Тамара Сергеевна аккуратно нарезала морковь для борща, стараясь, чтобы кусочки были одинаковыми. Кухня наполнилась ароматом поджаренного лука и свежей зелени. Женщина то и дело поглядывала на часы – скоро должна была прийти младшая дочь Наташа, чтобы забрать приготовленный обед.
— Петя, ты не видел мою синюю кастрюльку с крышкой? — крикнула она мужу, который только вошёл в дом.
Петр Иванович, коренастый мужчина с седыми висками, заглянул на кухню.
— Опять готовишь для Наташки? Тамара, ей тридцать лет, может, ей пора самой научиться варить борщ?
Тамара Сергеевна только отмахнулась:
— Ой, да ладно тебе. У неё работа, муж, времени нет совсем. А я что, зря на пенсии сижу? Мне не трудно.
Петр Иванович только вздохнул. Этот разговор повторялся уже не первый раз, но жена упорно продолжала опекать младшую дочь, как маленькую.
Супруги увидели в окно, как к дому подъехала машина старшей дочери, которую они сегодня не ждали.
— Привет, мам, пап, — зашла Ирина через пару минут в дом. — Ммм, борщ? Для Наташки что ли готовишь? – спросила женщина.
— Да, она сейчас заедет, — ответила мать, продолжая хлопотать у плиты.
Ирина села за стол и наблюдала за матерью. В её взгляде читалась смесь раздражения и обиды.
— Мам, я вот что хотела спросить. Правда, что вы Наташке новый айфон на 8 марта покупаете? Она мне разболтала вчера по телефону.
Тамара Сергеевна замерла с половником в руке.
— А что такого? Дочка попросила, праздник всё-таки будет.
— Мам, это телефон за 80 тысяч рублей! Вы с папой пенсионеры. Да, у папы есть автосервис, но вы же не миллионеры.
Петр Иванович неловко переминался у двери.
— Ну, доча, мы немного отложили, — сказал мужчина.
— Отложили? — Ирина всплеснула руками. — Пап, вы крышу в доме третий год починить не можете, потому что «денег нет», а на айфон для тридцатилетней замужней работающей женщины деньги есть?
— Не кричи на отца, — строго сказала Тамара Сергеевна. — Наташенька наша поздняя радость, ты же знаешь. Она так много болела в детстве, мы так за неё переживали, она натерпелась, хоть сейчас её порадуем.
— Мам, ей уже тридцать лет! Она сейчас здоровая взрослая женщина с мужем и работой. Почему вы продолжаете её содержать? Вы ей квартиру оплачиваете, еду готовите, одежду покупаете. Она что, инвалид?
— Ирочка, ну зачем ты так? — мать поджала губы. — У неё зарплата маленькая, муж тоже не олигарх.
— А у меня, значит, большая? — Ирина горько усмехнулась. — Я одна двоих детей поднимаю после развода, но почему-то не прошу у вас денег на новый телефон.
В этот момент дверь распахнулась, и в дом впорхнула Наташа – блондинка с модной стрижкой и ярким маникюром.
— Привет всем! Мамуля, ты моя спасительница, я так проголодалась! — она чмокнула мать в щеку и кивнула отцу и сестре. — О, Ирка тоже здесь? Какими судьбами?
— К родителям приехала поговорить, представляешь, — съязвила Ирина.
Наташа пропустила колкость мимо ушей и заглянула в кастрюлю.
— Мам, а котлетки есть? Ой, и салатик бы какой-нибудь. Сашка так любит твой винегрет.
— Конечно, доченька, всё есть, — засуетилась Тамара Сергеевна. — Сейчас всё упакую.
— Пап, — Наташа повернулась к отцу с заискивающей улыбкой, — вы с мамой решили насчёт подарка на 8 марта?
Петр Иванович замялся, бросив взгляд на старшую дочь.
— Наташ, мы тут как раз это обсуждали, — начал неуверенно мужчина.
— Что обсуждать-то? — Наташа надула губы. — Вы же мне обещали.
— Наташа, тебе не стыдно? — не выдержала Ирина. — Родители пенсионеры, а ты клянчишь у них дорогущий телефон?
— А тебе какое дело? — Наташа резко повернулась к сестре. — Завидуешь?
— Чему завидовать? Тому, что в тридцать лет ты живёшь за счёт родителей?
— Девочки, не ссорьтесь, — попыталась вмешаться мать.
— Мам, ну скажи ей! — Наташа указала на сестру. — Почему она лезет не в свое дело?
— Потому что я вижу, как вы с мужем манипулируете родителями! — Ирина повысила голос. — Они вам и квартиру оплачивают, и продукты покупают, и готовят, и подарки дарят. А вы что для них делаете?
— Мы их любим и благодарим за это! — воскликнула Наташа.
— Это уже даже не смешно! — Ирина всплеснула руками.
Петр Иванович попытался разрядить обстановку:
— Так, девочки, давайте спокойно. Наташа, мы с мамой подумали, что телефон – это действительно дорого сейчас. Может, выберем что-то попроще?
Наташа посмотрела на отца так, словно он предал её.
— Пап, это всё Ирка, да? Она тебя настроила против меня? Я так и знала!
— При чем тут Ира? — устало произнес отец. — Просто телефон стоит как моя пенсия за три месяца.
— Но у тебя же ещё автосервис есть! — Наташа перешла на повышенный тон. — Ты всегда говорил, что для дочерей тебе ничего не жалко!
— Для дочерей, Наташа, — подчеркнула Ирина. — Во множественном числе. А получается, что всё постоянно только для тебя.
Тамара Сергеевна всплеснула руками:
— Ира, перестань! Наташеньке нужно больше внимания.
— Мама, ей тридцать лет! — Ирина почти кричала. — Когда это закончится? Когда ей будет пятьдесят? Или когда вас не станет и ей придётся, наконец, повзрослеть?
В комнате повисла тишина. Наташа демонстративно вздохнула и прижалась к матери.
— Видишь, мама, как она со мной разговаривает? Она всегда меня ненавидела!
— Не говори глупостей, — устало произнес отец. — Никто никого не ненавидит. Просто нужно понимать, что у нас не бездонный кошелек.
— То есть вы отказываетесь дарить мне подарок? — Наташа отстранилась от матери, глядя на родителей обиженным взглядом.
— Не подарок, а конкретно этот телефон, — уточнил отец. — Мы можем подарить что-то другое, по средствам.
— Какую-то ерунду, да? — Наташа скривилась.
Тамара Сергеевна попыталась обнять младшую дочь:
— Наташенька, не расстраивайся. Мы что-нибудь придумаем.
— Мама, нет! — Ирина решительно встала. — Я не позволю вам тратить последние деньги на её прихоти. Вам самим не хватает на нормальную жизнь.
— Не указывай родителям, что им делать! — закричала Наташа сестре. — Это их деньги!
— Деньги, которые они всю жизнь откладывали на старость, а не на твои айфоны! — парировала Ирина.
Петр Иванович хлопнул ладонью по столу:
— Хватит! Обе замолчите! Я сам решу, что дарить своим дочерям.
— Вот именно! — торжествующе улыбнулась Наташа. — Папа всё решит.
— Наташа, — отец посмотрел ей прямо в глаза, — телефона не будет. Это мое последнее слово.
Лицо Наташи исказилось от обиды и гнева.
— Значит, так? Все против меня? Ну и пожалуйста! — она схватила свою сумку. — Не нужны мне ваши подачки!
— Наташенька, подожди, — Тамара Сергеевна бросилась за дочерью. — А обед?
— Не нужен мне ваш обед! — Наташа распахнула дверь. — Раз вы меня не любите, обойдусь без вашей помощи.
Дверь с грохотом захлопнулась. Тамара Сергеевна беспомощно опустилась на стул.
— Что же теперь будет? Она обиделась.
— Ничего не будет, — устало сказал Петр Иванович. — Поймет, что была неправа, и вернётся. Как всегда.
— А если не вернётся? — всхлипнула Тамара Сергеевна.
— Вернётся, — уверенно сказала Ирина. — Как только закончатся деньги или захочет есть. Не переживай, мама.
Она подошла и обняла мать.
— Знаешь, мам, иногда любить – значит не давать всего, что просят. Наташе давно пора повзрослеть.
Тамара Сергеевна вытерла слезы:
— Ты думаешь, мы неправильно её воспитали?
— Я думаю, вы слишком сильно её любили, — ответила Ира. — Но ещё не поздно всё исправить.
Петр Иванович подошел к жене и дочери:
— Ирка права, мать. Мы с тобой Наташку разбаловали. Пора ей учиться жить самостоятельно.
— Но она же наша маленькая, — прошептала Тамара Сергеевна.
— Она давно не маленькая, — сказала Ира. — И чем раньше вы все это поймёте, тем лучше будет для всех.
За окном начался весенний дождь. Капли барабанили по стеклу, словно отсчитывая начало новой главы в жизни этой семьи. Возможно, самой сложной, но и самой важной.
