событие стало тяжелым ударом
Она очень любила свою дачу и так привыкла возиться каждый год с маленьким ухоженным садиком, что с ужасом думала о душном, безрадостном лете в городской квартире.
Но с наступлением весны Валентина Николаевна нашла для себя отдушину — клумбы под окнами своего дома
Местные жильцы не особо за ней следили, и клумбы выглядели заброшенными, летом они густо зарастали снытью и купырями.
Как только потеплело, привыкшая возиться с землей Валентина Николаевна с рвением принялась за дело. Она тщательно прополола клумбы, купила хорошей земли в садоводческом магазине, и щедро удобрила ею место будущего цветника. Понемногу, в газонную землю начали переселяться комнатные цветы Валентины Николаевны, которые могли расти и на улице, потом те, которые она купила специально.
Клумбы обрастали фикусами, настурциями, анютиными глазками, даже капризные цикламены и глоксинии отлично приживались, благодаря садоводческим талантам Валентины Николаевны. Предметом ее особой гордости был роскошный куст роз, багрянившийся среди других цветов, словно король в окружении придворных.
Клумбы хорошели с каждым днем. Цветы были все как на подбор — заботливо подвязанные, подщипанные. Соседи, успевшие привыкнуть к их одичалости, теперь удивлялись и восхищались стараниями пенсионерки, которая создавала и украшала свой маленький садик с теплотой и любовью.
Между собой они даже называли его «садиком Валентины Николаевны», признавая ее заслуженное право распоряжаться на клумбах безраздельно.
Валентина Николаевна теперь каждое утро могла из окна любоваться плодами своей вдохновенной работы и наслаждаться плывущим в теплом воздухе ароматом цветов, почти как на даче.
Однажды Валентина Николаевна увидела, как из их подъезда вышли новый сосед и его жена — они переехали совсем недавно, и пенсионерка еще не успела с ними познакомиться. Она, честно говоря, не особо и старалась — эта молодая нагловатая пара вызывала у нее чувство робости и смутного беспокойства.
У мужа было холеное откормленное лицо и хищный блеск в глазах, жена всегда носила солнцезащитные очки, а уголок ее рта был постоянно чуть изогнут в брезгливой гримасе.
Супружеская чета села в машину — красный «седан», выглядящий очень дорого. Машина заурчала, заводясь, и рывком тронулась с места. Тем не менее, с первого раза вписаться в выезд с парковки не удалось, и «седан», сердито взрыкивая, сдал назад.
Его стоп-сигналы зажглись красным светом, таким же хищным, как и глаза хозяина, и автомобиль, сминая заграждение, въехал задним колесом на клумбу.
Машина остановилась, еще раз взревела двигателем на прощание, и умчалась со двора.
Валентина Николаевна вскочила на ноги, прижав руки к сердцу. В груди кольнуло, заболело, но она, не обращая на это внимания, поспешила выбежать на улицу.
Розовый куст, гордость Валентины Николаевны, погиб безвозвратно
Автомобильное колесо безжалостно смяло его и теперь в тщательно продуманном многоцветии клумбы зияла темная уродливая брешь.
— Что это за безобразие-то такое? — сочувственно сказала соседка по этажу, проходившая в это время мимо. — Такую красоту испортили!
Еще несколько пенсионерок, выгуливающих собак во дворе и видевших инцидент, подошли к безутешной Валентине Николаевне и выразили свое сочувствие. Однако, они все немного побаивались хамоватого нового жильца и на никакие решительные действия явно не решались.
Делать было нечего, и Валентина Николаевна, вооружившись садовыми инструментами, привела клумбу в более-менее пристойный вид.
Погубленный розовый куст она отнесла на свалку и не могла сдержать слез. Несмотря на свою робость и отвращение ко всякого рода скандалам, она решила серьезно поговорить с новым соседом и добиться от него хотя бы извинения. По-человечески как-то объяснить все, может, они и не заметили…
Валентина Николаевна не хотела начинать знакомство с новыми соседями с ссоры, но ей хотелось указать на недопустимость такого безразличия к чужому труду. В конце концов, этот цветник был ей необычайно дорог, она с таким усердием занималась им, а теперь по всей ее заботе, по всему потраченному времени словно прошлись грязными сапогами.
Весь день Валентина Николаевна чувствовала себя плохо. Выпила валерьянки, стало получше, но ее все равно пугал предстоящий разговор с новым соседом. Тем не менее, она решила не отступать и ближе к вечеру устроилась у окна (она жила на первом этаже), чтобы не пропустить его возвращения. В ее открытое окно, как всегда, лился сладкий запах цветов, правда, уже без бархатистых розовых ноток.
Красный «седан» вернулся ранним вечером, на улице еще было светло. Валентина Николаевна, чтобы не растерять решимости, поспешила тотчас выйти из дома. Сосед был немного навеселе, от него пахло алкоголем, а лицо было раскрасневшимся. Его жена несла в руках букет красивых красных роз.
Увидев букет, Валентина Николаевна не выдержала, слезы брызнули из глаз, а все приготовленные слова разом вылетели из головы. Она подошла к соседу и залепетала что-то сквозь слезы.
— Что? Да что тебе от меня надо, старая? — поморщился мужчина.
— Утром вот… Да сами посмотрите, клумбу испортили, машиной. И ограждение помяли. И ведь даже не остановились, не вышли посмотреть… Разве так можно? Я же сама, собственными руками все делала… А вы даже не остановились… Не посмотрели… — плакала несчастная пенсионерка.
— Тьфу ты, из-за этих сорняков что-ли весь шум? — неприязненно ответил мужчина, стараясь оттеснить боком Валентину Николаевну с пути. — Было бы из-за чего! Развела тут выставку садоводов-любителей!
— Да у вас совести нет! К чужому труду так относиться! — не пускала его пенсионерка.
— А кто тебе вообще здесь разрешил что-то сажать у нашей многоэтажки? — разозлился сосед. — По какому праву, а? Не твоя земля! Сиди дома и там цветочки свои в горшочках разводи, поняла меня?
— Да как вы со мной разговариваете? Да что это такое? — ахнула Валентина Николаевна.
— Как хочу, так и разговариваю! — огрызнулся сосед. — Уйди с дороги.
— Да что ты передней распинаешься? — брезгливо сказала его жена. — Видно же, что она неадекватная какая-то.
— Как вам не стыдно? Даже не извинитесь… Такой куст розовый был, а вам не жалко. Такие розы… Я же так за ними ухаживала, а вы…— еще сильнее расплакалась пенсионерка. В груди снова кольнуло.
— Да подавись ты своими розами! — жена внезапно кинула в ее лицо букет, который держала в руках. — Вот, на здоровье! Довольна теперь? Истеричка старая!
Валентина Николаевна охнула, прикрыв лицо руками и попятилась
Изображение от Freepik
Розы кроваво-красным смятым ковром рассыпались по подъездной дорожке.
— Хватит к нам приставать! — крикнула жена и зацокала каблучками, направляясь к подъезду.
Новый сосед тяжело и грозно надвинулся на пенсионерку.
— Если ты такая ненормальная и разговаривать с людьми не умеешь, я тебе завтра и оставшиеся цветыпередавлю, — тихо сказал он, дыша алкоголем в лицо Валентины Николаевны. — И ничего ты больше не посадишь, пока соседей уважать не научишься. Я лично прослежу. Я понятно выражаюсь?
В груди Валентины Николаевны снова закололо, как будто шипы роз добрались прямо до ее старого сердца. Она тихий жалобный стон и вяло, как будто из нее выпустили весь воздух, опустилась на скамейку.
— Вызовите скорую… пожалуйста… — прошептала Валентина Николаевна побледневшими губами.
— Вот только не притворяйся тут! — басовито хохотнул сосед. — На жалость решила взять? Не выйдет!
— Дорогой, оставь ты эту ненормальную с ее цветами! Идем! — донесся откуда-то из сгущающихся вокруг Валентины Николаевны сумерек раздраженный голосок жены соседа.
— Запомни, что я сказал. Больше нам не надоедай, — бросил напоследок новый жилец и ушел.
Хлопнула подъездная дверь. Валентина Николаевна осталась на скамейке одна. Голова кружилась, ноги как будто ей не принадлежали. Все вокруг тонуло в сером тумане. Пенсионерка сделала попытку подняться, это удалось ей со второго раза. Она успела порадоваться, что живет на первом этаже. Сейчас бы только дойти до квартиры, до телефона.
Преодолевая слабость и леденящее чувство окоченения, поднимающееся от ног, Валентина Николаевна осторожными мелкими шажками двинулась к подъезду. Она справилась с тяжелой дверью, и даже одолела несколько ступеней в подъезде, но добраться до квартиры так и не смогла.
В голове как будто выключили лампочку и пенсионерка провалилась в темноту
Валентину Николаевну нашла спустя полчаса соседка по этажу. Пенсионерка лежала на холодном полу подъезда без движения.
— О, Господи, что же это делается? — запричитала соседка, бросаясь к обмякшему телу. — Николаевна, ты что это удумала? Николаевна!
С посильной помощью соседей пенсионерку перенесли в квартиру и вызвали «скорую». Так Валентина Николаевна очутилась в больнице со зловещим диагнозом «инсульт».
Организм старушки боролся с таким же упорством, с каким она высаживала цветы, и Валентина Николаевна выкарабкалась. Когда из другого города в спешке примчался ее сын, она уже была в ясном уме, хоть и очень слабая.
— Мам, ну ты чего так пугаешь? — сын сел рядом с кроватью, на которой лежала Валентина Николаевна и бережно поправил ей подушку. — Не надо так больше, хорошо?
— Хорошо, Вадим, обещаю, больше не повторится, — слабо улыбнулась старушка.
— А что-то было… ну, причиной? — осторожно спросил Вадим. — Плохие новости, или обидел кто?
Валентина Николаевна не любила, да и не могла убедительно врать, но ей не хотелось втягивать сына во всю эту мерзкую ситуацию, так что она решила промолчать.
— Так, мам, рассказывай, — сын все сразу понял по лицу матери и посерьезнел. — Что случилось? Кто?
— Как люди могут быть такими низкими… — всхлипнула Валентина Николаевна, — такими бессердечными?
И она рассказала все о произошедшей ссоре и последующем приступе. Лицо Вадима словно окаменело после рассказа.
— Знаешь что, мам? — сказал он задумчиво, когда пенсионерка закончила. — Я думаю, тебе вредно для здоровья жить рядом с подобными людьми. Думаю, тебе надо переехать в место с более здоровой атмосферой.
— Но, сынок…
— Тссс, отдыхай. Это мы всегда успеем обсудить позже. А пока у меня есть одно дело, которое лучше не откладывать на потом.
Спустя час сын Валентины Николаевны уже сидел в машине напротив подъезда, в котором жила мать и рассматривал яркие цветочные клумбы. Новый жилец не исполнил угрозу по поводу других цветов, возможно забыл про нее и про незначительную старушку уже на следующий день. Все равно, в этом цветущем великолепии место, где раньше гордо краснел розовый куст, смотрелось неприятно, как дупло, оставшееся от вырванного зуба.
Вскоре на парковку вырулил красный «седан» и несколько раз сердито просигналил. Вадим нацепил на лицо свою самую доброжелательную улыбку и вылез из машины. Лицо же нового соседа матери излучало агрессию и свирепость.
— Ты чего тут встал? — рявкнул он, подходя к Вадиму. — Это, так-то, мое место, понял? А тебя и машину твою я вообще в первый раз здесь вижу.
— А я издалека приехал, — еще шире улыбнулся Вадим. — Вот, на цветы захотел посмотреть. Полюбоваться, так сказать. А моих любимых роз почему-то нет. Непорядок, не находите?
— Что? На какие цветы? — сосед нахмурился, потом обернулся на клумбы. — На эти что ли? Да кому они нужны? Ты что, больной? А ну убирайся отсюда подобру-поздорову, пока я…
Изображение от Freepik
Вадим не смог отказать себе в удовольствии и с огромным наслаждением врезал новому жильцу в зубы
В итоге, квартиру Валентины Николаевны в этом доме продали, и Вадим забрал ее к себе. На вырученные деньги они приобрели небольшую дачу, в которой пенсионерка живет с мая по сентябрь и в свое удовольствие занимается новым маленьким садиком, который, как говорит ее сын, получился еще лучше предыдущего.
А у бывших соседей Валентины Николаевны жизнь в том доме не особо складывается после того мерзкого поступка: то машина сломается, то кот под дверь нагадит, то соседи сверху зальют, и болячки посыпались одна за другой на относительно молодых и здоровых.
То ли беспорядок, то ли наоборот, закономерность — непонятно.
Только с тех пор женщина, швырнувшая розы в лицо Валентине Николаевне, непонятно почему вспоминает ту самую пенсионерку, которую они обидели и высмеяли, оставив одну в подъезде в беспомощном состоянии.
Вспоминает и вздыхает. То ли от злости, то ли от раскаяния.
А муж успокаивает, мол, не бывает бумерангов, не парься, просто совпадение…
