— Представляешь, а я тебе завидовала когда-то. Надо же… Муж, дорогая тачка, отдых за границей, дочка красавица. Слюни пускала на то, что ты как сыр в масле катаешься. Не красотка, мышка серая, а такого мужика отхватила… — Лиза покачала головой, усмехнулась, помешивая миниатюрной ложечкой сахар в кофе.
Перед ней сидела бывшая подруга, Элеонора, которая решила восстановить отношения с нею отношения и уже сильно об этом пожалела. А Лиза явно была в восторге от сложившейся ситуации. И совершенно этого не скрывала.
— Смотри-ка, я тебе так сильно завидовала, Эля, а теперь ты еще более нищая, чем я. И главное — поверить не могу, что ты до сих пор с этим мужиком осталась. Он вас с дочкой по миру пустил, а ты продолжаешь ему в рот заглядывать! Ну не дурa?
— Так я же его люблю. У нас семья. Просто сейчас временные финансовые трудности.
— Временные, ага…
Лиза хихикнула, посмотрела на пустой стол перед Элей. Раньше вон за границу мотались несколько раз за год, а теперь даже чашку кофе себе позволить не может. Елизавета набрала воздуха и рот открыла, чтобы сказать очередную гадость, но Элеонора встала, примирительно подняла ладони, а затем ушла. Очень скоро ее худая спина, облаченная в серое, истрепавшееся с прошлого года дешевое пальто, исчезла за дверью…
Лиза только рассмеялась, чувствуя собственное превосходство. Уже и зависти никакой нет, только ликование.
Элеонора села в машину, погладила руль и с тоской подумала об автомобилях, которые раньше они могли себе позволить. А сейчас можно было радоваться и тому, что хоть какой-то железный конь имеется.
Молодая женщина подъехала к детскому саду, поднялась по ступеням и тут же в дверях столкнулась со своей дочкой. Яна демонстративно вертелась, показывая, что оделась самостоятельно. И пусть шапка была набекрень, и один носок натянут сильнее, чем другой, и шнурки завязаны лишь бы как, но почему-то этот вид Элю порадовал.
— Смотри, мама, я сама! — воскликнула маленькая Яна.
Элеонора рассмеялась. Уже и слова подруги не имели над ней власти. Доченька стояла перед ней, крутилась и хвасталась своими новыми навыками. Они спустились вниз, сели в машину, и Элеонора собиралась ехать домой.
Когда-то у девочки был частный сад, собирались отправлять ее за границу учиться. Готовы были уже купить квартиру, чтобы у девчонки был хороший старт в жизни. А теперь захудалая машинка, крошечная квартира на окраине и самый обычный детский сад. Благо, что Яне он нравился и она быстро обросла там подружками.
Слишком резким был контраст между прошлой жизнью и нынешней. Неудивительно, что Лиза ухватилась за это, чтобы высмеять ее.
…Оказавшись дома, Элеонора застыла перед шкафом. Макароны… Тушенка…
— Я дома, — спокойным, но все же полным тоски голосом произнес Артур.
Девчушка, побросав все свои дела, вылетела в коридор, бросилась отцу на шею. Казалось, что ей наплевать на их финансовые трудности. И надо бы поучиться обоим родителям видеть в этой жизни чуть больше, чем бесконечное стремление к хорошему укладу.
— Слушай, Эль, может вам с дочкой к твоим родителям поехать? Они тебя там заживо сожрут, понятное дело. Но вы хоть голодать не будете.
Артур смотрел на кастрюлю, где уже бурлила вода для макарон. Запах от только что открытой тушенки вызывал в нем дурноту. Совсем недавно они могли позволить себе каждый вечер ходить в ресторан, а теперь питались тем, что привезли ее родители.
— Мы семья, Артур. Скоро все наладится, обещаю. Да и вряд ли родители мои захотят помочь. Ты же помнишь, что они сказали? Что это наша семья и нам решать проблемы.
— А день рождения Янин?
По больному ударил Артур. Элеонора закрыла глаза, заставила себя сделать вдох. Легкие ее наполнились болью и сожалением. В прошлом году они устроили девчонке роскошный праздник с игровыми комнатами, рестораном, аниматорами. А теперь не могут позволить себе даже позвать ее подружек.
Тоскливо было Эле, что в такие важные годы ее девочка упускает праздник, который могла бы запомнить на всю жизнь.
…Только ради девочки на следующий день Элеонора решила позвонить родителям. Руки ее дрожали, едва она взяла трубку. Знала ведь, что они ей ответят. Уже хотела сбросить звонок, но тут недовольный голос матери послышался на том конце провода.
— Мам, можно у тебя пару тысяч попросить? У Яны день рождения. Мы просто хотели…
— Вот вышла за него замуж, теперь хлебай полными ложками. Нечего родителям на шею садиться! Я тебе что сказала?! Сама вляпалась, сама расхлебывай! Он бизнес такой из рук упустил, обалдуй, вот пусть теперь сам думает, как семью обеспечивать и дочке праздник устроить!
Мама бросила трубку. А Элеонора от обиды закрыла руками лицо и зарыдала навзрыд.
Хорошо, что дома никого нет. А накопилось в ней столько эмоций и столько тоски… И при муже плакать не хотелось, чтобы он не думал, как ей тяжело. Рядом с дочкой слезы лить тоже не хотелось.
И что теперь делать? Завтра праздник у Яны, а у родителей денег нет даже на то, чтобы тортик купить…
На следующий день Эля уже была на работе. Она сделала еще одну попытку выпросить аванс у начальства, но безуспешно. Денег было настолько впритык, что ничего купить нельзя, даже игрушку. Бросила десять рублей в автомат, и, на ее удачу, расхлябанный, прежде бесполезный механизм вытянул розового слоненка.
— Ну хоть что-то! Спасибо! — воскликнула Эля, прижимая к себе игрушку.
Она и сама не знала, кого благодарит. Хоть чем-то порадует Яну. С самого утра девочка ждет праздника.
И как бы стыдно ни было Элеоноре, они уговорили воспитателей никому ничего не говорить, не устраивать хоровод вокруг девочки, не петь про каравай… Она умоляла их в слезах по телефону, чтобы никто ничего не сказал. Все дети устраивают чаепитие, а у них на это денег не было. Самой Яне сказали, что у нее особый, тайный день рождения. Девчушка им поверила…
— Элька, у тебя же день рождения у Янки! Знаю я, как вы живете впроголодь! Я тебе вон мешок сахара притащила. Пять кило! У тебя же есть формочка, ну, для леденцов, советская такая. Ты же мне сама ее давала.- говорила пожилая соседка, выглядывая в окно на заплаканное лицо женщины.
— Спасибо вам, баба Катя! — сквозь слезы воскликнула Элеонора, не веря своему счастью.
— Да ладно тебе, подумаешь помощь! Что я, сахара не найду?
Торопясь, Элеонора грела сахар в маленьком сотейнике. Разливала по железным формам, вставляла спички вместо шпажек специальных. И как только застывали леденцы, тут же доставала их и складывала в чашу.
Скоро вся чаша наполнилась янтарными петушками, зайчиками, звездочками, лисичками.
— Мама, мы дома! — воскликнула Яна и влетела в кухню, не снимая ботинок.
Глаза ее тут же упали на чашу, заполненную леденцами. А рядом стоял тот самый слоненок.
— С днем рождения, — тихо сказала Эля.
Молодая женщина упала на колени, прижимая к себе девочку. А сзади, точно так же встав на колени, их обеих обнял Артур.
Они устроили ей праздник без дорогих аниматоров, без ресторана. Плясали, играли, а затем, вымотавшись, наслаждаясь леденцами, смотрели ее любимый мультик. Девчушка уснула между обнявшихся родителей.
— Знаешь, Элька… Счастье — это совсем не деньги, не дорогие игрушки. Это тепло родных сердец и звонкий детский смех.
Слова Артура бальзамом легли на сердце Элеоноры. Не нужны были девочке никакие аниматоры и дорогие подарки. Она просто радовалась тому, что родители наконец не заняты работой, а проводят время с ней.
Вскоре тяжелый период, который они переживали своей маленькой семьей, наконец-то подошел к концу. Элеонора получила повышение, и зарплата увеличилась вдвое. Артур продумал новый бизнес-план, учел предыдущие ошибки и начал с малого. Но даже этого хватало, чтобы снова жить нормально, не впроголодь.
А там, через полтора года, уже и машину сменили, и в другую квартиру переехали. Еще через пару лет купили дом и постепенно стали возвращаться к поездкам за границу, дорогим подаркам, ярким эмоциональным праздникам.
Вот только их маленькая семья, пережив такое тяжелое время, навсегда запомнила, что самое большое богатство — это они сами. Их любовь, объятия, тепло родных сердец — все это гораздо дороже, чем материальные блага.
