Он протянул собаке свой бутерброд: “Возьми, пёсик. Покушай. Тебе это нужнее, а мне уже ни к чему…” Потом прилёг на скамейку и закрыл глаза. Собака доела бутерброд и, прижавшись к нему, тихонько заскулила. И тогда…
Существует такое поверье, что на небесах чуть не возникла война, грозившая расколоть всех ангелов на два совершенно непримиримых лагеря.
И если вам покажется, что причина сия была ничтожна и, возможно, я преувеличиваю… Что же, может, вы и правы.
Итак…
Человек работал, а вернее, был владельцем и генеральным директором одной очень большой инвестиционной компании. И занимались они капитальными вложениями в развивающиеся перспективные бизнесы.
А кроме того, они помогали крупным и серьёзным бизнесам, попавшим по тем или иным причинам в тяжелое финансовое положение, но…
Это была совсем не помощь. Это был способ закабалить фирмы, а потом, разделив их на части или полностью захватив и поставив перед фактом невозможности вовремя погасить кредиты, продать. С большой выгодой, по частям.
Вы скажите мне, это напоминает ростовщичество. Не знаю. Может быть. Я не специалист в области бизнеса. И может быть, это вполне принятая практика, но…
Десятки, нет, сотни, нет, тысячи, а может, и десятки тысяч людей, проклинали тех, кто разорил их, оставив нищими и в долгах.
Хозяин стал мультимиллионером, а если точнее, то почти миллиардером.
Обогатив одновременно всех своих сотрудников, которые считали его пророком от бизнеса и гением финансов. Банки кланялись этой фирме и наперебой вкладывали деньги, но…
Всему рано или поздно приходит конец. Пришел конец и жизни этого «пророка». Достигнув возраста восьмидесяти лет, он ушел на покой. Просто потому, что больше не мог выдерживать такого темпа.
Поселившись в своём огромном особняке на берегу океана, он собрал под крышей своего дома всю многочисленную семью и наслаждался богатством и покоем, пока…
Пока однажды ураган не снёс его дом, как щепку. И выжил из всех только он один.
Собственно говоря, они и могли бы спастись, но дождь, шедший несколько дней, сделал всё вокруг похожим на болото. А распределительная будка с генератором, стоявшая рядом, не позволила отключиться электричеству. И когда всё вокруг было обесточено, упавшие на дом провода были под напряжением…
Никто не сумел выйти. Никто, кроме него.
Пока спасатели разбирали завалы и искали тела погибших и, возможно, выживших, он, завёрнутый в одеяло и с бутербродом в руках, сидел рядом, на скамейке, ожидая эвакуации в больницу.
Он смотрел на свой разрушенный дом, и сердце его болело. Он понимал, что ему уже не успеть построить новый. Да и для кого?
Ведь из всей его большой семьи остался только он один, и труд всей его жизни — огромная и сильная фирма, приносившая его семье десятки миллионов дохода — все это больше не имела смысла.
Он смотрел на небеса и пытался вспомнить слова хоть какой-нибудь молитвы, но… Слова не приходили в голову. Он пытался спросить того, кто там, наверху, решает судьбы людей:
— Почему? Почему они и я? Почему не я один…
Но небеса были глухи к его вопросу. И мрачное, свинцовое небо смотрело в его глаза нахмурившись. Он снова почувствовал боль в области сердца.
Небольшая рыжая собака вдруг запрыгнула на скамейку рядом с ним и заглянула в его глаза.
— Вот так вот, — сказал он ей. — Вот так. Никого… Понимаешь, никого не осталось. И только я виноват в этом. Ведь это именно я собрал их всех здесь, надеясь на своё всесилие.
По его старым и сморщенным щекам текли то ли слёзы, то ли капли дождя. Небо плакало.
Кого? Кого оно оплакивало?
Он протянул собаке свой последний бутерброд и сказал:
— Возьми, пёсик. Покушай. Тебе это нужнее, а мне уже ни к чему…
Потом он прилёг на скамейку и закрыл глаза. Собака доела бутерброд и, прижавшись к нему, тихонько заскулила. И тогда…
Небо разверзлось, и оттуда ударила в землю, совсем неподалёку, молния. Такая сильная, что всё вокруг на секунду осветилось так, что у людей зарябило в глазах, а гром был такой силы, что земля вздрогнула.
Он открыл глаза и увидел, что стоит перед существом, сидящим за столом, а на столе лежит большая книга…
Существо, судя по всему, было ангелом. Тот смотрел в книгу и молчал. Молчал и человек.
— В Книге Жизни записано, — сказал Ангел. — Тут записано, что ты жертвовал много денег на всякие заведения и благотворительные фонды… Тут записано, что ты ходил к священникам и каялся…
Ангел поднял голову и посмотрел на человека.
— Ты всерьёз думал? — спросил он. — Ты думал, что это имеет какое-то значение? Ты думал, что это перевесит все те поступки, которые ты совершал в течение всей твоей жизни?
Ты рассчитывал, что это заглушит проклятия и мольбы о спасении тех тысяч и тысяч людей, которых ты обрёк на нищету?
А ты знал, что после ваших действий многие покончили свою жизнь самоубийством? Ты знаешь, сколько детей попало в приюты?
Ты занимался этим шестьдесят лет. И ты думаешь, что пожертвованные деньги спасут тебя?!
Мужчина молчал. Он понимал, что ему нечего возразить. И невозможно оправдаться.
— В Забвение, вечный холод и ужас! — сказал Ангел и поднял правую руку, но прежде чем опустить ладонь, он перелистнул листок с именем грешника и его преступлениями…
Прежде чем опустить ладонь и произнести приговор, он должен был прочесть и добрые дела, а он был совершенно уверен, что таковых не было.
Но вдруг его брови поползли вверх. Глаза стали размером с блюдца и из них посыпались маленькие молнии. Он вскочил и уставился на человека.
— Это что такое?! — закричал он. — Это правда?
— Что правда? — спросил мужчина. Он не понимал, о чем говорит Ангел.
— Стой и жди! — ответил небесный судья и исчез…
Через некоторое время перед Книгой Жизни стояло с десяток ангелов. Они читали и перечитывали написанное и кричали. Шум стоял такой, что человек совершенно ничего не мог понять.
Потом ангелов стало ещё больше, а после их стало так много, что они заполонили всё вокруг. Книга передавалась от одного к другому, и спор разрастался и разрастался.
В конце концов, здесь появились и те высшие существа, которые судили в других галактиках и других мирах. Они видели таких существ, которых человек даже не мог себе представить.
Сонмы ангелов разбились на два лагеря, которые стояли друг напротив друга и яростно что-то доказывали друг другу, и напряжение так возросло, что стали колебаться сами основы нашего мира.
А демоны с огромным интересом наблюдали за происходящим и готовились… Они всегда были готовы.
Готовы были и ангелы. Они уже готовы были наброситься друг на друга и в честном бою доказать, кто из них прав…
Но в последнюю минуту, прямо посреди кричащей толпы, перед столом и Книгой оказался самый главный Архангел, участвовавший в акте Сотворения всего сущего во всех мирах.
Он внимательно выслушал обе стороны и подошел к Книге, чтобы прочесть то, что там написано. А прочитав, посмотрел на человека и сказал:
— Нет числа твоим преступлениям, грешник. И нет тебе прощения… Тихо все!!! — крикнул он так, что все сонмы ангелов затихли, и стукнул правой ладонью по столу.
И мириады существ во всех мирах мгновенно превратились в ничто…
— Тихо, я сказал, — повторил Архангел.
Он перевернул страницу и прочел написанное на обратной стороне. Потом посмотрел на человека и спокойно спросил:
— Скажи, мне грешник… Но помни, если соврёшь, ответишь за всё.
Почему ты, конченный мерзавец и негодяй, отдал свой последний в жизни бутерброд бездомной собаке? Хорошо подумай, прежде чем ответить.
Но человек не задумался ни на секунду.
— Я не знаю, почему, — сказал он. — Просто отдал, и всё…
— Вот как? — почему-то удивился Архангел. — Значит, говоришь, что не знаешь?
— Не знаю, — подтвердил грешник. — Просто так — взял и отдал. Она хотела есть, а мне уже было не надо…
Архангел опустился на удобное кресло, стоявшее перед столом.
— Мы судим, — сказал он, обращаясь к сонму ангелов, затихших и внимавших ему, — не судом людским, но судом Высшей справедливости, и у нас свои законы. И вы, конечно все их знаете.
И я знаю… — сказал он. — А потому, молчите и стойте тут. Я буду думать…
И думал он три дня и три ночи, а по небесному времени — даже секунды не прошло.
Потом он поднял левую руку и опустил ладонь на стол. И мгновенно мириады исчезнувших жизней, когда он стукнул правой ладонью, возродилось, так, словно ничего и не произошло.
— Слушай, грешник, мой приговор, — сказал он. — Приговариваю тебя к искуплению вины. Но не потому, что ты совершил этот поступок. А потому, что совершил его просто так, послушавшись один единственный раз в своей никчемной жизни своего сердца…
*****
Маленький щенок лежал в холодной луже. А сверху лил бесконечный и холодный осенний дождь. И малышу уже казалось, что пришли его последние мгновения, когда…
Когда он услышал, словно с небес, детский тонкий голосок:
— Папочка… Ну, папочка! Пожалуйста. Я буду очень хорошо учиться. Давай спасём этого малыша. Ведь он, иначе, умрёт здесь…
— Ни гроша не потрачу на эту бесполезную собаку, — проворчал отец. — Будешь делиться с ней своей собственной едой!
И мальчик поднял мокрого щенка и прижал к себе…
Пёс стал спасением для него. Он радовал его и успокаивал после того, как отец стегал его ремнём за любую провинность. Он согревал его своим теплом, когда малыш мёрз, потому что не было денег на отопление.
И когда прошло много лет, и мальчик стал взрослым, окончил университет и открыл свою юридическую практику, пёс спокойно уснул однажды на его руках.
Он знал — с его любимым человеком всё будет хорошо. Он ушел на Радугу, улыбаясь во сне…
*****
И вновь человек стоял перед Архангелом. Ведь по Небесному времени прошла всего одна секунда или даже меньше.
Архангел читал записи в Книге, а сонмы ангелов за его спиной молчали и ждали.
— Ты приговариваешься, — сказал Архангел. — Ты приговариваешься к искуплению грехов.
И стукнул по столу левой ладонью…
Он очнулся на операционном столе, и хирурги стояли вокруг, широко раскрыв глаза.
— Не может быть! — ахнули они разом.
Но он поправился, встал и пошел…
Он пошел работать в тот детский дом, куда отдавали детей, оставшихся без родителей по его вине. И стал для них надеждой, опорой и спасением.
И когда он умер, сотни людей пришли на его похороны. И молитвы за него донеслись до самых отдалённых уголков нашего мира.
Архангел стоял и читал Книгу Жизни:
— Грешник, — сказал он. — Тебе осталось всего десять тысяч лет… Принимать души обездоленных, бездомных и больных. Тебе осталось встретить каждое брошенное животное по пути на Радугу и провести, успокоив, а потом…
Приходи, и мы поговорим.
И он обернулся к сонмам ангелов, внимавших ему в полном молчании.
— Потому что, — сказал он, — мы судим не людским судом, а Небесным.
Судом Высшей справедливости. И мы не можем забыть даже о малейшем добром деле, если оно исходит из сердца.
И ангелы восхитились этому решению.
Так удалось избежать Третьей Небесной Войны…
А может… А может, дамы и господа, я всё придумал. И не было ничего этого.
Вам решать. Самим.
Потому как — не человеческим судом, но Высшим судом… Судом справедливости.
