– Ну вот, молодёжь, приехали! Документы ваши, конечно, нашлись, но я тут подумала: как вы там живёте без хорошего телевизора? – Людмила Петровна взмахнула руками, как фокусник, вытаскивающий кролика из шляпы. – Подарочек, так сказать, для уюта.
Андрей едва успел заметить, как возле дивана появляется коробка с огромным экраном. «Телевизор? Это шутка?» – мысль мелькнула быстрее, чем он успел найти ответ. Ольга, казалось, не удивилась. С улыбкой принялась благодарить.
– Мамочка, ну зачем? У нас же есть телевизор.
– Какой там телевизор! Этот ваш старый хрипит так, что слова разобрать невозможно. А у Андрея, небось, руки заняты? Всё в работе, да в ремонте. На внука бы ещё время нашлось, а?
– Мы справляемся, Людмила Петровна, спасибо. – Андрей подчеркнул каждое слово, стараясь звучать ровно.
Людмила Петровна не обратила внимания. Поджав губы, она произнесла: – Справляетесь. Значит, внуку велосипед сам купишь?
Ольга тут же перевела разговор, но Андрей почувствовал, как что-то внутри скрипнуло, словно старая дверь.
——
За обедом Людмила Петровна словно расцвела. В руках у неё мелькали вилки и ложки, а слова сыпались быстрее, чем Андрей успевал их осознать.
– Олечка, помнишь, как мы с тобой перед свадьбой вместе машину выбирали? – Людмила Петровна бросила взгляд на Андрея. – Это ведь я настояла, чтобы салон был светлый. А Андрюша сказал: «Как угодно, лишь бы ехала». Он тогда смешным был, с деньгами-то туго, но на машине уже себя важным чувствовал.
– Мам, ну что ты начинаешь? – Ольга отложила вилку, стараясь сохранить улыбку.
Андрей тихо поднял глаза. – Да, было дело. Всякое бывало.
– Вот именно. Всякое. И телевизор вот сейчас тоже от сердца оторвала. Молодёжь нынче неблагодарная, а мы, старшие, всё для вас.
Андрей почувствовал, как мышцы в шее напряглись. Ольга пыталась увести разговор в сторону, но слова Людмилы Петровны остались висеть в воздухе, будто невидимая паутина.
– Мам, правда, спасибо за всё. Мы с Андреем ценим твою помощь.
– Цените, говоришь? – Людмила Петровна поставила чашку на стол с такой силой, что чай чуть не выплеснулся. – А поездка на море? Неужели плохо вам было?
– Поездка? – Андрей напрягся, хотя старался не подать виду. – Это была твоя идея, Людмила Петровна. Мы бы и сами как-нибудь справились.
– Ну-ну, «справились». Если бы не я, до сих пор бы в отпуск не выбрались. А на велосипед для внука я уже отложила. Правда, не знаю, надо ли вам помогать, если всё сами можете. – Она сделала драматическую паузу, поджав губы.
Ольга замерла, стиснув руки под столом. Андрей хотел что-то сказать, но подавил в себе желание вступать в спор. «Не здесь, не сейчас», – решил он.
Разговор за обедом угас, но напряжение осталось, словно кто-то забыл выключить слабый фонящий звук.
——
На следующий день Андрей стоял в гостиной и смотрел на новый телевизор. Вещь, конечно, хорошая, но каждый раз, как он видел эту коробку, внутри что-то ворчало: «Зачем?»
– Андрюш, ты чего тут застрял? – Ольга выглянула из кухни. – Давай к столу, завтрак готов.
– Слушай, – начал он, придвинув стул. – Твоя мама на нас прямо в атаку идёт с этими подарками. Сначала телевизор, потом поездка… Теперь, я так понял, велосипед для внука. Может, скажешь ей, что не стоит?
Ольга поставила перед ним тарелку с кашей, избегая смотреть в глаза. – Мама просто хочет помочь. Ей кажется, что так она делает нашу жизнь лучше.
– Лучше? Или проще контролировать нас? – Андрей отставил тарелку. – Каждый раз её подарки как якорь на шею. Сначала спасибо скажи, потом выслушай лекцию о неблагодарности.
– Ты всё преувеличиваешь. – Ольга вздохнула и присела рядом. – Она ведь одна. Для неё важно чувствовать себя нужной.
– А для меня важно не чувствовать себя обязанным. – Андрей резко поднялся и начал ходить по комнате. – Понимаешь, если она даёт, чтобы потом упрекать, это не помощь. Это манипуляция.
– Ну и что ты предлагаешь? – Ольга подняла голос. – Полностью отказаться от её поддержки? Она же обидится, это же мама!
– Вот именно, – Андрей остановился. – Она твоя мама. А я твой муж. Если ты не хочешь, чтобы я начал открыто с ней конфликтовать, скажи ей, что мы справимся сами.
Ольга отвернулась, глядя в окно. – Хорошо, я поговорю. Но только ты будь рядом, если что.
Вечером Людмила Петровна снова зашла на огонёк. С порога начала рассказывать, как в магазине увидела ещё одну полезную вещь для молодых – кофемашину.
– Людмила Петровна, – прервал её Андрей, не скрывая усталости. – Мы правда ценим вашу заботу, но давайте договоримся: мы с Олей сами будем решать, что нам нужно.
– Ах, вот как! – Людмила Петровна всплеснула руками. – То есть, всё, что я для вас сделала, – это зря? И телевизор зря, и поездка зря?
– Никто не говорит, что зря, – мягко вступила Ольга. – Просто мы хотим чуть больше самостоятельности.
– Самостоятельности? – в голосе Людмилы зазвучали металлические нотки. – Так и скажите, что я вам мешаю! Что я вам не нужна!
– Вы прекрасно знаете, что это не так, – твёрдо ответил Андрей. – Но границы в отношениях важны, иначе это разрушает семью.
Людмила Петровна посмотрела на него так, словно он только что предложил ей выехать за границу с одним чемоданом. Затем развернулась и вышла, хлопнув дверью.
В тишине Ольга обернулась к Андрею. – Ты доволен? Теперь она нас точно возненавидит.
– Я не доволен, – ответил он. – Но я устал молчать.
—-
Людмила Петровна не звонила несколько дней. Телевизор так и остался стоять в углу, нераспакованный, словно памятник нерешённым конфликтам. Ольга заметно нервничала. Её жесты стали резче, а на лице застыла тень беспокойства.
– Ты поговорила с мамой? – спросил Андрей за ужином.
– Нет, – Ольга отложила вилку. – Она сама мне не звонит, ты же видел, как она ушла. Может, ей нужно время.
– Время? Или новый повод, чтобы прийти с очередным упрёком? – Андрей откинулся на спинку стула. – Оль, я не хочу доводить до скандала, но если мы не установим границы сейчас, будет только хуже.
Ольга вскочила, схватила тарелку и начала нервно мыть её в раковине. – Ты только и делаешь, что говоришь о границах! А кто меня поймёт? Я между вами двумя, Андрей! Тебе легко говорить, а я её дочь, я всю жизнь с ней рядом была!
– Ты не обязана быть между нами. – Андрей подошёл к ней, стараясь звучать спокойно. – Ты должна быть со мной. Это наша семья, и мы вместе решаем, как строить отношения.
Ольга замерла, но ответить не успела. На телефон пришло сообщение от Людмилы Петровны: «Заеду завтра. Есть серьёзный разговор».
На следующий день Людмила Петровна пришла в своём лучшем виде – строгий костюм, аккуратная причёска. В руках – папка с какими-то документами.
– Что ж, раз у вас теперь новые порядки, давайте всё по-честному. Вот, – она положила папку на стол. – Это список расходов за последние три года. Телевизор, поездка, ремонт на кухне. Я всё посчитала.
Ольга побледнела. – Мама, это зачем?
– Затем, чтобы вы поняли, сколько я для вас сделала. – Её голос звучал твёрдо, но глаза выдавали обиду. – Я одна тянула тебя, Оля, после того, как твой отец ушёл. Теперь и вам помогаю, а что взамен? Упрёки и «границы»?
– Людмила Петровна, – Андрей сдержанно вздохнул. – Мы это уже обсуждали. Ваши подарки – это ваша инициатива. Мы никогда не просили…
– Да? А поездка? А машина? – перебила она. – Или ты забыл, как соглашался, едва я заикалась?
Андрей глубоко вдохнул, но прежде чем ответить, Ольга заговорила:
– Мама, хватит. – Её голос был тихим, но твёрдым. – Ты всегда заботилась обо мне, и я благодарна. Но, пожалуйста, перестань использовать свои подарки как рычаг давления. Это разрушает наши отношения.
Людмила Петровна повернулась к дочери, удивлённая таким тоном. – Я хочу как лучше, а вы, видимо, не хотите меня понимать.
– Мы понимаем, – вмешался Андрей. – Но если ваши подарки превращаются в повод для обид и конфликтов, то они не делают нас счастливее.
Людмила Петровна молчала. Затем вдруг отодвинула папку с документами. – Значит, я должна уйти и оставить вас жить, как хотите?
– Не совсем, – Ольга подошла к ней, осторожно взяла за руку. – Ты должна научиться уважать наш выбор, как мы всегда уважали твой.
Молчание тянулось бесконечно. Наконец Людмила вздохнула. – Хорошо. Но помните, что я стараюсь только ради вас. И мне не легко всё это… понять.
——
После того разговора напряжение в доме спало. Людмила Петровна перестала приходить без предупреждения, а телевизор в углу всё же нашли применение – отдали в детский сад, решив, что это станет лучшим выходом.
Однажды вечером, спустя несколько недель после конфликта, Андрей вернулся домой и застал Ольгу на кухне. Она перебирала фотографии из старого альбома.
– Что смотришь? – он присел рядом.
– Это мама. Видишь? Она тогда только закончила институт. Такая молодая… И я тут – совсем крошка. – Она улыбнулась, проводя пальцем по старому снимку. – Мы так много спорили, но ведь она правда всё делала ради меня. Просто… не знала, как иначе.
Андрей положил руку на её плечо. – Ты поговорила с ней после того дня?
Ольга кивнула. – Да. Мы договорились видеться реже, чтобы не терять друг друга из-за мелочей. И, знаешь, она сама предложила забрать документы. Больше никаких списков и упрёков.
– Вот видишь, всё не зря. – Андрей улыбнулся и достал коробку с тортом. – А я сегодня заехал к твоей маме. Хотел поговорить, но она уже уходила на занятия по йоге. Представляешь?
Ольга засмеялась. – Йога? Это она-то? Что дальше – танцы?
– Кто знает. Может, у неё теперь своя жизнь, – подмигнул он. – А это, кстати, от неё. Торт. Сказала, что для нас.
Ольга долго смотрела на коробку, а потом вдруг встала. – Тогда пойдём к ней завтра. Скажем спасибо. Только… без всяких телевизоров.
Они рассмеялись, а Андрей подумал, что теперь, когда границы установлены, жить стало гораздо легче. Не идеально, но честнее.
Тем вечером Людмила Петровна смотрела на фотографии дочери и Андрея. Она улыбнулась, подумала, что, возможно, пора оставить их в покое. Дочь выросла, ей больше не нужен строгий контроль. Ей нужно просто знать, что мама всегда рядом.
Вздохнув, она убрала альбом в ящик и начала искать в телефоне расписание танцев. Новый этап жизни начинался – без контроля, но с любовью.
