— Знакомьтесь: это моя дочь, Лиза, — кивнула Антонина в сторону девушки, — Лиза, а это Виктор Леонидович, я тебе о нём говорила!
— Да она настоящая красавица, вся в тебя! — улыбнулся мужчина.
— Оч приятно! — равнодушно сказала Лиза и развернувшись, пошла в свою комнату. Там она надела наушники и продолжила слушать тяжёлый рок.
Она была уже достаточно взрослой, чтобы понимать, что мать не может постоянно носить траур по отцу, но… этот Виктор Леонидович совсем ей не глянулся. Не понравились его набрякшие веки, заискивающая улыбка, обнажающая прокуренные зубы… но особенно ей был противен его взгляд.
Когда Виктор Леонидович ушёл, Лиза так прямо и сказала матери.
— Но ты тоже хороша! Ты бы ещё голая вышла! — рассердилась мать, — я же тебя предупреждала, приду не одна… неужели трудно было одеться?
— Я у себя дома! — парировала Лиза, — и хожу, как мне удобно!
— Лиза… но я же не хожу перед твоими друзьями в майке и трусах! Должно же быть уважение, — покачала головой Антонина.
— Конечно, не ходишь! Потому что в твоём возрасте это полный кринж!
— Полный что?
— Ладно, извини меня, мам. Я действительно забыла, что ты придёшь не одна. Но мне не нравится этот Виктор Леонидович. Что ты в нём нашла? Он старый, противный, наколка эта на ручище… мне показалось, что от него воняет перегаром.
— Не показалось, — вздохнула мать, — но так и я, как ты справедливо заметила, не юная красотка! А человек он очень хороший, настоящий мужчина — сильный, добрый. Господи, неужели я уже неспособна вызвать чувства?
— Нет, ну мам, я пошутила! Конечно, можешь! Ты у меня самая красивая! — обняла её Лиза.
***
Ночью Лизе приснился сон, будто к ним пришёл отец, жизнь которого несколько лет назад унёс трагический несчастный случай, электротравма.
Лизе снилось, что папа, на самом деле, не умер. И что похороны были спектаклем. На самом деле он работает в секретном спецподразделении, состоящем из людей, которые как-бы умерли, но на самом деле живы. Папа был таким, как она его помнила: высоким, спортивным, с усами. Первая пуговица на рубашке, как всегда расстёгнута.
— Здравствуй, Лизок! — улыбнулся он, — заждались меня, небось? Позови-ка маму! Соскучился я.
— А мамы нет дома, — говорит ему Лиза, прекрасно зная, что мама в своей комнате, вечеряет с Виктором Леонидовичем.
— Лизок! Ты же хорошая девочка, — говорит отец, и лицо его вдруг меняется, становится страшным и злым: — ЗАЧЕМ ТЫ МНЕ ВРЁШЬ?
Лиза закричала во сне. На крик прибежала мать.
— Что с тобой, доченька? Ты не заболела? — она с тревогой приложилась к её лбу губами.
— Нет, нет. Кошмар приснился… ужас ужасный!
— Расскажи, чтобы не сбылся!
Мама всегда так говорила: почему-то верила, что для того, чтобы сон не сбылся, надо его рассказать.
— Я расскажу, а потом ты спать не сможешь, — сказала Лиза, взбивая подушку, — утром расскажу.
Но утром рассказать не получилось: они проспали и собирались впопыхах: мать на работу, а дочка в колледж.
Когда вышли на улицу, мать, как бы между прочим, проронила:
— У меня сегодня гость. Лиза, постарайся всё же надеть нормальные брюки. Твои шорты и топик… ну, это, как бы, неприлично.
— Опять этот Вий придёт? — нахмурилась Лиза.
— Почему Вий? — удивилась мать.
— Потому что похож! Мам, он мне не нравится. Можно я у Ленки заночую?
— Начинается… ладно, только позвони мне. Обязательно позвони, слышишь? — крикнула Антонина, садясь в свой автобус.
Вечером, сидя на кухне подруги, Лиза жаловалась:
— Противный такой, жизнью побитый… фу! Не дай Бог, мать его к нам жить пустит! Я из дома тогда уйду!
— А ты скажи, что он тебя домогался, — прищурила глаза подруга, — тогда тётя Тоня такого пинка ему даст, что он улетит не только что из вашего дома, но и из города!
— Не, я так не могу, жалко мать, — Лиза затушила сигаретку, — у тебя жвачка есть?
Вечно жить у подруги она не могла, и назавтра вернулась домой, постираться и помыться.
Вечером она услышала, что мать вернулась снова не одна, а со своим «Витюшей», как она его теперь называла. Разговаривали громко, и Лиза поняла, что оба нетрезвы. Ей стало обидно, и она закрылась в комнате. Как ни пыталась мать достучаться до неё, Лиза не открыла дверь.
Им удалось поговорить утром. Виктор первым ушёл на работу, а мать с дочерью, как всегда собирались вместе на остановку, откуда разъезжались Антонина на работу, а Лиза — в колледж.
— Как ты объяснишь своё вчерашнее поведение? — спросила мать, однако в голосе дочь уловила нотки неуверенности.
— Мне не нравится этот человек! — в который раз повторила она, — мам, ну нельзя же до такой степени себя не ценить!
— Я тебя не поняла, — Антонина взглянула на дочь, — что ты этим хочешь сказать?
— Он какой-то замшелый. И спаивает тебя!
— Дочка! Вчера у нас с Витей была памятная дата, полгода знакомства! Он пригласил меня в ресторан! Ну, выпили вина… в пределах разумного.
— У него что, своего жилья нет? Чего это он всё к нам лезет?! — спросила Лиза.
— Он звал меня к себе вчера, — сказала Антонина, — но, поскольку я ждала твоего возвращения, я отказалась и мы пошли к нам.
— Я уже взрослая, и не нуждаюсь в твоей опеке, а в его так и подавно! — буркнула дочь.
Её автобус пришёл первым, и она запрыгнула в него. Глядя на удаляющуюся фигурку матери, ей стало жалко её, но она всё ещё продолжала считать, что Виктор Леонидович её не достоин.
Теперь, из страха что Лиза снова уйдёт из дома, Антонина перестала приглашать Виктора Леонидовича в гости. Но однажды, в выходной день, он зашёл за ней, они собирались небольшой компанией на пикник.
Пока мать одевалась в комнате, Виктор Леонидович ждал её в прихожей. Лиза вышла из комнаты, чтобы пройти на кухню, и поздоровалась с ним.
— Здорово, невеста! Ну, как у тебя дела? — спросил Виктор Леонидович.
— Нормально дела, спасибо, — девушка повернулась, чтобы идти, и тут он шлёпнул её по упругой заднице, обтянутой короткими джинсовыми шортиками.
Лиза повернула к нему запылавшее от стыда и гнева лицо, и глухо сказала:
— В следующий раз я руку тебе сломаю, гад!
— Что случилось? — из комнаты вышла Антонина, и поправляя новый джемпер, спросила у дочери: — ну как?
— Отлично, мне нравится, — сдув чёлку со лба, зло сказала Елизавета, но вот рассказать про инцидент решила после, не захотела портить настроение матери перед пикником.
— Всё, Вить, бери сумки, и пошли. Там Светка с Игорем уже небось, заждались нас! — радостно сказала Антонина, и улыбнулась дочери: — Пока, Лизок, не скучай!
Полным ненависти взглядом проводила Лиза притихшего Виктора, а после ещё и нажаловалась своим дружкам по колледжу, Лёхе и Михе, которые зашли к ней потусить и попить пивка, пока матери дома нет.
Ребята чувствовали себя взрослыми, каждому хотелось показать свою крутость перед Лизой. Они переглянулись и кивнули друг другу.
На следующий день, вернувшаяся с работы мать спросила:
— Мне никто не звонил?
— Нет, а кто тебе должен звонить? — спросила Лиза.
— Ну… Виктор, например. Не звонил?
— Неа, — ответила Лиза, — не расстраивайся, позвонит, никуда не денется!
Но Виктор не позвонил ни через день, ни через два. Общие знакомые — ничего не знали, на работе пожимали плечами. Родни у мужчины не было, и Антонина сама стала прозванивать больницы и морги.
Виктор нашёлся в одной из больниц, у него было сотрясение мозга и сломано два ребра. Антонина помчалась к нему, а к Лизе пришли Лёха и Миха.
— Ну чё, этот мужик-то не объявлялся больше? — откинув чёлку с прыщавого лба, спросил Лёха.
— Теперь он не скоро появится, если появится вообще, — заржал Миха.
— Вы что? Что вы ему сделали? Это из-за вас он в попал в больницу? — до Лизы дошла наконец страшная правда, — вы нормальные вообще?
— Так это… — обескураженный её криком, Лёха враз утратил свою уверенность и кураж, — ты же сама говорила, что он тебя лапал!
— Я не говорила… я сказала, что он меня по попе шлепнул!
— Какая разница? — спросил Миха, — всё равно он старый козёл. В следующий раз подумает, прежде чем клешни распускать где не надо!
— Уходите! — крикнула на них Лиза.
Парни тихо пошли на выход. Миха обернулся, и как-бы между прочим, обронил:
— Скажешь кому, мы про тебя тоже молчать не станем!
— За себя говори, — толкнул его Лёха в спину.
Когда они ушли, Лиза долго сидела и размышляла, как неосторожное слово может испоганить жизнь… а то и лишить её. Она вспомнила, что мать рассказывала, что Виктор бывший десантник… и тату у него было «ВДВ»… как же он дал себя избить двум подросткам?
Ответ привезла мама, сказав, что на Виктора напали, стукнув по голове обрезком трубы. После он ничего не помнит, очнулся уже в больнице. Нападавших не видел.
— Такие дела, — мать вытерла слёзы, набежавшие на глаза.
— Мам, ты его любишь? Как папу? — спросила Лиза.
— Что ты, место твоего отца в моём сердце всегда за ним, — отозвалась та, — Виктор хороший человек, жалко, что попал в такую ситуацию.
— Но ведь он поправится? — спросила Лиза, подошла к матери и обняв её, уткнулась ей в плечо, — прости, мне так стыдно!
— Не извиняйся, доченька, ты не виновата в случившемся, — мать погладила её по голове и поцеловала в макушку.
Виктор Леонидович вышел из больницы с палочкой. Также, в результате сильного удара по голове, у него пострадало зрение. Но он сохранил весёлый нрав и много шутил. Прежде, чем сделать предложение Антонине, он постучал в комнату к Лизе.
— Тук-тук, можно? — спросил он.
— Да, заходите, Виктор Леонидович, — она оторвалась от конспекта.
— В общем, я хочу сделать предложение Антонине, — сказал он, присаживаясь на диванчик, — но прежде, котел бы извиниться за тот шлепок. Это было грубо и бестактно.
— Вы тоже меня простите. Я вела себя ужасно, — она покраснела, — я так виновата!
— Думаю, что твои дружки несколько перестарались… — неожиданно сказал он, — я ведь пытался образумить их, хотя мог бы и покалечить.
— Вы их видели? — удивилась Лиза, — а почему же ничего не сказали?
Он улыбнулся и приложив палец к губам, понизил голос:
— Потому что это не привело бы ни к чему хорошему. Юнцов бы посадили, и тебе бы досталось. Всё это неизбежно ударило бы и по твоей маме. А я меньше всего хотел бы её огорчить…
— Витя ты где? — услышали они голос Антонины.
— Я здесь! — крикнул он, после чего встал, и опираясь на палочку, шагнул к двери. Прежде чем открыть её, обернулся и сказал: — маме лучше этого не знать, забудем.
— Забудем, — повторила Лиза, — хотя знала: забыть не получится.
«Молодые» расписались по-тихому. Свадьбы не было. Лиза прожила с ними до своего замужества, и, хотя не называла Виктора «папой» относилась к нему с уважением.
