— Галина Петровна, а документы-то у вас на дачу есть? — Анжелика хищно улыбнулась, поправляя золотые серьги. — Потому что, знаете ли, по закону мы тоже имеем права на наследство.
Галина Петровна чуть не уронила лейку. Она поливала мамины любимые астры, когда к калитке подъехала чёрная иномарка. Оттуда вышли двое незнакомцев — женщина лет сорока в дорогом костюме и мужчина постарше в очках.
— Простите, а вы кто такие? — она поставила лейку и вытерла руки о фартук. — И какое наследство?
— Мы внучатые племянники вашей покойной матушки, — важно произнёс мужчина. — Виктор Семёнович. А это моя жена Анжелика. Мы давно хотели познакомиться, да всё как-то времени не было.
— Сорок лет времени не было? — Галина Петровна прищурилась. — Мама умерла в прошлом году, похороны были, поминки… Где же вы тогда были?
— Ну что вы, тётя Галя! — заворковала Anжелика. — Мы же не знали! Живём в другом городе, связь потерялась… Семьи большие, всех не упомнишь.
— Зато участок упомнили, — буркнула Галина Петровна.
— Понимаете, — Виктор достал из кармана какие-то бумаги, — мы тут консультировались с юристом. Оказывается, по закону, если нет завещания, то наследство делится между всеми родственниками. А дача эта стоит сейчас немало — участок большой, близко к городу…
— Та-ак, — протянула Галина Петровна. — И что же вы предлагаете?
— Ничего сложного! — Анжелика мило улыбнулась. — Продаём участок, делим деньги по справедливости. Всем хватит!
— По какой справедливости? — голос Галины Петровны стал сталью. — Я тут сорок лет каждые выходные ездила! Грядки копала, забор чинила, крышу перекрывала! А мама до последнего дня тут жила, я за ней ухаживала!
— Но юридически… — начал Виктор.
— Юридически! — взорвалась Галина Петровна. — А человечески? Совесть есть? Сорок лет ни разу не приехали, даже на похороны не пришли, а теперь делить явились!
— Не горячитесь, тётя Галя, — елейно проговорила Анжелика. — Мы же не враги. Просто хотим всё по-честному решить. Вы получите свою долю, мы — свою.
— Свою долю? — Галина Петровна указала на грядки. — Вот эти помидоры я сама растила! Вон ту яблоню мы с мамой тридцать лет назад посадили! А баня — так я её своими руками строила! И вы мне про доли говорите?
— Сентименты — это хорошо, — Виктор поправил очки, — но закон есть закон. Мы можем решить всё полюбовно, а можем через суд. Как предпочитаете?
— Угрожаете? — Галина Петровна выпрямилась во весь рост.
— Мы предлагаем цивилизованное решение, — вмешалась Анжелика. — Участок продаём за два миллиона, получается по полмиллиона на каждого. Неплохо, правда?
— На каждого? — опешила Галина Петровна. — Нас что, четверо?
— Ну как же! Вы, мы двое и ещё Семён есть — троюродный брат. Он пока не знает, но мы ему расскажем.
— Господи, что творится! — Галина Петровна схватилась за голову. — Всю жизнь честно работала, мать до последнего дня на руках носила, а теперь какие-то… паразиты приползли!
— Зря вы так, — обиделся Виктор. — Мы же родственники! Семья должна держаться вместе.
— Семья? — горько рассмеялась Галина Петровна. — Где вы были, когда мама болела? Где были, когда ей операцию делали? А когда она умирала в больнице одна?
— Мы же говорим — не знали! — воскликнула Анжелика.
— Не знали… А про участок узнали быстро. Небось соседи подсказали, что бабка-то померла и дача никому не досталась?
Виктор и Анжелика переглянулись.
— Так вы обдумайте наше предложение, — поспешно сказал Виктор. — Мы подождём недельку. А потом уже официально обратимся.
— И часто вы такими делами промышляете? — спросила Галина Петровна. — По чужим похоронам родственников ищете?
— Да что вы такое говорите! — возмутилась Анжелика. — Мы порядочные люди!
— Порядочные… — Галина Петровна покачала головой. — Если бы мама видела, что творится…
Незваные гости развернулись и пошли к машине.
— Подумайте хорошенько! — крикнул на прощание Виктор. — Добровольно будет лучше для всех!
Галина Петровна долго стояла у калитки, глядя вслед уехавшей машине. Руки тряслись — то ли от злости, то ли от страха.
— Галя, что там у тебя происходило? — через забор перелезла соседка Нина Степановна с тяпкой в руках. — Орали на весь посёлок!
— Родственнички объявились, — горько усмехнулась Галина Петровна. — Дачу делить приехали.
— Какие ещё родственнички? За сорок лет я их тут ни разу не видела!
— Вот и я говорю. А они — мы, мол, внучатые племянники, нам по закону положено.
— Ну надо же, какие проворные! — Нина Степановна сплюнула в сердцах. — Только земля остынет на могилке, а уж тут как тут. Стервятники!
— Говорят, продать участок хотят и деньги поделить.
— Да ты что! — ахнула соседка. — А ты как же? Ты ж тут всю жизнь горбатилась!
— А им что? Они закон знают, а совести нет.
Галина Петровна прошла к дому и опустилась на скамейку, которую сама сколотила три года назад. Вокруг цвели мамины цветы — астры, георгины, хризантемы. Каждый кустик высажен с любовью, политп потом и слезами.
— Слушай, Галь, а документы-то у тебя есть? — подсела рядом Нина Степановна.
— Какие документы? Мама мне дачу ещё в девяностых переоформила. Все бумаги в порядке.
— Ну и отлично! Значит, они просто воздух сотрясают.
— Боюсь, не всё так просто, — покачала головой Галина Петровна. — Они говорят, если завещания нет, то наследство всем родственникам достается.
— А завещание есть?
— Нет… Мама думала, зачем бумажки лишние? Я и так единственная дочь, всё мне достанется.
— Ой, Галь… А может, они правы? Может, действительно имеют право?
— Какое право? — вспыхнула Галина Петровна. — Я тут каждые выходные! Зимой снег чищу, весной грядки копаю, летом поливаю! А когда мама заболела, так вообще переехала — три года ухаживала! А эти… где они были?
— Ладно, не расстраивайся. Сходи завтра к юристу, узнай, как дела обстоят. Может, они тебя запугивают просто.
— А если не запугивают? — тихо спросила Галина Петровна. — Если и правда отсудят?
— Не дам! — решительно заявила Нина Степановна. — Весь посёлок за тебя заступится! Все знают, как ты тут трудилась!
— Спасибо, Нинка. Только боюсь, в суде свидетели не помогут. Там бумажки важнее.
— А ты не сдавайся раньше времени. Может, у них документы липовые? Или ещё что… Не всё так просто, как кажется.
Галина Петровна кивнула и посмотрела на дом. Веранду она пристраивала сама, половину перестилала, крышу латала. Каждая доска здесь пропитана её трудом. А они хотят просто взять и продать…
— Что стало с людьми, Нинка? — прошептала она. — Раньше так не поступали.
— Время такое пришло. Только деньги в голове. А родство, совесть — это всё вчерашний день.
На следующий день Галина Петровна поехала в город к юристу. Молодой парень в костюме внимательно изучил её документы и покачал головой.
— Скажите честно, — попросила она, — есть ли у них шансы?
— К сожалению, есть. Если родство докажут, то по закону имеют право на наследственную долю. Даже если сами никогда не участвовали в содержании имущества.
— Но это же несправедливо!
— Закон не всегда справедлив, — развёл руками юрист. — Вам нужно было оформлять завещание или дарственную при жизни матери.
— А сейчас что делать?
— Можете попробовать доказать, что вы вкладывали в имущество собственные средства. Тогда размер их доли уменьшится. Но это сложно — нужны чеки, свидетели, документы…
Домой Галина Петровна ехала с тяжёлым сердцем. А у калитки её уже ждал сюрприз — возле участка стояла другая машина, а рядом ходили трое мужчин с рулетками.
— Вы что тут делаете? — подошла она к ним.
— Оценку проводим, — ответил один из мужчин. — Виктор Семёнович заказал.
— Без моего разрешения? На моей территории?
— А мы снаружи замеряем. С улицы имеем право.
В этот момент подъехала знакомая чёрная машина. Виктор и Анжелика вышли с довольными лицами, а за ними — ещё один мужчина, полный, в спортивном костюме.
— А, Галина Петровна! — обрадовалась Anжелика. — Как раз вовремя! Знакомьтесь — это Семён Петрович, тоже наследник.
— Здрасьте, тётя Галя! — широко улыбнулся новый родственник. — Вот и я узнал про наше семейное достояние!
— Какой ты мне родственник? — устало спросила Галина Петровна.
— Как какой! Мы с Витькой двоюродные братья, а покойная Марфа Захаровна мне троюродная тётка была!
— Мarf-а За-ха-ров-на? — медленно повторила Галина Петровна. — Мою маму звали Мария Захаровна.
Семён смутился и посмотрел на Виктора.
— Ну… Мария, конечно! Оговорился я.
— А фамилия у неё какая была? — продолжала допрос Галина Петровна.
— Ээээ… — Семён замялся.
— Козлова, — быстро подсказала Анжелика.
— Не Козлова, а Козырева! — сказала Галина Петровна. — И родилась она не в этой области!
— Ну мало ли… — начал Виктор, но Галина Петровна его не слушала.
— Нина! — позвала она соседку. — Иди сюда!
Нина Степановна, которая уже полчаса подслушивала за забором, быстро вышла.
— Скажи честно при всех, — обратилась к ней Галина Петровна, — за сорок лет видела ты этих родственничков?
— Ни разу! — решительно заявила Нина Степановна. — И Марья Захаровна мне про них никогда не рассказывала. А она про всю родню знала!
— Да мы же говорили — связь потерялась! — попытался оправдаться Виктор.
— Связь потерялась, а адрес дачи нашли? — ехидно спросила Нина Степановна.
— А вы вообще кто такая? — огрызнулась Анжелика. — Тут взрослые люди разговаривают!
— Я соседка! Сорок лет бок о бок живём! И прекрасно помню, как Галина Петровна тут каждые выходные горбатилась, пока вы бог знает где шлялись!
— Ладно, хватит препираться, — прервал спор Виктор. — Мы документы в суд подаём на следующей неделе. Всё по закону будет.
— А родство-то как доказывать будете? — спросила Галина Петровна.
— У нас есть справки! — заявил Семён и помахал какими-то бумажками.
— Покажите.
— Зачем? В суде покажем.
— Боитесь показать? — насмешливо спросила Нина Степановна. — Липовые, что ли?
— Ничего не боимся! — вспылила Anжелика. — У нас всё честно!
— Честно… — протянула Галина Петровна. — Если честно, то почему имя мамы не знаете? И фамилию перепутали?
— Это мелочи! — отмахнулся Виктор. — Главное — документы есть.
— Посмотрим, что суд скажет про ваши документы, — пообещала Галина Петровна.
— А вы не очень-то надейтесь, — зловеще улыбнулся Семён. — Мы не первый раз такими делами занимаемся. Знаем, как к судьям подходить.
— Ага! — подскочила Нина Степановна. — Слышала? Не первый раз! Значит, промышляете этим!
Мужчины поспешно сели в машины и уехали. А Галина Петровна стояла и думала: неужели им действительно удастся отсудить дачу?
Через две недели Галина Петровна сидела в зале суда, сжимая в руках папку с документами. Напротив устроились её «родственнички» — все при галстуках, довольные и уверенные.
— Так, — судья пролистал материалы дела. — Истцы требуют признать их право на наследство и выделить доли в натуре…
— Ваша честь, — встал адвокат истцов, — мои подзащитные имеют все основания для получения наследственных долей. Вот справки о родстве…
Галина Петровна напряглась. Справки выглядели вполне официально.
— Ответчица, есть ли возражения? — обратился судья к ней.
— Есть! — встала Галина Петровна. — Во-первых, эти люди сорок лет не появлялись! Во-вторых, они даже имя моей матери не знали!
— Это не имеет юридического значения, — покачал головой судья. — Важно только родство.
— А родство-то настоящее? — не сдавалась Галина Петровна.
— У нас есть справки из архива! — заявил Виктор. — Всё по закону!
Судья изучил документы.
— Справки оформлены правильно. Родственная связь подтверждается.
Сердце Галины Петровны упало. Неужели всё пропало? Сорок лет труда — псу под хвост?
— Однако, — продолжил судья, — требуется выяснить степень участия сторон в содержании имущества…
— Ваша честь! — встала Галина Петровна. — Я готова представить свидетелей! Весь посёлок знает, как я тут трудилась!
— Свидетели — это хорошо, — кивнул судья. — Но есть ли документальные подтверждения ваших расходов?
— Какие документы? — растерялась Галина Петровна. — Я же не знала, что понадобятся! Крышу меняла, баню строила, грядки копала…
— Без документов трудно что-то доказать, — развёл руками судья.
Истцы переглянулись с довольными улыбками.
— Ваша честь, — встал адвокат, — предлагаю назначить оценку имущества и разделить его между наследниками поровну.
— Поровну? — взвилась Галина Петровна. — Между теми, кто сорок лет горбатился, и теми, кто только пришёл делить?
— Закон есть закон, — пожал плечами адвокат.
— А совесть есть? — крикнула Галина Петровна. — Что стало с людьми? Всю жизнь честно работала, а теперь…
— Прошу соблюдать порядок в зале! — стукнул молотком судья.
В этот момент дверь зала распахнулась, и вошёл мужчина лет шестидесяти с папкой в руках.
— Простите за опоздание! — обратился он к судье. — Я адвокат Петров, представляю интересы ответчицы.
— Какой ещё адвокат? — удивилась Галина Петровна. — Я никого не нанимала!
— Меня прислал фонд защиты прав пенсионеров, — пояснил адвокат. — Мы занимаемся такими делами бесплатно.
Истцы встревожились.
— Ваша честь, — продолжил адвокат, — у меня есть основания полагать, что представленные истцами документы являются поддельными.
— Что? — подскочил Виктор. — Да как вы смеете!
— Очень просто. Вчера я ездил в архив той области, где якобы родилась покойная. — Адвокат достал бумаги. — Оказалось интересное: человека с такими данными там вообще не было!
В зале повисла тишина.
— Более того, — продолжал адвокат, — я проверил ваши паспортные данные. Господин Семён, вы вообще из другого региона! И фамилия у вас была другая до смены паспорта три года назад.
— Это… это случайность! — залепетал Семён.
— А вот и не случайность! — торжественно объявил адвокат. — Вы промышляете мошенничеством! У меня есть данные ещё о трёх аналогичных делах в соседних областях!
Виктор и Анжелика побледнели.
— Врёте вы всё! — заорала Анжелика. — У нас документы настоящие!
— Тогда объясните, — спокойно попросил адвокат, — почему в архивной справке стоит печать, которую отменили пять лет назад? А дата стоит прошлогодняя?
Семён вскочил и кинулся к выходу.
— Стой! — крикнул судья. — Охрана!
Но Семён уже выскочил в коридор. Виктор с Анжеликой тоже попытались удрать, но охранники их задержали.
— Так, — грозно сказал судья, — вызываю следователя. Тут явное мошенничество.
Галина Петровна сидела как в тумане. Неужели всё обошлось?
— Не волнуйтесь, — тихо сказал ей адвокат. — Дача ваша. А этим товарищам теперь другие проблемы предстоят.
— Как же вы узнали? — прошептала она.
— А мне ваша соседка звонила. Нина Степановна. Рассказала всю ситуацию. Мы таких дел много ведём — мошенники по наследственным спорам сейчас активизировались.
— Спасибо вам! — со слезами на глазах проговорила Галина Петровна.
— Не за что. Просто справедливость восторжествовала.
А в углу зала Виктор что-то яростно шептал конвоирам: — Вы не понимаете! Мы же почти получили два миллиона! Два миллиона!
Через месяц Галина Петровна копала грядки, когда к калитке подошла Нина Степановна с газетой в руках.
— Галь, смотри! — размахивала она газетой. — Про твоих родственничков написали!
— Что там? — вытерла руки Галина Петровна.
— «Мошенническая группа задержана за аферы с наследством», — читала Нина Степановна. — «Трое злоумышленников промышляли подделкой документов о родстве с умершими собственниками дач и домов. Ущерб составил более пяти миллионов рублей…»
— Ну надо же! — присвистнула Галина Петровна. — Значит, я не первая попалась?
— Да они по всей области шастали! Бедных пенсионеров обманывали. А этого Семёна вообще из колонии недавно выпустили — за кражи сидел.
— Что стало с людьми, Нинка… — покачала головой Галина Петровна. — Раньше такого не было.
— Зато справедливость восторжествовала! — торжественно заявила соседка. — Как говорится, что посеешь, то и пожнёшь.
К вечеру к Галине Петровне потянулись соседи — кто с огурцами, кто с помидорами, кто просто поболтать.
— Слава богу, всё обошлось! — говорила тётя Клава из пятого участка. — А то мы уж думали, достанется дача этим проходимцам.
— Знаешь, Галь, — сказал дед Егор, — может, тебе завещание написать? На всякий случай? А то мало ли ещё какие родственнички объявятся.
— Обязательно напишу, — кивнула Галина Петровна. — Хватит с меня таких сюрпризов.
— А адвокат-то хороший попался, — заметила Нина Степановна. — Говорит, если ещё кто из мошенников объявится, сразу к нему обращайся.
— Да уж, повезло мне. А то была бы сейчас без дачи.
— Да не дали бы мы! — возмутился дед Егор. — Весь посёлок бы встал! Мы же видим, кто тут трудится, а кто халявы ищет.
Поздно вечером, когда соседи разошлись, Галина Петровна сидела на скамейке и смотрела на звёзды. Тишина, покой, мамины цветы благоухают…
— Мам, — тихо сказала она, глядя в небо, — слышишь? Отбились мы от паразитов. Дача наша, как и должна быть.
Лёгкий ветерок качнул ветки яблони, и Галине Петровне показалось, что мама отвечает.
— Знаю я таких родственничков, — продолжала она разговор с небом. — Пока живёшь — никого нет, а помрёшь — тут как тут. Совесть потеряли совсем.
В доме зазвонил телефон. Галина Петровна нехотя пошла отвечать.
— Алло?
— Здравствуйте, это адвокат Петров. Как дела? Не беспокоят больше?
— Спасибо вам огромное! Тихо пока.
— А если что — сразу звоните. У нас таких дел много, опыт есть.
— Скажите честно, — попросила Галина Петровна, — часто такое бывает?
— К сожалению, да. Особенно с пенсионерами. Думают, старички испугаются, согласятся на любые условия.
— А они не испугались нарваться на отпор?
— Привыкли к лёгким деньгам. Но теперь-то посидят — подумают.
Повесив трубку, Галина Петровна ещё раз обошла участок. Всё на месте: и огород, и сарай, и баня. Всё, что строила своими руками, поливала своим потом.
— Ну что, мам, — сказала она, поправляя на грядке колышки, — будем дальше жить. Трудиться. А всяким проходимцам скажем: не на тех напали!
Над дачным посёлком зажглись звёзды, и в тишине было слышно только, как шуршат листья да где-то вдали гудит последняя электричка. Жизнь продолжалась — честная, трудовая.
