— Мам, ну чего ты так разволновалась, Денис сказал, что любит меня. Мы поженимся, мам, — Зоя была спокойна, как никогда.
— Как это не волноваться? Ты беременна, при этом не замужем, колледж ещё не окончила, а твоего парня я в глаза не видела! Ты думаешь, ребёнок — это игрушка какая-то? Пусть этот Денис сегодня же явится сюда и, глядя мне в глаза, пообещает, что возьмет на себя всю ответственность, поняла?!
— Да не ори ты так, я думала, ты рада будешь внуку. Сейчас я Дениса приведу, он с работы скоро вернётся, у меня ключ есть от его комнаты в общежитии. Лучше там подожду, а то ты нервная какая-то, — обиженно сказала Зоя и выпорхнула из дома, беспечно размахивая сумочкой.
Екатерина Николаевна схватилась за сердце, тяжело села на табурет и посмотрела на портрет мужа.
— Вот она, безотцовщина! – сказала она портрету, — Ой, Митенька, что ж ты так рано нас с Зоей покинул? Не уберегла я дочку-то, скороспелкой Зойка наша оказалась. А что если парень от неё отвернётся? Как мы жить-то будем? Зарплата у меня маленькая, а кто Зою беременную на работу сейчас возьмёт, да и учёбы ещё полгода. Ой, беда-то какая!
Екатерина Николаевна уткнулась в передник и заплакала. Вся тяжесть жизни легла ей на плечи, когда она была ещё молода. Муж погиб на лесопилке, а дочери на ту пору было всего два года. Жили они в пригороде. Как тяжело Екатерине тогда пришлось, знают лишь единственная подруга да соседи по улице. Самый лакомый кусочек она отдавала малышке. Кроме того, нужно было тянуть хозяйство. А теперь, когда жизнь, казалось, наладилась, собственная дочь преподнесла ей такой сюрприз.
— Ладно, надо тесто на пироги поставить, как-никак зять придёт. Эх, Зоя, Зоя…
Когда стол был накрыт, Екатерина Николаевна переоделась в платье понаряднее и принялась вязать носки, чтобы скоротать волнительное ожидание.
И вот, в сенях стукнула дверь, и в дом вошла Зоя. Мать заглянула ей за спину, но никого не увидела.
— А где зятёк? Неужто за порогом оставила?
— Был да сплыл, — всхлипнула Зоя, — Бросил он меня.
— Как так? – Екатерина Николаевна от неожиданности села на стул.
— А вот так! Уволился с работы, собрал вещички и отбыл в неизвестном направлении. Так комендант общежития сказал…
Зоя была растеряна, её глаза наполнились слезами. Оставаться матерью-одиночкой в её планы не входило.
— Что мне теперь делать, мама?
Екатерина Николаевна хотела было сказать дочери, что она её предупреждала и всё в таком духе, но не стала. Ведь материнское сердце — не камень.
— Рожать, что ещё делать. Само не рассосётся, — сказала мать, — Когда прибавления-то ждать?
— В июле, как раз успею диплом получить, — вздохнула Зоя и погладила живот.
…Зоя родила точно в срок. Это была девочка, которую она назвала Юлей. Так и стали они жить втроём, как три тополя на Плющихе.
Малышка росла крепкой и весёлой, глядя на мир умными глазёнками. Екатерина Николаевна в ней души не чаяла, а вот мать к Юле относилась с некоторым пренебрежением. Юля, как назло удалась в обманщика Дениса: такая же рыженькая, кудрявая и с большими зелёными глазами.
— Мама идёт! – шестилетняя Юля, завидев Зою из окна, бежала к дверям, чтобы поскорее обнять.
— А что ты мне принесла? – девочка повисла на руке у матери и доверчиво смотрела в лицо.
— Ничего, — хмуро отвечала усталая Зоя.
— А почему? Я хочу мороженку. Ты же вчера обещала!
— Отстань! Я устала! – Екатерина спихнула Юлю с колен и ушла в спальню.
Юля встала посреди комнаты и заплакала. Она так ждала мать, надеясь на ласку, а та ее оттолкнула. А тут ещё в садике заставили рисовать свою семью. Юля нарисовала троих: себя, маму и бабушку, на что ребята стали смеяться и говорить, что у Юля «безпапная», потому что у неё нет папы.
Екатерина Николаевна бросилась успокаивать внучку, да куда там: ком обид накрыл малышку шквалом истерики.
— Папа, где мой папа? Почему мама злая?! – кричала Юля, заходясь в плаче.
Екатерина Николаевна лишь прижимала внучку к себе:
— Не у всех есть папы, внученька. Подумаешь, мы и без папы обойдёмся. На что он нам, нам пирогов больше достанется. Собирайся, за мороженым в магазин пойдём.
Услышав заветное слово «мороженое», Юля начала успокаиваться.
— И маме тоже купим?
— И маме.
В семье Екатерины Николаевны Международный женский день всегда отмечали с размахом. Как-никак в доме жили одни женщины. А потому стол ломился от угощений, Зоя приводила подруг, и все дарили друг другу подарки. Но в этот раз Зоя привела с собой не подружек, а мужчину. Причём Екатерину Николаевну об этом не предупредила.
И вот, на пороге их дома стоял солидный мужчина в дорогом костюме и гораздо старше Зои.
— Мама, познакомься, это Александр. Мы вместе работаем, он мой начальник. Его скоро переводят в другой город на повышение. Мы поженимся.
— Что? – Екатерина Николаевна встала, как вкопанная.
— Ой! Это мой папа, да? – Юля, которая выглядывала из своей комнаты и всё слышала. Она была так рада, что даже забыла поздороваться с гостем.
— Нет, девочка, я не твой папа, — усмехнулся Александр, — Смотри, какую куклу я тебе принёс.
Юля отвернулась и не взяла куклу из рук Александра. Этот человек почему-то ей не понравился.
Вечер прошёл вяло. Александр не стремился понравиться семье Зои, а та из кожи вон лезла, чтобы умаслить будущего мужа и всячески шпыняла дочь.
— Сядь прямо, как ты сидишь? Что подумает о нас дядя Саша? Не ёрзай, кому сказала! – делала замечания Зоя и гневно смотрела на дочь.
Екатерина Николаевна больше молчала, чувствуя себя не в своей тарелке. Зато сам Александр наслаждался своим превосходством над бедняками, коими он и считал присутствующих за столом. Всем своим видом он показывал, что делает им честь, составляя компанию. Юля почти ничего не ела, испуганно глядя на мать. Говорил в основном Александр, а Зоя ему поддакивала.
— В этом квартале наша компания дала высокие показатели. Так что можете меня поздравить, перед вами будущий директор дочернего предприятия. Только вот, находится оно за три тысячи километров отсюда. Придётся переезжать. Зоя едет со мной. Нас уже ждёт двухэтажный коттедж с садом.
— И я перееду? А детский садик там хороший? – спросила Юля.
Александр промолчал, многозначительно глянув на Зою. Та смекнула, что он от неё хочет, и быстро перевела тему разговора в другое русло.
— Мама, что у тебя с работой? – спросила Зоя, — Может, уволишься, пора тебе отдохнуть.
— Так до пенсии ещё далеко, а жить-то мы на что будем? – удивилась Екатерина Николаевна вопросу дочери.
— Мы с Александром будем тебе платить. Ты ни в чём не будешь нуждаться.
— Зачем это? – насторожилась мать.
— Девочка, иди, поиграй в свою комнату с новой куклой, — скомандовал Александр, желая выпроводить Юлю из кухни.
Юля посмотрела на бабушку и, увидев, как та кивнула головой, отправилась в детскую, оставив куклу у порога.
— Мама, тут такое дело, — начала Зоя, — Мы не хотим брать Юлю с собой на новое место. Вот устроимся, сразу и заберём.
— А чего устраиваться? Сами же сказали, что у вас большой дом будет. Чем тебе дочка помешала? – Екатерина Николаевна была в шoке.
— Вам же сказали, нам будет неудобно с маленьким ребёнком, — деловито ответил Александр, — Да и не бесплатно мы предлагаем за девочкой присматривать.
— У девочки есть имя, — твёрдо сказала Екатерина Николаевна, — Так вот ты зачем мне деньги предлагала, платишь мне, чтобы от родного ребёнка избавиться?
— Мам, так это же временно, — масляно улыбнулась Зоя, — Неудобно нового мужа ребёнком обременять.
— Где временно, там и постоянно, — ответила Екатерина Николаевна, — Езжайте, куда хотите, без вас мы с Юленькой справимся.
Александр встал и с гордым видом ушел в машину, а Зоя задержалась, чтобы успокоить мать.
— Мама, неужели ты не хочешь, чтобы я свою личную жизнь устроила? Попался, наконец, приличный мужчина, а ты недовольна. Никуда Юлька не денется, через полгода я её заберу.
— Делай, что хочешь, — устало махнула рукой Екатерина Николаевна, — А внучку я тебе обижать не позволю. Скажу, что ты со своим Александром в командировку укатила. Жалко малышку, она и так переживает, что отца у неё нет, а тут ещё и мать бросает ради мужика.
— Я не бросаю!
— А что ты сейчас делаешь?
Зоя замолчала и, стараясь не смотреть матери в глаза, вышла из дома, не попрощавшись.
Через неделю она уже собирала чемоданы. Юля крутилась возле и наставляла её:
— Мам, ты теплее одевайся, а то горлышко заболит. А ещё шапку не забудь, вдруг снег пойдёт. А варежки взяла?
Зоя засмеялась:
— Там юг, тёплая шапка и толстые варежки не нужны будут.
Екатерина Николаевна с тяжелым сердцем наблюдала, как Юля не отходит от матери, обнимает её и раздаёт советы.
— Мам, возьми моего медвежонка. Он мой любимый, я тебе его дарю.
Зоя, чтобы Юля отстала, недовольно бросила игрушку в чемодан. Юля подбежала, погладила его по плюшевой голове, укрыла кофтой и сказала:
— Мишутка, ты не обижайся, мама просто не хочет от меня уезжать, вот и нервничает. Ты там за ней приглядывай, хорошо?
Услышав это, Екатерина Николаевна вышла из комнаты и закрыла лицо полотенцем, чтобы не слышны были рыдания. Обида на дочь, нестерпимая жалость к внучке душили её, терзая душу. Ей стоило больших усилий, чтобы взять себя в руки.
— Ну, я пошла, — сказала радостная Зоя, — не провожайте меня, такси уже подъехало.
— Мама! – Юля бросилась к матери и обняла её, — Не уезжай!
— Отцепись ты, я так на самолёт опоздаю! Мама, забери её, чего стоишь?
Екатерина Николаевна взяла на руки рыдающую Юлю и прижала к себе.
Через две минуты Зои и след простыл.
Так, бабушка с внучкой остались одни. Ни через полгода, ни через пять лет Зоя не забрала Юлю к себе. Она лишь посылала деньги, изредка звонила, но ни разу не навестила мать с дочерью. Екатерина Николаевна работала, как прежде, а деньги, что посылала дочь, откладывала Юле на учёбу.
На школьном выпускном одноклассники были вместе со своими семьями, и лишь Юля — с бабушкой. Юля и раньше чувствовала себя обделённой, но теперь, в такой торжественный момент, она ощущала это ещё острее.
— Поздравляю, внученька, — Екатерина Николаевна была счастлива, — Ты шагнула во взрослую жизнь. Жаль, что твоя мать не видит. Прости, что так её воспитала.
— Бабуля, что ты, — Юля обняла бабушку и поцеловала в седую макушку, — Ты — моя семья. Уж я-то тебя не брошу. Не смотри так, я давно догадалась, что мама меня бросила. Я забыла и простила. И ты забудь.
…Юля поступила в университет без особых усилий и так же легко его окончила. И всё это время рядом была бабушка, которая радовалась и гордилась за любимую внучку.
Когда на пороге их дома появились дорого одетые Александр и Зоя, то ни Екатерина Николаевна, ни Юля ничуть не удивились и не обрадовались. Так относятся к чужим людям.
Оказалось, что у Александра не может быть детей, и теперь он хотел, чтобы Юля стала его дочерью. Зоя же должна была это ему обеспечить.
— Доченька, вот мы за тобой и приехали, — натянуто улыбаясь, сказала Зоя, — Собирайся, вечером у нас самолёт. Помнишь своего мишку?
Зоя достала игрушку и протянула её Юле. Та улыбнулась медвежонку, как родному, и взяла его в руки.
— Как же я по тебе скучала, Мишутка. Вот ты и дома. Знаешь, мама, я никуда не поеду. Мой дом здесь. Скоро я выхожу замуж и забираю бабулю к себе. Деньги, что вы высылали, я верну. Они все целёхоньки, и мы с бабушкой не взяли ни копейки. Сегодня мы с бабушкой приглашены семьёй моего жениха в ресторан, поэтому вам лучше поспешить. Ведь самолёт ждать не будет.
Услышав такие слова, Зоя побледнела. Она испуганно оглянулась на Александра, который не привык, чтобы ему отказывали.
Вскоре за Юлей и бабушкой приехала дорогая иномарка. Водитель распахнул перед ними дверь, заставив Зою и Александра открыть рты от неожиданности. Так закончилась их встреча.
…Самолёт уносил Зою всё дальше от родных мест. На душе было мрачно и сыро, как за иллюминатором лайнера и отчего-то хотелось плакать. Но Зоя не понимала отчего, ведь её ждали роскошная жизнь и дом — полная чаша. Наверное, это проснулась совесть, разбудившая заодно душевные муки, но Зоя об этом ещё не догадывалась.
