Наша мать больная, у неё расстройство психики, я тебе точно говорю. Разве нормальный человек возьмёт и бросит вот так доверенных ей внуков? Она там, значит, сидит себе и в ус не дует, на пилатес ходит — вот зачем ей пилатес старухе шестидесяти восьмилетней?!
— Ещё к ней массажист два раза в неделю заглядывает, — поддержала Жанну сестра, — и видела бы ты какой она себе ремонт отбабахала, королева Англии обзавидуется, совсем совести нет. Мы с тобой в ипотеках, в работе, у тебя дети на шее, а она отдыхает, живёт в своё удовольствие.
— Нет, меня больше всего возмущает та ситуация, что она обещала присматривать за моими мальчиками, пока мы с мужем на работе. И чего там сложного было? Им семь и девять лет! Встретить из школы, накормить, отвезти в секцию футбола и с уроками помочь — ерунда! У неё полдня было вообще свободных, пока они на занятиях, а теперь я тут из-за неё зашиваюсь, пришлось перейти на неполный рабочий день.
— Кстати, я ей звонила вчера. Наша мама собралась на Кавказ, на Минеральные воды, говорит, почки будет чистить, а точнее почку, у неё-то она одна. Мужик какой-то её уговорил поехать.
— Понятно. Всё носится со своей почкой, — едко заметила Жанна. — Наверное, и там будет всем рассказывать, как она бедная-несчастная всю жизнь прожила с одной почкой. А то, что внуки плачут оттого, что их бабушка бросила, её вообще не интересует! Ум за разум зашёл, должно быть, после того, как не стало папы.
— А может к психиатру её? Слушай, ну какая нормальная мать будет покупать себе вторую квартиру и джип, когда у её детей ипотечные квартиры? Папа тоже хорош! Мог бы и нам отдать накопленные деньги. Ведь знал, что умҏёт, когда болел.
— Да, мамуля наша крылья расправила знатно. Я почему-то уверена была, что она поможет мне закрыть ипотеку, у тебя-то хоть детей нет, а у меня двое…
— Что ты мне всё тычешь своими сыночками?! Я тебя рожать не заставляла! Поровну надо было делить, по совести, а она всё себе заграбастала, карга.
— О! О! Вылитая мамуля — такая же эгоистка! Никакой помощи от вас двоих не дождёшься, только о себе и думаете!
— А ты о себе! Мои мальчики, ах-ох, мой муж, моя работа, только и слышу от тебя моё-моё-моё. Я, между прочим, одна без мужа всего добиваюсь, я младшая, а мамочка мне даже никакого старта не дала!
— Они тебе учёбу оплачивали, а я на бюджете училась, и мебель тебе купили, а мне шиш без масла! Поэтому мать, будь у неё хоть капля совести, могла и пожертвовать пару часов в день на внуков, а она через полгода слилась!
— Всё, ты мне надоела своим нытьём. Пока.
Жанна отключила сестру, не прощаясь. Да уж! Таких бабушек, как её мама, ещё поискать! Сбежала от них, сверкая пятками, и куда — в Белгоҏод! За тысячу километров! В тепле она хочет жить, видите ли, надоели сибирские морозы! А дочкам с внуками, значит, нормально, о них бабка не подумала, оставляя без помощи! Ну, зараза, погоди ещё! Немощь не за горами, не дождётся мать должного ухода, будет прозябать в доме престарелых, она, Жанна, и пальцем ради неё больше не пошевелит.
***
«Как же хорошо! Как же это прекрасно жить в своё удовольствие! И почему я раньше этого не сделала, скажем, лет так десять назад, когда дочки начали жить отдельно? Столько всего упущено!» — размышляла Надежда Арсеньевна, медленно очищая креветку. Положив её в рот, она прижмурилась от удовольствия. Сколько лет она отказывала себе в подобных радостях, покупая вместо креветок и свежевыжатых соков одежду и игрушки для внуков, но это мелочи, главное, что приходилось устраивать быт дочерей.
«Ой, мама, на то не хватает, ой, на это, помоги, мама, посиди с детьми, они ждут тебя».
«Да, да…»
Каждый год Надежда Арсеньевна ждала, что вот-вот наступит долгожданный отдых. Только она вышла на пенсию, как пришла пора выдавать дочек замуж. Растратились они на свадьбы, дали молодым взносы на ипотеку: сначала одной, потом второй… У Жанки хоть семья какая-никакая сложилась, а Светка развелась через год. Ладно, вроде бы устаканилось всё, внимание родителей больше не требовалось, только деньги продолжали сосать: то мебель, то машина, то собака… Светка полгода болела — вылечили. Муж у Надежды Арсеньевны продолжал работать и зарабатывал хорошо, трудился в крупной компании, вот только денег тех супруги особо не видели — всё уходило на дочек.
А потом Жанка рожать начала — мальчики-погодки у неё появились. Надежда Арсеньевна, как истинная бабушка, нянчила внуков, таскала эту коляску туда-сюда с третьего этажа, будь она проклята, до сих пор ноет от неё спина, вылезла грыжа, оперировали.
Подросли пацаны на её руках, в садик пошли. Поначалу болели без конца, а потом ничего, выровнялись. Выдохнула Надежда Арсеньевна на один годик, покуда у старшего не началась школа. Забери-приведи, на футбол отвези… Но тогда хотя бы Жанна работала на полставки, хоть готовить не приходилось на две семьи.
— Мам, Русланчику с сентября в школу… Давай ты у нас будешь жить? Я хочу на полную ставку выйти… Они ведь уже большие, тебе не сложно будет. Жалко их на продлёнку оставлять и футбол бросать неохота. Пожалуйста, мамуль, помоги с внуками, они тебя так любят!
Впряглась Надежда Арсеньевна. Когда тебе тридцать, то может и не трудно бегать туда-сюда по городу и по магазинам за продуктами, а у неё в шестьдесят восемь лет ноги к вечеру уже не ходили, гудели страшно, отекали, но не полежишь, не расслабишься — уроки надо делать! Забывала Надежда Арсеньевна и про свои таблетки для единственной слабой почки, начала почка пошаливать. Но Жанна не хотела слушать её жалобы, сама после работы уставшая.
— Деньги, мама, труднее зарабатывать, уж поверь. Ты ещё на лайте живёшь.
— Ага, ага, доченька…
— Мам, не хватает на платёж по ипотеке, можешь добавить? — звонит Света, — пожалуйста…
— Да, да, доченька, дам…
Когда муж заболел, совсем загнулась Надежда Арсеньевна. Разрывалась между внуками и супругом. Тот сгорел быстро, за месяц — рак съел.
Села как-то Надежда Арсеньевна в своей опустевшей квартире и задумалась. А чего она, собственно говоря, должна так метаться? Разве не заслужила она отдыха? Сколько можно позволять детям на себе ездить? Так и заездят её эти кобылы великовозрастные! Пусть уже сами начинают жить, своими силами, а ей пришла пора пожить и для себя!
Никому не сказала Надежда Арсеньевна, что муж откладывал деньги. Она и сама узнала об этом только после похорон. На скопленные два миллиона из трёх она взяла и исполнила свою мечту — купила квартирку в более южном климате, в Белгоҏоде. Красивый город, она там училась когда-то. Машину она их продала и купила себе джип. Ещё одна мечта! Да, питала она слабость к габаритным машинам.
— Послезавтра, девочки, я уезжаю навсегда, — заявила она дочкам, — квартиру свою сдаю, квартиранты уже нашлись. Обижайтесь, не обижайтесь, а с меня хватит, дальше сами.
— Мама, ты с ума сошла! А как же дети!
— Я своих давно вырастила! И детей твоих сколько лет растила! Хватит!
Жанна тут же созвонилась с сестрой. Обе в шоке…
—Мать дуҏу гонит. Подожди, успокоится.
Никто не верил, что бабушка и впрямь уедет. На помощь с переездом обе дочери махнули рукой — некогда им ублажать старческие маразмы. Ну ничего… Наняла Надежда Арсеньевна грузчиков, забили они по самую крышу вещами её джип и вперёд, через всю страну, навстречу свободе.
***
— Мама, у тебя психическое расстройство, сходи к врачу, мам, — упрашивала дочь, — внуки плачут по тебе, вернись домой!
— Не хочу, мне тут очень хорошо.
— Но ты же там совсем одна!
— Кто тебе сказал? Три раза в неделю у меня пилатес, там подруги есть, о массаже вот думаю, а то спина ноет, по вечерам гуляем мы с палками, как там их называют… для скандинавской ходьбы, вот. Да и вообще есть у меня тут поклонник, на Кавказ приглашает. Так что скучать некогда. А вообще, дочка, я тебе правду скажу — никогда в жизни я не чувствовала себя настолько счастливой.
