Конец сентября выдался тёплый и сухой. Вот-вот похолодает, зарядят промозглые дожди. Ведь осенняя погода непредсказуема. «Нужно обязательно съездить на дачу, а то пойдут дожди, развезёт дорогу и попасть туда можно будет только с наступлением морозов», — вздохнула Вера и в который уже раз набрала номер мужа.
— Верочка Владимировна, можно уйти на часик пораньше? Мама попросила на дачу свозить её. – Бухгалтер Света сдвинула бровки домиком и умоляюще смотрела на начальницу.
— Я и сама бы хотела уйти. Ладно, но в понедельник чтобы была на работе вовремя. И никаких больничных. Поняла? А то не отпущу больше, — наигранно строго сказала Вера.
— Спасибо вам большое, Вера Владимировна. Приду вовремя, обещаю. — Бровки на милом личике Светочки тут же красиво выгнулись, глаза заблестели, она подбежала к шкафу, достала свою курточку и выскользнула из кабинета.
«Надо же, подошла отпроситься, а сама и компьютер уже выключила, и сумочку с собой прихватила. Вот шустрая. Знала, что отпущу. Но где же Иван? — Вера снова набрала его номер, снова бесстрастный голос ответил, что «телефон отключен или находится вне зоны действия сети». — Ничего, завтра не отвертится, как миленький поедет на дачу. Маме скоро день рождения, нужно картошку привезти, банки с солениями…»
Вера отложила телефон, шевельнула мышку, чтобы разбудить задремавший процессор и углубилась в чтение таблицы на экране.
Когда зазвонил телефон, она так обрадовалась, что сразу ответила, даже не посмотрев на экран.
— Вань, ты почему отключил телефон? Звоню-звоню тебе целый день…
— Извините, это оперуполномоченный … Иванов, — перебил её чужой мужской голос.
Это было так неожиданно, и фамилия Иванов сбила Веру с толку, что она подумала, что ослышалась.
— Вань, ты где? – спросила она настороженно.
— Вы жена Ивана Васильевича Завьялова? Как к вам обращаться? – спросил мужской голос.
— Вера Владимировна… — Вера поперхнулась и закашлялась. — Можно просто Вера. А где Иван? – А сердце уже тревожно стучало в груди, чувствуя неладное.
— Не могли бы вы подъехать в четвёртую городскую больницу? Я буду ждать вас в приёмном отделении, — сказал мужчина.
— З-зачем в больницу? Что с Ваней? – закричала в трубку Вера.
— Я вас жду, — сказал мужчина, и связь оборвалась.
Вера набрала незнакомый номер, с которого только что ей звонили, но он уже был занят. Дрожащими пальцами она водила мышкой по экрану монитора, промахивалась и никак не могла закрыть файл. Наконец она выключила компьютер, схватила сумочку, сорвала с плечиков в шкафу плащ и выбежала из кабинета.
В голове роились картины одна страшнее другой: муж попал в аварию, после операции лежит в коме, или уже … «Нет, он жив, ведь иначе меня позвали бы не в больницу, а в морг. Конечно, он жив», — убеждала она себя.
Вера не могла сообразить, на каком автобусе доехать до больницы, поэтому выставила руку, стоя одной ногой на проезжей части дороги. Ей удалось поймать частника, и через десять минут она уже бежала по территории больницы к центральному корпусу, взвинченная до предела.
— Я жена Ивана Завьялова… — задыхаясь от быстрой ходьбы, крикнула она, войдя в приёмное отделение.
Из-за стола встал высокий мужчина лет сорока и подошёл к ней. Он снова представился, а Вера теряла терпение и не слушала. Чего он тянет? Зачем ей его имя, когда на должна увидеть мужа, убедиться, что он жив, быть с ним рядом.
— Пойдёмте, — сказал, наконец, мужчина, указывая рукой на входную дверь.
Вера вышла на улицу, ничего не понимая. Разве в любое отделение больницы нельзя попасть, пройдя через приёмное отделение? Между тем, мужчина обошёл здание и направился к длинному одноэтажному кирпичному строению позади центрального корпуса больницы. У двери он остановился и повернулся к Вере.
— Простите, что не сказал вам сразу. Люди по-разному реагируют…
Тут Вера перевела взгляд на синюю табличку сбоку от входа «Морг судебно- медицинской экспертизы…» Она покачнулась, но крепкая рука поддержала её за локоть, не давая упасть.
— Он погиб? — спросила она вдруг осипшим голосом. — Я звонила ему целый день, хотела на дачу съездить, а телефон у него отключен.
— Да, по его телефону мы вас и нашли. Присядьте. – Иванов подвёл Веру к деревянной скамейке, и она опустилась на неё. Ноги не держали.
— Я звонила, а он уже…
— Видите ли, ваш муж не был сегодня на работе, — мягко сказал следователь.
— Этого не может быть. У него же проверка, он сам сказал, — Вера не спрашивала, она размышляла вслух.
— Ваш сосед по даче с утра заметил машину на вашем участке. Удивился, что вы приехали в рабочий день. В обед он решил зайти и поболтать, но дверь ему не открыли. На звонок ваш муж тоже не ответил. Вашего номера у него нет. Он подождал ещё немного и вызвал полицию. Сами знаете, на дачах иногда бомжи промышляют.
— Его убили? – Вера ничего уже не понимала.
— Нет, следов насильственной смерти не обнаружено. По предварительному заключению судмедэксперта ваш муж отравился угарным газом.
— Простойте, дядя Митя решил, что мы приехали на дачу вместе. Значит, он видел с мужем женщину? – Вера растерянно смотрела на оперуполномоченного.
— Да. Она была с вашим мужем. Ирина Петровна Корнилова. Вам знакомо это имя?
Вера зажмурилась и замотала головой.
— Этого не может быть.
Всё гораздо хуже, чем она думала. Они прожили вместе двадцать один год. В ноябре у них годовщина свадьбы. Когда у знакомых и подруг рушились семьи из-за измен мужей, они завидовали ей, Вере. Ведь Иван всегда был примерным мужем и отцом. Она тоже так считала. Как стыдно. Вера закрыло лицо руками, раскачивалась из стороны в сторону.
— Вам нечего стыдиться. Мы постараемся избежать огласки. Но кто-то на его работе, например, мог знать, куда и с кем он поехал, — произнёс Иванов.
Вера отняла ладони от своего лица и удивленно посмотрела на него.
— Извините, вы говорили вслух. Мы должны убедиться, что это действительно ваш муж. Всякое бывает. Скажите, когда будете готовы.
Вера ухватилась за его слова, как за соломинку. «Что он сказал? Может быть, это не Ваня? Кто-то угнал его машину или он сам дал её кому-то на время свидания, а сам давно уже дома…»
— Я готова, — она вскочила на ноги, сделала глубокий вдох, как перед прыжком в воду.
Но когда они вошли в комнату, где на столах под белыми простынями угадывались очертания тел, силы оставили Веру. Она поняла, что не сможет увидеть, не хочет…
— Это ваш муж? – донёсся до неё голос Иванова, и Вера опустила глаза…
Они сидели на скамейке возле здания морга. Вера не понимала, на самом деле она видела серое лицо Ивана или это ей только привиделось. Иванов поднёс к её носу ватку, и она отшатнулась.
— Пришли в себя? Идти можете? Я отвезу вас домой, — Иванов помог ей подняться.
Веру била дрожь, ватные ноги не слушались. Она позволила усадить себя в машину. До нее долетали обрывки фраз:
— Нужно всё проверить… Мы сообщим, когда можно будет забрать тело…
— Он уже не муж, а тело, — прошептала Вера, привалившись головой к боковому стеклу.
Войдя в квартиру, Иванов усадил Веру на пуфик в прихожей, помог снять плащ и туфли, отвёл на кухню. Она с удивлением смотрела, как он хозяйничал, открывал шкафы, доставал чашки, бутылку коньяка из холодильника. Заставил Веру выпить его прямо из чашки. От коньяка перехватило дыхание, Вера закашлялась, а потом из её глаз брызнули слёзы.
Она плакала и никак не могла остановиться. Иванов налил в чашку ещё коньяка. Потом отвёл её в комнату и уложил на диван, укрыв пледом.
Время для Веры остановилось. Когда её разбудил звонок, она бросилась к двери, путаясь в пледе. Она не знала, какой сегодня день, сколько прошло времени. Увидев на пороге оперуполномоченного Иванова, Вера сгорбилась и пошла назад, на диван, шаркая как старуха. А она надеялась, что это дурной сон, что сейчас придёт Иван…
Она слышала, как Иванов гремел посудой, хлопал дверцей холодильника, но ей было всё равно. Когда он заставил её встать и привёл на кухню, на столе стола тарелка с дымящимся супом. Вера поняла, что не ела все эти дни. Думала, кусок не полезет в горло, но съела весь суп, да ещё выпила чашку горячего чая.
— Теперь совсем другое дело. Хоть щёки порозовели, — сказал Иванов. — Ну что, предварительное заключение подтвердилось, ваш муж отравился угарным газом. Ночи сейчас холодные, дом остыл. Он растопил печь. Наверное, побоялся, что тепло уйдёт, раньше времени закрыл трубу. – Иванов щадил Веру, рассказывал так, будто муж был на даче один, избегая упоминать любовницу.
— У вас есть кто-то из родных, друзей, кто помог бы вам с похоронами?
— Мама. И сын. Но он в Питере, в военном училище. Господи, что будет, когда он узнает, что его отец… — Вера покачала головой.
— Хотите, я позвоню, его отпустят на похороны? – предложил Иванов.
— Да, если можно, — механически ответила Вера. – А у этой… женщины есть муж, дети?
— Вряд ли, ей всего двадцать пять лет. Не думайте об этом. Мне пора идти. Вы справитесь? – Иванов встал из-за стола.
— Посидите ещё немного со мной, прошу вас, – попросила Вера, боясь снова остаться одной в пустой квартире.
Оперативник снова сел за стол.
— Знаете, у меня была похожая ситуация, только не такая трагическая, — начал он, боясь, что Вера начнёт плакать или, что ещё хуже, задавать вопросы.
— Я женился по большой любви ещё в университете. Мама хотела, чтобы я стал экономистом. А я с детства мечтал служить в уголовном розыске. «Наша служба и опасна, и трудна…», — напел Иванов. – Помните?
Я окончил университет, как хотела мама, но работать пошёл в уголовный розыск. Так сказать, добился компромисса.
Предупреждал Лену, что не будет у меня ни выходных, ни праздников. Я и сам представлял свою службу только по фильмам. Мне и ей она казалась романтичной и интересной. Мы были молодые и глупые. Верили, что наша любовь преодолеет всё.
У меня есть дом в деревне, от стариков остался. Почти на берегу речки. Я с детства рыбалку любил. Приезжал и сразу шёл на реку с удочкой. А тут приехал генерал, тоже любитель рыбалки. Наши и отрядили меня с ним. А вся экипировка у меня в деревне осталась. Вот и махнул я на машине в обеденный перерыв в деревню.
Приехал, а дверь в дом закрыта изнутри. Что за дела такие, думаю. Первым делом на воров подумал. Стал барабанить в дверь. Вдруг она распахнулась, и я увидел мужика с утюгом в руке. Даже лицо его не успел рассмотреть, успел только голову руками прикрыть.
Ударил он меня утюгом и пустился бежать. Руки смягчили удар, но догнать его я не смог.
— Вор? – спросила Вера.
— В каком-то смысле. Жена с любовником приехали отдохнуть. Если бы не генерал со своей рыбалкой, так и не узнал бы про её измену. Я не смог больше ей доверять, при моей-то службе. Мы развелись. А шрам на лбу остался. – Иванов откинул со лба волосы и показал небольшой шрам.
— Спасибо вам за суп и за поддержку. Мне уже лучше, — поблагодарила Вера.
А дальше были похороны. Вера сказала всем, что Иван умер от сердечного приступа. Соседа по даче, дядю Митю, тоже попросила не болтать лишнего. И даже сама в это поверила. Так легче. А после похорон убрала все снимки и вещи мужа с глаз долой. Дачу продала.
Перед самым Новым годом Вера ходила по магазинам в поисках небольших сувениров для сотрудников бухгалтерии и подарка для мамы.
В отделе игрушек она увидела мужчину и девочку лет десяти.
— Ну, что выбираем? – спросил мужчина, держа в одной руке коричневого плюшевого медведя, а в другой розового зайца.
— Я не знаю, дядя Слава. Мне оба нравятся. Заяц девчачий, мальчику не подойдёт, но красивее, — сказала девочка.
— Я бы тоже выбрала зайца, — сказал Вера, узнав в мужчине оперуполномоченного Иванова. «Надо же, Слава, Вячеслав. А я не помню или не знала его имени», — подумала она.
Он не сводил с неё глаз.
— Давай зайца возьмём, — обратилась к нему девочка.
— Ваша племянница? – спросила Вера, чтобы не молчать.
— Нет, дочка друга. Нагрянули с женой, как снег на голову, подбросили мне её, а сами в театр пошли. Вера, поможете ещё платье выбрать? Я совсем в женской моде ничего не понимаю.
Вера посмотрела на девочку и подмигнула ей.
— Пойдём?
Они втроём пошли в отдел детской одежды, мимо наряженных шарами и мишурой ёлок. Вера выбрала для Полины красное платье без пышной юбки, но с красивым воланом по низу.
— Я буду самой красивой в классе. Все девчонки обзавидуются, — сказала Поля, крутясь перед зеркалом.
В кафе они поели пиццу и мороженое, а потом Иванов подвёз Веру домой.
Она удивилась, что он помнил не только её имя, но и адрес.
— Спасибо за помощь. А то ходили по магазинам несколько часов и ничего выбрать не могли, — сказал Иванов.
Они стояли с Верой у её подъезда. С неба бесшумно падали снежинки.
— Можно пригласить вас на Новый год? Все коллеги и друзья с женами и детьми, а я один. Или к вам сын приедет?
— Вряд ли его опустят, — вздохнула Вера.
— Пойдёмте, будет весело, папа с дядей Славой салют будут запускать,- высунулась из окна Полина.
— А подслушивать нехорошо, — Иванов погрозил ей.
Когда он снова повернулся к Вере, она уже открывала дверь в подъезд.
— Я согласна, — крикнула она и скрылась за дверью.
Можно оплакивать внезапно умершего мужа, но даже ему простить измену невозможно.
