— Так, в одиннадцать у меня маникюр, чтоб время не тратить, ты пока заскочи в магазин, купи солнцезащитный крем. Только обязательно фактор 50+. У нас с Викой светлая кожа, я не хочу, чтоб пол отпуска мы залечивали ожоги в номере. Да, и крем после загара не забудь. – Диктовала Марина, но Борис не слышал, погрузившись в свои мысли.
— Мам, пап, инет будет, вы мне так и не сказали? Если не будет, я никуда не поеду. И вообще, мне с Ивановыми вашими скучно, и Павлик их вредный такой. Опять заставите меня с ним водиться. – Одиннадцатилетняя Вика на пару секунд отвела глаза от телефона.
— Будет или не будет, разберёмся на месте. Не поедет она, ещё что придумаешь! – Строго одёрнула дочь Марина. – Павлик уже подрос, ему в этом году в школу, найдёте общие развлечения. – Вика в ответ только надула губы и закатила глаза.
— Я не поеду. – Вдруг негромко, но твёрдо сказал Борис.
— Что? – Марина замерла посреди комнаты и удивлённо посмотрела на мужа.
— Я не поеду. Вы без меня. С Ивановыми. Скучно не будет. – Повторил Борис и устало посмотрел на жену.
Сегодня ему снова приснилась мать. Она стоит в палисаднике у куста с рубиновыми ароматными вишнями под окном их небольшого деревенского дома. Ситцевое платье в синий цветок подвязано передником, поседевшие раньше времени волосы аккуратно убраны под белый платок. Она молча смотрит на сына глазами полными тепла, нежности и надежды. «Укоров и порицаний. – Вот чего я достоин. – А не этого взгляда» — проснувшись, подумал Борис. Мать умерла три года назад, тогда-то он и был последний раз в доме детства, тогда и видел последний раз отца. Да, созванивались часто, а вот приехать всё как-то не получалось, то одно, то другое. Да хотя что, одно-другое, Борис и сам понимал, что всё это можно было подвинуть. Бросить и приехать. Три месяца назад, когда Марина заговорила о предстоящем отпуске, Борис, вновь, заикнулся о том, что дано не были у отца.
— Борь, я что вкалываю весь год для того, чтоб потом ехать в деревню, коровам хвосты крутить? Я нормально отдыхать хочу. На море, за границей, а не в глухой дыре. – Закатила глаза Марина.
— Мариш, ну дело то не только в этом. Отец ведь. – Ещё раз попытался Борис.
— Ну что отец? Отец твой ещё крепкий мужчина, на здоровье не жалуется, уход за ним не нужен. И вообще, он сам не захотел переезжать к нам поближе. – Рассуждала Марина, но заметив, как задумался и расстроился муж, добавила. – Давай сейчас нормально отдохнём, а в следующий отпуск, съездим, навестим Николая Степановича.
Вот так они и собрались в отпуск на море, вместе с Ивановыми – друзьями семьи. Опять всё вышло по Марининому. Борис любил свою жену и старался потакать ей во всём. И уж, что там говорить, её аргумент, что она «вкалывает» был не слишком-то обоснованным. Работала Марина на полставки, да, дом, быт, уют, воспитание дочери были в основном на ней, но и здесь Борис старался помогать. Но чем ближе приближался отпуск, тем чаще Борис думал об отце, вспоминал мать. В восемнадцать он уехал из дома поступать в институт, сейчас ему было сорок семь, и за эти годы можно было по пальцем пересчитать его визиты к родителям. Борис рос смышлёным и любознательным, местную школу он окончил с отличием, без труда поступил в институт, на инженера-строителя. Потом перспективного молодого специалиста привлекли к проектированию и строительству шахт и рудников для добычи полезных ископаемых. Борис кочевал из одного дальнего уголка страны в другой. Бесконечные разъезды, длительные командировки, ставшие уже привычными рабочие общежития. По началу такая жизнь ему даже нравилась, смена обстановки и любимая работа захватывали. У родителей бывал редко, а потом и вовсе из-за работы осел почти за три тысячи километров от них. Но каждый раз, когда удавалось вырваться и приехать хоть на неделю в родную деревню, Борис понимал, что именно здесь отдыхает душой. Ему казалось, что где бы он ни оказался после, он всегда может закрыть глаза и почувствовать вкус маминых вареников с вишней, терпкий запах отцовской самокрутки, тонущий во влажном рассветном воздухе, пока они с удочками ждут утреннего клёва. И услышать журчание реки, и как ветер гуляет среди деревьев и ароматных трав леса и луга за их спинами. Встречая и провожая, мать всегда робко обнимала повзрослевшего сына, неизменно смахивая краешкам передника накатывающиеся слёзы, отец крепко жал руку, хлопал по плечу. А потом, слушая рассказы сына, мать смотрела на него с восхищением, а отец с гордостью.
Личная жизнь Бориса тоже долго не складывалась из-за постоянных разъездов. Когда он встретил Марину, на горизонте маячил тридцати пятилетний юбилей, поэтому, почувствовав, что Марина проявляет к нему симпатию, долго не думал – позвал замуж. Марина была моложе на семь лет, бойкая, яркая, Борис даже сомневался, что получит положительный ответ. Но Марина легко согласилась. Борис не хотел пышной свадьбы. Отца у Марины никогда не было, мама дочерью особо не интересовалась никогда, пытаясь найти своё женское счастье. Когда Марине исполнилось восемнадцать, мать решила, что дочь теперь вполне взрослая и самостоятельная и переехала в другой город к мужчине, с которым познакомилась по переписке. Марина знала, что там у неё родился брат, но поддерживать отношения ни с ним, ни с матерью, ни, тем более, с её новым мужем не хотела, да и мать не стремилась налаживать мосты. Поэтому Борис хотел просто расписаться и съездить к своим в деревню, познакомить, да и просто отдохнуть. Но Марина настояла на пышной весёлой свадьбе:
— Я надеюсь, что замуж выхожу первый и последний раз, поэтому хочу, чтоб свадьба запомнилась навсегда. – Смеясь объясняла она. Борис согласился.
Родители Бориса на свадьбу приехали, добираясь на поезде почти два дня. Но на самом торжестве скромно старались держаться в сторонке. Непривычно им было, да и не хотели стеснять сына перед городскими друзьями и коллегами. В суматохе Борис тогда даже не заметил этого. А через два дня, родители, пожелав счастья и приглашая в гости уехали обратно.
В следующий раз они увиделись, когда Вике уже было пять. Борис, наконец-то, уговорил Марину провести отпуск в деревне. Марина с родителями мужа держалась приветливо, учтиво, но считала дни до возвращения домой. Женой и мамой она была хорошей, поводов пожалеть у Бориса не было. Видимо, помня своё детство, Марина не хотела, чтоб оно было таким у её дочери, иногда Борису казалось, что жена, даже чрезмерно балует дочь. Можно сказать, что своих родителей у Марины не было, как можно было её упрекнуть, что у неё нет привязанности к чужим. Да и деревенская жизнь была не для неё. Борис это всё понимал. Зато Вике в деревне очень понравилось. Перед школой она провела с бабушкой и дедом почти всё лето. Вот тогда-то ещё дважды Борис повидался с родителями, когда привозил и забирал дочь. Деревенский простор, весёлые игры с другими детьми, походы с дедом на реку и в лес, бабушкин огород, который Вика помогала поливать, ягоды, которые вкуснее, конечно же с куста, надолго запомнились девочке.
А вот следующие вынужденные каникулы Вики в деревне были совсем не радостными, как и сам повод незапланированного отпуска.
— Пап, ты, может, к нам поближе переберёшься? – На третий день после похорон матери завёл разговор Борис.
— Нет. Всю жизнь мы душа в душу прожили, как это теперь она тут, а я там. Нет, сын. Вы лучше приезжайте почаще. – Тяжело вздохнув, ответил Николай Степанович.
Но, почаще не получилось… За это и корил себя Борис. Поэтому и решил, что поедет не на берег Турецкий, а к отцу.
— Борь, я не понимаю. Мы ведь всё обсудили. – Марина не верила своим ушам.
— Прости, Марин. Я так решил. Не могу я ждать следующего отпуска. Да и не факт, что он этого следующего отпуска дождётся. – Всё так же негромко, но твёрдо ответил Борис.
— Я тоже к дедушке хочу. – Вдруг вмешалась в разговор Вика. – Лучше уж с ним, чем с Павликом и Ивановыми. На рыбалку сходим, правда, пап? – Мечтательно сказала Вика и даже отложила телефон.
— Так. Я смотрю, тут целый заговор назревает! – Марина рассердилась не на шутку.
Маникюр и солнцезащитный крем были забыты. Перепалка растянулась почти на весь день, но Борис остался непреклонен, впрочем, как и Марина. Утром Борис вёз Марину в аэропорт, где уже ждали Ивановы.
— Ты точно не хочешь со мной? – Третий раз строго спрашивала Марина дочь.
— Неа. – Беззаботно отвечала Вика. Марина вздыхала и косилась на мужа, но Борис мыслями был уже далеко, там, где под окном росла вишня.
Через два дня Борис и Вика шагали по грунтовой дороге в сторону деревни. Автобус высаживал пассажиров на повороте. На этой остановке вышли только они. Даже воздух для Бориса был здесь другим. С луга веяло разнотравьем, и мысленно Борис не шёл сейчас торопливым шагом, а бежал легко и быстро, запрокинув голову, как в детстве. Вот и знакомая крыша, забор, а за забором отец, переводит дух, опершись на мотыгу. Борис не предупредил, что приедет.
— Дедуль, привет! – Весело машет Вика. На лице Николая Степановича недоумение, удивление и только потом радость.
Вечером этого же дня, отец и сын сидят на ступеньках крыльца.
— Как, всё-таки, хорошо дома. – Выдыхает Борис.
— Спасибо, что приехали. – Голос Николая Степановича выдаёт всё ещё не унявшееся волнение.
Три недель пролетели быстро. Вика, которая в первый день ещё жаловалась на плохой интернет, за эти дни забыла про телефон напрочь.
— Обещай, что приедешь ещё. – С забора на Вику улыбаясь смотрит её новый друг – лопоухий и вихрастый Юрка.
— Приеду. Правда, пап? – Вика немного стесняется этого момента прощания и ищет поддержку у отца.
— Правда. – Кивает в ответ Борис, глядя на своего.
— Ну хоть до остановки провожу. – Настаивает Николай Степанович, Борис соглашается.
По дороге неторопливо идут трое, каждый из них надеется, что совсем скоро они так же будут идти только теперь уже в обратную сторону.
— Ты точно не сердишься? – По возвещению домой спрашивает Борис. Марина вернулась из своего отпуска неделю назад. Конечно, они уже ни раз созвонились и с мужем, и с дочерью. Марина слышала с каким восторгом Вика рассказывала о своих приключениях, и нотки спокойствия и благодарности в голосе Бориса.
— Точно. И, может быть, в следующий раз, даже поеду с вами. – Улыбается Марина.
