— Ну, мама, ты серьёзно? — Светлана недовольно покачала головой, оглядываясь по сторонам. — Ты опять руками картошку копала? Ну вот зачем?!
Вера Николаевна поправила косынку, вздохнула, смахнула со щеки пот.
— Света, ты когда-нибудь ела картошку, выкопанную руками?
— Ага. Такая же, как любая другая.
— Ничего ты не понимаешь. Она… правильная.
— Ну да, ну да, — закатила глаза Светлана. — А у Толика она, значит, неправильная?
— Конечно, неправильная! — Вера резко подалась вперёд. — У него всё через технику. Пластмассовое всё это. Души нет.
— Мама, господи… Какая душа? Это картошка. Просто картошка! Люди давно придумали трактора, чтобы не горбатиться на грядках!
— Люди много чего придумали. А толку? — Вера выпрямилась, хлопнула ладонями по грязному переднику. — Вон Толик придумал себе электрический сарай, а в прошлом году у него пол-поля сгорело от перегрева ламп.
Светлана всплеснула руками.
— Ну ты ж понимаешь, что это… случайность?
— Ага. Вот пусть твой Толик на эти случайности и надеется. А я как работала, так и буду.
— Он не мой! — взвизгнула Светлана.
— Вот и слава богу, — спокойно кивнула Вера. — А то мне и одного такого в соседях хватает.
— А он, кстати, молодец. Развивает хозяйство, модернизирует… Его теперь в райцентре за образец ставят!
— Вот пусть в райцентре и живёт, — отрезала Вера.
— Господи, ну ты невыносима! — Светлана всплеснула руками. — Вот ты упираешься, а в итоге у тебя урожай меньше, чем у него. И к нему все ходят за овощами, а не к тебе. Может, пора признать, что ты ошибаешься?
— Ошибаюсь? — Вера сжала губы. — Да я раньше, чем твой Толик просыпается, уже пять дел переделать успеваю. Ошибаюсь… Да если б я ошибалась, не жила бы всю жизнь своим трудом, без долгов и кредитов!
— Ага. Только без удобств тоже, — съязвила Светлана. — У всех нормальных людей техника работает, а у тебя всё как в прошлом веке.
— Ну и катись к своим нормальным людям, — отрезала Вера, разворачиваясь.
— Вот именно это я и сделаю!
Дверь хлопнула. Вера Николаевна осталась одна среди грядок, тяжело выдохнула, присела на корточки.
Толик, как назло, вынырнул из-за забора с ухмылкой.
— Чего ругаетесь, соседка?
— Не твоё дело.
— Как не моё? — Толик сложил руки на груди. — Ты ж меня сегодня уже трижды помянула.
— Да я тебя, может, каждый день поминаю. В основном недобрыми словами.
— Это от зависти, небось? — усмехнулся он.
— Зависти? — Вера поднялась, вытирая руки о передник. — Кому? Тебе?
— Ну, выходит, да. Люди к тебе всё реже заходят, а ко мне — сами видишь.
— Ой, да ладно! — Вера махнула рукой. — Тоже мне, царь фермеров. У тебя одна техника, и если она сломается — что ты будешь делать?
Толик хмыкнул.
— А если у тебя спина сломается, что ты будешь делать?
Вера только усмехнулась.
— Я? Я переживу. А вот ты — вряд ли.
Толик хотел было что-то ответить, но тут во двор снова ворвалась Светлана, чуть не сбив его с ног.
— Ну всё, мам! Это последняя капля!
— Ты ещё тут?
— Ты меня позоришь, понимаешь? Я была в магазине, и знаешь, что мне сказали? Что я дочь этой самой Веры Николаевны, которая копает землю руками, потому что не хочет покупать трактор!
— И?
— Да это же… смешно! — Светлана всплеснула руками.
— А мне не смешно, — отрезала Вера.
Наступила пауза.
Светлана сжала губы.
— Всё. Я ухожу.
— Давно пора.
Толик хмыкнул.
— Ого, страсти-то какие…
— А ты вообще молчи, — отрезала Светлана.
— Ну да, ну да… Я ж так, мимо проходил.
Она развернулась и ушла.
Вера осталась одна.
И только тогда, когда шум шагов дочери затих, она медленно села на скамейку и устало уронила голову в ладони.
——
Толик, кажется, никуда уходить не собирался.
— Ну, соседка, ты, конечно, кремень… — он прислонился к забору, довольно щурясь. — Все уже давно на технику перешли, а ты всё по старинке.
— По старинке — значит, проверенно, — буркнула Вера, поднимаясь.
— Ну-ну. Только вот у меня урожай в два раза больше, а у тебя — спина в два раза больнее.
— Хвастаться-то зачем? — вздохнула она, отряхивая руки.
— А я не хвастаюсь, я делюсь опытом. — Толик ухмыльнулся. — Вон, Светка твоя правильно говорит: век лопат прошёл.
Вера прищурилась.
— Вот скажи мне, Толик, ты свою картошку хоть раз в земле видел?
— Конечно.
— А в руках держал?
— Так а зачем? Для этого рабочие есть.
— Вот и всё, — кивнула Вера. — Чувствуешь разницу?
Толик только хмыкнул.
— Разница в том, что я не гроблю здоровье. А ты вот стоишь тут, уставшая, руки в земле, а через неделю твоя картошка в том же магазине, что и моя.
Вера хотела что-то сказать, но вдруг задумалась.
Правда ведь. Соседи всё чаще ходили к Толику. Его овощи крупнее, а главное — дешевле. У него удобрения, теплицы, а у неё только руки и солнце.
И Светка… Светка права?
Вера вздрогнула. Нет, не может быть.
Она молча развернулась и ушла в дом.
А Толик остался за забором, ухмыляясь.
—-
Вера Николаевна молча теребила уголок скатерти, глядя на базарную площадь.
Привычные покупатели проходили мимо её стола.
— Чего-то твои огурцы нынче дороговаты, Вера, — хмыкнула тётка Анфиса, разглядывая ящик. — У Толика подешевле.
— Так у него они резиновые, — буркнула Вера.
— Да хоть какие, — пожала плечами Анфиса. — Главное — кошелёк не худеет.
Вера сжала губы.
Соседка ушла. Следом ещё двое покупателей подошли… и тоже ушли к Толику.
К вечеру у неё продалась только половина овощей.
А у Толика опустели все ящики.
— Чего грустишь, соседка? — он прошёл мимо, весело хлопая по полному кошельку. — Эх, Вера, не упрямься ты так.
Вера ничего не ответила.
Она собрала остатки товара и пошла домой.
Светка ждала её у ворот, с видом прокурора.
— Ну что, мам, довольна?
— Чем?
— Тем, что упрямство тебе дороже здравого смысла! — выпалила дочь. — Ты проигрываешь, понимаешь? Все покупают у Толика!
— Пусть покупают.
— Мам… — Светлана выдохнула. — Я просто не понимаю, зачем ты это делаешь.
— Я не ради денег это делаю.
— А ради чего?!
Вера не ответила.
Она пошла в дом.
Вечером, сидя на крыльце, она смотрела на свои грядки.
И впервые за долгое время почувствовала, что, может быть…
Может быть, они все правы.
—-
Вера проснулась на рассвете.
Сон был тревожный, клочками. Во сне Толик стоял посреди поля, ухмыляясь, а Светка качала головой: мама, признай, ты проиграла…
Она встала, подошла к окну и выглянула.
За забором шумел Толиков двор.
— Чего ты там всё скрипишь? — проворчала Вера, выглядывая.
Толик метался возле своего ангара, матерился.
— Электричество! — орал он. — Где ток?!
Рядом суетился какой-то парень в спецовке.
— Гена, ты мне скажи, какого черта у меня ничего не работает?!
— Да я фиг его знаю, Толян, может, трансформатор перегорел…
— Да чтоб тебя! — Толик сгрёб кепку и швырнул об землю. — Какого чёрта именно сейчас?!
Вера опёрлась локтем на забор.
— Чего, сосед? Технологии подводят?
Толик метнул в неё злой взгляд.
— Да ну тебя, Вера!
— Ты мне в прошлый раз говорил, что у меня спина сломается, а я спрашивала — что будешь делать, если сломается твоя техника? Ну вот, сломалась.
— Это временно!
— Ага, а урожай ждать не будет.
Она вышла на крыльцо, прикрывая глаза от солнца.
Улыбка медленно расползалась по её лицу.
— А я, глядишь, сегодня урожай уже соберу. Ручками, как ты говоришь. А твой в теплицах будет ждать тока.
Толик молчал.
К обеду новости разлетелись по селу.
— Ты слышала? У Толика техника встала!
— Как же так, он же всегда хвалился!
— А Вера Николаевна? Уже весь урожай с грядок собрала.
Толик злился.
Но ничего не мог сделать.
К вечеру Светлана снова пришла к матери.
Молча села на лавочку.
— Мам…
Вера посмотрела на неё с лёгким прищуром.
— Ну?
— Может, я была неправа.
Вера усмехнулась.
— Может.
Они сидели на закате.
Толик молча ходил у себя во дворе, пинал сломанный генератор.
А Вера просто сидела, усталая, но довольная.
Её труд снова себя оправдал.
—
Вера Николаевна откинулась на лавке, подставляя лицо вечернему солнцу.
Светлана сидела рядом, молчала.
— Ты вот чего молчишь? — не выдержала Вера.
Светлана вздохнула.
— Да просто… странно всё это.
— Что странно?
— Я так была уверена, что технологии решают всё. А потом смотрю, и твои руки делают то, что никакая техника не может.
— Так потому что я этими руками работаю всю жизнь, Света. У меня опыт. Чувство. А у Толика — кнопка «вкл-выкл».
Светлана грустно улыбнулась.
— Я, наверное, всегда стеснялась, что ты вот такая… деревенская.
Вера усмехнулась.
— А теперь?
— А теперь… — Светлана покрутила в руках помидор. Спелый, тёплый, пахнущий солнцем.
Откусила кусочек.
— Теперь понимаю, почему твои овощи вкуснее.
Вера молча кивнула.
Они сидели молча, пока солнце не скрылось за горизонтом.
Вера встала, потянулась.
— Ладно, пора теплицу закрывать.
— Давай я помогу, — сказала Светлана.
И Вера не стала возражать.
