Ксения сидела в своей просторной квартире в центре Казани, глядя на заснеженный Кремль за окном. Вечер был тихим, но внутри неё бушевала буря. Сегодня сын Артём, её единственный ребёнок, объявил, что хочет жениться на девушке из посёлка под Зеленодольском. Ксения, привыкшая к лоску столичной жизни, не могла смириться с выбором сына.
Эхо
— Ты не женишься на этой деревенщине! — крикнула она, когда Артём впервые упомянул Лейлу. — И точка! Куда собрался?
— В кафе с Лейлой, — бросил он, хватая куртку.
— Машину не бери, — отрезала Ксения. — Не хватало, чтоб салон пропах её дешёвым лосьоном. После ваших поездок и так озонатор включать пришлось.
Артём, высокий парень с тёмными глазами, только хмыкнул:
— Ладно, поеду на трамвае. Романтика! — Он хлопнул дверью, оставив мать в одиночестве.
Ксения, владелица сети салонов красоты, считала себя женщиной из высшего круга. Она мечтала о невестке вроде Алины Сагитовой, дочери партнёра мужа, учившейся в Париже. Лейла, с её простой семьёй — отец агроном, мать библиотекарь, — казалась ей недостойной. Но Артём, несмотря на элитное воспитание, тянулся к простоте. В детстве он сбегал играть в хоккей с дворовыми ребятами, игнорировал уроки тенниса и обожал бренчать на укулеле.
Лейла появилась в его жизни год назад. Тихая, с длинной косой и мягкой улыбкой, она училась на эколога в КФУ. Артём влюбился в её искренность, в отличие от манерных девиц из окружения матери. Ксения терпела их встречи, пока сын не заявил о свадьбе.
— Ты спятил? — взорвалась она. — Жениться на этой нищенке? Без связей, без будущего? Я уже договорилась с Сагитовыми об Алине! Она идеальна для нас!
— Лейла, — поправил Артём. — Мне плевать на твои договорённости. Я люблю её.
— Прекрати общение с этой колхозницей! — кричала Ксения. — Слухи дойдут до Сагитовых, и наш бизнес пострадает!
— Мне всё равно, — отрезал он. — Я женюсь на Лейле.
Ксения запретила приводить девушку домой. Артём просил познакомить их, но мать была непреклонна:
— Водить сюда эту шалаву? — фыркала она. — Это как благословить ваши шашни!
— Мам, не лезь в мою жизнь, — огрызался он. — Мы ждём свадьбу.
— Ждёшь? — хмыкнула она. — А она, небось, по клиентам бегает?
— Ещё одно слово, и я уйду навсегда, — предупредил Артём.
Однажды Ксения вернулась домой раньше и застала в гостиной девушку. Высокая, с тёмными глазами и косой, она листала книгу.
— Ты кто? — рявкнула Ксения. — Где Артём?
— Здравствуйте, я Лейла, — мягко ответила та. — Хотела познакомиться. Артём в аптеку вышел, скоро будет.
Ксения смерила её взглядом. Девушка была красива — точёная фигура, чистая кожа, — но это только разозлило её.
— Я не собиралась с тобой знакомиться, — отрезала она. — Ты знаешь, что я против вас?
— Да, — кивнула Лейла. — Но вы ошибаетесь. Мне не нужны деньги Артёма. Я его люблю.
— Какая слащавая чушь! — фыркнула Ксения. — Отрепетировала, да?
— Я говорю правду, — спокойно ответила Лейла. — Если будете тянуть Артёма от меня, потеряете его. Он не вещь, чтобы за него бороться.
— Где ты таких слов нахваталась, деревенщина? — прошипела Ксения.
— Я не деревенщина, — возразила Лейла. — И не обзывайте меня.
— В моём доме буду звать, как хочу! — рявкнула Ксения. — Вали, пока я дезинсекторов не вызвала!
Вернулся Артём:
— Мам, ты дома? Где Лейла?
— Ушла, гордо задрав нос, — съязвила Ксения.
— Ты её выгнала? — ахнул он.
— Попросила уйти, чтоб клопы с неё не расползлись, — хмыкнула она.
— Ты в своём уме? — крикнул Артём. — Доведёшь до того, что я уйду навсегда!
— Лучше без сына, чем с таким слюнтяем! — бросила она.
Артём не появлялся месяц. Друг Ренат сообщил Ксении, что сын снял студию у университета. Лейла часто заходит, но не ночует.
— Тёть Ксень, Лейла нормальная, — убеждал Ренат. — Зря вы так. Она Артёма любит.
— Хватит её нахваливать! — огрызнулась Ксения. — Я знаю таких.
— А я знаю продажных, — возразил Ренат. — Лейла не такая. Отступите, и будет вам дочь. Иначе потеряете сына. Он настроен серьёзно, а её семья его приняла.
— Пусть возвращается! — буркнула Ксения. — Я его не гнала.
— Он не хочет, — сказал Ренат. — Вы Лейлу не пускаете. А без неё он не вернётся. Принципы у него, как у вас.
Ксения задумалась:
— Ладно, пусть приводит. Выгонять не буду.
— Смотрите, обещали, — хмыкнул Ренат.
Артём вернулся, но лишь за вещами — с друзьями ехал на турбазу под Волгу.
— Только за этим явился? — съязвила Ксения. — С этой колхозницей?
— Хватит! — рявкнул он. — Ещё раз оскорбишь Лейлу — я уйду навсегда. Ты считаешь правой только себя? Отлично, не буду мешать. Но мою девушку не трогай!
— Девушку? — взорвалась Ксения. — Чтоб она сдохла, эта твоя деревенщина! Чтоб в муках корчилась за то, что сына у матери украла! Проклинаю её всей душой!
Артём замер, будто его ударили:
— Мам, ты серьёзно? Что она тебе сделала? За что?
— За что? — кричала Ксения. — Я тебя растила, чтобы этой гадине отдать? Мы с отцом горбатились, деньги зарабатывали, статус строили, а ты всё рушишь! Пусть сдохнет под забором!
Артём хлопнул дверью так, что люстра зазвенела. Ксения, дрожа от гнева, рухнула в кресло. Она не жалела о словах, но их тяжесть давила.
Артём забрал Лейлу и поехал на турбазу. После скандала он кипел, игнорируя просьбы девушки ехать медленнее. На трассе, скользкой от дождя, он гнал, не глядя на знаки.
Ксения сидела у окна, глядя на огни Казани. Внезапно грудь сжало, дыхание перехватило. Она вспомнила советы про инфаркт, но боль отпустила. Только она собралась звонить в скорую, как позвонил Ренат.
— Ксения Ринатовна, это Ренат, — голос дрожал. — Сядьте. Артём… он гнал, злой был… дорога мокрая…
— Что с Артёмом? — закричала она.
— Разбился, — выдавил Ренат. — И Лейла тоже. Машину занесло, врезались в отбойник. Артём сразу погиб. Лейла вылетела через стекло, ещё мучилась, бедная…
— Спасибо, что позвонил… — Ксения уронила телефон. Он гулко ударился о паркет. Она осела на пол, тело стало ватным, сердце колотилось. В голове крутилось: «Чтоб она сдохла в муках!» Её проклятие сбылось, но унесло и сына.
До утра она лежала на полу. Муж, вернувшись, вызвал скорую. Инсульт парализовал её левую сторону. В больнице Ксения молчала, глядя в потолок. Врачи говорили о восстановлении, но она не слушала. Жить с этим было невыносимо.
Через месяц после выписки Ксения, передвигаясь с тростью, вышла во двор. У подъезда сидела соседка, Гульназ, — пожилая женщина, вяжущая шарф.
— Ксения, милая, ты как? — мягко спросила она. — Слышала про беду твою. Соболезную.
Ксения, привыкшая к жалости, хотела уйти, но Гульназ остановила:
— Пойдём ко мне. Чай с мёдом попьём, бялиш испекла.
В маленькой квартире, пахнущей травами, Ксения разрыдалась. Гульназ обняла её:
— Я сына в девяностые потеряла. Бандиты. Знаю, каково это. Но жить надо. Артём бы не хотел, чтоб ты себя сгубила.
Ксения впервые рассказала о проклятии. Гульназ вздохнула:
— Слова — как камни. Брошенные — не вернёшь. Но себя винить всю жизнь — не выход. Попроси прощения у Лейлы. В душе. Может, отпустит.
Ксения ушла с бялишем и тёплым шарфом, чувствуя лёгкость. Дома она зажгла свечу и шептала: «Лейла, прости. Я не хотела…»
Через полгода Ксения, восстановившая подвижность, решилась поехать в посёлок Лейлы. Её родители, Рамиль и Зухра, встретили без злобы. В их скромном доме пахло свежим хлебом.
— Мы не виним вас, — сказал Рамиль. — Лейла любила Артёма. Они были счастливы.
Зухра показала альбом с фото дочери. Ксения плакала, глядя на Лейлу — смеющуюся, с цветами, с Артёмом. Она попросила прощения. Зухра обняла её:
— Пусть покоятся с миром. А вы живите. Для них.
Ксения оставила деньги на ремонт сельской библиотеки в память о Лейле. Уезжая, она чувствовала, что часть груза спала.
Спустя год Ксения, по совету Гульназ, начала волонтёрить в детском центре Казани. Она вела кружок рисования для подростков из сложных семей. Среди них была Алина, угрюмая девочка, похожая на Артёма — такие же тёмные глаза и упрямый нрав.
— Зачем вы тут? — буркнула Алина, рисуя чёрный лес.
— Хочу помочь, — ответила Ксения. — У меня был сын. Потеряла его. Теперь вы — мои дети.
Алина молчала, но через месяц подарила Ксении рисунок — яркое поле с ромашками. Ксения повесила его дома, рядом с фото Артёма и Лейлы. Она поняла: жизнь продолжается.
Ксения продала салоны, переехала в скромную квартиру и посвятила себя детям. Каждое воскресенье она ездила в посёлок, помогая в библиотеке. Там, среди книг, она чувствовала присутствие Лейлы и Артёма. Проклятие не исчезло, но его эхо стало тише. Она училась жить заново, неся в сердце их свет.
