– Привет, сестра! – ворвался Максим без предупреждения, голос его был звонким, но взгляд хитроватым, словно он уже знал, что скажет в ответ на её протесты. – Как думаешь, через сколько банк сможет одобрить кредит?
Чуть ранее Наталья стояла у кухонной раковины, глядя, как вода стекает с её ладоней. На столе рядом дымилась чашка чая, но она даже не пыталась сделать глоток. Стук в дверь нарушил её затянувшуюся паузу.
Наталья медленно вытерла руки о полотенце и развернулась. Брат стоял в коридоре, держа в руках мятый пакет документов. Она не успела ответить, как он добавил:
– Сразу говорю: это последний раз. Ну честно, Наташ. Мне нужно всего-то сто тысяч.
– Сто тысяч?! – её голос задрожал. – Ты понимаешь, о чём вообще говоришь? Ты думаешь, это просто взять и подписать?
Максим сморщился, будто от кислого лимона.
– Да ладно тебе! Сколько раз ты меня выручала? Всегда же всё было нормально.
Наталья подошла ближе, сжав кулаки.
– И что я получила взамен, Макс? Ты хоть раз вернул долг? Хоть раз сдержал слово?
Максим театрально вздохнул и, пожав плечами, произнёс с вызовом:
– Ты же старшая сестра. Ты должна помогать. Это в твоей крови, разве нет?
Эти слова вспыхнули в голове Натальи, как спичка. Все годы, что она вытаскивала Максима из долговых ям, прокрутились перед глазами. Все его «последние разы», все мамины уговоры. Наталья с трудом сдерживала себя, но в этот раз что-то сломалось.
– Нет, Максим. На этом всё. Ты не получишь от меня ни копейки. – Она говорила тихо, но твёрдо.
Брат, растерявшись на мгновение, быстро нашёлся.
– А мама знает, как ты разговариваешь с родным братом? Думаешь, ей понравится, что ты вот так бросаешь меня?
– Знает. И уже говорила мне, что я должна быть мягче. Но знаешь, я устала быть «должна»!
Он зло усмехнулся.
– Ладно. Тогда не обижайся, если я начну разбираться с этим сам.
Максим ушёл, громко хлопнув дверью. Наталья стояла в тишине, чувствуя, как напряжение сковывает её тело. На этот раз она не позволила ему манипулировать собой, но какой ценой?
Она налила себе новый чай, хотя старый так и остался нетронутым. Заварка пахла терпко, словно сама природа поддерживала её твёрдое решение.
—
На следующий день Наталья сидела в кафе напротив Ольги, своей единственной подруги, которая всегда говорила правду в лицо. За окном медленно кружил снег, но уютное тепло внутри располагало к разговорам. Ольга, как всегда, казалась уверенной, непробиваемой.
– Ну? – протянула она, отодвигая чашку с капучино. – Ты отказала братцу? Впервые за двадцать лет?
Наталья кивнула, но в её движении чувствовались сомнения. Она опустила глаза, будто в их рисунке на столе могла найти ответ.
– Да, отказала. Но теперь он обиделся. И, конечно же, мама сразу позвонила мне с нотациями.
Ольга рассмеялась, но смех её был немного колким.
– Нотации? Она правда верит, что ты – пожизненный спонсор для Максима? Слушай, Наташ, а ты не пробовала сказать маме, что у неё тоже есть ответственность?
Наталья покачала головой.
– Она не понимает. Для неё он всё ещё маленький мальчик. Её любимчик. А я… я старшая, сильная, самостоятельная. Значит, могу и должна помочь.
Ольга подалась вперёд, её взгляд стал острым, как бритва.
– И ты правда в это веришь? Что твоя обязанность – вечно его спасать? Что твоя жизнь – это лишь продолжение его бесконечной драмы?
Наталья не ответила. Вопросы Ольги больно ударяли в её слабые места. Она вспомнила детство, как защищала Максима от уличных мальчишек, как заступалась перед учителями, как тянула его за уши после его глупых ошибок.
– Ты должна прекратить быть для него банкоматом, Наташ. Ты человек. Ты сестра, а не мама, не опекун, не жилетка для слёз.
Эти слова звучали сурово, но в них была правда. Наталья знала это. Она медленно подняла глаза на Ольгу.
– А если я поступаю неправильно? Если я действительно бросаю его в трудный момент?
Ольга фыркнула.
– Наташ, открою тебе секрет. У каждого взрослого человека есть выбор. Максим – не исключение. Но если он не умеет брать ответственность за свою жизнь, почему ты должна становиться его костылями?
В этот раз Наталья смогла отказать брату, но мысли продолжали крутиться в голове. В прошлый раз всё вылилось в громкий скандал — муж узнал, что она снова одалживает деньги брату, который ни разу так и не вернул их. Наталья чувствовала себя в тупике: разрываясь между долгом перед близкими и правом на собственную свободу, между гнетущим чувством вины и желанием жить для себя.
—
Максим не заставил себя долго ждать. Вечером, когда Наталья только зашла домой, телефон завибрировал. На экране высветился знакомый номер. Она вздохнула и подняла трубку.
– Наташа, – голос брата был натянутым, но каким-то обиженным. – Ты поговорила с мамой?
– Да, поговорила, – ответила она сухо.
– И? – Максим не выдержал паузы. – Ты ей объяснила, что это неправильно? Что так семья не поступает? Что ты – моя сестра?
– Макс, – голос Натальи стал твёрдым. – Ты взрослый мужчина. И я не обязана вечно выручать тебя. Ты должен начать решать свои проблемы сам.
– Взрослый?! – он почти прокричал это слово. – Ты серьёзно? Как я могу решить их сам, если никто не помогает? Семья – это ведь поддержка, разве нет?
Наталья устала. Она выдохнула и собралась ответить, но вспомнила разговор с матерью.
– Наташа, дочь, – начала Галина Ивановна своим мягким, умоляющим голосом. – Почему ты так жестока? Это же твой брат. Он нуждается в нас.
– Мама, – Наталья держалась, но внутри её всё кипело. – Разве ты не видишь, что, помогая ему снова и снова, мы только усугубляем ситуацию? Он никогда не изменится, если будет знать, что его всегда спасут.
– А ты хотела бы, чтобы он пропал? – резко возразила мать. – Ты такая правильная, а ему, может быть, сейчас самое тяжёлое время. Ты знаешь, как ему трудно после развода.
Максим перебил тишину, его голос наполнился злостью.
– Мне трудно, понимаешь? Да, трудно! Но откуда тебе знать, Наташа? У тебя всегда всё хорошо. Квартира, работа, порядок. А я вот…
– Ты сам разрушил свой порядок, Макс! – оборвала его Наталья. – Я не могу больше быть твоим спасательным кругом. Прости.
Она положила трубку, но сразу почувствовала, как на глаза навернулись слёзы. Это было неправильно. Или, наоборот, впервые правильно? Её раздирало противоречие.
На следующий день Наталья встретила мать у себя дома. Галина Ивановна пришла с явно определённой целью.
– Я тебе говорила, что семья должна быть вместе. Ты что, хочешь, чтобы твой брат стал бомжом?
– Мама, – Наталья снова пыталась говорить спокойно. – Я уже сказала Максиму. И тебе тоже. Нет.
Галина Ивановна тяжело вздохнула, вытирая глаза платком.
– Ну и живи тогда своей правдой, дочь. Только потом не жалуйся, если останешься одна.
Слова матери ранили сильнее, чем Наталья ожидала. Но она не отступила. С этой минутой она понимала, что назад пути нет.
—
Было уже за полдень, когда Наталья шла по офису банка. День начался как обычно: клиенты, документы, звонки. Но всё изменилось, когда дверь открылась и вошёл Максим. Его шаги раздавались слишком громко для этой тихой обстановки.
– Ты думала, что я оставлю это просто так? – начал он, приближаясь к её столу. Голос звучал громко, почти кричащим.
Наталья побледнела. Сотрудники замерли, несколько клиентов обернулись. Максим стоял в центре отделения, как на сцене.
– Ты бросила меня, сестра! – продолжал он. – Ты, которая всегда была на моей стороне, решила, что теперь можешь просто выключить меня из своей жизни?
Наталья поднялась. Она знала, что разговор нужно увести из поля зрения всех этих людей. Её голос дрожал, но она пыталась сохранять спокойствие.
– Максим, выйди из банка. Мы поговорим позже.
– О, теперь ты хочешь поговорить? – он язвительно усмехнулся. – Когда я прошу о помощи, ты закрываешь дверь. А когда я прихожу к тебе, ты хочешь избежать разговора?
Клиенты начали шептаться. Сотрудники переглядывались. Наталья чувствовала, как земля уходит из-под ног. Но Максим не останавливался.
– Ты просто эгоистка, Наташа! – выкрикнул он. – Вся такая правильная, вся такая самостоятельная! А семья для тебя – это просто слова!
Наталья сделала шаг к нему и, наконец, повысила голос:
– Хватит, Максим! Это моё рабочее место. Ты не имеешь права так себя вести. Если у тебя есть проблемы, решай их. Но не здесь. Не на глазах у всех.
На мгновение повисла тишина. Максим выглядел растерянным, будто не ожидал такого ответа. Но затем его лицо исказилось от гнева.
– Хорошо, Наташа. Очень хорошо. Живи своей жизнью. Но помни: однажды ты сама окажешься в ситуации, когда тебе понадобится помощь. И тогда посмотрим, кто к тебе придёт.
Он развернулся и ушёл. В отделении повисло неловкое молчание. Наталья села за стол, чувствуя, как по её щекам текут слёзы. Она закрыла лицо руками, пытаясь успокоиться. В голове звучали слова брата и упрёки матери, но вместе с ними пришло странное облегчение — она наконец решилась.
Позже, в кабинете, Наталья смотрела на детское фото, где они с Максимом обнимались. Провела пальцем по стеклу, словно стирая воспоминание. Ей было больно, но она знала — это правильно.
—
Прошло две недели. Наталья сидела в своей квартире, наслаждаясь редким моментом тишины. Телефон лежал на столе, экран время от времени светился от входящих уведомлений, но она не обращала на это внимания. До тех пор, пока не появился звонок от Максима.
Она не сразу решилась ответить, но всё же подняла трубку.
– Привет, Наташа, – голос брата звучал необычно мягко. – У тебя есть минутка?
Она промолчала, но не повесила трубку. Максим воспринял это как приглашение продолжить.
– Я… я хотел извиниться. Ты была права. Я перегнул палку, когда пришёл в банк. И вообще во всём. Ты не должна была тащить меня всё это время. Я это понял.
Слова брата прозвучали как гром среди ясного неба. Наталья почувствовала, как её сердце сжалось. Она не ожидала услышать извинения.
– Я устроился на работу, – продолжал он. – Не самая крутая, но стабильная. Начну возвращать долг, хоть и по частям. Только, Наташ, дай мне время, ладно?
– Максим… – она пыталась подобрать слова, но их было так сложно найти. – Если ты действительно решил изменить свою жизнь, это… это хорошо. Но больше никаких займов, никаких просьб. У каждого из нас есть свои границы. У меня своя семья! Я тоже хочу жить своей жизнью.
Он помолчал.
– Я понял. Спасибо, что хотя бы выслушала.
Максим отключился. Наталья откинулась на спинку стула. Вместо привычного чувства вины она ощущала лёгкость. Как будто с её плеч наконец-то сняли груз.
Она подошла к окну. Город за стеклом оживал в вечерних огнях. Наталья улыбнулась, чувствуя, что этот разговор был началом чего-то нового – для неё и для Максима.
Она не знала, каким будет их дальнейшее общение, но впервые за долгое время чувствовала себя сильной. Её голос был услышан, её границы приняты. А это значило всё.
