Положив трубку телефона, Людмила негодовала:
— Нет, ну ты подумай, опять собралась приезжать к нам!
Сделав глубокий вдох, женщина продолжила:
— Вот что, у нас тут мёдом намазано, а? Нет, ну ты слышал?
Муж Людмилы лежал на диване и был занят просмотром новостей, поэтому на возмущения жены реагировал не сразу.
— Ну что ты молчишь, у тебя же у самого были планы на эти выходные? — не унималась Люда.
— Люд, ну что ты теперь завелась? Мы уже и так сколько недель отказывали ей в приезде. Хочет — пусть приезжает. Отвяжемся уже на ближайшие пол года.
Мужчина повернулся на другой бок и больше не желал отвлекаться на разговоры. Люда ещё какое-то время посидела рядом с мужем и повздыхала. Людмила была человеком необщительным, не любила привечать гостей. И, при этом, было абсолютно неважно родственники это, или знакомые. Всю неделю муж и жена работали, а в выходные обязательно появлялась домашние дела, да и хотелось провести время со своими детьми, сходить в кино или театр.
Поэтому к приезду родственников, да еще и с ночевкой, Люда относилась крайне негативно. За несколько дней до приезда гостей женщина ходила сама не своя, пытаясь морально подготовиться и смириться с приближающимися выходными, которые отдыха ей совсем не обещали.
В этот раз нежеланной гостьей, впрочем, как и всегда, оказалась Светлана Сергеевна. Для Людмилы она была родной тётей. Женщине было уже пятьдесят семь лет и она была абсолютно одинока. Замужем никогда не была, детей своих не имела. Была очень умной и образованной женщиной, до самой пенсии работала инженером.
Жила Светлана Сергеевна в соседнем городе, который находился в трёх часах езды от Людмилы и её семьи. Жилищные условия у неё были просто замечательные: своя двухкомнатная квартира в новом доме, в самом центре города. Хороший ремонт и новая техника. К тому же Светлана Сергеевна имела накопления на счете. В общем, жила в достатке и ни в чём не нуждалась. Поэтому, приезжая в гости к Людмиле, всегда привозила хорошие дорогие подарки для нее и её детей. К тому же, Светлана Сергеевна был крёстной мамой Насти, младшей дочки Людмилы.
Настя любила свою крёстную и всегда с нетерпением ждала её приезда. Светлана Сергеевна считала свою племянницу её семью самыми близкими ей людьми. Она и не думала, что приезжая к ними в гости и оставаясь на ночёвку, может им как–то докучать. Приезжать она старалась раз в пол года, в основном по выходным, выбирая близкие даты к дням рождения или праздникам.
— Мам, опять тёть Света к нам едет в эти выходные, — расстроенным голосом произнесла Люда.
— Она же вроде две недели назад собиралась? — удивилась Ольга Сергеевна, мать Люды.
— Ну, тогда она не приезжала. Мы сказали, что заняты, но больше отказывать уже не удобно. А у нас, между прочим, и на эти выходные планы были.
— Доченька, не бросайте её. Она же совсем одна. Мы бы с радостью с твоим братом её приветили, но видишь, как далеко живём. Только вы к ближе всего к ней и остались. Можно раз в пол года и потерпеть.
— Мам, вот где мы её спать положим? Она про это не думает. У нас же маленькая, двухкомнатная, сами в зале на диване спим. Придется снова отдать ей диван, а самим на полу разместиться, — вздохнула Люда. — Опять у меня вся спина болеть будет. А утром она опять нас потащит в церковь на утреннюю воскресную службу. Снова скажет, приучайтесь, — негодовала Люда.
— Ну так откажись, скажи, что поедете за продуктами, а её после службы заберете.
— Да, неудобно. Сама себя ругаю, что иду на поводу, а сделать с собой ничего не могу.
— Приедет, привезет подарки дорогие, дети особенно рады, ждут её приезда всегда. Ладно, не злись и не….
Люда, не дослушав, перебила маму:
— Давай я тебе перезвоню. Тёть Света звонит по второй линии, легка на помине!
Поставив разговор с мамой на удержание, Люда неохотно нажала кнопку принятия вызова:
— Алло, тёть Света, привет, — наигранно радостным голосом произнесла она.
— Здравствуй, Людочка. Ну, как у вас там дела, расскажи мне.
Монотонный и расслабленный голос раздражал Люду ещё больше.
— Да все хорошо у нас, все по прежнему, — ничего не спрашивая, Люда ждала дальнейшего продолжения разговора от тётки.
— Ну и замечательно. Я насчёт нашей договорённости звоню. Хотела бы уточнить, всё ли в силе? Я могу покупать билет на маршрутку уже сегодня, если у вас планы не поменялись.
— Нет, не поменялись, приезжай, — еле выдавила из себя Людмила.
— Тогда я как в субботу буду выезжать, тебе наберу. До связи.
Людмила медленно выдохнула. Всё, назад дороги нет! Им придётся эти выходные провести в компании занудной тётки. Остаётся только смириться.
Суббота наступила очень быстро. Дети Людмилы были в приятном ожидании приезда Светланы Сергеевны. Наверняка, она снова зайдет в их дом с большой сумкой подарков и разных сладостей. Людмила хлопотала на кухне, готовила стол к приезду тётки. Хотя этого приезда женщина не жаждала, но угостить тётку чем-нибудь вкусным, все-таки, хотелось. В назначенное время муж Людмилы Павел поехал встречать гостью на вокзал. Остальные остались ждать дома. Через сорок минут послышался стук в дверь.
— Ну здравствуйте, мои хорошие. Как я скучала по вам, — Светлана Сергеевна поставила пакеты на пол и принялась обнимать налетевших на неё детей.
Следом подошла и Люда, дежурно улыбаясь, стараясь всем видом показать, как она рада приезду тёти. После обниманий и приветствий для детей наступил самый приятный момент, момент вручения подарков. Светлана Сергеевна, как всегда, угадала с желаниями детей. Ей было очень приятно видеть их счастливыми и довольными. Затем вся семья проследовала к столу. Дети быстро пообедали и разошлись по своим делам, а взрослые сидели за столом и общались. Людмила немного расслабилась, отпустила ситуацию. Самое сложное для нее — момент встречи. Он был позади, теперь же оставалось только дождаться завтрашнего дня, когда тётка засобирается домой. А затем, после её уезда, у Люды, наступит ощущение облегчения, как после выполнения непосильной задачи. И в ближайшие пол года она может быть свободна от непрошенных гостей. К тому же, в общении с тёткой Люде всегда очень хорошо помогал муж, который активно вел диалог со Светланой Сергеевной. Наблюдая за их общением время летело незаметно. Но только не в этот раз.
Светлана Сергеевна, казалось, была чем-то обеспокоена. Обычно веселая и разговорчивая, в этот раз она была полной своей противоположностью. Да и внешне в ней так же ощущались перемены, она похудела, глаз и щеки казались впалыми, вид был уставший и больной. Сначала Люда не придала этому никакого значения, но со временем, присмотревшись, эти изменения в тётке отметила.
Ближе к вечеру, когда с застольем было покончено и Люда принялась перемывать посуду, к ней подошла Светлана Сергеевна.
— Люда, у меня к тебе серьезный разговор, — грустно произнесла женщина.
Людмила прервала мытьё посуды и повернулась к тётке. Серьезных разговоров ранее между ними никогда не происходило. Люда не припомнит, когда бы еще видела свою тётку такой собранной и серьезной.
— Да тёть Свет, что-то случилось?
— Люда, у меня случилась беда. Я не хотела сообщать эту новость по телефону. Вообще, это не телефонный разговор.
Светлана Сергеевна замолчала. Чувствовалось, то, о чем она собирается рассказать Люде, очень для нее тяжело. Пока она собиралась с силами, Люда медленно присела напротив тётки и ждала продолжения разговора.
— Вообщем, Люда, у меня нашли рак. Пока третья стадия, но болезнь быстро прогрессирует, самая неприятная форма, — Светлана Сергеевна вздохнула. — Я намерена проходить лечение , буду бороться до конца. В конце месяца у меня назначена операция. Так что, молитесь обо мне, — женщина попыталась улыбнуться.
Для Люды это было неприятной новостью, но особого расстройства она не испытала. Ей и в голову не пришло предложить помощь, как-то поучаствовать и — посочувствовать своей родственнице.
— Да, конечно, плохо. Но, не переживай, сейчас такие технологии. Вылечат. А мама знает?
— Нет, я хотела сообщить сначала вам. Позвоню ей, расскажу, когда приеду домой.
Весь оставшийся вечер Людмила старалась не касаться темы болезни. Утром следующего дня Светлана Сергеевна, позавтракав, засобиралась домой. Уезжать ей совсем не хотелось. Осознание того, что, возможно, своих любимых людей она видит последний раз, пришло к ней перед самым отъездом. Женщина не знала, что её ждет и как пройдет операция. Не знала, есть ли у неё шансы на выздоровление. Ей так нужна была поддержка, ей хотелось выговориться, поделиться своей болью, но в глазах своей племянницы и её семьи поддержки она не нашла. Не услышала она и предложения помощи.
После отъезда гостьи Люда не почувствовала привычного облегчения. Ситуация с болезнью Светланы Сергеевны была очень нехорошей. Люда чувствовала, что скоро что-то в жизни их семьи поменяется. Ей не терпелось поделиться услышанным с матерью.
— Тётя Света болеет, у неё нашли рак, — Люда ждала мамину реакцию.
— Да я знаю, вот прихожу в себя. Света позвонила мне буквально час назад, — в трубке послышалось рыдание.
— Мам, ну не надо плакать. Сейчас всё могут вылечить. Тем более, у неё есть деньги, — пыталась успокоить Людмила мать.
— Люда, я тебя прошу, помоги тёте Свете. Она совсем одна. Кто будет ухаживать за ней после операции? Я бы с радостью, но за мной за самой твой брат ухаживает. Я ведь на десять лет старше своей сестры, да к тому же так далеко. Больше некому помочь, мы ведь семья.
— Мам, ну чем я помогу? У меня своя семья, работа. Что мне, все бросить? Не могу я, — возмущалась Люда.
— Ты хотя бы помощь ей предложила?
— Нет, как-то и в голову не пришло, — вдруг задумалась Людмила. — Я ей буду позванивать, обещаю.
От разговора с матерью у Людмилы на душе остался осадок. Она сама прекрасно осознавала, что ухаживать за больной тёткой, кроме неё, некому. Но она противилась этой мысли, искала отговорки, пыталась мысленно себя оправдать.
«Почему именно я? Я абсолютно к этому не готова. У меня дети и муж, что я их тут брошу? А работа? Да меня уволят».
На самом деле, при желании, все проблемы были решаемы. Дети были уже взрослые, оставить их можно было под чутким присмотром мужа. А на работе можно было оформить очередной отпуск, чтобы хотя бы на какое-то время помочь Светлане Сергеевне после операции. Людмиле просто этого не хотелось, и сама она это прекрасно осознавала. Ей казалось, что она и так делает достаточно, тем, что привечает тётку.
До операции Людмила так и не решалась позвонить Светлане Сергеевне. Дни шли, а женщина не знала даже дату операции своей тётки. По вечерам Люда собиралась с духом, брала телефон в руки, но до звонка дела не доходило. Чувствовала себя виноватой. Она могла помочь Светлане Сергеевне, могла приехать и поухаживать за больной женщиной, могла хотя бы оказать моральную поддержку, быть рядом в трудную минуту, могла бы поступить по-родственному, но ей этого не хотелось.
— Люд, ты звонила тёте Свете?, — неожиданно для женщины спросил её муж Павел.
— Нет, не звонила, собираюсь. — резко ответила Люда, отмахнувшись от мужа, как от назойливой мухи.
— А что, это так сложно сделать? Взять и позвонить. Вы же родственники, семья.
— Так возьми и сам позвони, — ухмыльнулась Люда.
— Племянница то ты. Сама же рассказывала, как тётка тебя маленькую баловала всем, чем душе было угодно. Водила тебя и в зоопарки и в цирки, пока мать твоя работала. А теперь, в тяжелое для неё время она оказалась не нужна. Она и к нашим детям относится хорошо, от чистого сердца их радует.
Людмила замерла. Она злилась на мужа, за то, что он её отчитывает, но в глубине души понимала — она злится на себя, а слова мужа чистая правда. Ей стыдно, стыдно за свое бездушие.
— Хорошо, сегодня вечером я позвоню, обязательно.
Несколькими часами спустя в доме у Людмилы раздался телефонный звонок. Номер звонившего не определился и сначала женщина не хотела отвечать, но звонивший не унимался, поэтому Люда всё же ответила.
— Я слушаю, — звонко произнесла женщина.
— Людмила Николаевна? — грубый женский голос отчетливо донесся до Людмилы.
— Да, это я.
— Я звоню вам из госпиталя. Вы указаны ближайшим родственником Светланы Сергеевны. Мне очень жаль, но ваша тётя скончалась несколько часов назад. Мы сделали всё, что могли. Вам нужно подъехать для оформления документов.
Звонившая продолжала что-то говорить, но Люда уже не могла разобрать ни слова. Она почувствовала почти физическую боль и онемение. Всё, что она могла сделать — это молча мотать головой из стороны в сторону, мысленно не соглашаясь с услышанным.
Она могла быть рядом, должна была помочь человеку, который её любил!
Через пол года после смерти Светланы Сергеевны Людмила и её семья узнали, что всё свое имущество, квартиру и сбережения, тётка завещала самой близкой своей родственнице, которую она таковой считала — Людмиле.
