— Я вас сюда пригласила, чтобы отругать! — выговаривала им завуч 18-й школы, — Ваша Люда в школу приносит… деньги, — со сценическим придыханием, как артистка театра на сцене, но своим басов, добавила Елена Егоровна.
— Деньги??!! Господи, помилуй… Это что это деется… Ладно бы пронесла в школу выпивку или журналы какие с заманчивым содержанием — это куда ни шло, а тут сразу деньги!
Отец Люды, Виталий, тоже умел драматично заламывать руки.
— Я не вижу в этом ничего смешного, Виталий Олегович!
-Зачем вы нас вызвали, если проблема настолько серьезная? — спросил мужчина, — Надо было в инспекцию по делам несовершеннолетних. Аж деньги в школе!
Виталий еще под впечатлением от незабываемого 8 марта в их школе. Собрали деньги, купили девочкам по цветочку и подарку. Так классный руководитель додумался сказать мальчикам, чтобы они подходили и поздравляли ту девочку, в которую влюблены.
1 девочка, в которую влюблено полкласса, получила аж 8 подарков.
5 девочек получили по 2-3 подарка.
К большинству не подошел вообще никто.
Дочь, хоть обычно и не заморачивалась из-за мальчиков, вернулась домой в слезах.
Подарки-то потом раздали в итоге всем, когда учитель увидел столь неравномерное распределение цветов, то заново все собрал и сам всем раздал. Но обиду 11-летних девочек за такое пренебрежение этим уже не сможешь.
— Елена Егоровна, — заговорила и мама Люды, — Люда приносит в школу деньги, мы, конечно, в курсе этого, потому что сами их ей даем на завтраки и на пиццу в столовой. Иногда она и после школы может купить канцелярию себе или творог для сырников. Естественно, мы знаем про деньги, потому что сами их ей и даем, а в чем проблема-то?
— Макаренко почитайте!
— Что там написано про деньги в школе? — спрашивал вновь Виталий.
— То, что вы выделяете ребенку необоснованно большую сумму! Я даже хотела бы узнать, не противозаконно ли это. Люда вчера купила несколько корзиночек в столовой и раздала подружкам.
— Ребенок купил сладости и поделился с друзьями на переменке. Вы нас похвалить позвали? — Виталий все не успокаивался.
— Но поделилась только со своими подружками! Мне двое мальчиков вчера пожаловались, что могла бы и им купить, — сказала Елена Егоровна.
— Так дети у нас в 5 классе, а не в ясельной группе. Все покупают себе сладости, — отвечал Виталий.
— Дети хоть в 11 классе не должны что-то покупать при всех или приносить в школу! У детей не должно быть с собой денег. Раз в неделю я собираю на питание, и сама все заказываю в столовой на 5 дней. Ребенок сытый.
— Люда, как и половина класса, не хочет есть то, что вы заказываете. Поэтому мы даем ей деньги на буфет. Вообще мы за то, чтобы дети с раннего возраста учились грамотно распоряжаться деньгами. Люда может что-то отложить и потом накупить подружкам пироженок, но она не транжира, цену деньгам знает и не хвастается перед другим. Если Витя из ее класса приносит в школу бутерброды, то он должен всем раздать или не есть вообще?
— Витя приносит их из дома! Ваша достает деньги и покупает при всех. У нас дети из разных семей, не все могут выделять ребенку по тысяче в неделю на карманные расходы, кто-то не может выделить и сто рублей, и эти дети тоже видят, как другие достают кошелечки в буфете и набирают сладостей с горкой, и завидуют. Запретите приносить деньги! До 18 лет ребенок вообще не должен их видеть, чтобы не быть разбалованным и расточительным. Покупать должны взрослые. А уж пироженки и браслетики, которые Люда носит по семь штук на руках, это вообще излишество.
Виталий долго думал, кого же ему напоминает эта учительница? И потом вспомнил… Свою первую любовь вспомнил…
***
Звали ее Алина.
Алина училась с ним в институте. Всегда приносила судочки из дома, но не со вкусной домашней едой, а со слипшимся месивом, похожем на клейстер. В этой клейстере (далеко не с первого раза) угадывались макароны по-флотски. А одевалась Алина так, будто ее бездомные одарили. Шитую-перешитую шаль она набрасывала на плечи, поверх тонкой (и все подозревали, что единственной) блузки, чтобы не мерзнуть зимой в аудитории.
А причиной тому оказалась невообразимая и беспощадная скупость ее матери.
Виталий, когда ухаживал за Алиной, о ее финансовом положении не спрашивал. Он, как ее парень, везде за них платил и был счастлив, что Алина его не отшила.
Он забирал Алину от дома на своей старенькой студенческой машине, которая у них в общежитии передавалась из поколения в поколение: когда-то ее первый владелец съезжал из общаги и продал машину соседу, последующие владельцы тоже ее продавали, когда начинали работать и могли позволить себе что-то получше, или разлетались по родным городам, так вот и повелось, что это «студенческая» машина.
Вот Виталик сигналил из машины, и Алина спускалась. К ней он не заходил. Там родители, а она и не звала. В чем причина, Виталик догадывался: бедность. Наверное, у них бедненько.
Но столкнуться с ее мамой все же пришлось.
Оказавшись в Алининой квартире, Виталий заметил огромную несостыковку. Неувязочку. В квартире был дореволюционный ремонт, обои рассыпались от дуновения ветерка, а на вешалке висели аж две шубы. Не искусственных. Тогда, да и сейчас, настоящая шуба стоит дорого. Такую роскошь, как две модных и длинных шубки, мало кто может себе позволить.
С образом Алины роскошь не вязалась никак.
Виталий, как вежливый молодой человек, зная, что зайдет в гости, может быть, к будущей теще, купил по букету: Алине и ее маме.
Тамара, осмотрев букеты, укоризненно произнесла:
-Юноша, вы, несомненно, щедрый малый, но присмотритесь лучше к Алинкиным зимним сапогам. У них подошва почти отвалилась. Скоро надо раскошелиться на новые, а у нас дома-то шаром покати.
Намек был весьма конкретным.
Виталик пожелания учел.
Он подарил Алине сапожки, от которых он поначалу отказывалась, но, померзнув хорошенько, приняла.
— Алин, а… я не спрашивал никогда, неприлично как-то, но почему у тебя так плохо с вещами? Стипендия у нас неплохая, ты отличница, тебе и надбавка полагается. Почему ты всегда без денег? Не подумай, что это намек. Я рад платить за тебя, но я же не могу всегда быть рядом.
— А, стипендия? Стипендию я мама отдаю.
— Как? Всю?
— Да. Мама в деньгах разбирается лучше, а я транжира: сразу все спущу. Поэтому маме отдаю, а, если мне надо, она выделяет. Часть.
Уже тогда парень понял, что общение с тещей будет неприятным.
— Но сапоги — это же необходимое? — задавал наводящие вопросы Виталий.
— Наверно… — напряженно задумалась Алина, — Не знаю. Надо у мамы спросить.
Что-то не замечал он раньше в Алине этой инфантильности.
Довстречались они до окончания института. Виталик уже окончил, а Алине еще год учиться. Но он уже жил в съемной квартире, а не общаге.
Пришел он к ней на свидание весь взвинченный и раздраженный, Алина давай спрашивать, что стряслось, ну, а Виталий и поделился:
— По коммуналке насчитали в два раза больше, чем в том месяце! Я — к ним, значит, разбираться, чтобы перерасчет сделали, они в ответ ухмыляются, якобы, ошибки быть не может. У нас все тютелька в тютельку. Потом нашли свои ошибку, но даже не извинились!
— Ого. Ты сам разбираться ходил.
— Что в этом необычного?
— Я даже заплатить по квитанциям не могу, не понимаю, что делать и куда идти, а ты аж ошибку нашел и заставил их все исправить. Ты просто герой!
Оплатил коммунальные платежи. Вау.
На последнем курсе Алина начала подрабатывать. Виталик радовался, что теперь она себе хоть одежду подберет, какая понравится, а не на какую мама денег выделит. Но Алина, как ходила в заношенных блузках, так и ходила.
— Алин, может, приоденем тебя? — Виталий постеснялся спрашивать про ее зарплату, предложил купить все за свои.
— Нет, спасибо.
Брать у него деньги, помимо того, что он и так оплачивает на свиданиях, Алина не хотела.
— Не берешь мои — заплати со своих.
— Что ты привязался к моим блузкам? Нормальные они.
— Нормальные. Для тех, кому дважды за 40. Цветастые балахоны с распродажи. Такое носят только те, кому уже все равно. Алин, сама же видишь, в чем ходишь. И я не просто так критикую. Я предлагаю оплатить.
— Сама могу за себя заплатить!
— Так заплати!
— У мамы возьму и заплачу!
— Погоди, ты и зарплату отдаешь маме?
— Конечно. Я же с ней живу.
— Я тебе каждый день предлагаю вместе жить, но ты отнекиваешься.
— Ну, мама говорит, что нам пока рано… Я еще учусь. Ты на ногах не очень крепко стоишь. Это просто безответственно будет, если мы съедемся. Вдруг и дети пойдут… Чем их кормить? Ерундой дешевой?
— Такой же, какой тебя мать кормит за твои же стипендию и зарплату?
Алина обиделась и уехала.
Виталик понимал, что погорячился, да только легче не становилось.
Когда Алина не получала ничего, кроме стипендии, еще объяснимо желание матери оградить ее от необдуманных покупок, хотя и не до такой степени, как постаралась Тамара. Но теперь у Алины есть подработка! Уж на новую блузку она себе заработала. Разве нет?
Виталий пришел повиниться, но узнал, что Алина, пока они были в ссоре, успела разругаться с мамой.
— Приехала я, огляделась в своей комнате, на эти рваные обои посмотрела, на свои затрапезные блузки, и поняла, что она просто жадная. Мама на мне экономит каждую копеечку, даже мною заработанную, а у самой шубы!
Виталик в их отношения не встревал.
Алина, которая продолжала жить у мамы и работать, начала тратиться «на себя». Блузки, кофты, пальто, юбки, брючки. Все скупалось килограммами. На это Виталий подумал — «бывает, дорвалась до красивой одежды». Туфли, балетки, сапожки, перчатки, шапки, шляпы, украшения… Когда гардероб уже ломился от вещей, перешла на бытовые безделушки. Картины, коврики, сувениры, подставки под чашки, блюдца с автографами… Пока не добралась до совсем уже бесполезного хлама. Деньги она свои истратила подчистую, немало взяла и у Виталика, и залезла в долги…
Так и не разобравшись, кто из них был прав — Алина или Тамара, добровольно выбыл из этой гонки.
***
— … Это вообще излишество!
— Что? Браслеты? — улыбнулся Виталий, снова оказавшись в затемненном кабинете завуча.
— Браслеты, пирожные, цацки всякие. Детям это не надо! Это даже вредно. И еще вреднее, когда дети сами, на врученные вами деньги, себе все это покупают, дразня других детей.
— Елена Егоровна, Люда никого не дразнит. А, если дразнит, то назовите конкретный случай. То, что она при них покупает еду — это даже слушать нелепо. Все дети в 11 лет уже что-то себе покупают. Мы, как выделяли дочке ее личные деньги, так и продолжим их выделять.
